Сергей Ильич знал, что такую картинку наносили себе давным-давно солдаты-десантники. Наверное, нынешний полковник когда-то был таковым. Судя по внешнему виду, это происходило где-то в начале восьмидесятых годов прошлого века. Но сейчас мундир полковника говорил о том, что он представляет совсем другую службу.
– Полковник Селиверстов из ГРУ, – представился он.
– А я подумал, что вы из пожарной команды. – Несмотря на скуку от отсутствия развлечений, Сергею Ильичу совсем не хотелось соблюдать вежливость.
Он без труда просчитал, что попал в камеру стараниями именно этого вот полковника.
– Вставать положено при появлении старших по званию, – напомнил Селиверстов.
– Погоны с меня вашими стараниями уже сняли, товарищ полковник.
– Моими стараниями?
– Не держите меня за дурака. Я понимаю, что это вы создали обстоятельства для такой моей длительной и не слишком забавной экскурсии в СИЗО. Не знаю только, что вам от меня нужно. Но это, думаю, сейчас выяснится. Опять же вашими стараниями.
– Ты интересно мыслишь, старлей. Но сначала я хотел бы выяснить кое-что другое. Ты украл из папки с делом у адвоката Анастасии Анатольевны канцелярскую скрепку. Я сам ее туда вложил для тебя. Я не мальчик, прекрасно понимаю, что с помощью канцелярской скрепки можно без проблем снять наручники при перевозке в автозаке и в нужный момент открыть дверь клетки. А дальше весь побег – уже дело техники. Для того я эту скрепку в дело и вставлял. Было проколото колесо у автозака, созданы все условия для побега. Старший сержант Лукоморьев с первым отделением твоего бывшего взвода выставлялся в поддержку тебе. Почему ты не бежал?
– Вы не знаете, что в кабинете, где я беседовал с адвокатом, есть скрытые видеокамеры? Я две сразу определил и закрылся от них. Пытался незаметно забрать скрепку, но наблюдатели за пультом, видимо, ждали этого. Они все видели с другой камеры, которую я не нашел, и скрепку у меня забрали сразу по возвращении в камеру. Спасибо еще, что по физиономии не накатили. На первый раз ограничились устным предупреждением. Достаточно категоричным.
– Не смог, значит, убежать.
– Почему? Просто не было желания. При острой необходимости убежал бы обязательно. И разрешения бы не спрашивал.
– Как так? Не очень понимаю. Объясни. Я уже сказал, что ты интересно мыслишь, но не улавливаю логической связи в твоих раздумьях.
– Все гораздо проще, чем может показаться. Я ждал вашего прихода, товарищ полковник, и понимал, что вы сделаете мне какое-то конкретное предложение, соответственно, обеспечите и побег.
– Как догадался?
Сергей Ильич не постеснялся высказать полковнику нравоучение. Отсутствие погон на плечах позволяло ему такую вольность.
– Исполнителей нужно подбирать лучше, товарищ полковник. Тот майор полиции сразу после драки назвал меня старшим лейтенантом, хотя в темноте мои погоны увидеть не мог. Еще он знал, что у меня пистолет с собой, хотя тот был в кобуре скрытного ношения. Есть еще мелкие нюансы, о которых не скажу, чтобы вы в следующий раз никого не подставили так, как меня.
– Хорошо, старший лейтенант. Это мне урок на будущее. Я проанализирую ситуацию. Но ты ждешь предложения.
– Жду, товарищ полковник. – Лесничий все же встал, как и полагается военнослужащему при разговоре со старшим по званию.
Но когда полковник шагнул к табурету, привинченному к полу, и сел, старлей снова опустился на свою жесткую кровать, готовый слушать.
– Что ты знаешь о ЧВК?
– Практически ничего, товарищ полковник. Мне известно, что за границей существуют частные военные компании. О наличии таких в нашей стране я пока не слышал, хотя вполне допускаю, что они могут быть.
– А ты не имеешь желания возглавить небольшое боевое подразделение в такой компании?
– Насколько небольшое?
– Для начала мы выделим тебе шесть человек.
– Я не могу сказать, будет ли этого достаточно, поскольку ничего не знаю о задачах, которые предстоит решать группе. Хотя способен предположить, где придется работать.
– Догадаться не трудно.
– Новороссия?
– Чуть западнее. Украина. Новороссия должна стать только базой.
– Задачи?
– Отыскивать нужных людей и доставлять их в Россию.
– Нужные люди – это кто?
– Вообще-то разговор ведется о военных преступниках. Значит, принципиальное согласие получено?
– А у меня есть возможность выбора?
– Есть. Зона…
– Это мне не глянется. Считаю, что выбора нет. Хотя не одобряю ваших методов. Думаю, я мог бы согласиться и без принуждения.
– Вот и отлично. Будем обсуждать детали твоего побега. Остальное чуть позже и в другой обстановке. Не возражаешь?
– Никак нет, товарищ полковник.
– Предупреждение только одно. После побега никаких контактов ни с кем. Даже звонок семье может привести к провалу.
– Это понятно, товарищ полковник.
– Значит, выглядеть все будет предельно просто.
Побег – дело обычно сложное и в планировании, и в исполнении, но не слишком, если тебе помогают те люди, которые обязаны тебя охранять. Сергея загнали в автозак, заднюю дверь закрыли снаружи на ключ.
Охранник, который устроился против клетки с арестантом, сказал до того, как завелся двигатель, чтобы не перекрикивать его шум:
– У меня челюсть была сломана вот здесь. – Он ткнул пальцем. – Если даже бить не слишком сильно, она все равно сломается. А сознание потерять я сумею. Действовать будешь, когда остановимся в дороге.
Значит, все шло так, как обговаривал и Лесничий с Селиверстовым. Сейчас полковник с делом, кажется, справился вполне успешно. По крайней мере, на начальном этапе.
Но и сама-то проблема была из серии "Элементарно, Ватсон". Если бы поступил приказ, то Сергей Ильич сумел бы сбежать и без помощи извне. Благо вертухаи постоянно предоставляли ему такие возможности.
Машина тронулась, скрипя и повизгивая всеми сочленениями. Бывшего командира взвода вроде как везли в ФСБ. Представители этой конторы заинтересовались, зачем одному из бандитов понадобились документы офицера спецназа, и решили прояснить этот момент.
Вертухай помогал ему в побеге, но Лесничий все же не показывал, как готовит себе отмычку. Полумрак позволил Сергею незаметно вытащить из рукава проволоку, уже загнутую нужным образом, и открыть замок наручников. Но снимать их он пока не стал.
Машина остановилась в нужном месте. Это предусматривалось планом.
– Замок сам откроешь? – спросил вертухай.
Сергей Ильич снял наручники, за три секунды справился с замком своей клетки и вышел к охраннику.
Тот встал, зачем-то расстегнул кобуру и сказал:
– Пистолет не забирай. Пусть со мной останется. Тебе оружие дадут. Бей!..
Удар был коротким и резким. Вертухай имел высокие актерские способности или сразу отключился по-настоящему и почти с удобством уселся на свое место. Очень вовремя. Заскрипел замок открываемой наружной двери.
– Помоги колесо сменить. Наглухо лопнуло, – сказал другой вертухай, не видя в темноте, с кем говорит.
– Ага. Сейчас, – пообещал Лесничий и сверху нанес удар ногой.
Тяжелый армейский башмак сработал на совесть. Вероятно, и перелом челюсти опять обеспечил. Сергей Ильич поймал себя на том, что бил в то же место, куда и первого вертухая. Это произошло непроизвольно, но эффект был аналогичным.
Мужик раскинул руки, грохнулся на асфальт и крепко ударился затылком о дорожное покрытие. Он, наверное, заработал еще и сотрясение мозга. Но это вина тех, кто обучает вертухаев. Падать тоже следует уметь, даже на инстинктивном уровне.
Сергей устал от запаха камеры, ощущал его даже в автозаке. Сначала он сделал глубокий вдох через распахнутую дверь и только после этого выпрыгнул на асфальт.
Рядом с машиной, широко расставив ноги, уперев руки в кунг, замер водитель. А куда деваться, когда в спину тебе упираются два автоматных ствола?!
Здесь же оказался старший сержант Лукоморьев, натянувший на лицо маску. Но она не помешала Лесничему узнать сержанта. Еще несколько солдат, тоже в масках, находились здесь же и контролировали дорогу.
– Привет, Леха! – тихо сказал Сергей Ильич. – Куда?
– Здравия желаю! Туда. – Лукоморьев ткнул рукой в сторону боковой улицы и побежал первым.
Чтобы водитель не особо суетился, он получил четко дозированный удар прикладом по затылку и залег отдохнуть рядом с простреленным колесом.
Лесничий сразу отметил, что все солдаты были в камуфляже, но без погон и нашивок. Их можно было принять и за хорошо организованных бандитов. Хотя у братков редко встретишь такую выучку и согласованность действий.
Но в нынешнее время кто угодно может носить камуфлированные костюмы и берцы. Потому любые обвинения следственных органов можно будет отправить по адресу как беспочвенные и недоказуемые.
Лесничий легко включился в темповой бег, по которому успел соскучиться.
В боковой улице через квартал они свернули направо и пробежали еще тридцать метров. Там стояли два зеленых "уазика", в которые все с разбегу и загрузились.
Хлопнули двери. Машины тронулись, и на первом же перекрестке разъехались в разные стороны.
Только после этого Лесничий посмотрел на переднее пассажирское сиденье. Там устроился Селиверстов. Тоже в камуфлированном костюме без погон.
– Все нормально, старлей? – не таясь от солдат, спросил полковник.
Бойцы спецназа ГРУ обучены не слышать то, что предназначено не для их ушей. Сотрудники этого ведомства, какую бы должность они ни занимали, хорошо знают, что болтунам убежать не помогают. Их ликвидируют.
– Все нормально, товарищ полковник. Только я уже бывший старлей.
– На приговор трибунала можешь не обращать внимания. Все документы следствия и решение суда из компьютера трибунала уже стерты. Бумажные документы тоже куда-то пропали вместе с журналом регистрации. Там вообще не самые аккуратные люди работают! Беспорядок у них. Слона потерять могут. Одно название – канцелярия.
– Но у меня все документы изъяли.
– Не переживай. Их переслали нам, как и полагается. Они сейчас лежат в моем сейфе. А ты пока получишь другие. Будем считать, что ты временно числишься офицером запаса. А потом что?.. Вдруг тебе понравится служба в ЧВК? Я надеюсь, что так оно и будет.
– А гражданский следственный комитет?
– Там сложнее, но все будет подчищено в течение двух дней. То же самое и с розыском. Тебя же, беглеца, обязательно отлавливать станут. Но мы все уладим, не переживай. В розыск уйдут фотографии офицера, погибшего два года назад. Пару первых дней тебе придется походить в парике и с накладной бородкой. Это не долго. Пока идет зачистка документации. Выдюжишь такую маскировку?
– Нет проблем. Терпеть неудобства я давно привык.
– Ну и молодец! Я рад, что ты такой сговорчивый.
Глава 2
Машины соединились в колонну на выезде из города. Там же, во время короткой остановки, были навешаны обычные военные номера. Солдаты обрели погоны.
Лесничий как сел с Селиверстовым, так с ним и ехал. До Москвы они добирались все тем же транспортом, хотя расстояние было не маленьким. На это ушли остатки дня, вечер и значительная часть ночи.
Сергей Ильич на своей машине не однажды преодолевал этот путь. В сравнении с его "корейцем" "уазик" проигрывал безоговорочно. Российская сборка была заметна. Машина дребезжала всем, чем только можно было, но двигатель тянул и скорость не снижалась.
Приехали они, по сути дела, уже под утро, хотя это время и называется ночным. До начала рабочего дня была еще возможность отдохнуть. Привычных четырех часов сна, принятых в спецназе ГРУ за норму, Сергею Ильичу вполне хватило на то, чтобы чувствовать себя в боевой форме.
Солдаты-спецназовцы во главе с исполняющим обязанности командира старшим сержантом Лукоморьевым на тех же двух машинах уехали в расположение бригады сразу же, как только высадились старший лейтенант с полковником. Отделение свою работу выполнило на "отлично". Такую оценку им поставил сам Лесничий.
Офицеры отдыхали в какой-то квартире, наверное, служебной, каких у ГРУ имеется великое множество. Сергей Ильич был вынужден отказаться от привычной пробежки, но интенсивную силовую зарядку все же провел. Вместо тренажеров он использовал мебель. От статического сжимания деревянной спинки сам стул не деформировался, а нагрузку мышцам давал. Нашли применение и другие предметы мебели.
За этим занятием Лесничего и застал полковник. Он намеревался разбудить Сергея, но делать этого не понадобилось. Сам Селиверстов, судя по воспаленным глазам, вообще не ложился.
Офицеры быстро собрались и куда-то поехали. В машине они не разговаривали. Лесничий понял, что этот водитель, пусть и военный, не в курсе дел полковника. Тот знал, что и при ком можно говорить открыто. Профессиональная привычка.
– База нам готова будет к сегодняшнему вечеру, – сообщил полковник, когда они вышли из машины. – Недалеко от Москвы. Пока останемся здесь, в тесноте. – Последовал кивок на высотное современное здание. – Но это не долго. До вечера, думаю, дотерпим.
На двери офиса висела табличка с надписью "Волкодав". И все. Без объяснения, что же это за фирма такая.
В комнате, расположенной на четвертом этаже высотного корпуса, Лесничий ознакомился со списком своих непосредственных подчиненных. Вдруг он найдет знакомых, которые могут оказаться дельными помощниками при подготовке группы к работе, или же, наоборот, по каким-то причинам непригодными.
Личный состав боевой группы частной военной компании был, оказывается, уже утвержден, хотя пока еще лишь предварительно. Изменения допускались.
Как и предполагал Лесничий, официально возглавлял компанию Селиверстов. Хотя в этом случае он назывался не полковником ГРУ, а индивидуальным предпринимателем. Но в состав боевой группы полковник, естественно, не входил.
– Только одного знаю, – сказал Сергей. – Витю Иващенко. Он мой земляк. Из Краснодара. Не из самого города, а с Краснодарского края. С Кубани, как говорят. Мы несколько раз участвовали в совместных учениях. Однажды в командировке вместе были на Северном Кавказе. Там его неприятности и застали. Кажется, двух офицеров полиции застрелил. Подробностей я не знаю, в курсе только, что местных, дагестанцев. Это дело с какой-то стати рассматривалось как проявление межнациональной вражды, а не как способ кардинальной борьбы с коррупцией. Тоже под трибунал попал. Он сейчас, насколько я знаю…
– Был там, насколько мне известно, – перебил его Селиверстов. – Вчера убежал. Подробностей пока не знаю. Остальные тоже обретались в местах не столь отдаленных. Все вчера-позавчера убежали. По крайней мере, должны были. Надеюсь, что получилось у них. Сейчас они в розыске. Прямо поветрие какое-то. Спецназовцы убегают, пусть и бывшие, но боевые офицеры. Нас, конечно, спрашивают, собирают о них данные. А что мы можем дать? ГРУ – не адресное бюро. Даже бывшие наши сотрудники остаются людьми негласными. Так что помочь МВД мы не можем. Они никого с разбегу поймать не сумели. Думаю, теперь уже поздно. Ум у ментов другого калибра. Иващенко же приблизительно через час, надеюсь, будет здесь. Дорога не близкая. Проверим заодно, как он умеет посты обходить. Я думаю, его по всем дорогам ищут. Могут, если попадется, стрелять на поражение. А Иващенко имеет только два пистолета Макарова. Сумел у охранников реквизировать. Но лучше было бы, чтобы он втихомолку посты проходил. Без эксцессов. Незачем попусту ментов пугать и лишние заботы на себя брать. Нам ведь не каждое дело удается замять.
– Ему, как мне, не помогали?
– В тебе никто не сомневался. А он в таком деле не проверялся. Кроме того, Иващенко отбывает срок за действительное преступление. Это в отличие от тебя. Ты вообще мог бы угодить за решетку без всякой вины. Кто мог предположить, что эти дураки на вокзале решат себя обезопасить наличием кухонного ножа. Они знали, что придется работать против офицера спецназа, согласились получить деньги за то, что будут избиты. Все трое спортсмены-борцы. Двое просто мастера спорта, третий – международного класса. Не поверили сразу, что ты их сделаешь. Парни крепкие, тертые. Зачем тогда нож взяли? Дурная привычка? Что за джигит без кинжала! Сами виноваты. С Иващенко вопрос другой.
– Боюсь, его могут где-то тормознуть. Слишком он заметный – рост немногим меньше двух метров. Попробуют взять, и это плохо для полиции кончится. Витя стреляет на бегу с двух рук без промаха. Из любого оружия. Даже сразу из пары автоматов. В его лапе "калаш" как пистолет в руке у обычного человека смотрится.
– Это я знаю. Но ему дали адрес, на который следует прибыть. Сюда вот, в этот кабинет. Порекомендовали – не приказали! – по возможности обходиться без жертв. Я не знаю, может быть, обстановка строгой зоны его ожесточила, и вертухаи сильно достали? Тогда он действовал предельно жестко. Хорошо, если трупов за собой не оставил. Нам с тобой шума не надо. Если за спиной покойники – искать будут усиленно. Но разбираться с этим не нам, а ментам. Наше дело другое. Главное, Иващенко получил команду. Я думаю, он прибудет, как и все остальные. Последний бегун обязан появиться до завтрашнего вечера. Это крайний срок. Жди звонков, будут обращаться непосредственно к тебе, к своему командиру.
– Куда мне звонить? У меня трубку менты еще на вокзале отобрали.
Полковник вытащил из ящика стола и протянул Лесничему трубку.
– Вот тебе замена. Это хороший смартфон. Вполне приемлемая скорость работы в Интернете. Но главное в том, что аппарат с кодировкой разговора. Прослушать практически невозможно. Особенно если второй абонент пользуется таким же аппаратом. У меня он есть. Всем шестерым твоим будущим подчиненным наши люди должны были перед побегом передать их. Номера внесены в список контактов. Потом поинтересуешься. В ящике твоего стола лежит коробка с очками. В них экшн-видеокамера. Там же и инструкция. Надеюсь, может сгодиться. Сами очки солнцезащитные, но не сильно тонированы, поэтому носить их можно повседневно. Ты, Сергей Ильич, между прочим, как к учебе относишься? Не все, надеюсь, еще знаешь?
– Всю жизнь учусь, товарищ полковник.
– Сегодня вечером, когда на базу поедем, заскочим в одно место, возьмем кое-какую аппаратуру и специалистов. Будешь прямо на базе учиться.
– По какой специальности?