И это вам, умудренному и информированному во всяких тайных делах бойцу! А расскажите это простому человеку с улицы, так он не только вам не поверит, да еще и засмеет…
Верить‑то я вам верю, - подал голос Водоплясов, - но понять ваших гениев не могу!
И никогда не сможете, даже не пытайтесь! - воскликнул Широши с некоторым торжеством.
Почему? - с очевидной обидой спросил Иннокентий. - Вы же сами говорите, что у меня хорошая голова.
Дорогой мой Иннокентий! - Широши вошел в свою любимую роль всеведущего учителя. - Дело здесь не в голове или способностях, а в конкретных чертах характера личности. Скажите честно, вам когда‑нибудь хотелось безграничной власти над окружающими, над любимой женщиной?
- Не помню такого, - явно напрягаясь, ответил Водоплясов, - на Альку, конечно, иногда покрикиваю, но она чаще дело говорит. А покрикиваю для порядка, пусть не забывает, что я все‑таки мужик!
Вот видите, - торжественно воскликнул Широши. - Вам власть не нужна. Но допустите существование таки личностей, для которых власть необходима, как наркотик отпетому наркоману. Представьте, какое блаженство подобный человек может ощутить, безраздельно властвуя над миром, начиная и заканчивая войны, назначая и снимая правительства, милуя одних и жестоко карая других, исключительно по своему выбору и произволу. Человек перестает чувствовать себя человеком и превращается в подобие Бога!
Ну такое бывает, наверное, только в научно- фантастических романах, - недоверчиво сказал Иннокентий.
Романы тут ни при чем, - продолжил свое поучение Широши, - вот вы ощущаете радость и наслаждение, когда удачно завершили свое изобретение?
Конечно, - не возражал Иннокентий.
А эти люди ощущают аналогичные эмоции после удачного завершения своих злодейских планов.
Бешеного интересовал совершенно другой аспект:
- Вы хотите сказать, что этот Совет имеет в мире исключительную политическую власть? А как они ее осуществляют?
Широши удивленно посмотрел на Савелия:
- От вас я такого вопроса никак не ожидал. Разве опыт не подсказывает вам, Савелий Кузьмич, что любой чиновник склонен к коррупции в любой стране. Дело только в цене. Политическая власть для них естественный довесок. Ученые мужи всегда относились к политикам с плохо скрытым презрением, и члены Совета не исключение.
С чиновниками все ясно, - согласился Савелий, - но реальная власть над миром требует чего‑то еще, более существенного.
Вот тут вы правы, - подхватил Широши. - Приведу лежащие на поверхности примеры: биологическое и химическое оружие - среди членов Совета есть великие химик и биолог. Я почти уверен, что СПИД изобретен именно ими, не говоря уже об атипичной пневмонии - недаром она появилась в Китае. Даже открытая пресса уже несколько лет пишет вовсю о геологическом оружии, о торсионных полях, магнитных и электрических полях, способных сбивать с курса спутники и даже ракеты. Вот она - истинная власть над нашим маленьким шариком по имени Земля. Добавьте к этому капитал, огромный капитал, накапливающийся десятилетиями - по уставу Совета восемьдесят процентов капитала его члена наследует Совет, - и вы получите реальную картину власти, которой они обладают.
Расскажите поподробнее об этих людях! - потребовал Савелий.
Представьте себе, Совет состоит исключительно из Иванов, - с улыбкой сообщил Широши.
Как так? - в один голос изумились оба слушателя.
А Иннокентий упавшим голосом спросил:
- Они что, все русские?
- Отнюдь, Русский из пяти только один. В уставе Совета записано, что становясь его членом, человек утрачивает свое имя, аналогично тому, когда человек принимает монашеский сан. Новый член Совета получает имя, соответствующее в его родном языке русскому имени Иван. Так, англосакс будет Джоном, француз - Жаном, немец - Иоганном. Была небольшая проблема с евреем. Ветхозаветное имя Иоанн, чтобы не возникало аналогий с Иоанном–Крестителем, заменили на Иону. Гаков на сегодняшний день состав Совета.
Веселая компашка, - сквозь зубы пробормотал Савелий.
Еще одним обязательным требованием устава является полный отказ от родины.
Как это? - не понял Иннокентий.
Увы, ничего нового тут они не изобрели, а взяли и приспособили старую марксистскую формулу: "пролетариат не имеет национальности". Новоиспеченный член Совета дает клятву ни при каких условиях не помогать. своей родине, а по возможности как можно больше ей вредить. Лоббирование интересов родины карается мучительной казнью. Это сделано для того, чтобы ничто не могло препятствовать исполнению их глобальных планов.
Интернационал злодеев! - со злостью произнес Бешеный. - Додуматься же надо!
Там умы были изощренные, - усмехнулся Широши, - не нашим с вами чета.
А как же еврей играет против своих, им же не положено? - вдруг проявил эрудицию Водоплясов.
Закономерный вопрос, - нисколько не удивился Широши. - Строго говоря, Иона родился на территории, которая в настоящее время принадлежит Литве, и к которой он никогда не испытывал никакой душевной привязанности, а следовательно, у него нет никаких формальных оснований делать гадости Израилю. Однако, насколько мне известно, он регулярно оказывает помощь, прежде всего материальную, исламским фундаменталистам, в том числе и палестинским террористам.
Во как! - изумился Савелий. - А чеченцам он не помогает?
Не исключено.
Феликс Андреевич, расскажите подробнее, что там за русский, - буквально взмолился Водоплясов.
Было видно, что бедняга не в силах понять, как это можно не любить родину.
Наш бывший соотечественник - человек безусловно выдающийся в самых разнообразных сферах. Фигура, по научному потенциалу сопоставимая с великим Вернадским, который состоял академиком по трем отделениям: геологии, химии и физико–математических наук.
Вы лично с ним знакомы? - не успокаивался настырный Водоплясов.
Встречался, - неопределенно ответил Широши.
Вы говорите, что он выдающийся ученый. А что еще? - Иннокентий жаждал разобраться, как великий ученый дошел до жизни такой.
Извольте - его анкетные данные вперемешку с событиями его жизни. Происхождения он чисто аристократического - предки то ли Голицыны, то ли Нарышкины. В общем, какой‑то древний русский род. Будучи убежденным твердолобым монархистом, к худородным боярам Романовым, по чистому недоразумению ставшими правящей династией, всегда относился достаточно презрительно, не без основания считая, что в последних царях практически не было ни капли русской крови. Рос в нищете и с неукротимой злобой на советскую власть, о чем позаботились чекисты, уничтожившие всю его многочисленную родню, не успевшую эмигрировать. Воспитывала тетка, чудом уцелевшая, поскольку вышла замуж за оборванца–учителя, за что и была отторгнута семьей. Тетка была великолепно образована, и он, от природы щедро одаренный, с детства свободно говорил на трех языках и превосходно играл на фортепиано. Великолепно знал литературу, историю и философию. Друзей и подруг не имел - время зря не тратил.
То есть был типичный, как теперь говорят, "ботаник", - определил одаренного потомка аристократов Савелий.
Вот–вот, - поспешно согласился Широши и продолжил раскручивать клубок своего причудливого повествования:
- Юноше, казалось бы, светила гуманитарная карьера. Но сама мысль служить большевистской власти вызывала у него отвращение. Можно сказать, с раннего детства он усвоил, что цари из династии Романовых завели Россию в тупик большевизма, из которого выхода не было и быть не могло.
В итоге он выбрал иную стезю и поступил на механико–математический факультет МГУ. С блеском его закончил, по странному совпадению, на который так богата судьба, в год смерти Сталина. В аспирантуру его взяли с распростертыми объятиями. Через три года после защиты кандидатской диссертации он защитил докторскую. А где‑то в середине шестидесятых годов его избрали членом–корреспондентом Академии наук СССР. Его нелюдимость и жизнь с престарелой теткой, которая вела хозяйство, списывали на чудачества, присущие многим выдающимся ученым, которым он, несомненно, был. А когда тетка умерла, он исчез.
Как исчез? - спросил внимавший каждому слову рассказа Водоплясов.
Поехал на какой‑то математический конгресс во Францию и не вернулся.
Попросил политического убежища как диссидент? - полюбопытствовал Бешеный.
Вовсе нет. Самое забавное, что диссидентом он никогда не был, считая борцов за права человека и свободу в СССР "разночинным быдлом", ну что‑то вроде народников или эсеров, хотя с академиком Сахаровым изредка общался. Во Франции он просто исчез. Советское посольство в Париже теребило французские власти, которые делали вид, что его усиленно ищут, но не могут найти.
Типичный случай утечки мозгов, - припечатал Савелий.
Как увидим дальше, не такой уж и типичный, - возразил Широши. - Заключив фиктивный брак и поменяв имя, он через несколько лет объявился в каком‑то провинциальном университете на юге США, то ли в Алабаме, то ли в Южной Каролине, где, преподавая математику, параллельно занимался биологией, психологией и социологией. А потом и оттуда исчез без следа. Его блистательный, холодный и продуктивный ум гарантирует ему успех в любой области, которой он решит заниматься.
Широши замолк.
Иннокентий застенчиво попросил:
- Расскажите, пожалуйста, если можно, о ком‑нибудь еще.
Логичней всего рассказать о лучшем друге нашего Ивана, американце Джоне, с которым они познакомились все на том же юге. Джон - выдающийся медик и химик, много лет проработавший в тесном сотрудничестве с ЦРУ и министерством обороны США. Но мало кто из американцев так ненавидит свою страну, как он.
Ну, с русским более или менее понятно, но почему американец ненавидит свою родину? - Как настоящий ученый Иннокентий в любом случае пытался докопаться до истины.
Разве так важна причина, важен неоспоримый факт, - ушел от ответа Широши. - Поймите, дорогие мои, о жизни каждого из нынешних членов Совета можно написать авантюрный роман даже на основании того, что я о них знаю, а знаю я о них ничтожно мало. Эти люди сочиняли собственную жизнь как роман и получали от этого удовольствие.
Меня уже давно перестала удивлять обширность ваших знаний в самых разных сферах жизни, - произнес Савелий, - но признайтесь честно, Феликс Андреевич, откуда вы так хорошо информированы об этой суперсекретной структуре?
Я мог стать одним из этих пяти, - просто ответил Широши.
Иннокентий громко охнул.
Значит, вам предлагали стать полноправным членом этого Совета, - уточнил Бешеный.
И неоднократно. А я, сами понимаете почему, неоднократно отказывался. Насколько мне известно, я - единственный отказник.
А как вообще происходит отбор и прием в члены Совета? - спросил Иннокентий, ум которого требовал все разложить по полочкам.
Система давно отработана, - не задумываясь, начал Широши. - Кроме этой пятерки, существует кадровый резерв или так называемый "ближний крут", состоящий из нескольких десятков человек. Они находятся под неусыпным контролем и постоянно проходят проверки, выполняя различные, часто довольно рискованные, задания. Члены "ближнего круга" носят клички животных, к примеру, известный вам Шакал. А наш с вами знакомец Гиз имеет кличку Гусак.
А что, похож, - усмехнулся Бешеный, вспомнив надменную физиономию потомка герцогов. - Стало быть, и вы у них на очереди.
Очередь бывает долгой, длиной в жизнь. Шакал так и не дождался, - не без сарказма заметил Широши, - но у Гиза как раз шансы есть. Меня никто не разубедит в том, что атака на башни Всемирного торгового центра в Нью–Йорке в сентябре 2001 года была спланирована и разработана Джоном и Ионой.
А конкретными исполнителями стали мусульманские фанатики, подготовленные Гизом. Стрелку же перевели на бен Ладена, - быстро сообразил Савелий. - Ничего не скажешь, придумано и исполнено мастерски.
Все равно я не понимаю, зачем им это надо? Ведь это же подло, убивать ни в чем не повинных людей! - с возмущением воскликнул Водоплясов.
Широши задумался. Казалось, он сознавал, что любой ответ не удовлетворит честного и доброго Иннокентия. Савелий с интересом наблюдал, как многомудрый Широши выйдет из сложного положения. Во всяком случае, Широши попытался объяснить:
- Вам это нелегко понять, милый Иннокентий, но благодаря своим постоянным успехам в науке и бизнесе, развивая свои способности до предела, эти люди в какой‑то момент оказались за гранью человечности. Они в буквальном смысле вознеслись над всем остальным человечеством, проще говоря, перестали быть людьми, утратили обычные человеческие эмоции - жалость, любовь, сострадание, страх…
Они… они превратились в зверей? - высказал тою догадку Водоплясов.
Хуже, - мрачно отрезал Широши, - много хуже. Ведь сытый хищник никогда не будет убивать свою жертву впрок. У них наступило полное пресыщение от их абсолютной власти, и в результате они превратились в чистые, незамутненные никакими чувствами мозги. Нормальный человек соткан из желаний, приобретений и потерь. А когда любое желание исполнимо, оно утрачивает смысл. Человечество вызывает у них чисто научный, экспериментальный интерес, аналогичный тому, который испытывали врачи–нацисты, ставя изощренные и дикие опыты над заключенными концлагерей.
Какой ужас! - не удержался Водоплясов.
Широши кивнул, соглашаясь, и подвел итог.
Точнее всего их можно определить как кукловодов, а куклами для них является все человечество. Они забавляются, сшибая куклы лбами, и начинают войны, как мальчишки играют в солдатики.
Впечатлительный Иннокентий буквально вжался в кресло от ужаса, даже немало повидавшему на своем веку Бешеному стало как‑то не по себе.
Теперь вам, дорогие мои, понятно, какой лакомый кусок получили бы они в свое распоряжение, если бы им удалось завладеть изобретением господина Водоплясова? Новая игрушка здорово бы их позабавила. А уж какие экстравагантные команды отдавали бы они тем бедолагам, которым внедрили бы наночипы, я и думать боюсь. Надеюсь, вам теперь ясно, почему я завез на остров несколько мощных ракетных установок? Они будут находиться в полной боевой готовности, круглосуточную вахту у острова будут нести две подводные лодки.
Наступила томительная пауза. Бешеный, чтобы хоть немного разрядить на глазах сгустившуюся атмосферу, решил подшутить над Водоплясовым:
- Ты все скромничаешь, Кеша, а из‑за твоего изобретения, глядишь, и третья мировая война начнется.
Но Водоплясов не понял шутку.
И зачем только вы меня, урода, спасли? - каким‑то тонким, плаксивым голосом запричитал Иннокентий. - Погиб бы я там в развалинах, и на бедной земле спокойней было бы. Черт меня дернул изобрести этот проклятый наночип. - И вдруг спокойным и ровным голосом объявил: - Я себя порешу сегодня ночью!
Савелий поднялся и подошел к инвалидному креслу:
- Кончай дурака валять, Кешка, ты мужик или каша–размазня? Тут конкретный мужской разговор шел. Нам врага описали и объяснили. Надо думать теперь, как с ним бороться, а не самоубийством кончать!
Резкий тон Бешеного благотворно подействовал на Водоплясова. Тот сначала почесал нос, потом поскреб затылок:
- А ты, Савка, дело говоришь. Никак нельзя этой мрази позволить верх над нами взять! Что мы, лаптем щи хлебаем, что ли?
Ложкой пользуемся, - рассмеялся Савелий.
Прикажу‑ка я повару завтра на обед приготовить щи с грибами, - подумал вслух Широши.
A y вас и грибы есть? - живо поинтересовался Водоплясов.
Сушеные точно есть, сам привозил из России, - весело ответил Широши.
Савелия всегда утомляли долгие и подробные предисловия Широши. Вот теперь, наконец, все ясно, и Бешеный почувствовал себя в родной стихии: есть враг, могучий и безжалостный. Требуется найти способ его обезвредить.
Грибные щи, конечно, дело хорошее, - начал Савелий, - но это меню на завтра. Сейчас же давайте подумаем, как с этой великолепной пятеркой бороться.
В уставе Совета записано, что все пятеро его членов никогда не собираются вместе, чтобы предотвратить их одновременную гибель. Если в живых остается один член Совета, он своей волей назначает четверых новых, - сообщил Широши. - У меня есть сведения, что в "близкий круг" входят несколько человек из России.
Кто именно? - быстро спросил Савелий, сообразив, что через них можно попробовать выйти и на членов Совета.
Точно пока сказать не могу, а подозрения, как говорили советские следователи, к делу не подошьешь. Раздумья о том, как покончить с этой дьявольской пятеркой, отняли у меня немало лет, и в результате я настырно и, признаюсь, не слишком интеллигентно искал возможность заполучить вас, Савелий Кузьмич, в свои союзники, поскольку вы - единственный человек на земле, которому по силам с этой бандой тягаться…
Бешеного столь откровенная лесть не впечатлила. Как настоящий боец он всегда рассчитывал на собственные силы. Но и от полезных союзников зачем отказываться? Он внимательно посмотрел на Широши, потом перевел взгляд на вжавшегося в кресло Водоплясова и совершенно буднично спросил:
- А вы, Феликс Андреевич? А наш гений Иннокентий? Нас уже трое, а их всего пятеро. Пробьемся!
Я вовсе не имел в виду, что вам придется сражаться с Советом в одиночку, - поспешно пояснил Широши, - проблема состоит в другом. Только личность вашего масштаба может противостоять непредсказуемости этих людей.
Что вы конкретно хотите этим сказать? - деловито поинтересовался Савелий.
Понимаете, друзья, поведение бандита, даже самого крупного, или финансового мошенника, пусть и международного класса, просчитывается и моделируется. Во всяком случае, я это могу сделать. Другое дело с членами Совета. В данном случае мои знания и способности бессильны. И я пасую, потому что не представляю, что могут завтра преподнести нам пять гениальных злодеев.
Чтобы понять их логику, надо быть одним из них! - убежденно заявил явно взбодрившийся Иннокентий.
Именно - согласился Широши. - Преследуя свои цели, они просто не замечают тысяч уничтоженных ими людей, как мы, гуляя по лесу, не замечаем раздавленного нами жучка или муравья.
Следовательно, предотвратить действия этой банды мы не можем, если, конечно, нет никаких агентурных данных. Но когда они начнут действовать, помешать мы им сможем, - размышлял вслух Бешеный.
Он внутренне настраивался на длительную и тяжелую схватку. Мозг его напряженно работал. Следовало сложить кусочки мозаики в единую картину:
- Войну в Ираке они затеяли? - спросил Бешеный.
Сомнений нет, - откликнулся Широши, - но и данном случае они почему‑то предпочли действовать публично, заранее объявив о своих намерениях.
Убедить недалекого Буша в том, что у Саддама имеется оружие массового уничтожения, не составляло груда. Там уж Джон, знаменитый химик, через своих дружков в администрации постарался. А теперь и ЦРУ, и английская разведка в два голоса твердят, что ни о каком оружии массового уничтожения никогда не докладывали. Вот так изящно втравили простодушного Буша в эту авантюру, и неизвестно, как он из нее выпутается.
Пока Джон обрабатывал американцев, наверняка кто‑то занимался с иракцами? - сообразил Бешеный.
Жан и Иона создали в Ираке разветвленную сеть небольших партизанских групп, основная задача которых - убивать американцев при первой возможности и взрывать нефтепроводы. - Казалось, для Широши в деятельности Совета не осталось никаких секретов.