Вопрос художника остался без ответа. Андрей окинул взглядом коллег, прошелся по комнате, затем посмотрел на Юрия:
- Позвольте взглянуть, что в вашей сумке? - Он потянулся к болотному рюкзаку, оставленному в углу.
Атаманов переворошил вещи Юрия, что-то бормоча, и, удовлетворившись осмотром, произнес:
- Юрий Николаевич, вам придется проехать с нами для дачи показаний.
Рузанцев со вздохом поднялся с места и направился к выходу. Он не знал, что в этот момент со стены ему вслед печально смотрит Лилия.
* * *
Лилия Зимовец заметила неприятную закономерность: чем лучше обстоят дела в карьере, тем они хуже в личной жизни. В "Ониксе" в последнее время ее часто хвалили, руководство ее отмечало как перспективную сотрудницу и поручало вести крупные направления. По итогам продаж ей дали премию, которую она за сегодняшний день удачно потратила: купила премилую сумочку и обновила косметику.
Лиля уже в третий раз за последние пятнадцать минут перешла канал Грибоедова. Она свернула с шумной Садовой и бродила по извилистой набережной. Метро совсем близко - полчаса, и дома. Но молодая женщина домой не спешила - ее там никто не ждал. В этот субботний августовский вечер очень не хотелось сидеть взаперти. А в хорошую погоду находиться в квартире становилось совсем невыносимо. Лиля постояла еще немного на деревянном мосту, глядя в мутную воду. Она явно мешала прохожим: узкий Харламов мост по ширине был рассчитан только на двоих пешеходов - третий уже не помещался. Свернув в переулок, Лиля направилась в Юсуповский сад.
Детвора, мамаши с колясками, старики с газетами и шахматами - это, конечно, не та публика, которая интересна барышне, засидевшейся в невестах. Лиля по привычке поискала глазами объект, достойный внимания. Мужчин подходящего возраста (от двадцати пяти до сорока) в зоне видимости не оказалось. Вскоре она заметила молодого человека: приятная внешность, рост, осанка, солидно одет. Лиля засмотрелась на возможного жениха. Ее фантазия вмиг нарисовала картины счастливой семейной жизни: вот они вместе идут по улице - красивая пара; вот гуляет их свадьба - бьют бокалы у Ростральных колонн и отпускают в небо белых голубей; вот их первенец - одеяло, перевязанное синей ленточкой. Это мальчик, он родится зимой. А вот они втроем гуляют по парку. Сын бегает рядом и смеется, муж кружит ее на руках. - "Возле этих прудов мы встретились с твоей мамой", - рассказывает он ребенку. Малыш не слушает, он хочет кормить уток. "Папа, пойдем уток кормить", - тащит его за рукав мальчик.
- Папа, к уткам пойдем! - услышала Лиля и очнулась от грез.
Она не сразу сообразила, что мужчину позвал не их воображаемый, а его сын. И этот ребенок уже существует. Около ее "жениха" крутился мальчик лет шести. Такого подвоха Лиля не ожидала. Она растерянно наблюдала идиллию. "Воскресный папаша, - пришла к ней утешительная мысль. - Он в разводе, время от времени видится с ребенком. Что ж, бывает. Конечно, лучше без малыша, но тоже вариант".
Лиля смотрела на предполагаемого суженого, строя дальнейшие семейные планы.
"Сын родится, когда-нибудь его познакомят со старшим братом, - она придирчиво посмотрела на резвящегося около воды мальчугана, - а может, не стоит знакомить? Вообще лучше ограничить контакты - чем реже, тем лучше. Иначе потом не разберешь: то ли к сыну муж ходит, то ли к бывшей жене".
- Жен мне только еще не хватало, - произнесла она вслух и осеклась: к семейному дуэту отца и сына присоединилась молодая женщина. Она держала в руке батон, от которого отломила большой кусок и протянула ребенку. Поведением соперница никак не походила на "бывшую", к тому же выглядела довольно привлекательно.
Раздосадованная Лиля побрела в нижний парк. Она не то чтобы сильно расстроилась - подобные планы строились часто, почти каждый раз при виде стоящего мужчины. Обидно было в момент, когда разбивалась мечта. Как только что, с появлением этой мадам.
Лиля устроилась в укромном уголке на удобной скамейке. Она уже выбросила из головы свое "поражение" и оглянулась вокруг: небольшие холмы, ели, фонарики и блестящая темная вода - очень живописное место. Не зря вокруг столько художников - Лилин внимательный взгляд насчитал пять человек с планшетами и мольбертами.
Только сейчас она вспомнила об обновках. Достала из пакета сумочку и принялась ею любоваться: открывала молнии, поглаживала, вертела в руках. Это доставляло ей немало удовольствия. Радовалась, словно ребенок новой игрушке.
- Девушка, у меня к вам просьба, - услышала она рядом приятный баритон.
Лиля вздрогнула - не ожидала, что кто-нибудь нарушит ее уединение. Одновременно появилась интригующая надежда знакомства, которая тут же исчезла: перед ней стоял паренек от силы семнадцати лет. Подросток с интересом ее разглядывал и, подбирая слова, продолжил:
- Простите, пожалуйста… Вы мне очень поможете, если повернете голову в противоположную сторону.
Лиля ничего не поняла, но назад обернулась.
- Да нет. Не так. Я бы хотел, чтобы вы сели так же, как и раньше, только смотрели вон туда, - он показал рукой нужное направление.
- Это еще зачем? - удивилась Лиля. Парень в ободранных джинсах и растянутой футболке ее забавлял.
- Так лучше видно. Вы мне очень нравитесь…
Лиля от души рассмеялась: несовершеннолетних воздыхателей у нее еще не было.
"Кроме детей, уже никому не нравлюсь", - весело подумала она.
- Пожалуйста, - повернулась Лиля, как просил странный юноша, - ты доволен?
- Да, только подбородок чуть ниже. Вот так, - дирижировал он, - немного левее. Замечательно!
- И что это будет?
- Это будет картина. Позвольте я напишу ваш портрет? - В его раскосых глазах читалась надежда.
Женщина ничего не ответила, портреты с нее еще не писали и никогда не обращались с подобным предложением.
Мальчишка уже держал в руках планшет.
- Вы не беспокойтесь, - хлопотал он, - если вам не понравится, можете порвать. Но я вам сразу скажу, получится хорошо. Здесь свет очень удачно падает, оттенки создает и ваши скулы подчеркивает…
Юный художник еще что-то приговаривал, но Лиля его уже не слушала. Она решила, пусть рисует, и углубилась в приятные мечты, навеваемые романтичной обстановкой парка.
- Вот, готово, - объявил мастер.
Он продемонстрировал Лиле свой шедевр.
- Как, нравится? - самодовольно спросил юноша. На его лице сияла гордость за отличную работу. Он ничуть не сомневался: полотно просто не может не понравиться.
У натурщицы не повернулся язык обидеть художника.
- Очень, - ответила она сдавленным голосом.
Это же надо так кистью махать! Будто бы нарочно подчеркнул все изъяны. Разве у меня есть морщины? А губы? Они у меня гораздо больше, чем нарисованы. Глаза и те испортил - придал им такое безумное выражение, что смотреть противно.
Польщенный художник заулыбался еще шире.
- Это вам на память, - сказал он и добавил: - Бесплатно.
Лилия молча взяла творение, она перевернула лист обратной стороной, чтобы не видеть свою "страшную физиономию".
- Могу я вас попросить еще об одном одолжении? - не отставал парнишка. И, видя, что женщина готова его выслушать, продолжил: - Я хочу написать с вас еще один портрет. Для себя. Вы мне еще раз попозируйте.
Ответ последовал не сразу. Лилия теряла терпение, она боролась с собой, чтобы не уничтожить портрет немедленно. А мальчишка словно издевался, еще одну карикатуру пожелал состряпать - во вкус вошел. И только искренний, светящийся радостью взгляд юноши удержал ее от резких слов.
- Лучше оставьте себе этот рисунок, - с улыбкой ответила она.
- Себе? Спасибо. Это моя лучшая работа, вряд ли в другой раз получится так же хорошо.
Лилия решила здесь больше не задерживаться, она сдержанно попрощалась с юным дарованием и поспешила из парка.
- Я с вас обязательно еще один портрет напишу. Специально для вас! - кричал ей вдогонку юноша.
* * *
Кабинет следователя Юрию показался очень неуютным и зябким. Он сразу отметил колер интерьера: серые стены, бежевые столы и грязно-белые жалюзи на окнах. Преобладал серый. Юрий не любил этот цвет и старался избегать его в своих работах. Он считал его цветом тоски, во всяком случае, на него он действовал удручающе.
Единственным ярким пятном в этой гамме был следователь. Черноволосый, с блестящими темными глазами, он то и дело ходил по кабинету. Его звали Алексеем Валерьевичем Мурашкиным. Юрий подумал, что этому подвижному человеку очень подходит его фамилия.
- Значит, постоянно вы проживаете в Одессе? Как давно вы приехали в Петербург?
Следователь встал из-за стола, подошел к окну, бросил взгляд сквозь мутное стекло, затем вернулся на свое место.
- Я приехал две недели назад, третьего сентября. - Юрий поежился на неудобном стуле. Допрос шел давно, и он уже устал.
- И проживали в дачном доме вашего приятеля в Репино?
- Совершенно верно, в Репино. Только хозяин дачи не мой приятель, он приятель моего брата. Что-нибудь случилось?
- Хорошо, - Мурашкин проигнорировал вопрос. - С какой целью вы приехали в Петербург?
- Писать картины.
- За то время, когда вы гостили у приятеля своего брата, - он подчеркнул последние два слова, - вас на даче кто-нибудь навещал?
- Нет, я никого не знаю в этом городе.
- А вы сами к кому-нибудь в гости ходили?
- К кому? - удивился Юрий. - Я же никого здесь не знаю.
- Знакома ли вам Лилия Алексеевна Зимовец?
- Зимовец? Лилия Алексеевна? - медленно проговорил Юрий. - А кто это?
- Лилия Алексеевна, менеджер из фирмы "Оникс".
- "Оникс"? Лилия Алексеевна? - повторил он. - Нет, незнакома.
- Тогда как вы объясните вот это? - следователь положил перед ним клочок картона.
- Что это? Номер какой-то.
- Не какой-то, а номер телефона Лилии Зимовец, тут же написано: "Лиля". Не узнаете?
- Нет, - растерянно произнес Юрий. - Почему вы считаете, что я должен его узнать?
- А потому, уважаемый Юрий Николаевич, что эту бумажку мы нашли на даче в Репино, где вы остановились.
- Ну и что? - Лицо Юрия выражало недоумение, будто бы следователь не понимал элементарных вещей. - Дача не моя, там много вещей, которые принадлежат не мне.
- Вот это вы тоже не узнаете? - Мурашкин предъявил Юрию папку с рисунками.
- Это мои наброски, я их делал, когда приехал в Репино.
- Папка была всегда при вас?
- Ну да. Утром я брал ее с собой на залив, возвращался тоже с ней.
- Хорошо, тогда как вы объясните это? - Алексей Валерьевич открыл последнюю страницу, на которой не хватало клочка бумаги. - Как вы видите, Юрий Николаевич, картон, на котором записан номер телефона Лилии, был вырван именно из этой папки. Так что вспоминайте, каким образом на нем появился телефон Зимовец.
Юрий молчал.
- Ладно, пойдем дальше. Это ваш почерк? - Следователь достал из стола еще один листок с номером телефона, но уже без подписи.
- Мой.
- Кому вы его давали?
- Никому. Это телефон дачи в Репино, я его для себя записал.
- Должен вас огорчить. Этот листок был обнаружен в квартире ныне покойной Лилии Зимовец. Вы ни в чем не желаете признаться?
- В чем мне признаваться? - вскипел Юрий. - Что я убил Лилию Зимовец?
- Вот именно.
- Бред какой-то. Я не убивал никакой Лилии!
- Между прочим, в квартире Зимовец обнаружена пуговица от вашего пиджака. Что вы на это ответите? Вот что, - голос следователя стал жестким, - не желаете признаваться - не надо. Улик достаточно, чтобы вас арестовать.
* * *
Нельзя сказать, что лейтенант Носов симпатизировал арестованному художнику. Скорее наоборот, угрюмый, замкнутый Рузанцев ему не нравился. Саша ориентировался на свою сыщицкую интуицию, и хотя все факты буквально кричали против художника, оперативнику Носову не верилось в его виновность.
"Что-то тут не так, - думал Саша. - Все вроде сходится, но больно гладко получается. Обстановка на месте преступления говорит о романтической встрече, коллеги Зимовец утверждают, что в день убийства Лилия собиралась на свидание с художником из Одессы, и называли его имя - Юрий. Только и щебетала в последнее время: Юра такой, Юра сякой. В квартире покойной находится листок с номером телефона дачи в Репино, по которому мы легко обнаруживаем Юрия. Номер телефона, найденный у Зимовец, записан рукой Рузанцева, и он этого не отрицает. На обрывке из папки Юрия номер телефона Зимовец, который она записала сама.
Пуговица от его пиджака в квартире Зимовец - тоже немаловажная улика. Все факты говорят против Юрия. У художника нет никакого алиби: он то рисовал на берегу, то в одиночестве бродил по городу".
- Как ты думаешь, Андрей, - обратился Носов к Атаманову, - может, Зимовец убил вовсе не Рузанцев? С мотивом что-то не складывается. Мы решили, что Юрий мог приревновать Лилию, что и привело к трагедии. Другого мотива вроде как нет. Допустим, художник действительно убийца, тогда мне непонятно, где мотив? Сам посуди, какой из него Отелло? И потом, если он приехал в Питер только в начале сентября, как за такое короткое время успел завести роман с Лилией, причем настолько пылкий, чтобы безумно ревновать?
- Может, они давно были знакомы, - возразил Андрей.
- Это вряд ли. Зимовец всем говорила о Рузанцеве как о новом знакомом.
- Все возможно, но есть улики, что ты против них предъявишь? Насчет мотива согласен, зыбкий он какой-то. С другой стороны, мало ли что между ними произошло, может, дамочка шантажировать его чем-то решила.
- И чем же? - недоверчиво спросил Саша.
- Да мне откуда знать? У каждого свой скелет в шкафу. Может, этот Рузанцев сболтнул лишнее, а Зимовец в него вцепилась. По большому счету, не так важен мотив преступления, если мы установили, кто его совершил.
Атаманову самому не нравилось слишком большое количество "доказухи", оказавшееся в их руках. Но такое тоже бывает, когда действует дилетант или убийство случается непреднамеренно. Возможно, никто не хотел убивать Лилию. Все получилось случайно: преступник растерялся и поспешил покинуть место преступления, уничтожив только часть улик. Под этот сценарий, вполне подходил Рузанцев. Его отпечатков в квартире Зимовец не обнаружено. Но это объяснимо - здесь он сообразил стереть свои пальчики, а вот об остальных следах забыл. Бумажку с телефоном мог бы и забрать, тогда бы на него вряд ли так быстро вышли, да и вышли ли бы вообще, большой вопрос.
Отпечатки стерты точно так, словно убийство не планировалось: не только с дверных ручек и выключателей, а отовсюду. Будто преступник не знал, чем закончится встреча, сначала касался всего подряд, а когда пришлось убить хозяйку, вытер полквартиры.
Зимовец свои связи не скрывала, скорее наоборот, хвасталась ими на каждом углу. Она была из тех женщин, которые любят пустить окружающим пыль в глаза: раз у меня много поклонников, значит, я пользуюсь успехом. А как внушить эту мысль, если ухажеры не преследуют с охапками цветов? Надо искусственно создавать имидж объекта пристального внимания кавалеров. Поговорив по телефону тихим голосом, невзначай пожаловаться: опять в театр зовут, как надоело! Или можно явиться на работу с купленным по дороге букетом. Здесь главное - идти к рабочему месту не торопясь, чтобы увидели коллеги. Объяснять ничего не надо, люди сами сделают нужные выводы и расскажут друг другу. Кем хвасталась Лилия в последнее время? Художником Юрием. Опять Юрий. Все на нем сходится.
- Что ты от меня хочешь? - наконец сказал Андрей.
- Продолжить работу по Рузанцеву. Вдруг новые обстоятельства выяснятся?
- А другие дела? Когда ими будем заниматься? У нас, кроме твоего Рузанцева, у которого, к бабке не ходи, рыльце в пушку, других клиентов хватает. Так что забудь. Все, свободен.