– Вот это тебе решать, – улыбнулась девушка, – сам постарайся определить свою позицию. Ты же обладатель свободной воли, и тебя, к примеру, никто не заставляет вести эту беседу. Правда же! И потом, пока человек жив в этом мире поступков, для него всегда открыты двери покаяния. Аллах– Милостивый и Милосердный. Он может простить грехи злодею за то, что тот опомнился и покаялся при этой жизни, и наказать праведника за один греховный проступок. Ведь Он Справедлив и лучше других знает, что было дано каждому из нас, в каком обществе мы приходим в этот мир, в какой семье и как формируемся, какие у нас умственные или физические возможности, чтобы постигать и претворять Его заветы, насколько мы были осведомлены об истинных ценностях и старались ли сами их найти, чтобы воспользовавшись их светом очиститься от грехов и стать ближе к Нему, усердствовали ли мы на пути Истины или предались своим страстям.
– А может быть, все давно уже решено, кому кем быть на этом свете? – продолжал оппонировать девушке Бен.
– Но ты же не знаешь о своей миссии, как об этом знали пророки, мир им всем. Правильно? – пыталась быть предельно ясной в своих аргументах Хадиджа. – А на это твое "может быть" всегда можно ответить "может и не быть". Мы можем изучать материальный мир и пытаться изменять его под свои все растущие потребности. Но не глупо ли рассуждать, а после этого утопать в сомнениях о том, что, будучи нематериальным, находится за гранью нашего понимания, например, как вопрос предопределения? Всевышний Справедлив и Всезнающ, и ни с кого не спросится за то, что было выше его сил. Так вот, за этим "может быть" и скрывается замысел Всевышнего, о котором мы не ведаем и что является Его тайной о предопределении. И потому этот вопрос является одним из шести условий веры для мусульманина, наряду с такими, как вера в Аллаха, в Его книги, посланников, ангелов и в Судный День.
– Ну понятно, – деловито закивал Бен, – я даже и не сомневался, что у тебя есть ответы на все сложные вопросы. В таком случае, расскажи мне о знамениях Судного Дня. Невозможно без боли смотреть, что происходит в мире, и особенно на Ближнем Востоке. Словно мир скатывается в какую-то бездну. Было ли сказано что-то об этом в первоисточниках Ислама? – поинтересовался Бен.
– Если ты спрашиваешь о военных конфликтах, охвативших этот регион, то, в целом, согласно исламскому учению, это можно отнести к малым знамениям близости апокалипсиса, которые предваряют десять больших, – начала Хадиджа. – Последний посланник Всевышнего, мир ему и благословение Аллаха, предупреждал, что знамением приближения Судного Дня будет растущее количество войн, кровопролитий и несправедливостей. Сказано также, что мусульмане, объединившись с христианами, будут воевать против румов…
– Кого?
– Так арабы в свое время называли греков и римлян, – пояснила Хадиджа и продолжила: – И в результате этих войн Константинополь, нынешний Стамбул, будет несколько раз переходить из рук в руки. Это будут очень кровопролитные сражения, когда из каждой тысячи воинов в живых останется лишь один. В результате румы будут побеждены, но вспыхнет война между бывшими союзниками – мусульманами и христианами, которой будет поставлен конец с появлением антихриста. Воюющие стороны поспешат к своим семьям, чтобы спасти родных от его искушений. Именно с его появлением начинают отсчет большие знамения Судного Дня, после чего произойдет второе пришествие пророка Иисуса, мир ему, единственному, кто сможет убить антихриста; нашествие племен яджудж-маджудж, по библейскому преданию гоги-магоги; возникнут три громадных провала на земной поверхности на западе и востоке; мир будет свидетелем выхода из земли доселе невиданного странного существа, Даббе, способного разговаривать с людьми; восход солнца на западе, после которого не будут приниматься покаяния; теплый ветер, который заберет жизни мусульман в преддверии апокалипсиса; и огонь, который соберет всех на ристалище Судного Дня…
– Значит, румы – это греки и римляне, а может и те, кого можно считать продолжателями идей древнего Рима… – размышлял вслух Бен, вспоминая разговор с Феликсом, – а за Стамбул будут идти кровопролитные войны… Все это очень интересно и страшно, – обреченным голосом сказал он, засмотревшись на звездное небо.
Они продолжили беседовать, пока не доехали до швейцарской границы. Звуки голосов пограничников вернули их в реальность опасного путешествия. Пограничники попросили собрать паспорта для проверки.
– Теперь жди новых сюрпризов в Париже, – сказал Бен.
– А почему вы не взяли поезд в объезд Швейцарии? – спросила Хадиджа.
– Это дольше почти вдвое, и мы рассчитывали, что наш камуфляж не вызовет подозрений, – объяснил Бен.
– Хорошо, а разве нельзя было вновь лететь самолетом?
– Нет, тогда мне снова пришлось бы сдавать свою электронику и оружие и оставить нас без защиты.
– Зачем же тебе сразу не лететь самолетом в твою Америку?
– Ну, это было бы точно самоубийством, – развел руками Бен. – Чтобы обеспечить себе безопасное возвращение, нам пришлось приехать в Рим. Теперь мы можем вернуться домой своим путем.
– Мы?
– Ну, в сложившейся ситуации, тебе, чтобы вернуться домой, придется сделать небольшой крюк по моей просьбе, – закатил глаза Бен.
– И что это за "крюк" такой, что вернет меня домой?
– Все скоро увидишь сама. Ты же знаешь, я умею сдерживать обещания…
– В этом я уже убедилась…
– Послушай, мы не должны и не можем больше ссориться, – сказал Бен и вышел в коридор. Установив на этот раз камеру и электронные датчики, контролирующие передвижения вокруг их купе, он зашел обратно.
– Постарайся поспать хотя бы несколько часов, – сказал он и, откинувшись на койке, закрыл глаза.
Хадиджа, подтянув под себя ноги, сидела, разглядывая пробегающие огни за окном, и вскоре незаметно для себя уснула.
Она очнулась от звука открывающейся двери в купе, когда жизнерадостный кондуктор принес им кофе.
– Доброе утро, – сказал Бен, раскладывая чашки на столе, – скоро выходим, не доезжая пару остановок до Парижа.
– Я знаю. Уже изучила твою тактику. Тебе тоже доброго утра, – ответила Хадиджа, недовольная собой, что проспала утреннюю молитву. – Я скоро вернусь, – сказала она, направившись в коридор.
– Подожди, – остановил ее Бен, – значит, не все еще запомнила из тактики, – сказал он, первым выходя в коридор. Он стоял там, пока девушка не вернулась и не исполнила свои обязательства перед Богом.
– Кофе остыл, выпивай и пошли, – сказал он, вернувшись в купе.
На улице был прекрасный солнечный день. Безоблачное небо радовало глаз своей чистой синевой. От осознания того, что судьба вновь привела ее в любимый город, Хадидже хотелось по-детски радоваться жизни. Но напряжение от постоянной угрозы и неизменное состояние побега от смерти быстро возвратили ее к тревожной реальности жизни.
– Жаль, что не удастся забежать в Париж, – неожиданно сказал Бен, – отсюда мы сразу же направляемся в Шербур. Это маленький портовый город, чтобы перебраться на другой берег.
– Ну обрадовал, – возмутилась девушка, – дойти до дверей и не попасть во дворец! Ты, что, собираешься вплавь добираться до Америки?
– Нет, я не про тот берег, – пояснил Бен, – мы едем в гости к королеве. – Да ладно! – всплеснула руками девушка. – Только нас ей не хватало!
Чем ближе Бен приближался к вокзальным строениям, тем больше в нем росло напряжение.
– Постой, – сказал он девушке, – мне что-то здесь не нравится.
Пройдясь вдоль окон зала ожидания и изучив обстановку внутри, Бен понял, что однажды зайдя в это помещение, они из него могут и не выйти. Слоняющиеся грузчики, в которых было мало необходимости на безлюдной станции, дворник, впервые взявший в руки швабру, и мужчина, читающий вчерашний выпуск британской газеты "Дейли Телеграф", многое рассказали Бену с одного взгляда.
– Уходим обратно на перроны. И не оглядывайся! – быстро и тихо стал говорить Бен, делая вид, что ищет что-то оброненное. – Нам нужно выйти на правую сторону вокзала, к дороге. Придется бежать через пути. Пошли! – неожиданно сказал он, направившись к первому поезду, ожидающему время своей отправки. В это же время девушка услышала топот ног позади себя, но от страха не стала оглядываться.
– Ты только не бойся, – добавил Бен, затащив девушку внутрь салона первого вагона, – они нас хотят взять живьем.
Выбежав из поезда на другой перрон, Бен на бегу накручивал глушитель на ствол пистолета. Неожиданно вылетевший из дверей вагона парень в форме машиниста сбил Бена с ног и выбил пистолет из его рук. Хадиджа остановилась как вкопанная, видя, как люди из зала ожидания быстро приближались к ним. Только Бен вскочил, как нападающий вытащил свой пистолет странной формы и выстрелил в него бесшумной пулей-дротиком. К счастью, Бен был одет в кевларовый бронежилет в виде футболки с длинными рукавами, и дротик с усыпляющим веществом не смог пройти сквозь него. Небольшой растерянности нападающего от отсутствия должного результата хватило для ответных действий Бена. Увернувшись от второго выстрела в ногу, Бен смог войти в ближний бой и, отстранив от себя пистолет одной рукой, второй ударил парня по горлу. Парень закачался, и Бен тут же нанес второй сильный удар ребром руки по шеи сзади. Увидев другого нападающего, Бен прикрылся первым бойцом отстрел электрошока, которых тот выпустил в него. Выхватив пистолету первого, Бен смог попасть второму в руку небольшим дротиком, отправив его в глубокий сон. Подобрав свой пистолет и бросив навстречу догоняющим их бойцам небольшой металлический цилиндр, Бен схватил остолбеневшую Хадиджу за руку и потянул за собой. Когда бежавшие на подмогу оказались на месте схватки, прогремел оглушительный взрыв шумовой бомбы, отчего у Хадиджы заложило уши. Двое догоняющих, которым повезло меньше, свалились в контузии, но трое все же продолжили погоню после некоторой заминки. Девушка не могла бежать так быстро, как догоняющие, и Бену нужно было каким-то образом от них освободиться. Пересекая многочисленные железнодорожные пути, змейкой пробегающие под ногами, девушка часто спотыкалась то не попадая ногой по шпалам, а то и скользя по гравию. В один момент Бен не смог ее удержать, и она, поскользнувшись, упала на камни. Не пытаясь ей помочь, Бен заскочил внутрь локомотива, стоящего на путях, чем сильно удивил Хадиджу. Она не могла поверить тому, что происходит; ком подкатил к горлу от ужаса, и слезы навернулись на глаза. Ей хотелось кричать и умолять преследователей прекратить погоню, потому что она устала от всего, что с ней происходит.
Трое мужчин, добежав до девушки, сидящей на земле в полной прострации и не воспринимая ее как угрозу, оглядывались вокруг в поисках Бена. Один из них отдалился, сказав, что посмотрит за соседним составом, после чего двое других хотели подойти к девушке, но один за другим рухнули рядом с ней, сраженные дротиками с паралитической начинкой. Выйдя из своего укрытия, Бен подбежал к Хадидже и только попытался помочь ей подняться, как получил увесистую оплеуху от нее. От неожиданности он немного растерялся, но тут же, оправившись, стал шипеть ей в ухо, чтобы та не издавала ни звука, пока он не покончит с последним. А тот словно провалился сквозь землю. Не обнаружив третьего преследователя, Бен решил продолжать двигаться к скоростной трассе, проходящий за ограждениями территории вокзала. – У меня не было другого варианта, но я контролировал ситуацию, – начал оправдываться Бен.
– Замолчи, я все видела. Ты просто струсил! – выпалила девушка, с трудом сдерживая себя, чтобы не разрыдаться.
– Да, конечно же, я струсил, – сделал обиженный вид Бен, – только вот подобного я никогда не слышал о себе!
– Теперь будешь знать, – сквозь зубы говорила Хадиджа.
– Это простая уловка, вот и все, – старался объясниться Бен, – они были очень близко, если я стал бы тебе помогать, то они обошли бы нас с разных сторон. А так попались, не сообразив, на горячую голову.
– Тоже мне, стратег! – фыркнула девушка. – Я тебе не наживка для охотника! И вообще, ты мне не нужен, я и сама могу добраться куда нужно.
– Браво, я сейчас тебе напишу адрес, куда пойти и что сказать, – не уступал Бен.
– Может, ты замолчишь, если не хватает мужества извиниться? – неожиданно остановившись около ограды, сказала девушка. Через секунду Хадиджа вскрикнула и, потеряв сознание, рухнула на руки Бена.
"О Господи, о Господи!" – молился Бен и, подхватив девушку, успел забежать за ближайшую постройку небольшой электроподстанции. Оглядев ее со спины, Бен увидел, что выстрел был произведен боевым патроном на поражение, но, к счастью, попал в кевларовый жилет. Проникновения не было. Девушка еле дышала, как это бывает при сбитом ритме дыхания или сердца. Бен был хорошо знаком с этим состоянием. Но при первом опыте ощущение такое, что заглянул в мир иной прежде, чем вновь очнуться в этом.
Бен, оставив ее приходить в себя, забрался на крышу постройки для лучшего обзора и ответных действий. Осторожно выглядывая за край крыши, он заметил теперь уже троих приближающихся в их сторону. Один из них остался прикрывать сзади, двое других стали обходить постройку. Как только двое отошли, Бен произвел последний выстрел из пистолета со снотворными дротиками в оставшегося в тылу. На звук падающего тела один из нападавших оглянулся и, поняв, что выстрел был произведен сверху, схватился за гранату, но тут же распластался на земле, получив девять грамм свинца в голову. Третий, не успев обогнуть постройку, увидел сраженного товарища в тылу и услышал странные шумы со стороны второго. Не придумав ничего удачного, он направил пистолет в сторону крыши и стал спиной отходить обратно к поездам. Бен за это время спрыгнул вниз и, прячась за угол, выстрелил в открытого для поражения третьего нападающего, не дав ему отойти далеко. После этого он вновь вернулся к девушке, которая дышала ровнее, но все еще была без сознания. Дав ей понюхать нашатыря, Бен привел ее в чувство.
– Как ты, Хадиджа? – спросил он взволнованным голосом.
– Спина болит, – сморщившись, сказала она. – А что случилось? Я помню, что упала, потом мы ругались, а потом уже ничего не помню…
– Лучше все забыть, все в прошлом, – остановил ее Бен. – Нам нужно торопиться. Встать сможешь?
– Попробую, – сказала девушка и, опираясь на руку Бена, встала на слабые еще ноги. – Дай мне беретку, – сказала она ему, указав в сторону.
– Да, конечно, она тебе очень подходит, командир, – улыбнулся он, надевая беретку ей на голову.
Еще раз внимательно оглянувшись по сторонам, Бен расширил брешь в ограждении и помог Хадидже протиснуться сквозь прутья. Сам он перемахнул сверху, и они поспешили в сторону дороги.
Машины пролетали на больших скоростях, и голосовать с поднятой рукой было бесполезно. Вдобавок увидев, как несколько мужчин бежали в их направлении с территории вокзала, Бену вновь пришлось прибегнуть к крайним методам. Вытащив пистолет, он встал посреди дороги перед случайно выбранной жертвой. Улов был удачным: на грозный вид Бена остановился новенький "Мерседес" "Е" класса. Показав рукой, чтобы щуплый француз покинул машину, Бен, извинившись за неудобства, занял его место. Хадиджа, привыкшая к правилам погони, уже сидела на заднем сидении. Рванув с места, чтобы не задерживать движение, Бен только хотел направиться в сторону портового города, как два грузовичка попытались перекрыть ему дорогу.
– Пристегнись, – только успел выкрикнуть Бен девушке и нырнул вниз по крутому склону обочины, поросшему травой.
Объехав грузовики, Бен выскочил на основную трассу, где за ним с параллельных дорог пристроились два других седана. На открытой трассе от них оторваться было сложно, и поэтому нужны были городские улочки, где можно было заплутать и, поменяв машину, ускользнуть от преследования. Выбора не оставалось, нужно было ехать в город.
– У меня для тебе хорошие новости, – неожиданно для ситуации сказал Бен.
– Ты хотел сказать, что у нас закончился бензин? – уставшим голосом спросила девушка.
– Вот это мне уже определенно нравится, – показав девушке в зеркале свою роскошную улыбку, сказал Бен. – Ты становишься профессионалкой. Это значит, что ты умеешь улыбаться, когда к голове приставлен револьвер.
– Я не улыбаюсь, – тем же тоном ответила Хадиджа, – и поверь, что меня после этого даже револьвер у головы тоже не развеселит.
– Даже у моей головы? – подмигнул Бен в зеркало, не переставая вилять между машинами и пытаясь оторваться от преследователей.
– В зависимости от того, в чьих руках будет оружие, – усмехнулась девушка и, оглянувшись в заднее стекло, спросила шутливым тоном: – Это что, тоже твои друзья?
– Да, в какой-то степени, – ухмылялся он, – но иногда нам приходится "по-дружески" друг в друга постреливать.
– И чем же ты хотел меня обрадовать? – безразлично спросила девушка.
– Нам придется заехать в Париж за покупками, – улыбался Бен.
– Отлично, тогда постарайся не трясти машину, я тут составлю список, – бросила девушка. – Да, конечно, я только иногда буду хулиганить, мадемуазель, – ответил Бен и, резко свернув налево, пересек трассу перед встречным движением, заставив машины затормозить и создать затор для преследователей. – Теперь на мост и в Париж, чтобы поменять машину и имидж, – словно самому себе сказал он.
– Я смотрю у тебя хорошее настроение, – заметила девушка. – О каком это ты новом имидже говоришь? Тебе, по-моему, понравилось экспериментировать с моим гардеробом.
– Увидишь, сеньора карабинер, – не мог сдержать своей улыбки Бен, – это моя находка. Так что будет откровением и для тебя. Тут держись покрепче, мы будем съезжать на проселочную дорогу, чтобы объехать посты полиции.
Бен, применив старую тактику, направился в сторону пригородов Парижа. Преследователи хоть и отстали, но все же продолжали погоню, и поэтому нужно было оторваться как можно больше.
Доехав до конечной станции метро Вильжюиф – Луи Араго на юго-востоке Парижа, Бен и Хадиджа спустились в подземку.