- Да нет, ни черта я не проходила! - тут же с жаром поправилась она. - Я специально зашла, - она вызывающе вскинула голову. - Это вас удивляет?
- Да, - искренне ответил я.
- Просто вы мне понравились.
- И это тоже удивляет.
- А вы, я смотрю, та еще штучка.
Я все еще полупьян, подумал я. Ничего удивительного, почти три бутылки виски на пустой желудок. Благодатнейшая почва для язвы.
- Как каминная труба? - осведомился я. Она усмехнулась, показав акульи зубы.
- Паршиво. Уилфред до сих пор мне не простил.
- Ну а огонь-то горит?
- О, еще почище, чем во время пожара! - Она окинула меня оценивающим взглядом. - Да вы, черт побери, мне в сыновья годитесь!
- Э-э… почти.
- Так вы хотите знать об этих чертовых винах или нет?
- Конечно, хочу.
- Не стала говорить при вашем сержанте… Нет уж, такого подарка я ему никогда не сделаю! Глупый надутый индюк!
Я промычал нечто нечленораздельное.
- Так вот, я их покупала, - сказала она. - Но почти тут же отослала обратно.
Я глубоко втянул в грудь воздух и промолчал, стараясь не отвлекать ее от темы.
- У меня кончился "Беллз", - продолжила она. - И я позвонила в паб, что напротив, хотела подкупить немного. Тут нет ничего странного, мы часто выручаем друг друга. Ну и он притащил мне целую нераспечатанную коробку и сказал, что товар поступил от одного нового поставщика, который делает хорошие скидки, особенно на вина. Надо сказать, что вино всегда раскупается у меня лучше. Он дал мне номер телефона и сказал, что надо спросить Вернона…
Я выжидательно уставился на нее.
- Что, считаете, что прежде надо было семь раз отмерить, да? - весело спросила она. - Что я должна была догадаться, что это самое долбаное вино - левый товар, так, что ли?
- Так вы позвонили или нет? - спросил я.
- Позвонила. Очень хорошие вина, вполне приемлемая цена. Ну я и говорю ему: "Ладно, пришлите по коробке каждого, запишу их в карту, а там посмотрим, пойдут или нет".
- И они пошли?
- Ясное дело, - она улыбнулась акульей улыбкой. - Что лишний раз доказывает, как мало смыслят все эти пижоны.
- Ну а дальше что?
- А дальше в бар заявился какой-то умник и сказал, что ему подсунули поддельное виски. Я сама ему наливала, из бутылки "Беллз". Одной из тех, что получила от соседа. Ну, пришлось попробовать самой, но я по этой части не спец, прямо скажу. Сроду не могла отличить один сорт от другого… Ладно, как бы там ни было, но пришлось налить этому типу "Гленливет" за счет заведения, чтоб умаслить, да еще извиниться. А как только он убрался, я тут же бросилась звонить соседу из паба, а тот и говорит, что все это полная ерунда, что виски совершенно нормальное и что этот Верной работает на солидную фирму.
- Какую еще фирму?
- Да откуда мне знать, черт возьми! Я не спрашивала. Одно могу сказать: я такими вещами шутить не люблю, мне неприятности ни к чему. Тут же вылила весь оставшийся "Беллз" в сортир. С глаз долой - из сердца вон. И очень правильно поступила, потому как буквально на следующий день явились типы из Палаты мер и весов со всеми этими своими пробирками и приборчиками и сообщили, что им пришла жалоба от клиента. Представляете? Этот сукин сын, не моргнув глазом, высосал мой "Гленливет", а потом, тварь, все равно настрочил донос!
- Не думаю, что он когда-нибудь появится у вас снова, - улыбаясь, заметил я.
- Задушу собственными руками!
- Ну не он, так кто-нибудь другой найдется.
- Э-э, не скажите! Ладно, как бы там ни было но после этого я попросила одного знакомого, который занимался закупками для Общества любителей вин, зайти и попробовать эти замечательные вина. И когда он сказал, что, по сути, это одно и то же вино, я позвонила этому поганцу Вернону и заявила: пусть забирает все, что осталось, и вернет мне мои денежки, иначе я сообщу его вонючий номер полиции.
- И что же дальше? - совершенно завороженный этим ее повествованием, спросил я.
- Пришел дядька, тот самый, что привозил вина, отдал деньги и все забрал. Сказал, что у Вернона не работает, просто его приятель, но готова поклясться, это и был сам Верной! И еще он сказал, что, если я сдержу свое слово и не стану сообщать телефон полиции, тогда ничего ужасного со мной не произойдет. - Она усмехнулась, весело и бесстрашно. - В ответ на что я сказала, чтоб он передал своему Вернону следующее: "Пусть только попробует тронуть, я его живьем сожру!"
Я рассмеялся.
- И это все?
- Да, черт возьми, все! Если не считать того, что вчера заявились вы, вынюхивать и шпионить.
- Что ж, - сказал я. - Надеюсь, номер у вас сохранился?
Ястребиные глаза сверкнули желтоватым огоньком.
- Ясное дело! Что я с этого буду иметь? Ящик пива? Ящик шампанского "Пол Роджер"? А может, "Дом Периньон"?
Я призадумался.
- А что, если коробку "Беллз"?
- Годится. - Она достала из сумки клочок бумаги и протянула мне.
- С условием, что сами донесете его до машины, - добавил я.
Она покосилась на мою руку на перевязи.
- Поранились?
- Заряд из дробовика… Я бы на вашем месте держал язык за зубами, миссис Алексис. Никому не говорите о своем визите ко мне. Потому как стреляли в меня из-за этого самого вина. И Вернону может очень не понравиться, что вы дали мне этот номер.
Глаза ее расширились, улыбка слетела с губ.
- Я пришла сюда, - резко заметила она, - из-за того парня, официанта, которого убили в ресторане. Убийство нельзя оставлять безнаказанным. Но вы не говорили…
Я покачал головой.
- Простите. Просто тогда показалось, что не стоит. Я же не знал, что вы придете ко мне… Уверен, все будет в порядке. Самое главное - не болтать. К тому же вы не единственная, кому известен этот номер. Ваш сосед из паба, к примеру, тоже его знает.
- Да, все так. - Она на секунду задумалась. - Вы правы… - Лицо сложилось в обычную насмешливую гримаску. - Будете поблизости, заглядывайте на обед, маленький виноторговец!
Она прошла за мной в кладовую, забрать свой трофей. Легко подхватила коробку и, держа ее под мышкой, вышла под дождь и серое небо, сверкая глазами и зубами.
- Потрясающе! - пробормотал Джерард и обещал перезвонить тотчас же, как только его люди установят, кому принадлежит номер телефона.
- Судя по всему, где-то в районе Оксфорда.
- Да, - согласился он. - Под Оксфордом. Впрочем, несмотря на весь энтузиазм, голос у него был усталый, и когда я спросил, как плечо, он проворчал что-то неразборчивое, из чего я сделал вывод, что до выздоровления ему еще далеко.
- Перезвоню, - сказал он и через полчаса действительно перезвонил, но, как выяснилось, вовсе не по поводу номера Вернона.
- Подумал, что вам будет это интересно, - сказал он. - Мы навели справки об аукционе в Донкастере. Реймкина купили за наличные. Записи о том, кто именно купил, не сохранилось. Мы также проверили каналы транспортировки. Тут вы оказались правы. Реймкин значился в списках. Его переправили кораблем в Калифорнию, отправкой ведал агент по перевозкам живых грузов. Сейчас этого агента на месте нет, уехал в Японию, и никто в его отсутствие не дает никакой информации. Должен вернуться в следующий четверг вечером. Расходы по отправке Реймкина оплачены наличными мистером А. Л. Трентом, который до этого переправил в Калифорнию еще несколько лошадей, через то же агентство. Вот такие дела… И денежки его оказались в Калифорнии. Или уже где-нибудь в банке, или все еще на четырех ногах с копытами.
- Ставлю миллион, что в банке.
- Да, думаю, да. Но до пятницы нам этого никак не узнать.
- Жаль.
- Вообще определенный прогресс у нас наблюдается, - заметил он. - Возможно, вам будет также интересно узнать о ключах.
- А что с ключами?
- Я говорил с Кеннетом Чартером. Он сказал, что ключи от кабин и системы зажигания ничем не отличаются от обычных, но у них имеются специальные ключи для люков, открывающихся в отдельные секции для жидкостей в цистернах. Одна из мер предосторожности. Большие цистерны состоят из девяти раздельных секций, по его словам, такая цистерна может перевозить девять различных жидкостей одновременно. И у каждой секции имеется свой отдельный ключ, чтоб избежать ошибок при разгрузке. Так что для каждой из цистерн, перевозящих виски, надо иметь по девять ключей. И Чартер загодя пересылал связку ключей поставщику и получателю с тем, чтобы водитель не возил их с собой. Так, он считал, безопаснее.
- Очень предусмотрительно, - заметил я.
- Да. И вот сегодня днем Кеннет Чартер сам связался с "Симперс" и узнал, что они изготовили два набора ключей по девять в каждом и оба раза болванки для них заказывали отдельно. Молодой человек, заказавший эти ключи, назвался Гаррисоном. Кеннет Чартер просто с ума сходит от волнения, потому как не знает, какая из его цистерн теперь в опасности.
- Скверно…
- Говорит, что, если даже и потеряет бизнес, ему плевать. Самое страшное для него - это предательство Кеннета-младшего.
- А он хоть приблизительно представляет, как Кеннету-младшему удалось заполучить эти ключи? - спросил я.
- Говорит, что обычно они держат их в офисе, но, когда цистерна проходит обработку паром, ключи находятся у рабочих в ангарах. Очевидно, Кеннет-младший выкрал их оттуда.
- Вот хитрый маленький стервец!
- Именно. Кстати, и Кеннет Чартер, и мы, в "Деглетс", получили от фирмы "Рэннох" профильные анализы всех трех украденных партий виски. Правда, они несколько отличаются друг от друга, поскольку составляющие подвергались неоднократной перегонке. Я не слишком разбираюсь в этих технических тонкостях. Как бы там ни было, но они у нас и ждут, когда мы найдем, с чем их сравнить.
- Гм… А может, у соседа миссис Алексис что-то осталось?
- Это мысль. Постарайтесь связаться с ней, и быстро.
- Жаль, что весь свой запас она уничтожила.
Мы с Джерардом распрощались, и я тут же позвонил миссис Алексис, которая, казалось, ничуть не удивилась и обещала тут же все выяснить. Однако, перезвонив через десять минут, она сообщила, что сосед ее уже давным-давно все распродал, и что по этой цене теперь уже ничего не купишь, и что Верной якобы отменил все скидки. Но лично ей казалось, что этот самый Верной, должно быть, почуял неладное после этой истории с ней и прикрыл свою лавочку, во всяком случае, в ее округе.
Черт побери, подумал я и перезвонил Джерарду.
- Стоит нам только подобраться поближе, как все испаряется, точно фантом, - устало заметил он.
- Может, завтра что-нибудь найду. Он вздохнул.
- Слишком уж он большой, этот стог сена…
Глава 17
В субботу утром, почти сразу же после открытия, в лавку бесшумно вошла Флора. Сообщила, что едет в больницу за Джеком и заскочила всего на минутку, поблагодарить меня за помощь с Говардом и Окни Свейлом.
- О чем вы, какие благодарности! Я замечательно провел время.
- И все равно, Тони, дорогой, я хочу, чтоб вы приняли от меня на память этот маленький сувенир. - Она положила на прилавок небольшой сверток в нарядной оберточной бумаге. И, не успел я возразить, добавила: - И не смейте спорить, Тони, дорогой! Это вам. Так, сущий пустячок. Наверное, нечто похожее у вас уже имеется, но теперь, когда Джек будет дома, я совсем закручусь и забуду. Вот поэтому я и подумала, что лучше завезти сегодня.
Она материнским жестом похлопала меня по руке, я наклонился и поцеловал ее в щеку.
- Негодница вы эдакая, - сказал я. - Но все равно огромное спасибо.
- Вот так-то лучше. А где же перевязь?
- Дома. Просто забыл надеть утром.
- Только смотрите, не переутомляйтесь, ладно, дорогой? Теперь снова будем заказывать у вас много выпивки. - Порывшись в сумочке, она достала листок бумаги. - Как только Джек вернется домой, снова целыми толпами начнут приходить владельцы, а некоторые из них пьют, как лошади… смешно, правда? Хотя мне, конечно, не следовало бы этого говорить. А Джек считает, что расходы на выпивку надо приписывать к их счетам, ну, скажем, как бы на лекарство лошадям, и разве можно винить его в этом, правда, дорогой?
- Э-э… нет.
Она оставила список на прилавке рядом с подарком и, заявив, что у нее еще тысяча разных дел, столь же бесшумно удалилась.
Я с любопытством развернул пакетик и тут же сообразил, что подарок хоть и мал по размерам, но на цене это никак не отражается. Под нарядной оберточной бумагой оказался футляр от известного в Ридинге ювелира, а в футляре, в гнездышке из красного бархата, лежал серебряный перочинный ножик.
Не того сорта, при виде которого радостно замирает сердце любого бойскаута. И не из того разряда, что снабжены тринадцатью лезвиями и еще специальным крючочком - вытаскивать мелкие камушки, застрявшие в лошадином копыте. Такой был у меня в детстве и составлял предмет моей гордости, а также неиссякаемой зависти со стороны соседских мальчишек. Нет, это был узенький, элегантно сработанный инструмент с острым стальным лезвием с одной стороны и вторым - с другой, который на поверку оказался отверткой. Мне нравились и внешний вид, и ощущение приятной тяжести на ладони, и хотя у меня действительно уже имелся перочинный нож, он был уже очень старым и туповатым. Я достал старый из кармана и заменил его новым. И все утро с теплотой вспоминал о Флоре.
Второй приятный сюрприз преподнес Риджер. Позвонил и сообщил, что в течение ближайших нескольких дней объездов баров не будет, поскольку ему дали другое срочное задание, но со среды мы возобновляем наши похождения, и он заедет за мной ровно в 10.15 утра.
Наверное, я должен был бы рассказать ему о миссис Алексис и таинственном Верноне с телефонным номером, но делать этого я не стал. Все же странно, что я сохраняю верность Джерарду, а не полиции. Видимо, заразился от него убеждением, что интересы выкладывающего денежки клиента должны быть на первом месте, а уж справедливость и правосудие - все это вторично.
Однако же я полушутя осведомился у Риджера, кому следует сообщить, если я вдруг наткнусь на подозрительное виски в его отсутствие, и он, как следует обдумав это, на полном серьезе ответил, что, наверное, лучше всего сообщить главному инспектору Уильсону, поскольку его, Риджера, вместе со многими другими полицейскими из участка срочно отправляют куда-то на север, разбираться с какими-то скандальными пикетчиками, и что ему неизвестно, кто будет на дежурстве в его отсутствие.
- А как мне связаться с инспектором Уильсо-ном? - спросил я.
Он попросил подождать минутку, затем снова взял трубку и сообщил номер отдела, где сидят люди, занимающиеся расследованием убийства Зара-ка. Звонить можно когда угодно, ночью, днем, в любой час. Линия горячей связи.
- И виски из "Серебряного танца луны" тоже попадает под эту категорию?
- Конечно, - ответил он. - Все, что связано с этим делом.
- О'кей, сержант. Тогда увидимся в среду, да? Он ответил, что надеется на это, и мы распрощались.
Обрадованный тем, что хоть на время избавлен от необходимости глотать виски, я снова занялся своими прямыми обязанностями. Покупатели шли косяком, миссис Пейлисси хлопотала и расточала улыбки, Брайан таскал коробки к машинам, и я уже начал было подумывать, что в кои-то веки день пройдет нормально, как вдруг в одиннадцать позвонила Тина Макгрегор.
- Джерард отправился к себе в офис, - сказала она. - Лично я далеко не в восторге, что ему приходится работать по субботам, тем более что он еще толком не оправился… после того случая, в воскресенье. Но спорить с ним - все равно что спорить с бульдогом… Короче, он попросил меня позвонить вам и передать, что они установили владельца этого телефона, который вы ему дали, но он не кажется ему перспективным. Телефон принадлежит крупным поставщикам продуктов на ипподроме в Мар-тино-парк. Он сказал, что, может, вы попробуете подъехать туда и выяснить, работает ли у них э-э… Верной, кажется, так, да?.. И еще сказал, что, если вы вдруг увидите этого Вернона, решайте сами, стоит спрашивать у него, откуда он берет вино и виски, или нет. Вам все понятно?
- О да, - ответил я. - Как его плечо?
- Не желает говорить на эту тему, но я знаю, что ему колят антибиотики.
- Что, рана инфицировалась? - встревожился я.
- Он не говорит… Хотелось бы, чтоб он немного умерил прыть.
Ни злобы, ни тревоги в голосе, но Тина принадлежала к тому разряду людей, реакцию которых по голосу определить невозможно. Я заметил робко:
- Мне очень жаль… - А она ответила:
- Не стоит беспокоиться, - все тем же спокойным ровным тоном, а затем добавила, что Джерард будет ждать моего звонка вечером и что я обязательно должен сообщить ему о результатах поездки в Мартино-парк.
Странно, подумал я, опустив трубку на рычаг. Во вторник почти весь день проторчал в этом Мартино-парк на скачках, но мне и в голову не приходило, что среди поставщиков продуктов, столь ненавистных Окни Свейлу, может оказаться некий Верной. Жизнь, как справедливо заметил Джерард, полна неожиданностей.
Миссис Пейлисси, уже психологически готовая к моей отлучке с Риджером, восприняла известие о намерении заменить ее поездкой в Мартино-парк в обычно присущей ей манере.
- Хорошо, мистер Бич, конечно! Никаких проблем.
Мелочность, злоба, сведение счетов - миссис Пейлисси всегда была выше этого. Неутомимый и скромный вершитель добрых дел, вот кем она являлась, Господь да вознаградит ее за это. Я сказал, что компенсирую ее усилия и затраты времени позже, на что она рассеянно пробормотала: "Да, да", словно это не имело для нее никакого значения.
Я сел в машину и отправился в Мартино-парк, размышляя по дороге, найду ли кого-либо вообще. Ведь никаких скачек сегодня не предвиделось, а стало быть, и людей там нет. Никогда прежде не доводилось мне бывать на ипподроме в свободный от скачек день, и я вовсе не был уверен, что увижу там менеджеров, обслуживающий персонал, рабочих, поддерживающих беговые дорожки в порядке, мусорщиков, на худой конец. И уж наверняка офисы поставщиков будут закрыты. Так что можно смело заворачивать обратно.
По крайней мере, ворота на охраняемую стоянку оказались открыты. Но никаких охранников в поле зрения. Я проехал в них и через пустую площадку с выгоревшей на солнце травой и остановил "Ровер" возле короткого ряда машин, припаркованных возле входа в паддок. И здесь ворота тоже оказались открытыми и без присмотра - не то что в день скачек, когда в них вливался поток зрителей и стояли контролеры, проверяющие входные билетики и жетоны.
Все же мрачновато выглядит это сооружение без людей, подумал я. В отсутствие людских толп все Здания казались просто огромными. Царившие здесь в день скачек суета и столпотворение зрительно уменьшали объем, заполняли свободное пространство придавали ему уют и теплоту, уменьшали сооружения до приятных глазу пропорций. Я и не предполагал, что ипподром столь огромен, хотя неоднократно бывал здесь раньше.