- Не волнуйся, - уверенно ответил подполковник, - они ведь не мокрушники. Да и потом, чего им с люберецкими делить? Они и так, почитай, чуть ли не всю сумму себе возьмут. "Глаз", наши эксперты-химики сказали, по производству копейки стоит. Ну отстегнут пару штук тем, кто его делает, еще по мелочи на всякие текущие расходы набежит, а все остальное - чистая прибыль.
Тем временем Константин и продавцы исчезли в темноте проходного двора.
- Так, теперь делимся, - сказал Бешеный, - ты оставайся в машине, а я за ними пойду. Костика отпустим, а сами до конца - за продавцами. Если они пойдут по тому адресу, что ты по их телефону вычислил, значит, мы не зря тут высиживали.
- Я знаю эту проходную, она на Малый проспект выходит, - заметил Шипилов,
- я сразу туда двину. Если они оттуда не покажутся, то я навстречу пойду.
- Хорошо, я пошел!
Савелий выскочил из "жигуленка" и быстрым шагом направился туда, где скрылись торговцы.
В ноябре темнеет рано, а фонари в этом проходном дворе уже давно были побиты местной шпаной - поэтому темнота была здесь та еще.
Он услышал чьи-то шаги. По громкому уверенному стуку каблуков Бешеный определил, что идет одинокий мужчина. Спрятавшись за выступом дома, Савелий решил переждать, пока прохожий его минует. Вот мужчина появился из-под темного арочного пролета - и Савелий узнал Константина. Ему захотелось его окликнуть и спросить, как прошел торг, но он удержался, и правильно сделал: не прошло и полминуты, как вслед за удаляющимся в сторону метро Константином показались оба наркоторговца. Они, кажется, все-таки подстраховывались и решили проследить за своим покупателем, куда он потом отправится. Савелий пропустил их мимо себя и осторожно направился за ними.
Они вереницей - покупатель, продавцы и их преследователь - дошли до метро. Константин быстро юркнул в толпу, поднялся по ступенькам и исчез за турникетами. Макс с Ником, убедившись, что Константин уехал, пошли по Среднему проспекту в сторону Невы. Вскоре они свернули на одну из узких улочек и направились к припаркованному там черному "Опелю". Савелий понял, что сейчас они сядут в машину и уедут, а он останется с носом. Он оглянулся, высматривая поблизости какое-нибудь такси, - их и в помине не было. Решать надо было немедленно, через минуту могло быть уже поздно.
Оставался единственный способ раздобыть машину, и Савелий, не долго думая, им воспользовался. Он увидел стоящую у магазина "Волгу". Там сидел водитель, - возможно, поджидал жену, делающую покупки. Савелий подошел к водителю и, ни слова не говоря, открыл дверцу, схватил мужика за левую руку и выкинул его наружу. Ключи зажигания торчали в замке. Это порадовало Бешеного. Он вскочил в машину, быстро завел мотор и резко рванул с места: "Опель" торговцев уже довольно далеко маячил впереди, надо было во что бы то ни стало не потерять его из виду.
Они проехали по набережной мимо университета и по Дворцовому мосту свернули к Невскому проспекту. Там, повернув направо, "Опель" направился к Исаакиевскому собору. Савелий чертыхнулся: клуб находился аккурат напротив. Но "Опель", сделав круг перед городской Думой, юркнул в один из близлежащих переулков. Савелий, притормаживая, свернул следом. Ему пришлось проехать чуть дальше и снова повернуть, так как "Опель" уже остановился буквально у второго же дома от поворота. Отсюда до клуба "Порт" было совсем близко: всего минут пять ходьбы.
Бешеный бросил машину за углом, а сам вернулся назад. Он успел заметить, в какой подъезд вошли наркоторговцы, и, когда дверь за ними закрылась, припустил туда. Сразу входить в подъезд было нельзя: он мог их вспугнуть. Выждав несколько секунд, Бешеный легонько приоткрыл большущую старую дверь, она, слава богу, не скрипнула. Послушав, нет ли кого поблизости, Савелий вошел в полутемное нутро подъезда. Где-то наверху раздавались далекие шаги. Савелий легкими кошачьими прыжками устремился туда.
Он был на предпоследнем, шестом этаже, когда над ним хлопнула дверь. Звук был тяжелый, металлический, и, когда Савелий очутился на последней лестничной площадке, он сразу понял, куда зашли Макс с Ником: среди шести дверей на этой площадке только одна была по-новомодному укреплена бронированной створкой.
Савелий вышел на улицу. О позаимствованной "Волге" он и не помышлял: ее уже, наверное, разыскивала милиция. Он поймал частника и поехал домой, чтобы послушать рассказ Константина об удачной покупке.
IV. "Голубой глаз"
Вернувшись на квартиру, Савелий нашел напарника на кухне. Константин сидел за столом и пил чай. Перед ним лежал целлофановый пакет с таблетками "Голубого глаза".
- Ну, наконец-то пожаловал! - воскликнул он, завидев Савелия. - Только что звонил Шипилов, он сейчас приедет.
- Что он еще сказал?
- Сказал, что никого так и не заметил, подождал для порядка минут пять, прочесал двор и позвонил нам.
- Вот и отлично, ему теперь все карты в руки, - обрадовался Савелий. - Как у тебя-то все прошло?
- Нормально, чего там. Завели меня в какой-то подъезд; там я таблетки стал считать, а они деньги. Ну, пересчитали, убедились, что все нормально, - и я в метро пошел.
- Я видел, как ты из двора выходил. Эта парочка, кстати, тебя до самого метро вела…
- Это я с ходу усек, но напрягаться не стал. А вот тебя не видел, - значит, хорошо, работаешь!
- Стараюсь… - кивнул Савелий.
Тут зазвенел входной звонок, и Костя побежал открывать. Это прибыл Шипилов.
- Ну, как? - с порога спросил у Савелия подполковник.
- Все путем - довел до хаты, - успокоил его Савелий. - Она, между прочим, неподалеку от клуба находится, всего через три дома. Ты можешь ребят своих поднять и шмон там устроить? Надо быстрее пошевеливаться, пока они тепленькие. Да и деньги не наши же с Константином, казенные, их тоже вернуть не мешает.
- Сделаем! - Подполковника не пришлось торопить; он уже взялся за телефон и деловито давал указания дежурному по своему отделу: - Валентин, готовь группу и отправляй к клубу "Порт". Да, и эксперта предупреди: будем делать обыск в квартире, где предполагается лаборатория по кустарному производству наркосодержащих препаратов. Через десять минут у клуба встречаемся, понял?
- Костя, займись ужином, а я - с подполковником, - сказал Савелий.
Он накинул куртку и, заметив, что молодой человек не в восторге от его распоряжения, объяснил:
- Кто ему ту хату покажет? Я сам туда соваться не стану, тебе же ясно. Пока все окончательно не встало на свои места, работаем по нашим легендам. Не нам с тобой Михаила учить, он и без нас прекрасно справится.
- А с этим что делать? - спросил Константин, указывая на стол, где лежал пакет с таблетками.
- Михаил, это тебе от нас подарок, - сказал Савелий и протянул пакет милиционеру, - за перехват крупной партии наркотиков премию получишь.
На площади недалеко от клуба их уже ждали две легковушки с сотрудниками ОБНОНа..
- Давайте за нами! - махнул рукой подполковник своим людям, и легковушки тронулись за "жигулем", который вел Савелий.
- Здесь, - сказал он, притормаживая у подъезда, где совсем недавно выслеживал наркоторговцев, - последний этаж, квартира пятьдесят четыре. Там железная дверь, она одна такая, не ошибетесь.
- Посмотрим… - Шипилов был уже на взводе в предвкушении предстоящей операции. - Попробую на понт взять. Они же не дураки: поймут, что их берлогу обложили. Зачем им еще сопротивление милиции на себя брать? Поверь, откроют как миленькие!
- Тебе виднее, Миша. Ладно, я поехал к Косте, а ты, как у вас все закончится, позвони мне, идет?
- Обязательно! Я что, не понимаю, вы же там как на иголках сидеть будете.
Шипилов перезвонил где-то в третьем часу ночи.
- Жаль тебя разочаровывать, но… - начал он усталым голосом.
- Неужто совсем пусто? - враз помрачнел Савелий.
- Нет, конечно. Деньги твои нашли в целости, в тайнике лежали. К сожалению, хозяина мы уже не застали - смылся. Там один Макс пребывал, он умницей оказался, сам нам открыл, без всякого шума. А телефон на этой квартире, между прочим, тот самый - контактный, который Ник Косте давал. Так что я ее все равно рано или поздно пощупал бы. В ней был, так сказать, склад готовой продукции. Еще восемь пакетов с "глазом", ну точно как у Костика, изъяли; ребята мои продолжают работать - полы вскрывают, может, еще что интересного найдется. Но эксперт мой определенно сказал: в квартире той эту гадость не делали никогда.
- Ладно, спасибо и на этом, - поблагодарил Савелий.
- Что дальше делать собираешься? - поинтересовался Шипилов.
- Что-что, лабораторию искать надо!
- А как? Через кого? Ник наверняка уже ноги сделал; Макса я по этому поводу потряс, но он клянется, что только покупателей искал. Дескать, один Ник с производителями был завязан.
- Ты ему веришь?
- Похоже на правду. Зачем Нику перед обычным торгашом лабораторию засвечивать, лишнего конкурента себе плодить? У Ника все четко продумано: некто, скорее всего один человек, "Голубой глаз" изготавливает, а Ник полностью берет на себя его распространение - на сторону сдает только крупным оптом, чтобы не возиться, по мелочам не размениваться, но, как мы на твоем опыте знаем, людям хорошо проверенным.
- Теперь, когда Ник исчез, нам придется искать самого химика, - предположил Бешеный. - А если он никак не объявится и заляжет на дно, нам практически ничего не светит.
- Не боись, объявится! Мы же всю заготовленную впрок продукцию изъяли. Ему сейчас нужно будет новую партию таблеток делать и в одиночку пытаться ее сбыть. А поскольку он скорее всего человек в этом деле неопытный, то обязательно себя обнаружит. - Подполковник говорил спокойно и очень уверенно. - Надо только выждать недельку-другую.
- Думаю, ты дальше один справишься, - буркнул Савелий. - Что я мог - сделал, и мы с Константином завтра домой возвращаемся.
Несмотря на то что Бешеный чувствовал неудовлетворенность от нынешней командировки, он все-таки считал, что не зря сюда смотался: в конце концов, хотя бы то, что они с Шипиловым вычислили предателя, было уже большим делом. Возможно, теперь у ОБНОНа развяжутся руки и они наконец-то найдут, где затаилась эта пресловутая лаборатория. Да и восемь тысяч таблеток со страшным ядом - тоже не хухры-мухры: это ж сколько человек останутся чистыми и не исковеркают свои молодые жизни!
Днем Савелий позвонил Алене, предупредив о своем отъезде.
- Ну вот, я все дела закончил, квартиру освобождаю, - сказал он, - большое спасибо тебе за все!
- Жаль, что не могла уделить тебе больше внимания, Сергей, сам понимаешь, дела… - грустно сказала Алена. - Слушай, у тебя поезд, наверное, ночью отправляется? Значит, вечер еще в Питере проведешь? Может, заглянешь лично попрощаться? Наша фирма сегодня одному издательству презентацию устраивает, приезжай!
- Ага, ты будешь дела свои делать, а я стены подпирай или шатайся как неприкаянный? - с грустью подколол Савелий.
- Господи! О чем ты говоришь, милый? Для тебя у меня всегда время найдется! - протестующе воскликнула Алена.
Савелию и самому хотелось напоследок повидаться со своей гостеприимной хозяйкой, он только терпеть не мог навязываться. Однако, когда девушка первая предложила прощальную встречу, он понял с радостью, что их желания полностью совпадают.
- Говори, куда и во сколько: я не заставлю вас ждать! - пообещал он, пропев последнюю фразу.
Константину надоело болтаться в Питере без дела, и он, узнав, что Савелий собирается ехать в Москву ночным поездом, заявил, что не хочет тратить полдня и ночь неизвестно на что и лучше улетит самолетом. Савелий не возражал и даже отвез напарника в Пулково на своем арендованном "жигуленке". В аэропорту мужчины тепло попрощались и договорились как-нибудь пересечься в Москве.
В восемь вечера он был у Дома кино, где фирма Алены "Лик" проводила презентацию новой книжной серии модного издательства. Администратор на входе вручил Савелию VIP-приглашение вкупе с роскошно изданным красочным буклетом издательства и указал, где Савелий может увидеть хозяйку фирмы. Савелий разделся и, рассеянно проглядывая буклет, направился по широкой лестнице на второй этаж, где уже начиналась официальная часть программы.
"Любовь - это кайф. Кайф - это любовь!" - прочел Савелий на одной из страниц буклета заголовок, набранный большими жирными алыми буквами.
Его заинтересовало содержание этой странички. Это была реклама книги Тимоти Лири - известного американского ученого-химика, который несколько десятков лет своей жизни посвятил исследованиям галлюциногенных препаратов. Именно он в начале шестидесятых годов начал использовать в целях "психоделической революции" страшный наркотик ЛСД. В книге Лири описывал свои эксперименты и ощущения, которые он испытывал, принимая наркотики.
Савелий поразился, как откровенно и привлекательно рекламируются наркотики: на страничке после краткого анонса книги следовал текст какого-то Виктора Поверина, в котором он прославлял галлюциногены и все наркотики в целом, считая, что в недалеком будущем именно они выведут мировую цивилизацию на более высокий сакральный уровень.
- Сергей, я так рада тебя видеть! - Бешеный не заметил, как к нему подошла Алена. - Я вижу, тебя что-то заинтересовало?
- Да, вот это… - Савелий показал на статейку Поверина. - Интересно было бы взглянуть на того, кто это пишет.
- Ну, это легко устроить, я вас познакомлю, он где-то здесь тусуется на презентации. Пошли?
Алена взяла Савелия под руку, и они вошли в зал, где толпились нарядные люди, распивающие шампанское. Нарядная, в красивом обтягивающем платье, Алена была, несомненно, в ударе. Она чувствовала себя настоящей хозяйкой бала и испускала такие сексуальные флюиды, что к ней тянулись десятки раздевающих взглядов.
Елена действительно была центром всеобщего внимания, и Савелий, не привыкший, чтобы на него все вокруг пялились, смущенно застыл рядом с ней, не зная, как правильно себя вести в сложившейся ситуации.
- Расслабься, - улыбнулась ему Алена, - я настаиваю, чтобы мой кавалер был сегодня со мною весь вечер.
- Кавалер не возражает, - улыбнулся Савелий ей в ответ, - только не люблю я эти светские тусовки, фальшиво здесь как-то все…
- Что поделать, условности, мой милый, условности! И они иногда помогают делать бизнес. А вот и обещанный мною автор. Виктор! - позвала Алена.
- Добрый вечер, Елена Викторовна, прекрасная презентация, поздравляю вас!
- К ним подошел высокий, одетый во все черное мужчина лет сорока.
У него был большой лоб, прикрытый по-детски коротким чубчиком, тонкие, нервно подрагивающие губы и длинные бледные пальцы, в которых он держал бокал с шампанским. Глаза его были скрыты за большими темными очками, что несколько мешало Савелию установить, так сказать, "меру" искренности его речей.
- Знакомьтесь, - представила Алена друг другу мужчин, - это наш модный и многообещающий писатель Виктор Поверин, а это - московский бизнесмен Сергей Мануйлов…
- Я только что познакомился в проспекте с вашими мыслями по поводу наркотиков, - сказал Савелий писателю. - И знаете, честно говоря, совершенно не согласен с выводами, к которым вы там приходите.
- Да? - Тот скорчил удивленную гримасу. - Вы первый, кто говорит мне об этом так прямо, я бы сказал, даже простодушно… Что ж, это неудивительно: все те, кто в своей жизни был лишен психоделического опыта, так говорят.
- Мужчины, вы пока займите друг друга беседой, а я пойду посмотрю, все ли в порядке. - Алена улыбнулась извиняющейся улыбкой, незаметно пожала локоть Савелия, бросила небрежный взгляд на его собеседника и царственно удалилась в самую гущу толпы.
- У меня был, как вы выразились, психоделический опыт, - возразил Савелий, - однако я остался при своем мнении и убежден, что наркотики - вселенское зло и мир был бы во много раз лучше, и уж во всяком случае здоровее, если бы люди вообще не знали этой гадости.
- Ну, милейший, зачем же так упрощать, - скривился в снисходительной улыбке писатель, - просто ваш опыт был плох: галлюциногены, как, кстати, и водку, принимать необходимо правильно и умело. - Он говорил таким назидательным тоном, словно читал лекцию школярам. И потом, очень многое зависит от качества препарата и от настроения, в котором вы его принимаете.
- Ну и какой же, по вашему мнению, препарат изменит мир к лучшему? - поинтересовался Савелий. - Героин, а может быть, ЛСД?
- Уверен, что нет! Названные вами препараты очень сложны для массового употребления. Есть кое-что получше. - Виктор сделал эффектную паузу: обычно так поступают крупные актеры, когда хотят заставить зрителей сконцентрировать внимание именно на себе, про такого актера говорят: "Он умеет держать паузу!" - Вы что-нибудь слышали о "Голубом глазе"?
Савелий, естественно, сразу насторожился. Его чутье подсказывало ему, что Поверин не случайно спросил именно об этом наркотике. Он или сам часто его принимает, или старается пропагандировать его в силу каких-то пока неясных причин. Во всяком случае, Савелий не подал виду, что на личном опыте узнал, что такое "Голубой глаз". Сделав удивленно-простодушное лицо, он спросил:
- "Голубой глаз"?! Никогда не слышал о таком наркотике. Что за глупое название! Напоминает нечто восточное: "тигриный глаз", "глаз дракона"…
- Странно, что вы ничего о нем не слышали! - удивился Поверин. - Это самый актуальный и модный на сегодня препарат, к тому же он абсолютно безвреден и стоит не дороже хорошей водки. Впрочем, я же забыл, что вы из Москвы. - Он пренебрежительно хихикнул и взмахнул рукой. - И натурально, до вас наша мода пока не докатилась. Но, мне кажется, вы напрасно столь саркастически прошлись по его названию. Оно полностью соответствует содержанию этого уникального продукта, уж поверьте мне на слово, как опытному в этих делах человеку. - Писатель покровительственно похлопал Савелия по плечу.
- Вы так его расхваливаете, что волей-неволей хочется попробовать, - подыграл ему Савелий.
- Нет ничего проще, у меня всегда есть с собой чем угостить приятного собеседника, - поспешно, словно только этого и ждал, откликнулся тот и вытащил из кармана небольшой пакетик с таблетками. - Угощайтесь! Не пожалеете.
Савелий взял одну таблетку, завернул в салфетку и положил в карман пиджака.
- Я потом попробую, сейчас не до того, - объяснил он свои действия.
- Вы правы, "Голубой глаз" требует либо одиночества, либо буйного веселья. А здесь нет ни того ни другого. Впрочем, устроители обещали нам веселье, так что у вас еще все впереди. Извините меня, но я должен пообщаться со своим издателем. Спасибо за беседу!
Поверин отошел, и Савелий остался в одиночестве. Он отыскал глазами Алену; сделать это было нетрудно, так как она действительно была самой красивой в этом зале и к ней, как к магниту, притягивались взгляды большинства присутствующих. Бешеный направился к ней.
- Ну как, Сергей, не скучаешь? - спросила Алена. - Я хочу тебе сделать один небольшой подарок. Ведь ты ночью уезжаешь, и мне не хотелось бы, чтобы ты обо мне забыл в своей Москве. Проводи меня…