– Да уж вижу, и даже точно знаю, у кого эти денежки. А вот тебе это в голову бы точно ни за что не пришло – потому что там у тебя одни тефтели да бутербродики.
После этих слов Кирсанов презрительно повернул голову в сторону и уставился в стену, разглядывая узор незатейливых обоев.
– Ну нет, парень, так не пойдет, – встрял в разговор Валентин. – Начал говорить, так уж все выкладывай. Нечего нас тайнами кормить. Все равно ж тебе отсюда иного хода нет.
Кирсанов осторожно покосился на Мачколяна и спросил, обращаясь скорее к остальным, нежели к боссу:
– А если скажу, отпустите?
– А это смотря что скажешь, – улыбнулся в ответ Максимов.
– Ну а если я скажу, что деньги взял сам Пожаров? – осторожно произнес мужчина и вопросительно покосился на своих пленителей.
Те разинули рты и хором переспросили:
– Что?
– Я говорю, что деньги взял сам Пожаров, – повторил свои слова Кирсанов.
– Так он же мертв! – не поверил этому Ашот.
– Ну для кого как, – не стремился сразу все выложить смекалистый малый. – Если развяжете, я тогда все расскажу. К тому же ваши цели связаны с моими, и стоит объединить усилия.
– Чего он вообще несет-то, я не пойму, – сморщился Макс.
Ему никто не ответил, только Величко, не дожидаясь даже разрешения остальных, молча подошел к парню и перерезал на нем веревку. Тот быстренько высвободился из пут и облегченно потянулся.
– Ну а теперь рассказывай все, что знаешь, – потребовал Александр.
– В общем, так, – вздохнул Кирсанов. – Я по чистой случайности заглянул во время взрыва в кабинет Пожарова.
– Это мы знаем, – буркнул со своего кресла Ашот. – Тебя же еще потом на "Скорой" увезли.
– Ну да, – согласился с этим бухгалтер. – Я-то и правда случайно в кабинет зашел. А наш милый Эдуард Георгиевич в тот момент выскакивал через потайную дверь, что была у него за книжным шкафом. А в кресле, где ваши подкупленные криминалисты нашли обгорелый труп, уже сидел чей-то трупик, и он уже был обгорелым. Я так думаю, он его из морга привез, – сам же и предположил парень, – ну, купил. Тем-то все равно, что он с ним делать будет, особенно если труп бомжа какого... А денежки – они всем нужны. А у него их столько, что еще и всех криминалистов подкупить можно было.
– Е... б... да... – не находил слов Максимов. – Ну и крендель!
– Так уж получилось, – не обращая внимания на всеобщий шок, продолжал Кирсанов, – что Пожарову тогда было не до меня, вот он и не видел, как я вошел, а потому и не догадывается, что я знаю о его сценической смерти. И, уж конечно, я не такой дурак, чтобы не догадаться, что все денежки, какие были у нас на счету, да еще и те, что он получил от покупателей наркотиков, уплывут сразу же вместе с ним. Я как только выписной лист получил, сразу шмотки собрал – и к Ксюхе.
– А к ней-то зачем? – уточнил на всякий случай Грачев.
– Ну чтоб не трогали. Я ж знал, что у этого хмыря, – он кивнул в сторону Ашота, – сразу проблемы начнутся, следовательно, мне больше других достанется. А у меня тогда уже другая идея возникла...
– Отыскать Пожарова и забрать у него деньги, начав шантажировать, – закончил за мужчину Величко. – Потому-то ты следователю ничего об этом и не рассказал.
– Ну в общем-то да, – не стал отказываться Кирсанов. – Примерно так я и хотел. А этой дуре, ну чтоб не доставала особенно, сказал, что за мной бандиты охотятся, что босса убили, а я должен сначала бумаги кое-какие важные забрать, а потом уеду. Ну она и поверила.
– Ловок, шельма, ловок, – произнес Валентин.
– Значит, у дома Пожарова ты его самого поджидал? – стал анализировать дальше поступки мужчины Величко.
– Его самого, – кивнул тот в ответ.
– А почему именно у дома? – тут же полюбопытствовал Грачев. – С какой стати ему с такими деньгами все еще оставаться в городе, а? Вот этот вопрос меня очень сильно интересует.
– Да я сам не знаю, просто подумал, что должен же он будет их навестить, – пожал плечами бухгалтер. – И потом, других мест, где его искать, у меня пока на примете не было.
– Да нет, если все действительно так, как ты сказал, его давно и след простыл, – изрек Валентин.
– Не думаю, – не согласился с ним Величко. – Я бы на его месте какое-то время тут еще побыл, тем более что все просто уверены, что он мертв. А ему самому нужно еще проконтролировать ход расследования, и только когда станет очевидным, что все шито-крыто, можно и...
Тут со стороны главного стола донеслась грязная нецензурная брань – это Ашот, только что вникнувший в смысл всего сказанного, пошел вразнос, ругая Пожарова на чем свет стоит.
– Вот гнида, да он меня специально в свои дела замазал, козел брюхатый. Да я его в порошок сотру, мать его перемать. Думает, ему все так легко с рук сойдет, шарлатан недоношенный... – и так далее, и тому подобное.
Остальные мужчины только вяло пожали плечами, понимая, что и сами вряд ли бы вели себя лучше, окажись на незавидном месте Мачколяна.
– Ну ладно тебе, успокойся, – попробовал утихомирить друга Грачев. – Главное, что нам хотя бы уже это стало известно.
– Ну он у меня получит, – не сбавлял оборотов Ашот. – Ну я ему за все выдам. Лично грохну, тем более что все равно он уже трупом числится. Сам напросился.
– Угу, грохнешь! – усмехнулся почему-то Кирсанов. – Его еще найти надо.
– Это верно, – согласился с ним Валентин. – И, как полагаю, сделать это будет не очень-то просто. Для начала нужно все же решить, что заставляет его находиться в городе, и именно на это потом уже и опираться.
– А может, он торчит тут из-за семьи? – предположил Максимов. – Ну, он их тоже забрать хочет, а сразу подозрительно будет. Вот и выжидает.
– Семья не знает, – уверенно вставил Ашот. – Анфиса даже не в курсе, что он жив, могу поклясться.
– В таком случае что еще?
– А черт его знает, он тут таких дел наворотил, без поллитры не разберешься, – махнул рукой Мачколян. – Честно говоря, мне просто хочется отыскать его подлую шкуру и сдать ее обеим бандам, пусть сами с ним и разбираются.
– А ты, оказывается, добрый, Ашот, – усмехнулся Максимов. – Само милосердие.
– Смеешься? – прищурился Мачколян. – Тебя бы на мое место, посмотрел бы я, как бы ты запел.
Пока мужчины перебрасывались словами, Величко задумчиво стоял у окна, почесывая свой подбородок. Он пытался понять, действительно ли человек, так жестоко обошедшийся со своей семьей, подставивший коллегу, станет ждать в пределах своего города чего-то – у него есть деньги, а значит, и возможность сделать себе левые документы и покинуть не только город, но и страну. Куда больше вероятности, что он давно слинял, оставив всем остальным только свои проблемы.
– Что-нибудь придумал? – тронул его за плечо Грачев.
– Да нет, – пожал он в ответ плечами. – Разве что не нахожу причины, которая могла бы удерживать этого типа здесь. У него море поводов слинять по-быстрому, и пока ни одного – для того, чтобы остаться.
– Ну, это смотря что сам Пожаров думает, – почесал затылок Грачев. – Я лично так сужу: человек, организовавший покушение на самого себя, но обставивший все это так, словно бы это были происки врагов, непременно должен позаботиться о том, чтобы его счастливое воскрешение не всплыло на поверхность. Для этого он должен был предварительно подкупить криминалиста, да к тому же знать какого, ведь кто мог точно быть уверенным, что на место происшествия пришлют того, кого он выбрал? Могла явиться и другая бригада, значит, с ней тоже следовало поработать. Затем – неизвестно, какому следователю в руки попадет это дело и что он с ним станет вытворять. Есть же еще в нашей стране ответственные менты, и он должен был это понимать. И, наконец, семья. Ни один нормальный мужик не оставит своих детей без гроша, какими бы ни были его отношения с женой. А судя по словам Ашота, так Пожаров и вовсе был идеальным отцом семейства.
– Ты намекаешь на то, что, прежде чем уехать, он желает пообщаться с семьей? – прищурившись, переспросил Величко.
– Ну не то чтобы поговорить... – замялся Грачев. – Скорее забрать ее. Ему-то проще оформить им необходимые документы или хотя бы разъяснить, что и зачем следует делать.
– Все равно, мало вероятности, что семья так крепко с ним связана, – закачал головой Величко. – Слишком решительный и безжалостный человек.
– Ну поискать-то мы его все равно должны, – не нашел больше что сказать Грачев.
Александр неопределенно развел плечами и тут услышал вопрос Кирсанова, обратившегося к Ашоту:
– Ну так что, я вам помогаю, а вы потом со мной делитесь, да?
– Это еще с какой радости? – грозно пробасил Мачколян. – Ты эти деньги что, зарабатывал?
– Да если бы не я, – подскочил с дивана Кирсанов, – вы бы и знать не знали, что этот тип жив.
– Ладно, ладно, успокойтесь, найдем Пожарова, тогда видно будет, – одернул всех Величко. – Пока лучше бы подумали, как это сделать.
– Ну то, что дом на прицеле держать следует, – это ясно, – первым подал голос Максимов. – Ну а там уж друзей его проверить, должен же он где-то прятаться, если все еще тут.
– Друзей, друзей, – зачесал затылок Мачколян. – Что-то не припоминаю таких у него. Компаньоны и коллеги – это не то, а доверенных лиц как-то даже не знаю.
– Должна знать жена, – предположил Грачев.
– Не факт, – тут же парировал в ответ Величко. – И потом, светиться у друзей, которые наверняка сами с головой увязли в криминале, а значит, не прочь поживиться теми деньгами... Нет, слишком глупо и необдуманно, вряд ли он так поступит. Скорее всего, снимет где-то квартиру и будет отсиживаться в ней.
– Угу, – согласно кивнул Кирсанов, который буквально пожирал глазами каждого говорившего и как губка впитывал в себя новые идеи, не пришедшие ему самому в голову. Никто не знал, почему он так легко согласился поделиться известной лишь ему информацией с кем-то еще. Но делал он это явно неспроста и обдуманно.
– А может, он где на даче сидит? – неожиданно предположил Ашот. – У них же ведь своя, кажется, имеется.
– А что, дача – это вариант, – поддержал эту идею Максимов. – Может, наведаемся туда на всякий случай?
– Всенепременно, – кивнул Ашот. – Но только завтра, сегодня погода нелетная совсем, да и ночь на дворе. Ложитесь лучше спать, можете прямо здесь, дома вас все равно уже не ждут.
– Ну это кого как, – не согласился с ним Грачев и поспешил к телефону, сообщить своим, что с ним все в порядке и он у Мачколяна.
Остальные принялись искать себе место, а Кирсанов и вовсе отправился в общий зал, планируя выпить пару кружек пива за правильно принятое решение и за свой изворотливый ум.
* * *
В массивном джипе Мачколяна, который, естественно, вел он сам, сегодня было тесно. На переднем сиденье рядом с водителем расположился Величко с Графом, а позади ютилось сразу три человека: Грачев, Максимов и отказавшийся оставаться в ресторане Кирсанов. Последний, выхлестав вчера уйму добротного темного пива, уснул прямо в зале, чем немного распугал последних посетителей, поспешивших удалиться почти сразу, как только храп Кирсанова стал невыносимо давить на ушные перепонки. При этом проснулся Филипп Сергеевич очень даже рано и едва ли не первым устроился на заднем сиденье ашотовского джипа. Мачколян попытался было его выдворить из машины, но у него ничего не вышло, так как Фил, как его прозвали в ресторане, заявил, что без его помощи им директора не найти.
– Так ты что, чмо недорезанное, еще и не все нам рассказал? – разразился бранью в ту же минуту Мачколян.
Кирсанов в ответ только буркнул что-то нечленораздельное и повторил, что из машины не выйдет. Пришлось брать его с собой, и вот уже более часа они слушали его похмельные речи ни о чем и вдыхали в себя перегар, им источаемый.
Наконец показался дачный поселок с интересным названием Козлодоевка. Когда-то здесь, по всей видимости, разводили дойных коз, но в данный момент на присутствие их в этих местах не было и намека. Александр завертел головой по сторонам, осматривая местность и отмечая для себя, что тут довольно мило.
– Думаю, не ошибусь, если предположу, что вон та крыша и есть дача нашего "покойничка", – высунувшись в окно, произнес Грачев и тут же спросил у Мачколяна: – Я прав?
– Нет, он тут шикарных покоев не строил. Обычный, без особых понтов коттедж, не лучше, но и не хуже других. Он на том конце поселка, отсюда и не видно, – пояснил Ашот и вывернул руль, стараясь не попасть колесом в накатанную машинами колею с жидкой грязью. В такую стоит лишь попасть – потом не вылезешь.
Минут через десять они подкатили к аккуратному коттеджику, правда, всего в два этажа, но от этого не менее шикарному. Ашот остановил машину и заглушил мотор.
– Не боишься, что увидит тачку и смоется? – сразу поинтересовался Грачев.
– Вряд ли, за таким забором не то что машины – соседних крыш не видно, – отозвался Мачколян и уверенным шагом затопал к воротам.
– А чего, все пойдем через центральный? – удивился Максимов.
– Нет, у кого где получится, главное – охватить разом все стороны, – пояснил Величко, указывая Валентину на дерево, а Максу на соседний двор. – Тебе через него. Граф забежит сзади, чтобы уж точно мошенничек не улизнул.
Рассредоточившись едва ли не по всему периметру забора, мужчины в два счета перебрались через него, не пользуясь при этом лестницей, а просто разбежавшись как следует. Оставшемуся же стоять у ворот Кирсанову даже показалось, что на кроссовках всей этой четверки есть присоски, именно потому они так быстро и ловко "взошли" по стене.
– Э, а я? А меня, – зашумел было он, но, поняв, что его вряд ли кто слышит, вновь притих и, отойдя немного назад, облокотился на машину Мачколяна.
Возле нее он простоял не более десяти минут, а затем увидел, как все тем же путем товарищи вернулись и спокойной походкой направились прямо к машине.
– А что, разве уже все? – удивился Кирсанов. – Его что, там нет?
– Нет, но не далее как вчера точно был, – ответил Валентин. – Видно, что уходил в спешке, на даче полный кавардак.
– И... и что теперь? – занервничал бухгалтер.
– А теперь, – неожиданно оказавшись над землей, так как был поднят за ворот, услышал он голос Мачколяна над самым ухом, – ты расскажешь нам то, что утаил в самом начале.
– Да ничего я не утаил! – заболтал ногами Филипп. – Я все рассказал.
Ему было неудобно в подвешенном состоянии, тем более что ворот рубахи давил на шею, мешая свободно дышать. К тому же он начал трещать и вот-вот грозил порваться.
– Опусти же, упаду, – взмолился бухгалтер и почти тут же был поставлен на землю. – Ну чего вы так? Я же говорю, все рассказал.
– Ответ неверный, – доставая из кармана складной нож и подбрасывая его в руке, предостерегающе произнес Максимов.
– Правда, – напугался Кирсанов и начал пятиться.
– Ответ неверный, – выбросив блестящее лезвие ножа из ручки, повторил Макс.
– Ну хорошо, – сдался бухгалтер. – Я не сказал вам: единственное, что дороже всего Пожарову, – это его сын. Без него он никуда не поедет.
– А ведь верно! – стукнул себя по лбу Ашот. – Он, когда в длительные командировки ездил, всегда с собой пацана брал. Я ж совсем забыл, что жена его забеременеть теперь не может, так что ребенок у него только один. Вот болван! – поругал себя Ашот. – Ясно же, что ради сына он все еще тут.
– Стоп, а ведь на этом можно сыграть, – задумчиво выдал Грачев и как-то многозначительно прищурился.
– Что ты имеешь в виду? – спросил у него Величко.
– Я хочу сказать, что мальчика можно использовать как наживку. Впрочем, это пока только идея, и над ней как следует нужно поработать. Есть шанс, что все получится.
– Ну тогда чего же мы ждем? – взмахнул руками Ашот. – В машину – и едем в ресторан.
* * *
Не вызвавший у остальных доверия Кирсанов метался перед дверью в кабинет Ашота, как загнанный зверь в клетке. Ему ни черта не было слышно из того, о чем говорили мужчины, а значит, он не имел возможности узнать, что же они такого необычного собираются сделать. А узнать-то ох как хотелось, тем более что он все еще не терял надежды выхватить деньги из рук бывшего директора раньше остальных и преспокойненько с ними смыться. Наверное, все же зря он поведал о живучести босса этой четверке.
– Может, ты наконец сядешь? – не выдержав этого мельтешения, попросила секретарша. – У меня уже голова кругом идет от твоих метаний. Ну чего тебе там надо-то?
– Не твое дело, – огрызнулся на нее Фил, продолжая то ходить, то останавливаться.
– Если не прекратишь, расскажу обо всем Ашоту Ваграмовичу, – припугнула его Надя.
– Только рискни, тут же парика лишишься, – гаркнул в ее сторону Филипп, прекрасно знающий, что женщина носит шиньон из-за того, что собственные ее волосы значительно реже, чем ей бы этого хотелось. Обиженная женщина тут же притихла и уткнулась в свой журнал.
Кирсанов проделал очередной круг по приемной... В этот момент дверь отворилась, и вся мощная компания вывалила из нее с благодушными лицами, это указывало на то, что у них все очень даже ладненько сошлось и сложилось.
– Ну, в общем, встречаемся, как договорились, – улыбнувшись во весь ряд своих зубов, похлопал по плечу Максимова Ашот.
– Ну да, – сдержанно кивнул тот. – Постараюсь уложиться в срок.
Мужчины пожали друг другу руки и, оставив Ашота стоять на пороге, двинулись к выходу. Мачколян проводил их взглядом, с какой-то возродившейся внезапно надеждой вздохнул и скрылся за дверью кабинета. Не желающий ни минуты более оставаться в неведении, Кирсанов буквально влетел за ним следом и с ходу спросил:
– Ну что... что вы решили?
– А вот это не твоего ума дело, урод! – гаркнул в его сторону откупоривающий бутылку Ашот. – Вон из моего кабинета! И постарайся не попадаться на глаза.
– Значит, так? – аж покраснел от злости Филипп. – Я вам все рассказал, а вы... Ну смотрите, я этого так не оставлю. Ничего у вас не выйдет, и вообще...
– Вон, я сказал! – грубо повторил Ашот. – Настое... надоела мне уже твоя рожа. Исчезни.
Кирсанов с трудом сдержал скопившиеся в душе злость и ненависть к этому человеку, до побеления сжал свои и без того тонкие губы, отчего они буквально исчезли с его лица, с нечеловеческим рычанием развернулся к двери и вышел, громко захлопнув ее за собой. Он не ожидал, что все так обернется и что ему, человеку, всех просветившему, дадут от ворот поворот. Эх, действительно зря он обо всем рассказал, ведь мог же соврать и правдиво... А теперь, что теперь... Ну да ничего, Пожаров еще не найден, и не факт, что первым его достанут эти гниды.
С силой ударив по столу секретарши, отчего все бумаги и журналы, на нем лежащие, подскочили вверх, а некоторые даже упали на пол, Кирсанов прошипел себе под нос какое-то ругательство и зашагал к двери, провожаемый недоуменным взглядом Нади.