Лариса улыбнулась, глядя ей вслед. По ходу Ардабацкая умудрилась столкнуться с двумя мужчинами и чуть было не сбила их с ног. Под самый конец пути ее занесло влево, и она была на сантиметр от того, чтобы не снести своим молодым, исполненным энергии телом столик. Но, слава богу, этого не произошло. Сработал охранник, который подскочил и поддержал Ольгу. Та удивленно посмотрела на него и долгое время не могла понять, что он от нее хочет. Наконец охранник указал ей на гардероб, Ардабацкая оттолкнула его и буквально впечаталась в стену рядом с местом, где выдавали одежду.
- До свидания, - сказала Петрова, проследив так же, как и Лариса, за Ардабацкой до гардероба и, в конце концов, успокоившись.
Она достала из сумочки визитку.
- Если вдруг… в бизнесе все бывает…
- Да, конечно, - согласилась Лариса, приняв визитку своей новой знакомой.
Она проводила троицу взглядом. Время было уже совсем позднее - полночь наступала через пятнадцать минут. Наверняка дома Ларису снова ждала взбучка от недовольного мужа, который, после того как несколько месяцев назад их семья воссоединилась, требовал от жены внимания к своей персоне и настаивал на том, чтобы она занялась семьей и домом.
Она вздохнула и пошла к служебному выходу. По сути дела, она провела последние два часа в совершенно ненужных ей разговорах, пускай и познакомилась с новыми, неординарными людьми. Что-то ее влекло к этой истории, которая неожиданно вошла в ее жизнь два дня назад с посещения госпожи Удальцовой.
Она оделась в своем кабинете и вышла через служебный ход на улицу, где была припаркована ее "Вольво".
Нет, все, хватит, никаких новых приключений ей не надо! Соприкоснулись с чужими судьбами, а влезать в них не будем. На сей раз не будем. Да и нет там ничего такого серьезного, за что можно было зацепиться. Какие-то мистические завороты, спровоцированные климактерическим периодом или неблагоприятным гормональным фоном. Женщины умеют найти причину, чтобы двинуться рассудком.
С такими мыслями Лариса завела мотор "Вольво" и уже собиралась выехать на проезжую часть. Но тут неожиданно на машину буквально упала Ольга Ардабацкая. Она в расстегнутой шубе с перекошенным лицом закрыла левое стекло "Вольво" с водительской стороны.
- Товарищ директор, нашу Арину бросили вон в ту машину и увезли! Помогите! - палец Ардабацкой указал на "Ауди" с заляпанными снегом номерами, удаляющуюся в сторону Волги.
* * *
Борис Фомин с трудом выдохнул из себя воздух, ставя на стол бокал, в котором только что была водка.
Она в данный момент растворялась в его организме, и он физически чувствовал, что отходит. Еще немного, и исчезнет дрожь в руках, еще немного, и он сможет считать себя нормальным человеком. Сейчас нормальным состоянием для него являлось такое, когда он не ощущал в себе дискомфорта. А снять дискомфорт можно было только очередной дозой спиртного.
Борис был алкоголиком, болезнь его прогрессировала и переходила на вторую стадию, когда наступает физиологическая зависимость. Обычно вслед за этим неминуемо следует деградация личности. Осознавая эту опасность в трезвом виде, Фомин предпочитал не думать о ней, когда выпьет.
В таком состоянии ему казалось, что он со всем миром в раздоре по причине похмельного синдрома, и кратковременное возвращение нормальных ощущений было для него радостью.
И вот он снова чувствует подъем сил и сейчас даже может сесть за руль своего джипа. Машину Фомин уже давно привык водить в пьяном виде. Когда-то ему удавалось избегать конфликтов с дорожной милицией, когда-то нет. Недавно вот забрал свою "Марусю", как он ласково называл джип "Чероки", из ремонта. По пьянке въехал не совсем туда, куда надо. Это произошло сразу после того, как он ушел в свой очередной запой, - после встречи с двумя старыми приятелями, Виктором Лохманом и Павлом Абрамцевым. После той самой пьянки, когда его жена Катя, недалекая и экспансивная женщина, обвинила друзей в спаивании мужа.
А потом все пошло кувырком. Получилось так, что после аварии он поехал пожаловаться на горькую судьбинушку к своему старому приятелю Вите Лохману и там встретил его теперешнюю, а для него самого бывшую любовницу - Арину Борисову.
И всколыхнулись прежние чувства на пьяную головушку, всколыхнулись! На фоне удручающей ситуации в семейной гавани, где Фомина пилили как только могли - и за пьянки, и за реальные и мнимые измены, и требовали только одного - усердной работы на ниве бизнеса и денег.
Собственно, у Фомина с Катей всегда были проблемы. Ему, человеку, в свое время нереализовавшемуся на ниве искусства и воспринимавшему мир в особом, фоминском ракурсе, было тяжело жить с приземленной и властной Катей Удальцовой. Связывал их, конечно, общий ребенок. Но была в его сердце и красавица Арина. Она всегда манила его. Именно манила…
Фомин неожиданно задумался над тем, как же он к ней относится. Нет, нельзя сказать, что он любит ее. Скорее, это она испытывает к нему такие чувства… А в сущности, что он ей дает? За что такая любовь? За его неординарность и готовность сорваться с катушек и устроить гулянку посреди рабочей недели денька этак на три?
А что, это, может быть, и не так мало. Для такой женщины, как Арина, главное - чтобы не было скучно. Чтобы если уж и лететь под откос, так весело, с музыкой! С бокалом шампанского в руках и на комфортабельном авто! Ну, а где алкоголь, там и до греха рукой подать.
Она устроилась к нему в фирму через знакомых. И после очередной пьянки они сблизились, это произошло в офисе вечером. С тех пор под неизменный алкогольный аккомпанемент они и исполняли сольные трели своих любовных игр.
Удивительно, но Арина влюбилась и, несмотря на свою популярность у мужчин, предпочитала встречаться с женатым человеком и не заводила себе другого постоянного любовника. Бориса это вполне устраивало. Арина была женщиной непритязательной, ей было достаточно того, что он раза два в неделю уделял ей время.
Но потом неожиданно вмешался Витька Лохман, его друг, который втюрился в Арину до потери пульса. И у нее с ним завязались какие-то странные отношения, они словно скользили по тонкому острию между дружбой и сексом. И Фомин решил на время отступить: как раз наступило лето, самое время было подшиться, закодироваться и исчезнуть в семейной пучине, переждав сложные времена. Борис тогда почувствовал, что если он не остановится в своем пьянстве, то каюк всем делам, и он может потерять семью. И, несмотря на свою привязанность к Арине, он выбрал стабильность и уют домашнего очага.
Но… Пришла осень, а вслед за ней и холода… А как при холодах не пить? В России? Не-воз-мож-но!!!
Тогда, у Витька, он понял по глазам Арины, что она его до сих пор помнит и хочет… Ему не надо было ничего говорить, он обладал поразительной интуицией и чувствовал женщин на расстоянии. Он этим очень гордился. Чары его действовали не на всех, но Арина им поддавалась…
И Фомин в очередной раз решился. Он еще раз встретился с Ариной у Лохмана, проводил ее до дому, засиделся у нее допоздна, разбавил вечер обильным алкоголем, и отношения завертелись с прежней интенсивностью.
Фомин пил уже пятый день. Сегодня он в середине рабочего дня сорвался и приехал сюда, в частный дом, где проживала Арина вместе со своими двумя подружками - Леной и Олей. Лена была очень деловой женщиной, имела свою фирму, Оля же представляла собой девятнадцатилетнюю балаболку и в этой компании играла роль младшей сестры.
Арина болела и поэтому была сегодня дома. Фомин, по своему обыкновению, пришел не с пустыми руками, и события развивались по привычному сценарию. Сначала - выпивка и чревоугодие, затем - легкая музыка и секс. Но сегодня что-то не очень заладилось у него в постели, были сложности с мужской силой - сказывались возраст и водка, пришлось Арине активно помогать. Но она прекрасно его чувствовала, с ходу определяла, что нужно в данный момент партнеру. Может быть, именно этой интуиции, которая, безусловно, дается человеку от бога, не хватало в постели его жене Кате.
После того как все произошло, Фомин заснул. И проснулся только тогда, когда услышал веселые женские голоса. Это вернулись с работы Лена и Оля. Они его растолкали и безапелляционно заявили, что пьяны и желают продолжить веселье в какой-нибудь экзотической обстановке. Фомин вспомнил про ресторан "Чайка" и посоветовал им ехать туда. Сам же он осознал все-таки сквозь алкогольный дурман, что пока еще женатый мужчина и, соответственно, должен ехать домой.
И сейчас, победив очередной синдром недопития путем приема внутрь ста граммов русского национального напитка, он был готов сесть за руль и доехать до дому. Положение спасало то, что от частного дома Борисовой до его "сталинки" можно было добраться так называемыми "огородами". Здесь не околачивались менты, и обстановка для подвыпивших водителей была самая что ни на есть спокойная.
Отдышавшись, Фомин присел на стул и закурил. Он хмуро посмотрел на декабрьский ландшафт за окном.
"Нет, все-таки есть в жизни счастье", - подумал он. И это ощущение появилось не только потому, что ему полегчало и хмель растворился в организме приятной волной, а потому, что две женщины его любят и преданы ему.
Катя, несмотря ни на что, его любит и никогда ни на кого не променяет. Арине, этой в принципе одинокой и беспутной по-своему женщине, он тоже весьма дорог. Еще парочка встреч с ней, и Лохман, претендовавший на роль героя-любовника, будет повержен. Знать она его больше не захочет… Тоже мне… будет знать, как заглядываться на его женщин. Сначала Арину увел, потом Катю чуть не соблазнил… Да может быть, даже и соблазнил - теперь какая уже разница! Да что это такое, в конце концов! У него, наверное, комплекс неполноценности - ему обязательно нужно для самоутверждения отбить у друга женщину.
Вот Фомин ни у кого ничего не отбивает, у него и так получается все само собой. Это все потому, что он их, то есть женщин, любит, а Лохман все пытается завоевать их или, хуже того, купить.
"Ни хрена ты не понимаешь, Витек, в жизни!" - с горьким вздохом подумал Борис.
И ко всему прочему ты предатель… Фомин вспомнил июльскую историю, когда по возвращении из командировки в Москву, в которую он волею случая поехал вместе с Ариной, дома его ждал жуткий скандал. Он-то и подвел черту под его отношениями с Ариной. Фомину было абсолютно ясно, что в этом виноват Лохман.
Но ничего, Борис человек добрый, отходчивый… И простил Витька, ведь он желал ему в жизни только добра. Но в голове у того был сплошной бардак, как и в его квартире. И ничего уже с этим не сделаешь - не виноват Фомин в этом и ничем не может помочь своему приятелю.
Мысли Бориса метались от одной идеи к другой. Это, кстати, весьма помогало ему в жизни. Когда он слегка подпивал, его, как незабвенного Остапа, несло… Его красноречие, помноженное на остатки непропитого до сих пор интеллекта, производили впечатление на противоположный пол.
Да и в бизнесе это здорово помогало. Он мог заболтать даже бандитов - это мало кому удавалось. И, если бы он не пил, быть бы ему каким-нибудь боссом в губернском правительстве или владельцем крупной фирмы. А так…
Все-таки, может быть, бросить пить? Фомин уныло посмотрел на бутылку. Там оставалось еще граммов пятьдесят.
Нет, вот сейчас последний раз, последний раз в жизни, и все!
И все!
Завтра же надо идти к своему врачу и сдаваться на его милость. Ну, конечно, придется вернуться полностью в семью, не без этого… Рядом с Ариной оставаться трезвым невозможно, на алкоголе строится многое в их отношениях.
- Вот сейчас последний раз! - вслух сказал Фомин, словно гипнотизируя словами самого себя. - Чуть-чуть, и все! Там всего-то пятьдесят грамм - какая ерунда!
Борис, мысленно настроившись на последнюю алкогольную дозу, потянулся за бутылкой. Налил в бокал уже вполне твердой рукой и выпил…
- Хорошо пошла, черт побери! - снова вслух сказал он.
Взгляд его упал на новые сапоги, которые принесла себе Елена Петрова. Хорошая женщина эта Ленка! - неожиданно подумал Фомин про подругу своей любовницы.
Надо их всех, что ли, трахнуть? - мелькнула у него шаловливая мыслишка. И Ленку, и Лельку! А то последняя совсем уже с ума сходит в свои девятнадцать лет по поводу того, что все еще девственница!
Но это потом, а сейчас пора было собираться. Фомин посмотрел на часы. Да, явно пора домой… Броситься в ноги своей Катеньке, вымолить в очередной раз прощение, сказать ей о принятом им решении завязать и…
Потом спать. Только спать. Завтра будет новый день и новая жизнь.
Фомин вздохнул, надел ботинки, выкинул пустую бутылку в мусорное ведро и, хлопнув себя по карманам, убедился, что все его ключи на месте. Выключив свет, он вышел в сени, открыл железную дверь и, немного погодя, захлопнул ее.
Во дворе было темно и тихо. Массив частного сектора, где находился дом Арины Борисовой, не отличался шумом. И эта тишина неожиданно вселила в него оптимистический взгляд на жизнь. Ему вдруг открылась простая истина, заключавшаяся в том, что если он все-таки бросит пить, с завтрашнего дня все в его жизни может пойти по-другому.
Охваченный этими мыслями, Фомин вышел на улицу и открыл дверцу своего джипа "Чероки". Он, не торопясь, сел на водительское место и начал разогревать двигатель.
Он решил открыть бумажник, чтобы пересчитать наличность. С внутренней стороны его улыбалась фотография жены и дочери. "Все-таки они у меня красивые", - ласково подумал Фомин…
…Бог дал ему шанс умереть с благими мыслями. После того как Борис бросил этот взгляд на своих самых близких людей, его джип сотряс страшный взрыв.
Глава 3
"Вольво" не зря называют "королевой московских дорог". Несмотря на то что эти события происходили в другом российском городе, дороги в нем нельзя было отнести к разряду образцовых. Тем более зимой, когда под колесами снег и гололед. А уж в зиме шведы знают толк.
Поэтому, когда расстояние между "Вольво" и "Ауди", в которой увозили неизвестные злоумышленники в неизвестном же направлении несчастную Арину Борисову, равнялось примерно кварталу, Лариса не очень беспокоилась. Несмотря на то, что "Ауди" двигалась достаточно быстро, даже, можно сказать, рискованно быстро для такой погоды.
Светофоры мигали лишь желтыми огнями - время было позднее. Гаишников как ветром сдуло с улиц - на всем протяжении длиннющей улицы Чернышевского их не было вообще. Наконец "Ауди" свернула куда-то влево, на боковую улицу, застроенную многоэтажными домами.
Лариса, не обращая внимания на истеричные вопли сидевшей рядом Ардабацкой, притормозила возле этой боковой улицы и, едва справившись с управлением, повернула.
Открывшийся вид не давал особо радужных надежд. "Ауди" исчезла. Но Лариса не теряла присутствия духа. Обогнув квартал многоэтажек, она пришла к выводу, что машине некуда было деться, кроме как заехать во двор. Туда-то она и направила свою серебристую красавицу.
Двор образовывался одной девятиэтажкой, двумя пятиэтажками и одним четырехэтажным зданием сталинского типа, за которым стояло еще одно здание, что-то типа школы или детского сада. Осветив фарами двор, Лариса увидела в их свете лишь пару темных машин, стоявших явно на ночевке, и мерцавшую задними габаритами "шестерку" у подъезда "сталинки".
Черт побери! Куда же делись бандиты? Неужели она ошиблась, и "Ауди" проехала куда-то еще мимо этого двора?
Ардабацкая словно почувствовала раздражение Ларисы и заверещала:
- Господи, да что ж это такое делается-то! В центре города, у элитного ресторана похищают людей! Я знаю, знаю, что во всем виноват этот негодяй Лохман!
Лариса старалась не обращать внимания на свою соседку, но это было очень сложно сделать, поскольку весь салон автомобиля заполнил весьма резкий и громкий голос Ольги.
И тут неожиданно на боковой аллее, которая проходила с задней стороны "сталинки", показалась "Ауди". Автомобиль направлялся явно к выезду из двора. Лариса тут же дала задний ход и до упора надавила на педаль акселератора.
Во дворе раздался рев двигателя и несколько секунд спустя визг тормозов. "Вольво" затормозила в полуметре от гаражей, которые закрывали выезд. "Ауди" была вынуждена остановиться.
Как только машина встала, Лариса открыла дверь своего автомобиля, вылезла и подбежала к "Ауди". Там уже открывалось стекло со стороны водителя. Послышался мужской бас, который произнес сложноподчиненное матерное выражение с использованием почти всего арсенала слов неформальной лексики.
- Где Арина? - чуть задыхаясь, спросила Лариса.
- Какая еще на хер Арина? - спросил ее в ответ водитель, крепкий мужик средних лет в кожаной дубленке. - Ты что, датая, что ли?
И подозрительно оглядел Ларису. Та в свою очередь заглянула в салон. Рядом с водителем сидел хмурый парень, телосложением под стать первому, на заднем же сиденье никого не было.
- Вы похитили около ресторана "Чайка" женщину полчаса назад. Где она? - повторила свой вопрос Лариса.
- Ты не только пьяница, а еще и фантазерка! - ухмыльнулся водитель, открывая дверь и ставя ноги на снег. - Убирай свою тачку и дай проехать.
- Где Арина? - это уже Ардабацкая, выбравшись наконец из "Вольво", подбежала к водителю "Ауди" и буквально накинулась на него.
Тот среагировал быстро. Еще пока она бежала, выставил вперед свой локоть, а когда Ольга приблизилась к нему, он резко ударил им по ее лицу. Ардабацкая, схватившись за лицо, упала ничком на землю.
Лариса не успела ничего предпринять, чтобы обезопасить себя. В следующий момент широкоплечий водитель "Ауди" сгреб ее в охапку и с размаха шваркнул спиной о стену гаража. В ее глазах заискрилось, и сознание через мгновение отключилось. Сквозь какую-то пелену она услышала шум двигателя отъезжавшей "Ауди". Автомобилю пришлось совершить некоторые маневры, чтобы объехать "Вольво" Ларисы. На это у водителя "Ауди" ушло где-то около минуты. Сразу же после того, как преграда была устранена, машина на большой скорости выехала со двора.