На ремне военного образца Болан разместил подсумки с запасными обоймами для всех видов своей артиллерии, десантный нож, а также целый набор удавок и гранат.
Но, хотя он и был полностью экипирован для ведения боя, на этот раз Палач намеревался всего лишь провести скрытную разведку на вражеской территории. Преждевременное столкновение с врагом могло серьезно повредить конечной цели его задания и, что было вполне вероятно, привести к непоправимой катастрофе.
Целью разведки была военизированная база, оборудованная посреди флоридских болот. Болан подобрался к ней с западной оконечности полуострова и медленно, беззвучно, не выходя из-под прикрытия растительности, начал обходить вокруг нее. Ему хотелось, прежде всего, разведать ее планировку и расположение охранных постов.
С севера и востока к лагерю вплотную подступала покрытая водой отмель, а с запада и юга, на сколько хватало глаз, тянулись безбрежные джунгли. Территория лагеря имела форму квадрата со стороной около ста метров и по всему периметру была обнесена сетчатым ограждением с несколькими рядами колючей проволоки поверху. Перед въездными воротами и вдоль всего ограждения с западного и южного флангов тропическая растительность была полностью выжжена на расстоянии до тридцати метров, что позволяло простреливать эту зону безопасности в случае, если обитатели лагеря подверглись бы нападению извне. Но со временем солдаты, уверенные в неприступности своих позиций, подрастеряли прежнюю бдительность, и джунгли мало-помалу отвоевывали утраченные позиции. В некоторых местах лианы уже начинали карабкаться даже на ограждение.
Оставаясь все время под защитной сенью тропической зелени, Болан выбрал место для наблюдательного пункта, откуда весь лагерь просматривался как на ладони. На его территории возвышалось несколько строений из гофрированного железа. От одного из них отходили изолированные кабели, поднятые на деревянные столбы и соединявшие его с остальными строениями. Вне всякого сомнения там размещалась силовая станция, снабжавшая лагерь электроэнергией. Между бараками сновали солдаты в маскировочных комбинезонах, вооруженные винтовками М-16. Болан приметил еще каких-то типов в форме. У этих на поясе болтались пистолеты. Видно было, что все они занимаются повседневными делами. Болан тщательно всматривался в их лица, но ни в одном из них не признал человека, ради которого забрался в самые дебри Эверглейдских болот.
Покинув свой наблюдательный пункт, он продолжил обход лагеря. На северном фланге, там, где твердая почва постепенно скрывалась под разлившейся стоячей водой, он увидел на берегу несколько аэроглиссеров. Он тотчас же отметил в памяти эту деталь, которая могла оказаться впоследствии чрезвычайно важной для дальнейшего развития операции. Ему были знакомы эти маленькие плоскодонные лодочки, приводимые в движение воздушным винтом. Они обеспечивали противнику маневренность, которой у него самого не было. Но козыри, как известно, иногда оборачиваются против того, кто ими располагает...
Последние наблюдения убедили Болана, что база, без сомнения, была оборудована профессионалами и на сегодняшний день поддерживалась в образцовом порядке. Кроме того, благодаря преимуществу своего расположения она была почти невидима с воздуха, ни по воде, ни по суше к ней практически невозможно было подобраться всякому, кто отважился бы сунуться в Эверглейдские болота. Проникновение на ее территорию было связано с огромным риском, и Палач решил дождаться ночи, чтобы свести его к минимуму.
Он продвигался параллельно ограждению на западном фланге лагеря к тому месту, где осталась его лодка, когда что-то едва заметно шевельнулось под деревьями, заставив сработать сигнал тревоги в его голове. Несомненно, это что-то было человеческим существом. Возможно, часовым, который обнаружил незнакомца чуть раньше, чем незнакомец его самого, а может быть, просто патрульный, совершающий привычный обход.
Кем бы ни был этот человек, Болан никому не позволял застать себя врасплох.
"Беретта-бригадир", словно по волшебству, появилась в правой руке Палача, и он присел, пытаясь разглядеть выдавшую себя цель. Всматриваясь в смутный полумрак, он в конце концов обнаружил фигурку небольшого роста в зеленом маскировочном комбинезоне и таком же берете, натянутом на самые уши. По всей видимости, паренек не был вооружен. Во всяком случае при нем не было обычной для часового винтовки. Однако он следовал за Боланом, и это, конечно же, не было простой прогулкой, учитывая неприветливый характер данной местности...
Преследователь тем временем подходил все ближе и ближе. Когда он заметил Болана, было слишком поздно. Он на мгновение в нерешительности застыл на месте, и Палач успел заметить, несмотря на полумрак, пытливое выражение его глаз. Затем парень круто развернулся и пустился наутек, стремясь спрятаться за завесой ветвей мангровых деревьев.
Болан, не раздумывая, положил палец на спусковой крючок. Попасть в беглеца не составляло труда, ведь до него было не более двадцати пяти метров... Что-то, однако, мешало ему нажать на курок. Может быть, маленький рост незнакомца, а может, его непонятное, начисто лишенное уверенности поведение. Да и принадлежал ли этот человек к обитателям лагеря? Когда Палач увидел, что тот припустил в сторону, противоположную той, где находились ворота базы, все его сомнения разом улетучились. Мак моментально принял решение. Выскочив из кустов, он, не скрываясь, бросился вдогонку за беглецом. Размашистыми прыжками Болан беззвучно мчался за маленькой фигуркой, которая, пригнув голову, с удивительной ловкостью петляла среди деревьев.
Растительность стала гуще, лианы и ветки извивались, норовя стреножить беззвучно мчащихся бегунов; жесткая трава шелестела от прикосновения грубой ткани маскировочных комбинезонов. Чуть погодя Болан почувствовал, как земля начинает уходить из-под ног: зыбучая почва засасывала, значительно замедляя продвижение. Его добыча тоже замедлила бег и теперь с трудом передвигалась по болотистому участку местности. Болану даже показалось, что он слышит учащенное дыхание беглеца.
Вдруг незнакомец остановился и резко развернулся, держа обеими руками пистолет, ствол которого уставился на Болана. Тот запросто мог бы превратить незадачливого стрелка в решето, прежде чем он успел бы как следует прицелиться. Но и тут какая-то непонятная сила удержала его палец, готовый нажать на спусковой крючок, и вместо пальбы Мак предпочел сделать отвлекающий маневр. Болан нырнул головой в высокую траву, выставив "беретту" перед собой. Незнакомец нервно попятился и отступил на несколько шагов, чтобы получше прицелиться, а Мак дважды нажал на спусковой крючок. Пули вспороли липкий воздух джунглей и впились в землю возле ног незнакомца.
- Бросай оружие, - приказал Палач вполголоса. - Если хочешь остаться в живых, немедленно брось пистолет на землю.
Но тот, не обращая внимание на его слова, продолжал пятиться. Внезапно он пошатнулся и потерял равновесие. Болан увидел, как паренек по пояс погрузился в зыбкую трясину.
В пылу противостояния бедняга не заметил, что более-менее твердую землю сменило болото, и через несколько секунд незнакомец погрузился бы в него с головой...
Он отчаянно пытался выбраться из трясины, лихорадочно шаря руками в поисках надежной опоры, когда Болан осторожно приблизился к нему. Человек так и не выпустил из руки револьвер, хотя все его попытки удержаться на поверхности были безуспешны. Направив весьма убедительный довод в виде "беретты" на несчастную жертву, Палач сказал:
- Предлагаю сделку: револьвер в обмен на мою руку.
Незнакомец не колебался и доли секунды: револьвер тотчас же полетел в траву к ногам Болана, который поднял его и сунул за пояс. Это был "кольт питон" калибра .347. Красивая игрушка, вне всякого сомнения, но ей гораздо уместнее было находиться за поясом Палача, нежели в руках перепуганного парнишки...
Улегшись на живот на самом краю трясины, Болан вытянул руку. Длинные пальцы намертво вцепились в его ладонь. Болан напрягся и потянул незнакомца к себе. Медленно, словно с сожалением, болото отпустило свою добычу, и Болан аккуратно вытянул ее на землю. С человечка, дрожавшего как осиновый лист, стекала болотная жижа. Не теряя времени, Мак обыскал незнакомца, чтобы убедиться, что у того больше нет никакого оружия. Тот весь напрягся, почувствовав прикосновение чужих пальцев, и в глазах его Палач прочитал дикий ужас. Спасенный сделал слабую попытку вырваться, но Болан, которому все это изрядно надоело, выругался и сорвал с него берет.
Изумительные белокурые волосы каскадом хлынули на перепачканные грязью плечи. Болан едва сдержал крик удивления: незнакомец оказался женщиной и еще какой! Палач тотчас же узнал ее, несмотря на то, что она была по уши в грязи. Вот уж действительно Эверглейдские болота таили множество странных и опасных сюрпризов...
Глава 3
На фотографии, которую Болан видел на ферме "Каменный человек", она выглядела совершенно иначе. Правда, справедливости ради надо сказать, что и условия были иными. Сейчас Болан видел в Холли Брюс странное сочетание ярости и утонченной женственности, о которых он до этого момента даже не подозревал. И тем не менее это была именно она, сомневаться не приходилось, несмотря на перепачканную грязью мужскую одежду.
Она была взбешена до крайности, но во взгляде девушки Болан прочел не только страх, но и вызов. Еще в нем читалась яростная решимость, с которой Маку придется совладать, если он рассчитывает выбраться победителем, и притом живым, из этих зловонных джунглей. Да еще с этой девушкой впридачу.
Он присел на корточки рядом с дочерью биохимика и заглянул ей в глаза, чтобы девушка могла прочесть в его взгляде немой приказ повиноваться.
- Ни слова, - прошептал он, - и не двигайтесь! Неподалеку отсюда патрулирует вооруженный часовой.
Несмотря на то, что девушка была вне себя от ярости и страха, она вовсе не была дурой, да и инстинкт самосохранения у нее действовал безотказно. Отвернувшись от неумолимого взгляда высокого незнакомца, который не позволял ей подняться с земли, Холли Брюс посмотрела через плечо в сторону непроницаемых для взора джунглей. Затем, по-прежнему не произнося ни звука, она, как испуганный ребенок, прижалась к широченной груди Болана. Ей крепко досталось, к тому же Холли Брюс едва не погибла, поглощенная этой ужасной трясиной. Она вдруг почувствовала, как ее покидают последние силы. Девушка ощутила теплое дыхание Болана на своей щеке и еще теснее прижалась к этому внушающему доверие мужчине. Потянулись нескончаемые секунды...
- Хорошо, хорошо, опасность миновала, - тихонько прошептал Болан.
Девушка глубоко вздохнула, отстранилась от спасителя и вытянулась на земле, рассыпав свои длинные волосы по траве.
- Замечательно! - неожиданно воскликнула она почти истерическим голосом. - Но кто вы такой и откуда здесь появились?
Болан вытащил сигарету и, прикурив ее от зажигалки, протянул Холли, но та от сигареты отказалась.
- Меня зовут Феникс, - ответил он с подкупающей простотой.
- Вы полицейский?
Он натянуто улыбнулся и встал. И только после этого ответил:
- В некотором роде.
Холли в свою очередь вскочила на ноги.
К ней вернулась привычная уверенность, и она окинула Болана испепеляющим взглядом.
- В некотором роде, говорите? - насмешливо протянула она с плохо скрытой злостью. - Это самая лучшая шутка за сегодняшний день! Подумать только, я целую неделю ору, как сумасшедшая, чтобы привлечь внимание полиции, а она затыкает уши, не желая ничего слышать.
Болан ласково взял девушку за руку и увлек за собой.
- Спокойнее, - улыбнулся он. - Вы орали вовсе не зря. Как видите, ваш страстный призыв услышан, и я вам обещаю, что мы разыщем вашего отца.
- Да я его уже, черт побери, нашла! - воскликнула она раздраженно. - Он там, в этом проклятом лагере!
- Тогда я, вне всякого сомнения, уже вступил бы с ним в прямой контакт, не попадись такое чудо на моем пути, - миролюбиво заметил Болан.
- Ах, значит, вам попало на пути чудо? - взвизгнула она. - Ну это уж слишком!
- Прекратите кипятиться, прелестная мисс, - мягко сказал он. - Вы только попусту растрачиваете свою энергию.
Должно быть, он задел какую-то чувствительную струну в глубине ее души, так как поведение девушки круто изменилось. Болан прочел во взгляде Холли покорность еще до того, как она снова прижалась к нему всем телом, словно хотела не только морального, но и физического утешения.
- У меня такое ощущение, что я схожу с ума, - чуть слышно прошептала она. - Никто не хочет меня выслушать! А я ведь хорошо изучила привычки отца с тех пор, как мы живем вдвоем. Он ни разу не брал отпуск, ни на один день. Даже тогда, когда мама была еще жива!
Болан решил дать девушке выговориться и потихоньку тащил ее за собой к тому месту, где оставил надувную лодку. Там он остановился и пригласил ее занять место в утлом суденышке. Холли снова заколебалась и спросила:
- Так как вы говорите вас зовут?
- Джон Феникс.
- Феникс... Хм... Больше похоже на псевдоним или кличку, - вздохнула Холли, не подозревая, насколько близка она к истине. - В Аризоне есть город, который называется Феникс, а еще так зовут мифическую птицу, которая погибает в огне и возрождается из пепла. За эти качества люди считают феникса символом вечной жизни. Это она дала вам такое имя?
Теперь Холли улыбалась и выглядела повеселевшей. Наверное, впервые за все время, которое дочь разыскивала своего отца, она нашла человека, который согласился ее выслушать...
Болан же продолжал молчать. Он с удовольствием отдал бы ей револьвер, но какое-то смутное чувство тревоги удерживало его от этого шага. Что-то в поведении девушки странным образом беспокоило его. Возможно, внезапная ее покорность... слишком внезапная, чтобы быть искренней до конца... Ломала ли она перед ним комедию? Весьма возможно. Джунгли по-прежнему были полны опасных неожиданностей, но Болан был готов к встрече с ними. А пока в уравнении спасения биохимика Холли Брюс была неизвестной величиной, непонятно откуда свалившейся на голову Палача. Ее присутствие грозило серьезно осложнить выполнение задания...
Глава 4
Комендант базы в который уже раз нервно посмотрел на часы и задрал голову, вглядываясь в небо. День клонился к вечеру. Тени на Эверглейдских болотах уже начали удлиняться, а стоячий воздух потихоньку наполнился многоголосым шумом, характерным для ночной поры в тропических джунглях. Полковник Чарльз Роски все еще надеялся, что вертолет прилетит до того, как придется зажигать сигнальные огни.
Он ждал уже целую вечность, торча, как идиот, на вертолетной площадке, и это вынужденное бездействие никак не способствовало улучшению настроения. Напротив, оно напоминало ему, что он был не единственным хозяином этого лагеря, и ему приходилось постоянно запрашивать мнение своих старших начальников.
"Так бывает всегда: кто платит, тот и принимает решение", - с горечью подумал он, не отрывая глаз от потемневшего неба.
У него даже кишки скрутило, когда утром пришлось по рации связываться с этим старым хреном. Он чувствовал себя униженным оттого, что пришлось признать поражение. И тем не менее... Роски был уверен, что ему удалось бы обломать рога доктору Брюсу. Вначале биохимик, эта яйцеголовая скотина, согласился сотрудничать, а затем ни с того ни с сего передумал и впал в бешеную ярость, просто-напросто отказался продолжать работы, угрожая разрушить даже то, что успел создать. Роски сразу понял, что к ученому надо применить более жесткие методы убеждения, типа тех, что давали хорошие результаты во Вьетнаме, но прежде чем приступить к их осуществлению, следовало запросить согласие Тэрстона Ворда. Таковы были правила игры, придуманной - увы! - не полковником Роски... А старик категорически запретил поднимать руку на Брюса до тех пор, пока сам с ним не переговорит, что, естественно, никак не льстило самолюбию коменданта базы. Ворд пообещал, что прибудет сегодня вечером, взяв тем самым инициативу в свои руки вместо того, чтобы доверить это дело начальнику своего штаба Чарльзу Роски.
Роски буквально тошнило оттого, что ему приходилось держать отчет перед штатскими и получать от них добро по любому своему решению. Слава Богу, что Ворд был не такой тупой, как эти лощеные хлыщи из Вашингтона. Но все-таки он - человек штатский, абсолютно чуждый военной логике и точности мысли. Никогда он не сумеет поставить себя на место солдата и взглянуть на вещи, как офицер, привыкший применять силу и презирать слабость во всех ее проявлениях.
Конечно же, Ворд хотел держать все под своим контролем, а особенно эту операцию, которая, по его же словам, должна была стать венцом карьеры. Но до тех пор, пока богач будет продолжать повсюду совать свой нос, орлы, вышитые на погонах Роски, стоят не больше, чем капитанские нашивки в те времена, когда он служил во Вьетнаме.
Да, Вьетнам... Воспоминание о военных годах всегда будило в полковнике смешанные чувства... Как и многие другие ветераны вьетнамской кампании, он познал там и хорошее, и плохое. С Вьетнамом был связан и апогей его воинской славы, и внезапный крах карьеры кадрового военного. Он сразу же почувствовал себя в джунглях как рыба в воде, а жестокая война на уничтожение красной заразы стала для него олицетворением того, о чем он мечтал с самого раннего детства. Роски нашел во Вьетнаме смысл своей жизни - он почувствовал себя там великим тактиком и даже стратегом.
Что-что, а сражаться он умел. Он всегда числился среди лучших, и его постоянные успехи вызывали зависть остальных офицеров, которым не хватало присущей Чарльзу жестокости и кровожадности. Завистники всегда ставили ему палки в колеса. Им трудно было принять его эффективные методы ведения войны. Там, где проходил его батальон, оставалось больше трупов, чем после любых других подразделений, а его люди не имели себе равных, когда нужно было выдавить сведения из захваченных в плен солдат противника. Роски гордился своими "живодерами". Батальон состоял из отчаянных, крутых парней, вылепленных по образу и подобию своего командира. Они умели выслеживать, пытать и убивать врага, не отступая ни перед чем. К тому же, когда другие подразделения попадали в беду, на выручку всегда посылали Роски и его людей: только они умели сеять панику в рядах неприятеля, не щадя не только военных, но и гражданское население, круша все и вся на своем пути... За все это Роски получил кличку Чарли Ужастик.
Но когда война приняла совсем дрянной оборот, шайка недоделанных писак окрысилась на Роски, чтобы показать всем, на что способна либеральная пресса. В результате Ужастика лишили воинского звания, правда, оставив ему возможность зарабатывать хлеб насущный, продавая свои знания и опыт тому, кто больше заплатит.
И покупатель не заставил себя долго ждать. Заказчиков на рынке военных услуг, слава Богу, хватало. В одно прекрасное утро к нему пришел Тэрстон Ворд. Для начала он поведал бывшему вояке об одном крупном проекте, а затем объяснил, что нуждается в его услугах по той простой причине, что Роски - лучший, кого можно найти. Чарли принял комплимент как должное, даже не распознав в нем блестящую обертку из лести. Ворд предложил звание полковника, кучу денег и не очень пыльную работенку.