Бишоп почувствовал, как у него забилось сердце. Рейс мог причинить им только неприятности. Его мускулистые плечи были непомерно широки. Выложенная перламутром ручка кольта высовывалась из кобуры, болтающейся на огромной ляжке. Рейс сменил свой мундир на гражданский костюм, а на голове у него было сомбреро, отделанное серебром. Позади него, в разорванной блузке, с огромными от ужаса глазами стояла Кончита, стараясь рукой прикрыть свою наготу.
- Что тут происходит? - спросил Бишоп.
Рейс был совершенно пьян, но пытался держаться непринужденно и совершенно уверенно.
- Я отправляюсь вместе с вами, - заявил он. - Та сумма, которую мне дали за вас, была… как бы сказать, лишь цветочками. С меня хватит быть сторожем тюрьмы в этой дыре. Я знаю, откуда появился сеньор Кредо и остальные жители дома. Знаю и о сокровищах и собираюсь получить свою долю.
- И когда я думаю, - продолжал он, - о превосходном месте, которое я бросаю, и о далеком пути, который поведет нас к границе Северной Америки, я не вижу оснований не воспользоваться женской компанией… - Он дотронулся пальцем до борта своего широкого сомбреро. - Так что, если вы будете настолько любезны и предоставите нам пол, синьор Бишоп, синьорита и я познакомимся поближе…
- Нет, - машинально вырвалось у Бишопа.
Но Рейс реально смотрел на вещи.
- Почему? Почему? - Его толстые губы раздвинулись в подобии улыбки. - Вспомните, что вы мертвый и что дела подобного рода не могут вас интересовать… - Он перестал представляться джентльменом и стал тем диким животным, каким был. - Теперь убирайтесь! Синьорита и я должны кое-что сделать!
Бишоп заколебался. Это дело его не касалось. Капитан Рейс мог причинить немало неприятностей. Было бы глупо подвергнуть опасности собственное существование и спасение других людей, приходя на помощь маленькой девке, которая уже знала жизнь в 16 лет, а может быть и раньше. Но, несмотря на это, верный принципу, что даже шлюха имеет право выбирать себе удовольствие, он обратился к ней с вопросом:
- Вы хотите, чтобы я ушел?
- Нет, - просто ответила она. - Я вас умоляю…
Не слова, но слезы убедили Бишопа. Они скатились с глаз Кончиты и медленно потекли по ее щекам. На ее лице читались только ужас и стыд. Бишоп решился.
- Я сожалею, - сказал он. - Если вы хотите нас сопровождать, этот вопрос вы должны решить с синьором Кредо. Но синьорита имеет право сама выбирать себе друзей. Так что, я думаю, для вас будет лучше уйти отсюда!
- Дурак! - выплюнул Рейс. - Исчадие североамериканской свиньи! Мне стоит только сказать слово и начальство тюрьмы вас…
- Что они мне сделают? Ведь я мертв. Вы это забыли? И это вы командовали взводом. Если я вернусь к жизни, вы, как бы это сказать, очутитесь в очень рискованной ситуации.
Рейс выдал несколько красочных и образных испанских ругательств, и быстро направился к Бишопу.
- Я разобью тебе пасть! - закричал он. - Я верну тебя в могилу!
- Не следует делить шкуру неубитого медведя.
Он не думал, что толстяк воспользуется револьвером. Капитан Рейс, вероятно, уже сжег за собой все мосты. Ему теперь было необходимо покинуть город, и, в таком случае, он нуждался в пилоте, знающем все местные направления, не менее, чем Кредо и его компания. Звук выстрела не прошел бы незамеченным и мог вызвать тревогу.
Рейс подтвердил эту гипотезу тем, что неудачно попытался ударить Бишопа в подбородок. Пилот нагнулся, затем устремился вперед и раздавил лицо капитана двумя кулаками, потом немедленно отступил, не дав тому возможности схватить его руками. Бишоп чувствовал себя уверенно.
Покраснев от злобы, Рейс, как разъяренный бык, наколотый бандерильями, кинулся на своего противника, даже не подумав закрыться.
Что касается Бишопа, тот спокойно ждал его. Но раньше, чем его кулак смог дотронуться до капитана, раздался легкий хлопок из открытой двери. Маленькая точка появилась на лбу Рейса и он умер, не успев даже упасть на пол.
Бишоп повернул голову. На пороге стоял Кредо, а в руке у него был револьвер небольшого калибра с глушителем.
- Прошу прощения, - сказал лысый. - Мне показалось, что я услышал на дороге шум и пошел туда посмотреть, а капитан, видимо, проскользнул в темноте, и я его не заметил.
Он вошел в помещение и носком ботинка коснулся трупа, чтобы еще раз убедиться, что Рейс мертв. Бишоп почувствовал, что весь дрожит.
- Вы не должны были этого делать, - сказал он. - И, во всяком случае, не раньше, чем мы будем готовы к отлету. Рейс был известным типом в Коралио. Когда увидят, что он не возвращается, полиция и армия станут его искать.
Кредо вложил свое оружие в кобуру.
- Верно, - задумчиво согласился он. - В силу этих обстоятельств мы хорошо сделаем, если уедем, как можно быстрее. Что, мотор, над которым вы работали, вертится?
- Я не знаю, - признался Бишоп. - Я послал Кончиту сказать вам, чтобы вы проверили колеса, прежде чем я пущу мотор. Когда увидел, что она не возвращается, отправился на поиски ее и вас и наткнулся на этого типа.
- Я вижу, - сказал Кредо. - Так не вернуться ли нам в ангар? Если мотор будет работать, возможно, сможем уехать завтра утром.
- А труп Рейса?
- Я прикажу Мануэлю и Джеймсу похоронить его до нашего отъезда… - И Кредо заявил после небольшой паузы: - А мы совершим перелет первого этапа.
Бишоп сожалел, что Кредо убил Рейса. Убийство осложняло и без того тяжелое положение группы. Но пришлось сказать не то, что он думал.
- Как хотите… Вы здесь распоряжаетесь.
Бишоп посмотрел на Кончиту впервые после того, как оборвалась жизнь капитана Рейса. Она подобрала с пола остатки своей одежды и, как смогла, прикрыла наготу. При слабом свете фонаря у нее действительно был вид молодой, невинной девушки, а не шлюхи. Можно было подумать, что это влюбленная школьница. Она говорила почти беззвучным голосом:
- Грациас. Я не ошиблась в вас, когда увидела в первый раз. Вы - настоящий джентльмен.
- Так идемте же, опробуем мотор, - сказал Кредо.
7. Совет Бишопу - не заниматься много Кончитой
Оставалось два часа до зари. Бишоп наслаждался горячей ванной. Он был горд достигнутым результатом. Мотор № 1 работал настолько хорошо, как будто вышел из мастерской Пан Ам. Если будет необходимость, он сможет долететь на одном моторе до Жиантлы. Два остальных еще чихали, но, тем не менее, они также будут делать свое дело.
Одно только беспокоило его. Ему очень хотелось иметь бусоль, которая бы работала. Он мог обойтись без альтиметра, но было немало джунглей и гор, и много неба между ним и Рио-Гранде. А поляны в джунглях так походили друг на друга! Он должен будет ориентироваться по солнцу, звездам, словом, лететь вслепую.
Когда исчезли последние следы масла и грязи, он вылез из ванны, обсушился и побрился.
Голый, как червяк, прошел в свою комнату и достал из кармана бумажник, чтобы посмотреть на карточку Тони… Он не почувствовал ровным счетом ничего. В силу таинственной причины, из дня в день, Тони превращалась просто в девушку, одну из тех, кого он знал.
Он сходил с ума от желания жениться на красивой танцовщице и певице из кабаре, потом покинул ее, чтобы пойти на войну. Для такой девушки, как Тони, жалования полковника хватало лишь на булавки. С ее талантом и привычками пользоваться своим телом, чтобы добиться своих целей, она теперь должна петь, по крайней мере, в Капакабане… Может быть, она снималась в кино.
Он вспомнил, как читал в "Пренце" до своего ареста, в столбце, извещающем о новостях театра, что Тони приглашена исполнять роль, которую Чери Норч не смогла играть из-за международных гастролей. Только теперь она называлась не Тони Бишоп. Она уже дважды выходила замуж. Бог знает, какое у нее теперь имя! Он был очень доволен, что это его совсем не трогает.
Бишоп, медленно одеваясь, спрашивал себя, почему так произошло? Может быть, это Кончита заняла его мысли? Он знал много девушек, но Кончита была особенной. Он никогда не видел таких, как она…
Бишоп неожиданно стал напевать старый мотив, одевая чистую рубашку и старательно завязывая галстук. Названия песенки он не помнил. Потом вспомнил слова: "Нет, нет, тысячу раз нет. Я предпочту умереть, чем сказать тебе - да".
Женщины… Все, что знал он, это то, что Кончита очаровательна и желанна и что, кажется, он ей нравится. Она раза два называла его "мио кабальеро"… Если ему предоставится возможность, он докажет, что может быть с женщиной "мио кабальеро".
Это был один из тех случаев, редких за последние десять лет, когда Бишоп решил быть совершенно благоразумным. Он не сделает ее своей любовницей, пока не достигнет Соединенных Штатов Америки. И, если судить по манере разговаривать и смотреть, то Кредо, несмотря на свою связь с синьорой Вальдес, имел определенные виды на Кончиту. Что он сказал в первый день его появления у них?
- Еще одна маленькая вещь, Бишоп…
- Что?
- Могу я дать вам дружеский совет?
- Конечно.
- На вашем месте, я не стал бы много заниматься Кончитой.
- Почему?
- Я могу назвать вам несколько причин, но пока достаточно той, что мы пускаемся в очень опасное и трудное предприятие. И идиллия, между пилотом и безмозглой "мучача" не входит в мой план.
Кредо был вооружен. И умел пользоваться оружием, он это доказал. Бишоп сунул свой пистолет между рубашкой и брюками. Он также умел хорошо обращаться с ним. Во время его процесса прокурор усиленно настаивал на том, что все три пули, всаженные Бишопом в сердце "сеньора ел колонел Неппо Франциско", могли быть покрыты тузом пик. А между тем, независимо от показаний фальшивых свидетелей, Бишоп употребил свое оружие лишь после того, как его противник выпустил в него две пули.
Бищоп открыл дверь своей комнаты и стал насвистывать, затем спустился по лестнице. Огромная гостиная опустела. Все хорошие картины и ценные вещи были унесены. Мигуэль и Джеймс относили ящики и тюки в обе машины, принадлежащие банде, а Кредо сверял по списку, все ли сделано, как следует.
- Что такое происходит? - спросил Бишоп у старика. - Я думал, мы вернемся сюда после первого этапа?
Тот поправил очки на носу.
- Мы немного изменили свои намерения. - Он указал на карте на совсем маленький город, приблизительно, в 150 километрах от Коралио на север. - Вы понимаете, сеньор Кредо подумал, что будет лучше, если те, которые должны остаться, чтобы охранять сокровища, подождут нас в Эсперанца. Он думал, что такое изменение, может быть, собьет с толку тех, кто стремится нас задержать.
- Это возможно, - сказал Бишоп.
Вернулся Джеймс вместе с братом.
- Это последний ящик, - заявил он дону Диего. - Если мы собираемся убраться до зари, нам пора в путь.
Дон Диего направился к лестнице, говоря:
- Я пойду предупрежу сеньора Кредо и сеньориту Вальдес, что мы готовы.
Джеймс посмотрел на поднимающегося по лестнице старика, потом спросил у Бишопа:
- В Эсперанца есть подходящее летное поле?
Бишоп закурил сигарету.
- И можно там приземлиться? - добавил Мигуэль.
- Я это проделывал с полдюжины раз.
Мигуэль вздохнул с облегчением.
- Отлично. Когда столько лет находишься в изгнании, то невольно становишься недоверчивым. Я хорошо знаю, что Кредо и дон Диего, Кончита и вы рискуете больше, чем мы, но когда он предложил эту перемену, мы подумали: не собирается ли он пересадить нас на корабль…
Бишопу очень хотелось узнать, о чем дальше будет говорить Мигуэль, но, прежде чем тот успел открыть рот, Джеймс вынул из кармана портсигар из золота, весь покрытый бриллиантами.
- Как вы думаете, сколько это может стоить в Соединенных Штатах?
Бишоп покачал головой.
- Не имею представления. Но, глядя на эти камни, и зная, что золото продается по 35 долларов за унцию, полагаю, что вы легко сможете купить себе "кадиллак Эльдорадо". А эти машины стоят в восемь-десять раз дороже обычных "больших".
Джеймс, недостаточно знакомый с жаргоном североамериканцев, невольно посмотрел на брата.
- 8 или 10 тысяч долларов США, - пояснил ему Майк.
Джеймс сунул портсигар в карман и удивленным и немного взволнованным голосом заметил:
- За такую совсем маленькую коробочку! Бог мой! Когда остальные вернутся с прогулки, мы будем богаты, как Крезы!
Бишоп прервал его:
- А первый этап? Куда я должен проводить Кредо, дона Диего, Кончиту? И что я должен погрузить, когда прибудем туда?
Мигуэль улыбнулся.
- Огорчен. Это распоряжение Кредо. Он сам хочет сказать вам все.
Раскрылась какая-то дверь и Кончита спустилась с лестницы. Она одела брюки для верховой езды, белую шелковую блузку, а в руке держала куртку и сумку.
- Похоже на то, что мы уезжаем? - спросила она.
- Совершенно верно, - ответил Мигуэль.
На лестнице появился дон Диего, закутанный в шарф и теплое пальто.
Бишоп подумал, что, вероятно, финиш первого этапа расположен где-нибудь высоко в горах, иначе зимняя одежда была ни к чему.
Кредо и сеньорита Вальдес шли следом за ним. На молодой женщине было спортивное платье под легким плащом, но на Кредо было тяжелое пальто, из кармана торчала пара перчаток. Он сразу стал командовать.
- Все готово?
- Конечно, - уверил его Майк. - Ваш багаж уже в машине.
- Тогда чего же мы ждем?
Из-за багажа в двух машинах оставалось очень мало места для семи пассажиров. Майк сидел за рулем первой, Бишоп - рядом с ним, держа на коленях Кончиту. Позади них Кредо держал в объятиях сеньориту Вальдес, которая с большим трудом удерживалась от слез. Джеймс, дон Диего и Тони ехали во второй машине.
Как представитель Южной Америки, Мигуэль хорошо правил, но на поворотах вел себя, как сумасшедший, поворачивая на двух колесах и не считаясь с туманом, поднимающимся от горы. Бишоп облегченно вздохнул, когда они доехали до аэродрома. В воздухе будет намного спокойнее, чем во время этой дикой гонки по земле.
Сеньорита Вальдес теперь плакала, не скрывая своих слез.
- Ты вернешься, скажи? Ты вернешься за мной? Как я смогу жить без тебя?
Молодая женщина с черными волосами посмотрела на Кончиту, но удержалась от того, что хотела сказать.
Кредо, как и все, помог выкатить "утенка" на поле. Бишоп удивился тому, насколько они серьезны. Он знал, что сможет долететь до другого конца страны и вернуться в Эсперанца за 24, в крайнем случае, за 28 часов.
- Ты занимался Рейсом? - спросил Бишоп у Майка.
- Да. Мы зарыли его позади барака, но, я боюсь, недостаточно глубоко. Ведь мы очень торопились. Вы думаете, что его станут разыскивать?
- Я в этом уверен, - сказал Бишоп. - Не говоря уже о том, что я нахожусь в живых, он, вероятно, побывал во всех кабаках Коралио, прежде чем явиться сюда.
- Это весьма возможно, - согласился молодой человек. - Чем скорее мы уедем из Коралио, тем будет лучше. Ну, - прибавил он с кривой улыбкой, - хорошего приземления! Но возможно, прежде чем вы покончите с этим делом, то пожалеете, что не были расстреляны…
Мигуэль помог дону Диего и Кончите влезть в самолет. Кредо все еще уговаривал сеньориту Вальдес успокоиться и ожидать его возвращения.
- Мы пошли, сеньор, - сухо проговорил Мигуэль. - Через несколько минут рассветет. Через четверть часа туман рассеется, а так как мы путешествуем не в самолете, я хочу к тому времени быть далеко отсюда.
- Естественно, - сказал Кредо.
Он влез вслед за Кончитой и доном Диего в самолет и сел на один из ящиков.
- К делу, сеньор пилот!
Старый "утенок из белой жести" стоял носом по ветру. Бишоп закрыл дверь, задвинул стекла окон и вернулся на свое место. Он посмотрел на три лица, наблюдавшие за ним, и сказал:
- А теперь кто-нибудь скажет, куда мы полетим?
Кредо наклонил голову.
- Может быть, вы сперва проверите моторы?
Бишоп сжал кулаки и попробовал контакты мотора № 1. Он был удивлен, что тот сразу же заработал. № 2 зачихал, но это не было несерьезно. № 3 чихнул, заглох, потом заработал с перебоями. Бишоп подумал, что у него еще будут неприятности со вторым и третьим моторами. Может быть, даже до большого путешествия. И Бог знает, что еще случится! После нескольких часов лета, он будет это знать. Машинально, пока моторы крутились, он наблюдал за приборами и температурой. Когда удостоверился, что все идет нормально, он выключил газ.
- Все готово. Куда мы летим?
- В Аргентину, - заявил Кредо очень серьезно. - На маленький частный аэродром, на ранчо одного перониста, в окрестностях Буэнос-Айреса.
Бишоп решил, что он шутит.
- С таким багажом, без бусоли и альтиметра и с моторами в таком состоянии?
- Надеемся только на вас. В конце концов, вы же пилот!
- Не говорите глупостей, - сухо проговорил Бишоп, - Отсюда до Буэнос-Айреса чертовски длинный путь!
- Вы нас уверяли, - сказала Кончита, - что летали и на север и на юг.
- Конечно, но…
- Вы говорили, что у вас был контракт на перевозку породистого скота из Ла Плата.
- Это верно.
- Тогда дайте знак Мигуэлю и Джеймсу убрать клинья, и улетим раньше, чем нас задержит армия.
Бишоп хотел урезонить ее.
- Моя милая девочка, вы не знаете, о чем говорите. Зачем пытаться вернуться туда, откуда вы бежали, потратив на это три года?
- Потому, что в спешке, - отвечала Кончита, - мы вынуждены были оставить члена нашей группы. Кого-то, кто рискует жизнью, если мы не вернемся.
Дон Диего облизнул свои тонкие губы.
- И потом мы были вынуждены оставить большую часть нашего сокровища. Сокровища под девизом "Северо-Американское", которое каждого из нас сделает богатым до конца дней.
- Каждого? - спросил Бишоп.
Кредо хотел соблазнить его и ответил:
- Да, каждого. Вы получите свою долю, как и все остальные… - Он адресовал Кончите многозначительный взгляд и продолжал. - Но мы теперь торопимся спасти особу, о которой говорила сеньорита Кончита.
Кончита поблагодарила кивком головы.
Бишоп снова проверил показатели температуры, давления, масла… В принципе, он мог заставить "утенка" пролететь те тысячи километров, которые отделяли их от Аргентины. Но с моторами, находящимися в таком состоянии, это было почти то же самое, что достигнуть Нью-Йорка или Гавра в пятиметровом каноэ с подвесным мотором в 25 лошадиных сил…
Однако, существовала и разница. Он должен был избегать узаконенных воздушных линий, что делало его задачу еще трудней, но он знал дюжину частных аэродромов в горах и долинах, на которые мог бы сесть и взлететь. Он мог при надобности сделать там необходимый ремонт. Но как найти эти места без бусоли?
- Я вас очень прошу, - продолжала Кончита. - Ведь главным образом для этого мы и истратили столько денег, чтобы спасти вас от расстрела!