- А если у кого-либо не будет денег? - спросил Комаров.
- Будете выдавать вы, для этой цели вам дадут под расчет определенную сумму, которую по мере необходимости будут пополнять.
- А как с нашими операциями, которые мы начали проводить?
- Будем проводить, но осторожно и со сменой территории. Нам надо требовать от каждого члена нашей группы максимум бдительности: никаких показух с деньгами, никакого дарения добытых драгоценностей, кстати, их сбывать лучше в других городах.
- А как быть с машинами?
- Думаю, лучше продавать на запчасти.
- А машины, которые мы взяли у бизнесмена под Минском? Они же еще даже на учет не были поставлены, и ксивы, по которым их доставили из Америки, нигде не засвечены, - спросил Комаров.
- Эти машины оставим себе для работы. Надо будет добыть на каждую из них по пять-шесть номерных комплектов.
- Это не проблема, - заверил Сиватин, - я хоть сегодня вечером номерные знаки с десятка машин здесь, в Жодине, сниму.
- Не надо здесь, - взмахнул рукой Игнатов, - волк там, где живет, не нападает. Забыл мудрое правило? Пока мы залегли на дно, надо будет проехать по городам и снять номерные знаки с машин разных областей. Но я хочу, чтобы мы втроем провели одну операцию. Надо кокнуть одного журналистика, который засветил меня в Чечне и показал, сволочь, по телику. Он живет в Минске. Я узнал адрес и номер его автомашины. В ближайшие дни мы должны замочить этого кадра. Как, не возражаете?
- О чем речь, в любой момент…
- Хоть сейчас… Хочешь, садимся в машину - и к нему…
- К нему нельзя, он живет не один, можно засветиться. Выследим момент, когда он окажется один, и замочим. Желательно, чтобы он не просто погиб, лучше, чтобы его считали пропавшим.
- Ясно, - ухмыльнулся Комаров, - убитым и погибшим одновременно…
- Хорошо, - сказал Игнатов, - я рад, что вы ведете себя, как настоящие друзья. Тогда давайте расходиться. Связь - по телефону, но о делах - ни слова.
- Конечно, мы же понимаем, - заверил Комаров.
- Не первый год замужем, - хохотнул Виктор.
Игнатов обратился к нему:
- Витек, подбросишь меня в Минск?
- Нет проблем, поехали.
В машине Игнатов делал вид, что слушает словоизлияния Сиватина, а сам думал о предстоящей завтра встрече. Она его не только интересовала, но и волновала. С тех пор как он обосновался в Минске, это будет первая встреча с гонцом от Хаккима. Даже ночью Игнатов несколько раз просыпался с мыслью о предстоящей встрече, поэтому утром встал неявыспавшимся, причем раньше, чем обычно. Сделал легкую зарядку, перекусил и отправился на вокзал. До встречи было еще больше часа, и он решил прогуляться до станции метро. Шел по чистому, уютному городу, а думал о Чечне. Что ни говори, а там, в горах, он чувствовал себя лучше. За прошедшие годы город, чистота, аккуратные улицы, спокойные, улыбающиеся и празднично одетые люди стали для него чужими, даже отталкивающими. Игнатову все было чужим. Даже дома, где он побывал, ни родители, ни братья и сестра, ни родственники и соседи не разбудили в нем добрых чувств. Странно, но когда Игнатов смотрел на своего двоюродного брата, который работал участковым уполномоченным, то невольно подумал, как он, если бы понадобилось, отрезал бы ему голову… Вспомнил Хаккима, идея образовать отряд из славян действительно выглядела заманчивой. Игнатов был не прочь возглавить такой отряд.
И вот, наконец, вокзал. Василий остановился в условленном в письме месте. И вдруг к нему подошла женщина.
- Привет от Хаккима, - вместо приветствия произнесла она.
Игнатов машинально взглянул на часы - ровно девять. Он даже на мгновение опешил, не ожидая, что гонцом будет женщина. На вид ей было лет тридцать пять, полноватая, черноволосая, лицо приятное, голубые глаза смотрели открыто. Она спросила с улыбкой:
- Ну что, Василий, будем знакомиться, а то, как я вижу, вы не рады.
- Дело не в этом, - смутился Игнатов, пожимая ей руку, - не ожидал, что это будет женщина.
- Я думаю, нам лучше уйти отсюда. Меня зовут Вера. Где вы живете?
- Я снял квартиру и живу один.
- Так, может, к тебе домой? - Вера перешла на "ты". - Возьми мой чемодан.
Только сейчас Игнатов обратил внимание, что Вера имела с собой среднего размера матерчатый чемодан на колесиках.
Они вышли на привокзальную площадь, Игнатов предложил:
- Давайте поедем на такси. - И, не ожидая ответа, направился к стоянке такси.
В машине ехали молча. Во двор не заезжали, Игнатов попросил водителя остановиться у тротуара, рассчитался, и они вышли из машины.
- Вот мой дом, - взмахнул рукой Игнатов и, подхватив чемодан, первым направился к девятиэтажке. Во дворе людей не было, они вошли в третий подъезд, сели в лифт и поднялись на восьмой этаж.
В квартире гостья сняла легкую куртку, и они устроились на креслах в зале. Вера протянула Игнатову запечатанный небольшой, скорее всего самодельный, конверт. Игнатов вскрыл конверт и вынул небольшой листок. Молча стал читать: "Здравствуй, друг! Посылаю к тебе верного человека. Вера сообщит тебе задание. Доверяй ей полностью, она проверенный и надежный человек. Хакким".
Пока Игнатов читал, Вера достала из чемодана увесистый сверток и протянула Игнатову:
- Здесь триста тысяч долларов. Хакким сказал, что часть из них ты можешь использовать для своих новых друзей в Минске, но оставь и для себя, так как тебе придется завтра вылететь в Зареченск, - она протянула ему новый пакет. - С этой минуты ты - Васнецов Василий Кириллович, житель Зареченска. А вот диплом - ты окончил военно-пехотное училище в Украине. Этого училища уже нет, а вот военный билет - ты капитан запаса. А сейчас я представлюсь - капитан милиции Кулакова Вера Федоровна, начальник отделения дознания Левобережного райотдела милиции Зареченска, - увидев, как вытянулось у Игнатова лицо, улыбнулась. - Не удивляйся, дорогой, сейчас моджахеды - огромная сила. Мне Хакким поручил ничего не скрывать от тебя. Так вот, наша задача - организовать побег из колонии строгого режима, которая находится на окраине Зареченска. В этой колонии сидят наши герои, осужденные за борьбу с неверными. В Зареченске и в самой колонии есть верные люди. Поэтому тебе Хакким доверил возглавить всю нашу работу и проведение операции. Своим людям скажи, чтобы готовились к приему груза. Ясно?
- Как божий день, - улыбнулся Игнатов. - Только зачем такая спешка? Мне надо закончить одно дельце.
- У тебя же есть верные люди?
- Конечно.
- Ну вот и поручи им это дельце, дай им денег.
- А как с билетами в Зареченск?
- Вот об этом я и хотела поговорить, - опять улыбнулась Вера. - Если не возражаешь, я останусь у тебя до завтра, билет у меня есть, я его взяла в Зареченске в оба конца. Я хотела бы отдохнуть, ну а ты поезжай в авиакассу и купи билет. Затем встреться со своими людьми, дай им деньжат и поручи сделать твое дельце.
Игнатов, не мешкая, собрался и вышел из дома. На улице остановил такси и направился в центр города. Минут через сорок он, уже с билетом на самолет, сделал звонок Сиватину и предложил ему съездить в Жодино. Получив согласие, Игнатов набрал номер телефона Комарова и предупредил его о приезде. Затем он позвонил хозяйке квартиры, в которой жил, и объяснил, что ему срочно надо уезжать. Пояснил, что возвращать деньги, уплаченные им наперед еще за два месяца, не надо и что, возможно, он снова приедет. Игнатов договорился с хозяйкой квартиры, что встретятся они на следующий день в одиннадцать часов.
Через полтора часа Игнатов и Сиватин входили в офис Комарова. Игнатов вручил им шестьдесят тысяч долларов и сказал:
- Я вынужден срочно уехать. Думаю, ненадолго. Эти деньги вам за работу, - он выждал, пока Комаров с жадностью разделит баксы, продолжил: - А сейчас вам, мужики, задание. Вот фото, вот все данные на этого подонка, о котором я вам вчера говорил, - он выкладывал на стол по очереди все, что называл, - а вот бумажка с номером его машины. Ваша задача - к моему возвращению замочить его, а тело надежно спрятать. Машину его не трогайте. Лучше подкараулить его где-нибудь в пустынном месте или на неохраняемой стоянке. Машину с ключом зажигания оставьте незакрытой, ее кто-нибудь наверняка угонит, а это значит, запутает следы.
Прошло еще полтора часа, и Игнатов вышел из машины Сиватина в Минске. Теперь он вспомнил о гостье.
"А что, ничего себе телка. Ночевать будет у меня, а я давно баб не щупал".
Он зашел в магазин, купил бутылку водки, подумал и взял еще бутылку коньяка, закуски и с уверенностью в успехе вечернего и ночного празднования направился домой.
Глава 36. Побег
Побег был удачным. Беглецы легко выбрались из здания и сразу же направились в сторону гор. Мурат прекрасно ориентировался на местности в сплошной темноте, что позволило им уже к утру быть в селе, где проживала семья Мурата. Мать не скрывала слез радости и благодарила Аллаха за то, что ее сын вернулся домой. Ветров, улучив момент, когда мать вышла из маленькой комнаты, где на столе стояла кое-какая еда, обратился к Мурату:
- Нам долго оставаться нельзя, сейчас уже, наверное, в отделе милиции всполошились и через час-полтора могут нагрянуть сюда. Ты объясни маме, что нам денек-два надо переждать, пока вопрос утрясется.
В комнату вошла мать, и Мурат рассказал ей о ситуации. Им обоим пришлось долго объяснять суть дела издерганной и уставшей от навалившихся проблем женщине. Успокаивали ее как могли. Мать, немного придя в себя, спросила:
- А где вы укроетесь? В горах и бандиты и даже солдаты могут на вас напасть, они же стреляют друг в друга без разговора.
Ветров выждал паузу и спросил, обращаясь к женщине:
- Скажите, а как сейчас обстановка в Армуте?
- Сейчас там остались жить человек двадцать, в том числе дочь моего родного брата Фатима. Пока там спокойно, в селе работают следователи, оно охраняется армией. Но я со страхом жду того времени, когда жители останутся одни. Не появятся ли опять бандиты…
- Нет, такого уже больше не допустят, - заверил Ветров и вдруг спросил: - А если нам спрятаться в доме Фатимы? - Роман повернулся к Мурату. - Я же тебе рассказывал о своей цели. Мне в любом случае надо попасть в Армут.
- А если вас там схватят? - встревоженно спросила мать. - Милиция и военные подступы охраняют.
Ветров потер подбородок:
- Да, это, конечно, опасно, - и вдруг лукаво улыбнулся: - Мурат, а если мы днем посидим в укромном местечке, понаблюдаем за селением, выясним, где там посты, а когда стемнеет, проберемся в дом Фатимы. Как ты считаешь?
Мурат обратился к матери:
- Мама, я Роману полностью доверяю и считаю своим долгом оказать ему помощь, потому что он хочет покарать бандитов, убивших жителей Армута.
Ветров весь напрягся. Он по дороге к дому Мурата раскрылся ему и даже назвал свое настоящее имя. Когда они пришли, Роман машинально назвался матери Мурата Сергеем, а Мурат только что назвал его настоящее имя. Как среагирует мать? Но она, слава богу, не обратила внимания на это. Она только что-то тихо сказала сыну по-чеченски. Мурат улыбнулся и ответил ей, а затем сказал, обращаясь к Ветрову:
- Как говорится, на ловца и зверь бежит. Мне мама сказала, что позавчера пришел мой младший брат. Я тебе рассказывал, что Расулу еще нет и пятнадцати лет, и его бандиты уговорили вступить в их отряд. Он понял свою ошибку и позавчера вернулся домой… - неожиданно Мурата перебила мать и сама закончила рассказ:
- Расул совсем ребенок, я очень боюсь за него. В милиции, по-моему, знают о его уходе в банду, а тут Муратика милиционеры схватили и увезли. А раз Расул убежал из отряда, то и бандиты могут нагрянуть и расправиться с ребенком. Вот я подумала так же, как и ты, сынок (Роману стало приятно, что эта мудрая женщина назвала его сынком), что Армут сейчас самое безопасное место, где бандиты или милиция вряд ли будут его искать… Он сейчас у Фатимы.
В этот момент горевшая в комнате электрическая лампочка погасла, в комнате стало полутемно. Серое утро еще только наступило и не могло осветить дом с маленькими оконцами. Мать спросила:
- Может, керосиновую лампу зажечь?
- Не стоит, - сказал Роман, - еще немного, и станет полностью светло.
Мать грустно заметила:
- Когда был Советский Союз, электричество у нас всегда было. Взялись строить капитализм, а Кавказ - разрушать…
Мурат посмотрел на Ветрова.
- Роман, а знаешь, как у нас в горах называют капитализм? - и, увидев, как Ветров отрицательно покачал головой, ответил: - Капитализм есть несоветская власть плюс российское акционерное общество во главе с Чубайсом.
- Да, это так, - произнесла мать, - черт знает что творится, наломали дров, а виноватых нет.
- Если виноватых нет, значит, они уже у власти, - чуть улыбнулся Ветров и спросил: - Так что, идем в Армут?
- Да, другого варианта нет, - согласился Мурат и обратился к матери: - Как с дровами? Может, наколоть?
- Пока не надо, сынок, поближе к зиме надо будет и нарезать, и наколоть…
Они взяли с собой немного еды, воды, а мать спустилась в погреб и принесла старое охотничье ружье с шестью патронами:
- Еще отец спрятал. Жалко было горцу с ружьем расставаться… Возьмите на всякий случай, я молю Аллаха, чтобы оно не пригодилось. Запомни, сынок!
Взволнованный Мурат взял оружие в руки, а Ветров подумал: "Вот так же у нас в армии в солдаты посвящают". Посмотрел в окно и сказал:
- Пора. Надо уходить, уже день на носу, трудно даже из села незамеченными выходить.
- Не волнуйся, - сказал Мурат. - Нас никто не заметит. Мы уйдем огородом, за ним - кустарник, огромные камни, а до гор - рукой подать.
Мать на прощание отдала им старую, кое-где с прорехами плащ-накидку, мудро заметила:
- Возьмите, пригодится.
Мужчины вышли из дома и, не оглядываясь, через огород двинулись в путь. Когда отошли от селения метров на пятьсот, Роман спросил:
- Сколько времени нам понадобится на дорогу?
- Это не дорога, а тропа, по ней короче на четыре километра, значит, надо пройти ровно десять километров. Пройдем первую половину пути за часа полтора, может, немного меньше, а потом пойдем по другим тропам, чтобы не нарваться на засаду.
- Чью?
- И тех и других. Жаль, часов у нас нет.
- Мои в райотделе остались.
- И мои тоже. Считай, что мильтонам от нас на память, - Мурат помолчал и добавил: - Справедливости ради следует сказать, что милиция постепенно меняется в лучшую сторону.
- В каком смысле?
- Люди все лучше, достойнее приходят. Раньше там разные были, немало лиц случайных или же специально подосланных бандами или криминалом. Некоторые днем службу несли, а ночью грабили людей, участвовали в воровских группах, помогали террористам. А об интеллектуальном уровне и говорить не приходилось.
- Что, дураков было много?
- Немало, а вот хамов, циников - еще больше. Грубость у них была подтверждением силы власти.
Ветров оступился и, чертыхнувшись, заметил:
- Кто-то из умных людей, по-моему Андре Моруа, как-то сказал: "Грубость - это остроумие дураков".
- Здорово, - негромко рассмеялся Мурат. - Значит, умных тогда хватало. Правда, надо иметь в виду и то обстоятельство, что служба в милиции - опасное дело, немногие рисковали. Вот и набирали кого попало, лишь бы не ругали за некомплект личного состава.
- Как, думаешь, отреагирует Фатима, когда узнает, что я был в Армуте, когда убивали жителей? Не испугается?
- Конечно, сразу может по-разному отреагировать, но мне она верит как себе, так что объяснимся, - сказал Мурат и с гордостью добавил: - Она у меня красивая девушка, умная…
- Жених есть?
- Какой там жених! Вокруг кровь, смерть и непредсказуемость…
Чем больше Роман общался с Муратом, тем все с большей симпатией относился к нему. Но вот Мурат остановился:
- Прошли половину пути. Считай, шли по асфальту, сейчас пойдем по ухабистой дороге, - он снял с плеча ружье и достал из кармана завернутые в тряпочку патроны. - На, возьми. Дальше нам надо идти осторожно. Я пойду метрах в двадцати впереди. Если вдруг напорюсь на засаду, скажу, что иду к сестре в Армут, что выбрал наиболее короткий путь. Ты же будешь действовать по обстановке. Не торопись стрелять. Если случится, что тебе придется идти без меня, смело направляйся к Фатиме. Расскажешь все, если не поверит, то легко проверит. Брата Расула постарайся расположить, он немного замкнутый. Попытайся выяснить, где моего старшего брата найти, его зовут Беслан, он может много чего интересного и важного рассказать.
- А как я найду дом Фатимы?
Мурат отломал от куста веточку потолще и начал чертить на твердом грунте схему.
- Вот Армут, эта тропа будет выходить к его восточной стороне. Вот здесь будь особенно осторожен, место очень удобное для засады. Лучше понаблюдать пару часов, если будешь внимательным, то наверняка сможешь засечь засаду или скрытый пост, - Мурат продолжал чертить и рассказывать. - Видишь эти дома? Фатима живет в третьем доме, вот в этом. К нему лучше подходить через огород. Забор из камня, невысокий. Помнишь, как мы уходили из моего дома? Вот так и надо подходить к дому сестры. Запомнил?
- Конечно, считай, что даже сфотографировал, - улыбнулся Роман.
- Хорошо, - Мурат выбросил в кусты ветку и тщательно затер ногой чертеж. - Тогда - вперед.
И он первым направился по более узкой, берущей правее тропке.
Ветров выждал немного и двинулся следом. Прежде чем забросить ружье за плечо, проверил, заряжено ли оно. Убедившись, что в обоих стволах имеются патроны, сунул сверток с запасными боеприпасами в карман, набросил на плечо брезентовый ремень и, глядя на удаляющуюся спину Мурата, еще раз подумал о новом друге: "Действительно, толковый мужик. Надо помочь ему…"
Прошло не менее двух часов, как Роман вдруг увидел, что Мурат идет к нему навстречу. Негромко спросил:
- В чем дело?
- Мы у цели. Сейчас тихонько иди за мной, выберем место для наблюдения. Старайся не шуметь, не споткнуться, слышимость отличная.
- Понял, - почти шепотом ответил Роман. - Куда идти?
- Иди за мной, только не отставай.
Вскоре они остановились у последнего ряда кустарника, за ним была равнинная каменистая местность, а метров через двести небольшое селение. Домов тридцать, прикинул на глаз Роман, и, осторожно раздвигая ветви, вслед за Муратом пополз в большой куст. У самого края залегли. Видимость хорошая, все селение как на ладони. Слева выступает в сторону селения небольшая возвышенность, на ней - кустарник, большие валуны и острые огромные куски скал. Первым делом Мурат показал пальцем дом, где живет Фатима. Затем полушепотом предложил:
- Ты отдыхай, можешь перекусить, а я буду наблюдать, потом сменишь меня. Нам долго придется здесь сидеть.
Роман не спорил. Прогулка по горам и свежий воздух возбудили аппетит, и он с удовольствием съел лаваш с сыром и запил водой. После этого предложил:
- Мурат, давай ты подкрепись, а я понаблюдаю…
Прошло еще часа два. Ветров, будучи более опытным, все больше присматривался к небольшому участку равнинной местности, на котором было чуть больше камней. Он почти не сомневался, что слева на выступе есть засада, но ночью с того места ничего не видно, значит, нужно место, откуда можно контролировать подходы к селу.