* * * Аркадий Романович в свою очередь все метался, пытаясь найти деньги. Он мог продать принадлежащие ему акции центрального телеканала, уступить конкурентам одну из своих газет или журнал; в конце концов, он мог снять со своих швейцарских счетов почти все деньги и - небывалое дело! - перевести их по вполне официальным каналам в Россию, но все это, вместе взятое, не помогло бы ему возместить утрату контейнера с предвыборным фондом. У него едва набиралось сто с небольшим миллионов долларов, а с такой суммой смешно было всерьез претендовать на успех в президентских выборах…
В какой-то момент Велихов успокоился. Решение, как выйти из тупиковой ситуации, пришло к нему в одночасье. Раньше ему и в голову не приходила подобная мысль. Но тут совпали обстоятельства, и Аркадий Романович случайно узнал нечто, что навело его на достаточно неординарный, но в то же время эффективный способ добывания необходимых денег.
IX. Круиз на Багамы
Роскошный трехпалубный океанский лайнер "Александр Пушкин" рассекал белоснежными бортами изумрудные воды Атлантического океана. Находившиеся на лайнере несколько сот туристов со всего мира наслаждались прекрасным комфортабельным отдыхом, мягким весенним солнцем и свежим морским воздухом, красотами Багамских островов, среди которых совершал плавание теплоход.
"Александр Пушкин" принадлежал Балтийскому пароходству, но вот уже несколько лет подряд фрахтовался известной американской туристической фирмой "Мега-тур" и использовался ею исключительно на маршруте Флорида - Багамы - Ямайка.
Этот круиз заслуженно считался одним из самых популярных и стоил достаточно дорого даже для среднего американца. Две недели отдыха в обычной каюте с трехразовым питанием обходились туристу в три тысячи долларов. Каюты люкс стоили еще на тысячу дороже. Плюс обычные туристические расходы: рулетка, кегельбан, выпивка, островные сувениры… Обычно набегало еще несколько сот долларов.
Короче говоря, подобный отдых был не для бедных.
В основном услугами "Мега-тура" пользовались состоятельные японцы, американцы, немцы и жители Скандинавских стран. Иногда на корабле встречались и граждане России. Правда, они обычно старались не афишировать своего гражданства: известно, что российский паспорт во всем цивилизованном мире считается второсортным, и с ним человек не на всякий берег может сойти.
И в этом рейсе на борту теплохода отдыхали две русские семьи. У одной пары было двое детей, у второй - трое. Они занимали две соседние каюты первого класса, которые располагались на передней части средней, второй, палубы. Держались русские всегда вместе, ни с кем близко не общались, и лишь их дети вовсю бегали по теплоходу со своими сверстниками, играя то в индейцев, то в пиратов, то просто плескаясь под присмотром корабельного спортивного инструктора в специальном детском бассейне.
Из всех развлечений взрослые русские предпочитали загорать на верхней палубе теплохода. Обычно обе пары, поставив свои шезлонги неподалеку друг от друга, лежали, жарясь на солнце, с книжками в руках, время от времени окунаясь в наполненный бирюзовой морской водой корабельный бассейн. По вечерам их чаще всего можно было видеть прогуливающимися вдоль борта теплохода. Ни на танцы, ни в бары, ни в игорный зал русские не ходили.
Не похоже, что это было связано с недостатком денег: будучи на стоянке в Нассау, одна из русских пар приобрела в местном ювелирном магазинчике жемчужное ожерелье за пять тысяч долларов. Не каждый на этом корабле мог себе позволить подобную покупку, а ведь здесь отдыхали вполне обеспеченные люди, и даже миллионеры.
Одна группа пассажиров поднялась на борт лайнера в Майами, другая - в столице Багамских Островов Нассау. Круиз продолжался в течение всех десяти месяцев туристического сезона, и поэтому пассажиры корабля сменялись не все сразу, а по скользящему графику.
В эти дни "Александр Пушкин" курсировал между Багамскими островами, время от времени давая возможность своим пассажирам сойти на берег и искупаться в высоких океанских волнах. Все остальные удовольствия туристам обеспечивались по полной программе непосредственно на борту лайнера. Русский экипаж теплохода был профессионален и вышколен.
Посетители нескольких корабельных баров всегда восторгались ловкостью барменов и изысканностью смешиваемых ими коктейлей; любителей потанцевать зажигательные латиноамериканские танцы очаровывал своим искусным исполнением небольшой оркестрик; массажисты, спортивные инструкторы, официанты и горничные - все без исключения - отлично владели английским языком, были вежливы и улыбались даже в семибалльные штормы.
Стоял обычный круизный день. На чистом, без единого облачка, синем небе вовсю светило солнце. Прямо за кормой, почти на самой линии горизонта, виднелись верхушки пальм близлежащего острова.
После завтрака туристы расползлись по теплоходу, занимая себя кто чем сможет. Оба семейства русских в полном составе, как всегда в это время (а они находились в плавании уже пятый день), отправились на верхнюю палубу получать солнечные ванны. Расположившись в уютных плетеных шезлонгах, мужчины играли в шахматы, а женщины предавались ленивой беседе. Их дети бегали неподалеку, у них сегодня появилась новая забава - воздушный змей, которого им помогал запускать в искрящееся синевой небо вахтенный матрос, дежуривший на палубе.
- И чего такого особенного ты нашла в этих аборигенах? - презрительно спрашивала одна из русских дам по имени Наташа у своей подруги. - Курчавые, всегда потные, пахнущие невесть чем… Тьфу! Ты, Люська, совсем обезумела от этих негров.
- А ты не заметила, какие они все пластичные? Посмотри, как они ходят, как танцуют, - одно загляденье! Посмотришь на него: ни живота, ни жиринки, одни мышцы. Представляешь, Наташ, какие они сексуальные?
- Ну знаешь, ты и впрямь - того! - Наталья повертела пальцем у виска. - Мне и Леши моего хватает, он вполне меня удовлетворяет. Они же, кроме танцев, ничего знать не хотят. Тупые все, как валенки! И ты тоже дура, если хоть на минуту допускаешь, что какой-то негр может быть лучше твоего мужа. Дура ты, набитая дура!
Отношения между подругами явно были неравными: Наталья откровенно помыкала Людмилой (она пренебрежительно звала ее Люськой). Впрочем, это касалось всех русских, с кем Наталье доводилось общаться. Несмотря на ее вовсе не сногсшибательную внешность, Наталья была донельзя самоуверенна, в ее поступках и речах проступала свойственная ей с раннего детства амбициозность и желание всем и всеми вокруг управлять. Близкие или давно знающие ее люди считали, что эти качества достались ей по наследству от отца. Но ее отец иногда умел быть обходительным и веселым, а дочь не умела, да и никогда не стремилась вызывать симпатию окружающих.
Любовь - всегда дело темное, непонятно, чем именно привлекала Наталья своего мужа Алексея, удивляло и то, что она, с ее типично мужским характером, завела двух детей. Правда, воспитывала своих сыновей Наталья в строгом духе; старший сын сейчас учился в классическом английском колледже, куда испокон веку принимали только мальчиков из "хороших" семей и где в сочетании с аристократическими манерами и глубокими знаниями воспитанники получали суровую школу жизни: содержали их в условиях, которые точнее всего можно было назвать спартанскими. Младший сын пока учился в одной из московских спецшкол. Сейчас они оба наслаждались непривычным комфортом и относительной свободой.
Наталья умудрялась помыкать и мужем. Он занимал высокий пост в одной из крупных государственных компаний. Поговаривали, что своим положением он обязан не собственным знаниям и уму, а отцу Натальи. В принципе такое могло быть. Однако семью подобные отношения между супругами не красили.
Их друзья - супруги Федор и Людмила - и их трое детей давно были знакомы с Натальей: Людмила училась с ней в одном классе. В отличие от обеспеченных Алексея и его супруги эта семья никогда бы не смогла себе позволить отдохнуть с таким комфортом, какой предоставлялся на "Александре Пушкине". По настоянию Натальи восемьдесят процентов стоимости тура для друзей оплатил ее муж.
- Там русских совсем не будет, я узнавала, - заявила мужу Наталья, когда он предложил ей в качестве отдыха морское путешествие. - Давай возьмем с собой Николаевых, а то я там совсем со скуки сдохну. Ну не с американцами же мне общаться! А тут все-таки свои, проверенные… Да не будь ты таким жмотом, еще заработаем. Папа мой пока еще в силе.
Алексей вынужден был согласиться и выложил за пятерых членов семьи Николаевых кругленькую сумму. Характерно и то, что самих Николаевых поставили в известность только тогда, когда была оплачена стоимость тура, виз и авиабилетов, - короче, их поставили перед фактом. И Николаевы не смогли устоять перед такой предлагаемой почти задарма роскошью. Правда, пришлось потратить отложенные на новый мебельный гарнитур деньги, но это же пустяки по сравнению с волшебством морского круиза.
Давно и превосходно зная натуру Натальи и ее стиль общения с окружающими, Николаевы все же не могли предположить, во что выльется им поездка на Багамы. Вечное понукание Натальи стало их повседневной пыткой: ведь они чувствовали, что обязаны Наталье своей поездкой, поэтому им из вежливости приходилось терпеть все ее грубости, мелкие придирки и капризы.
- Алексей, намажь-ка мне спину кремом! - приказала Наталья мужу. - Знаешь, у меня такое чувство, что с меня кожа скоро начнет слезать.
- А ты больше на солнце валяйся, - буркнул Алексей, отрываясь от сложного эндшпиля, в который его загнал муж Людмилы Федор.
В отличие от женщин мужчины были вполне дружелюбны друг с другом и всегда находили общий язык.
- Сходила бы, что ли, в тренажерный зал… для разнообразия.
- Ну-ну, поговори мне! - пригрозила ему Наталья. - Тоже мне, советчик нашелся! Втирай и не давай советов!
Пока Алексей втирал солнцезащитный крем в кожу жены, Людмила с мужем плавали в бассейне. Им было хорошо вдвоем, без постоянных нравоучений Натальи.
- Не жалеешь, что поехала? - спросил Федор у жены.
- Что ты! Тут так здорово! И ребятам очень нравится.
- А Наталья? Не достала она еще тебя? В Москве вы же раз в месяц видитесь, не чаще. А тут…
- Да нет, Федя, я к ней уже привыкла. Не обращай внимания и радуйся жизни. В конце концов, потом мы ведь только хорошее об этой поездке вспоминать будем, да?
- Ох ты моя милая! - Федор поцеловал Людмилу в кончик носа. - Покупайся еще, а я к Леше пойду. Нам партию доиграть надо.
Федор выбрался из бассейна и направился к Алексею.
- А где Люся? - капризно спросила Наталья, когда он вернулся.
- В бассейне плещется.
- А почему без меня?
- Но ты ж в креме вся!
- Ну, могла бы и подождать часок, ничего бы с ней не случилось.
- Послушай! - не выдержал Федор. - Если ты еще хоть раз позволишь себе…
Договорить он не успел. Неожиданно у трапа, ведущего с верхней палубы вниз, раздались выстрелы. За ними послышались женские визги и чьи-то крики. Вслед за этим на верхней палубе вдруг появились вооруженные автоматами люди. Стреляя короткими очередями в воздух, они принялись сгонять в кучу отдыхающих здесь туристов.
Собрав всех на корме под дулами автоматов, трое из неизвестных остались стеречь испуганных, по пляжному обнаженных людей, а остальные стремительно исчезли в люке трапа, ведущего вниз.
Внизу снова стали раздаваться выстрелы. Звуки доносились с левого борта, перемещаясь от носа к корме: видимо, террористы кого-то преследовали.
В этот момент на верхнюю палубу поднялся сухощавый темноволосый мужчина. На вид ему было лет тридцать. Его одежда - светлые шорты и пестрая футболка
- ничем не выделяла его в общей массе пассажиров.
- Тихо! - крикнул мужчина по-английски, обращаясь к стоящей под дулами автоматов толпе.
Дождавшись, когда на палубе воцарится тишина, он продолжил:
- Дамы и господа! Сохраняйте спокойствие! Если вы будете выполнять все наши требования, с вами ничего не случится. Кто попытается оказывать нам сопротивление, с тем мы поступим вот так…
Он сделал знак одному из террористов; тот побежал вниз и вскоре вернулся с окровавленным парнем, которого вели за связанные руки еще двое вооруженных людей. Многие узнали в парне Сергея, инструктора из тренажерного зала. Он был сильно избит, но еще мог самостоятельно передвигаться. Его вывели перед смолкшей толпой, главарь террористов сделал знак одному из своих людей. Тот достал из-за пояса пистолет, приставил его к затылку Сергея и выстрелил. Парень упал, заливая кровью начищенную до блеска палубу.
- Извините за небольшой спектакль, - продолжил свою речь черноволосый мужчина, - но он был необходим для того, чтобы вы все убедились: мы не собираемся шутить с вами и наши намерения вполне серьезны. Сейчас вас отведут в ресторан, где вам придется провести некоторое время. Когда наши требования будут выполнены, мы вас освободим от нашего несколько навязчивого внимания.
По толпе прошел ропот протеста. Но никто вслух не посмел высказать своего недовольства: труп Сергея наглядно доказывал, кто здесь ставит свои условия.
Главарь сделал жест - и автоматчики начали грубо подталкивать туристов к трапу. Через час террористам удалось собрать всех отдыхающих в большом зале главного корабельного ресторана. Он находился на первой палубе; его большие окна смотрели на нос корабля. Обычно ресторан работал в несколько смен, он не мог обслужить сразу всех туристов. Когда сюда пригнали больше трехсот пятидесяти человек, возникла давка. Пожилых людей, женщин и детей удалось рассадить по стульям или на обеденные столы, мужчины или стояли рядом со своими женщинами, или уселись прямо на пол.
Несмотря на работающие кондиционеры, было невыносимо душно. Но террористов, кажется, это совсем не волновало. У дверей, ведущих на кухню, и у главного входа в ресторан главарь террористов оставил по автоматчику, и они бесстрастно наблюдали мучения обливающихся потом людей.
На корабле время от времени раздавались выстрелы: видимо, террористы методично отстреливали экипаж судна…
Всего в захвате "Александра Пушкина" участвовали двадцать три человека. На корабль террористы собирались по одному в разных портах и в разные дни. Почти все они были молоды, от двадцати пяти до тридцати лет, спортивны и решительны. Все подробные инструкции для каждого участника операции и общий план захвата были разработаны их главарем еще до того, как они оказались на борту.
Главарь со своими людьми мгновенно захватил капитанскую рубку. Чтобы радист не успел ничего передать в эфир, он был обезврежен одним из первых. В каюте помощника капитана отыскали полный список команды и пассажиров; тут же на ксероксе были сделаны копии и розданы командирам боевых групп, на которые был разбит отряд террористов.
Сверяясь со списком, боевики обходили каюты и многочисленные места развлечений, сгоняя туристов в общую кучу. Попадавшихся им на глаза членов команды отсеивали в отдельную группу; их изолировали в другом месте, в расположенном на корме небольшом кинозале, - там двери были покрепче и не было окон.
Несмотря на внезапность нападения, кое-кто из команды, да и из отдыхающих все же попытался оказать сопротивление.
Первой жертвой террористов стал второй штурман лайнера: увидев в окно рубки вооруженных людей, он достал из сейфа полагающийся ему по должности "макаров" и попытался пробраться к радиорубке, чтобы дать в эфир сообщение о нападении. Но ему не повезло: не успел он пройти и нескольких шагов по коридору, как наткнулся на прочесывающих служебную палубу террористов. Его окликнули, наставили оружие; штурман попытался скрыться в ближайшей каюте, на ходу доставая пистолет, но не успел и упал в коридоре, сраженный автоматной очередью.
Одного матроса террористы застрелили в его каюте за то, что он не захотел идти, куда ему приказали, и даже умудрился двинуть одного из нападавших в челюсть.
Вся операция захвата длилась не больше часа. Были убиты четыре человека из команды и два туриста. Еще несколько были легко ранены. Команда и туристы, изолированные друг от друга, находились в разных помещениях и не ведали, что в действительности происходит на корабле.
В душном кинозале, куда загнали обслуживающий персонал и команду, появилась группа вооруженных боевиков. В руках у одного из них был список команды.
- Внимание! - сказал он. - Сейчас я буду читать фамилии, и те, кого я назову, должны перейти вот сюда. - Боевик указал на тесную площадку между креслами и киноэкраном. - Так, начали! Авдеев…
В те же минуты в зале ресторана появился главарь террористов. В его руках тоже белел листок бумаги.
Один из сопровождавших его боевиков выпустил очередь в потолок, чтобы унять висящий в воздухе гул голосов. Наступила тревожная тишина.
- Дамы и господа! - спокойным голосом произнес главарь. - Необходимая формальность! Сейчас мой помощник начнет читать список пассажиров. Прошу тех, кто будет назван, поднимать руку и подавать голос… Начинай! - сделал он знак боевику, передавая ему список.
- Андерсон! - выкрикнул боевик.
- Я! - В дальнем углу ресторана поднялась рука услышавшего свою фамилию шведского туриста.
Боевик невозмутимо поставил галочку в списке напротив его фамилии.
- Амояма!..
- Зачем они это делают? - спросила Людмила у мужа.
- Кто их разберет… - ответил Федор, - для порядка, наверное. Хотят проверить, всех ли сюда собрали.
- Но можно было бы просто посчитать всех и сверить количество.
- Тише, еще очередь свою пропустим! - шикнул на нее Федор. - Кто их знает, что они затеяли с этим списком. Лучше лишний раз их не напрягать.
- Я думаю, нам не надо откликаться на свои фамилии… - вдруг произнесла Наталья.
- Почему? - изумилась Людмила.
- Да потому! Ты что, и вправду не понимаешь?
- А, ты о своем отце! - озарило ее подругу.
- Глупо, - заметил Федор. - Во-первых, у тебя фамилия мужа и тебя, кроме нас, здесь никто не знает. А во-вторых, даже если мы и промолчим, нас все равно вычислят.
- Как?
- Да просто! Будут отводить всех откликнувшихся в сторону, а мы и останемся одни-одинешеньки, как на ладони. Им такое вряд ли понравится. Сейчас мы вполне нормально сидим, может, даже обедом накормят, а так еще запрут куда-нибудь и без воды оставят. Ты хоть о детях своих думаешь? - напомнил Федор. - Все о себе да о папочке заботишься… Сообрази: он тебе здесь не подмога, самим придется выпутываться.
- Идиот! Ты ничего не понимаешь! Где я - там всегда политика, независимо от моего желания. Я-то как раз о своих детях и думаю. Если они узнают, чья я дочь, нам всем не поздоровится, уж будь уверен!
- Да ладно тебе, Наташа, - влез в спор Алексей, - этим ребятам просто денег надо, им чихать на твою политику! Они-то знают, что тут через одного - миллионер. Потребуют за каждого выкуп. А мы - русские, что с нас взять. На нас и не посмотрят. Думаю, Федор прав. Надо нам откликнуться, мы ничем не рискуем.
- А хочешь, мы их проверим? - таинственно улыбнувшись, предложила Людмила. - Мы с Федором за вас ответим, а вы - за нас. Тем более наша фамилия гораздо позже вашей идет.
- Ты что, совсем спятила? - одернул ее Федор.