Но тело говорило ей, что конец близок. Все резервы исчерпаны, и болезнь победила. И ей хотелось всего-навсего умереть дома, на своей подушке, под своим одеялом, слыша рядом дыхание спящего Кеннета. Часто она лежала по ночам без сна, пытаясь запомнить звук его дыхания. Она знала, как неудобно ему спать на раскладушке, но язык не поворачивался сказать ему, чтобы он шел наверх, в спальню. Возможно, это эгоизм, но она слишком любила его, чтобы провести без него те немногие часы, которые ей отмерены.
- Кеннет? - окликнула Лисбет его в третий раз.
Ей уже почти удалось убедить себя, что ей все причудилось, когда она услышала характерный скрип половицы в прихожей.
- Кто здесь? - испуганно спросила она. Огляделась в поисках телефона, который Кеннет обычно клал рядом с ней. Но в последнее время он вставал по утрам таким разбитым, что иногда забывал это сделать. И вот сегодня тоже. - Кто здесь?
Женщина схватилась руками за край кровати и снова попыталась подняться. Почувствовала себя, как герой своего любимого рассказа Кафки "Превращение" - Грегор Замза, который превращается в жука и не может перевернуться, оказавшись на спине, а продолжает лежать в полной беспомощности.
В прихожей послышались шаги. Осторожные, но неумолимо приближающиеся. Лисбет охватила паника. Кто этот неизвестный, не отвечающий на ее оклики? Не Кеннет же решил подшутить над ней? Он никогда не разыгрывал ее, не делал ей неожиданных сюрпризов, а теперь уж точно не время.
Шаги послышались совсем близко. Лисбет не сводила глаз с деревянной двери, которую сама выровняла и покрасила. Теперь казалось, что с тех пор прошло сто лет. Поначалу дверь оставалась неподвижной, и она снова подумала, что мозг сыграл с ней злую шутку, что рак добрался и туда, отняв у нее возможность верно воспринимать реальность.
Но потом дверь начала медленно открываться. Кто-то стоял с другой стороны и давил на нее. Лисбет закричала, зовя на помощь, - так громко, как могла, лишь бы перекричать пугающую тишину. Когда дверь отворилась полностью, она перестала кричать. И человек заговорил. Голос казался знакомым, но все же чужим, и Лисбет прищурилась, чтобы лучше рассмотреть собеседника. Длинные темные волосы заставили ее инстинктивно коснуться своей головы, проверяя, на месте ли желтый платок.
- Кто ты? - прошептала она, но человек приложил пальцы к губам, и она послушно замолкла.
И снова послышался голос. Он звучал совсем близко, почти возле ее лица, и говорил такие вещи, что ей хотелось заткнуть уши руками. Лисбет замотала головой, не желая слушать. Но голос продолжал свое повествование, завораживающее и беспощадное. И что-то в тоне рассказа и резких переходах от одного к другому заставило ее поверить, что все это правда. А вынести эту правду было не в ее силах.
Словно парализованная, слушала женщина страшный рассказ. И чем больше она узнавала, тем слабее становилась ниточка, связывавшая ее с этим миром. Уже давно ее жизнь держалась на одной силе воли и любви, на доверии к тому, кого она любила. Когда у нее все это отняли, ниточка оборвалась. Последнее, что она слышала, был голос. Потом ее сердце не выдержало.
* * *
- Как ты думаешь, когда мы сможем снова поговорить с Сией? - спросил Патрик, вопросительно глядя на коллегу.
- Боюсь, ждать мы не можем, - ответила Паула. - Надеюсь, она поймет, что мы должны вести расследование дальше.
- Ты наверняка права, - сказал Патрик, но голос его звучал не особенно уверенно. Находить золотую середину всегда трудно. Делать свое дело и вторгаться в чужую жизнь, в чужую скорбь или быть сочувствующим человеком, отведя работе второе место? С другой стороны, своими настойчивыми посещениями полицейского отделения Сия уже показала, что для нее важнее.
- Что еще мы можем сделать? - спросила Паула. - Что мы пока не сделали или можем переделать? Что-то мы явно упустили.
- Ну, для начала Магнус прожил всю свою жизнь во Фьельбаке, так что все его тайны должны скрываться где-то здесь. Это облегчает дело. Обычно "сарафанное радио" работает на редкость эффективно, но, как ни странно, пока нам ничего не удалось о нем узнать. Никаких обстоятельств, которые могли стать мотивом для ненависти и уж тем более для убийства.
- Да уж, похоже, он был образцовым семьянином. Стабильный брак, положительные дети, нормальный круг общения. И все же кто-то накинулся на него с ножом и убил. Может быть, он все же пал от рук маньяка? Человека, выбравшего жертву наобум, - предложила свою версию Паула, впрочем, без особой уверенности.
- Такую возможность полностью исключить нельзя, но я в это не очень верю. Самый сильный аргумент против - что он сам позвонил Русандеру и сказал, что задержится. Кроме того, он был немного не в себе. Нет, что-то такое произошло в то утро.
- Иными словами, нам следует сосредоточиться на людях, которых он знал.
- Не так-то это просто, - вздохнул Патрик. - Во Фьельбаке живет около тысячи человек. И все в той или иной мере знают друг друга.
- Спасибо, я уже начала понимать эти местные особенности, - усмехнулась Паула. Она переехала в Танумсхеде относительно недавно и еще не до конца освоилась с полной потерей анонимности, характерной для жизни в большом городе.
- Но, по сути ты права. В таком случае я предлагаю начать с ближнего круга и двигаться по спирали. Надо как можно скорее переговорить с Сией. И с детьми, если она даст на это согласие. Затем опросим ближайших друзей: Эрика Линда, Кеннета Бенгтссона и не в последнюю очередь Кристиана Тюделя. Что-то мне не нравятся эти письма…
Патрик открыл верхний ящик стола и достал пластиковый пакет с письмом и карточкой. Он рассказал о том, как они попали к Эрике, а Паула слушала, широко раскрыв глаза. Затем она в полном молчании прочла зловещие строчки.
- Это очень серьезно, - проговорила она. - Надо послать их на анализ.
- Согласен, - кивнул Патрик. - Однако не будем делать поспешных выводов. Интуиция подсказывает мне, что тут может быть связь, но…
- Да, - сказала Паула и поднялась. - Я тоже не очень верю в случайности.
На пороге его кабинета она задержалась.
- Может быть, поговорим с Кристианом прямо сегодня?
- Нет, я предпочел бы посвятить остаток дня сбору сведений по всем троим - Кристиану, Эрику и Кеннету. А завтра утром вместе просмотрим все материалы и решим, что нам может пригодиться. Кроме того, я предлагаю и тебе, и мне еще раз внимательно прочесть записи их допросов сразу после исчезновения Магнуса. Так чтобы мы сразу заметили, если сейчас что-то в их рассказах не будет соответствовать предыдущим показаниям.
- Я попрошу Аннику, она наверняка поможет найти сведения про них.
- Отлично. А я позвоню Сие и спрошу, когда она сможет нас принять.
Но после того, как Паула вышла, Патрик еще долго сидел перед телефоном, глядя в одну точку.
* * *
- Прекратите сюда названивать! - крикнула Санна и бросила трубку.
Весь день телефон звонил не переставая. Журналисты разыскивали Кристиана. Они не говорили, чего им нужно, однако об этом нетрудно было догадаться. Поскольку вскоре после истории с письмами Магнуса нашли мертвым, они, понятное дело, уцепились за щекотливую тему. Это же полный абсурд! Эти два события никак между собой не связаны. Правда, уже ходили слухи, что Магнус убит, но она отказывалась в это верить, пока не услышит подтверждение из более надежного источника. Но даже если этот невероятный факт окажется правдой - какое все это может иметь отношение к письмам, которые получал Кристиан? Дело обстояло именно так, как сказал ей сам Кристиан, когда пытался ее успокоить. К нему просто привязался какой-то сумасшедший. Скорее всего, все это совершенно безопасно.
Ей очень хотелось спросить: почему же тогда он сам так бурно отреагировал во время банкета? Верит ли он в то, что говорит? Однако все вопросы застряли у нее в горле, когда он рассказал ей историю голубого платья. На этом фоне все остальное померкло. История оказалась ужасная, и его рассказ отдавался в ней почти физической болью в сердце, но он давал и утешение, потому что многое объяснял. И после этого многое можно было простить.
Ее собственные заботы отступали на второй план, когда она думала о том, каково сейчас Сие. Они будут скучать по Магнусу - и она, и Кристиан. Их общение не всегда было раскрепощенным, однако трудно было представить жизнь без него. Эрик, Кеннет и Магнус вместе выросли, имели совместную историю. Их она знала издалека, но из-за большой разницы в возрасте не общалась, пока не появился Кристиан и не сошелся с ними. Конечно же, она понимала, что жены остальных считают ее слишком молоденькой и слишком наивной. Но они приняли ее с распростертыми объятиями, и с годами общение в этой компании стало неотъемлемой частью жизни. Все праздники они отмечали вместе, а иногда просто встречались в выходные за ужином без всякого повода.
Из жен у Санны больше всех лежала душа к Лисбет. Та была спокойной, улыбчивой и всегда обращалась к Санне как к ровне. Кроме того, она обожала Нильса и Мелькера, и так было жалко, что у них с Кеннетом нет детей. Однако теперь Санну мучила совесть из-за того, что она не могла заставить себя навестить Лисбет. На Рождество она предприняла попытку, купила цветы и коробку шоколадных конфет, но едва увидела Лисбет в кровати, уже почти неживую, как у нее возникло острое желание развернуться и бежать куда глаза глядят. Лисбет заметила ее реакцию - Санна увидела в ее глазах понимание, смешанное с разочарованием. У Санны не хватало душевных сил снова столкнуться с этим разочарованием, снова увидеть человека в когтях смерти и делать вид, что она рада встрече со старым другом.
- Привет, ты дома?
Она с удивлением подняла глаза, когда Кристиан вошел в дверь и стал неуклюже снимать с себя куртку.
- Ты что, заболел? Ты же сегодня работаешь до пяти.
- Да, мне что-то не по себе, - пробормотал он.
- Вид у тебя какой-то нездоровый, - сказала она, с тревогой разглядывая его. - А что у тебя на лбу?
Он только отмахнулся:
- Да так, ничего.
- Ты что, сам себя порезал?
- Прекрати. Я не выношу этих твоих допросов.
Он глубоко вздохнул и произнес уже спокойнее:
- Сегодня в библиотеку приходил журналист, расспрашивал меня о Магнусе и о письмах. Как же я устал от всего этого!
- Угу, и сюда они названивали без перерыва. Что ты ему сказал?
- Постарался сказать как можно меньше, - проговорил он. - Но завтра в газетах наверняка появится что-нибудь новенькое. Они же напишут, что им заблагорассудится.
- Во всяком случае, Габи обрадуется, - горько усмехнулась Санна. - Кстати, как прошла встреча с ней?
- Хорошо, - сухо ответил Кристиан, но что-то в его тоне подсказывало Санне, что правда куда сложнее.
- Да? Я понимаю, что ты имеешь право злиться на нее после того, как она так тебя подставила…
- Я же сказал, что все хорошо! - прошипел Кристиан. - Почему ты всегда подвергаешь сомнениям мои слова?
Он снова распалился, а Санна стояла, застыв на месте, изумленно глядя на мужа. Глаза его почернели от злости, когда он сделал шаг к ней, продолжая кричать:
- Оставь меня в покое, понимаешь?! Хватит круглосуточно пасти меня! Прекрати совать свой нос в дела, которые тебя не касаются!
Она заглянула в глаза мужа, которые должна была знать так хорошо после стольких лет совместной жизни. Но человек, стоявший перед ней, показался ей чужаком. И впервые в жизни Санна испугалась его.
* * *
Проехав поворот в сторону Сельвика за яхт-клубом, Анна прищурилась. Впереди виднелась фигура, отдаленно напоминавшая ее сестру - если исходить из цвета волос и одежды. В остальном же она наводила на мысль о надутом воздушном шаре. Анна притормозила и опустила стекло.
- Привет, как раз еду к тебе. Похоже, тебя нужно немного подвезти?
- Да, спасибо, - проговорила Эрика, открыла дверь и рухнула на сиденье. - Я сильно преувеличила свои способности ходить пешком. Сейчас я совершенно измотана и пропотела насквозь.
- И куда же тебя носило? - спросила Анна, подруливая к дому, в котором они обе когда-то выросли и где жили сейчас Эрика с Патриком. В какой-то момент дом чуть не пошел с молотка. Впрочем, Анна поспешно отогнала мысли о Лукасе. То время миновало. Навсегда ушло в прошлое.
- Я ходила в "Хавсбюггс" и встречалась с Кеннетом.
- Зачем? Надеюсь, вы не собираетесь продавать дом?
- Нет-нет, - поспешно ответила Эрика. - Просто мне надо было побеседовать с ним о Кристиане. И о Магнусе.
Анна припарковала машину у красивой старой виллы.
- А зачем? - спросила она, но тут же почувствовала, как неуместен ее вопрос. Любопытство сестры переходило все пределы и нередко ставило ее в ситуации, о которых Анна предпочла бы не знать.
- Я вдруг поняла, что совсем не знаю о прошлом Кристиана. Он никогда ничего мне не рассказывал, - проговорила Эрика и начала, тяжело отдуваясь, выкарабкиваться из машины. - Кроме того, все это очень странно. Магнус, по всей видимости, убит. Кристиан получает угрозы. Учитывая, что они близкие друзья, я ни за что не поверю, что это просто совпадение.
- Понятное дело, но получал ли Магнус письма с угрозами? - Анна зашла вслед за Эрикой в холл и сняла с себя куртку.
- Насколько я понимаю, нет. Во всяком случае, Патрик бы об этом узнал.
- Ты уверена, что он рассказал бы тебе, если бы это выяснилось в процессе следствия?
Эрика улыбнулась.
- Ты имеешь в виду, что мой муж прекрасно умеет держать язык за зубами?
- Да уж, перед тобой никто не устоит! - рассмеялась Анна и уселась за кухонный стол. Она знала, что, если Эрика поставила себе цель выудить что-либо из Патрика, она своего добьется.
- Кроме того, я увидела, что письма Кристиана оказались для него новостью. Если бы что-то подобное фигурировало в деле Магнуса, он отреагировал бы иначе.
- Угу, ты права. Ну, и что тебе удалось вызнать у Кеннета?
- Немного. Зато у меня возникло ощущение, что он очень не хотел говорить на эту тему. Казалось, я наступила ему на больную мозоль, но до конца не поняла, на какую именно.
- Насколько близко они знакомы?
- Точно не знаю. Честно говоря, мне вообще трудно понять, что у Кристиана может быть общего с Кеннетом и Эриком. С Магнусом - да, это мне проще себе представить.
- Кроме того, мне всегда казалось, что Кристиан и Санна - странная пара.
- Пожалуй… - Эрика помедлила с ответом, ища подходящее слово. Ей не хотелось говорить плохое о людях у них за спиной. - Санна слишком молода, - проговорила она наконец. - К тому же я подозреваю, что она ужасно ревнива. И отчасти я ее хорошо понимаю. Кристиан - мужчина видный. И к тому же у них не совсем равноправные отношения…
Тем временем она приготовила чай и выставила его на стол вместе с молоком и медом.
- Что ты имеешь в виду под "неравноправными отношениями"? - спросила Анна.
- Я не так много общалась с ними, однако у меня возникло чувство, что Санна боготворит Кристиана, а он смотрит на нее несколько свысока.
- Да уж, звучит как-то невесело, - проговорила Анна и отхлебнула глоток чая, который оказался слишком горячим. Она отставила чашку, чтобы дать ему немного остыть.
- Возможно, я делаю слишком поспешные выводы из своих мелких наблюдений. Но их манера общаться друг с другом почему-то больше напоминает взаимоотношения между родителем и ребенком, а не между двумя взрослыми людьми.
- Ну, главное, что его книга хорошо продается.
- Да, и это заслуженный успех, - кивнула Эрика. - Кристиан - один из самых одаренных писателей, с которыми мне довелось сталкиваться. Я так рада, что читатели открыли его для себя.
- Вся эта газетная шумиха, несомненно, способствовала его популярности. Не следует забывать о таком факторе, как простое любопытство.
- Ты права, но если только они возьмут в руки книгу, я готова пренебречь тем, каким путем они к этому пришли, - сказала Эрика и положила в чашку вторую ложку меда. Она пыталась покончить с дурной привычкой пить такой сладкий чай, когда мед прилипал к зубам, но каждый раз дело кончалось тем, что она уступала соблазну.
- А как твое настроение в связи с этим? - спросила Анна, указывая на живот Эрики. В ее голосе послышались нотки тревоги. Она помнила, как тяжело далось Эрике рождение Майи, к тому же она тогда боролась со своими проблемами и мало чем могла помочь. На этот раз она всерьез волновалась за сестру, не желая снова видеть ее погруженной в депрессию.