Конечно, у Сони не было молодого человека. Она даже еще ни разу в жизни не целовалась. Но ей так хотелось нравиться этому состоятельному господину, поэтому она ответила небрежным тоном:
- Да есть! Его зовут Артем, ему двадцать лет. Работает супервайзером - то есть развозит по магазинам товар: шоколадки там, чипсы… - Соня описывала парня из соседнего подъезда, по которому давно вздыхала и который вряд ли знал о ее существовании. - Красивый парень, но несерьезный. Мы с ним встречаемся уже год, он предлагает жениться.
- Поймите, модели замужество может помешать, - деликатно заметил Молодчиков.
- Да-да, я понимаю, - серьезно сказала Соня. - Наверное, придется ему отказать!
Так они разговаривали довольно долго. Стае расспросил Соню о ее семье, о планах на будущее, о привычках и любимых блюдах. Он расписывал Сонины достоинства и восхищался ее тонким вкусом… За это время Соня успела по уши влюбиться в Молодчикова и жаждала доказать, какой замечательной моделью она будет.
Соня почти вприпрыжку спускалась в подвал. Ей не терпелось начать съемки.
"Он в меня поверил, - думала она. - И я докажу, что он не ошибся во мне, я стану самой известной топ-моделью! Несмотря на то что моей руки будут добиваться самые известные режиссеры и актеры, я выйду замуж только за него!"
…Стае вошел в "кинозал". Общество уже разительно отличалось по настрою. Лица у многих были красные, глаза блестели от возбуждения. Пиджаки были скинуты, ремни расслаблены. Даже лица приглашенных мужчин уже открыто выражали похоть. На полу лежало множество скомканных бумажных полотенец. В помещении воняло потом.
- Ну вот, господа, зал подготовили, будем смотреть вторую серию. - Молодчиков нажал кнопку пульта от большого, во всю стену, экрана. - Желающих поучаствовать прошу не забывать надевать маски перед входом в помещение, а не внутри него. Все записывается, а производство у нас массовое. Правда, если кому-то не дают спать телевизионные лавры нашего бывшего генпрокурора, то милости просим, лица можете не закрывать.
Шутке никто не рассмеялся. Все взоры жадно уставились на экран.
…Соня вошла в бетонный погреб. Все было не так, как раньше, - у стены стояла огромная кровать. Сама кровать, пол, нижняя часть стены - все было тщательно укрыто прозрачным полиэтиленом. Но самым непривычным и вызывающим ужас был запах. В воздухе противно пахло свежезастеленным полиэтиленом и вонючим освежителем воздуха…
- Зачем здесь так набрызгали этой дрянью? - капризно спросила Соня. И тут же осеклась. Она все поняла.
Часть первая
ЦАРИЦА ДОКАЗАТЕЛЬСТВ
1
Без двадцати двенадцать к магазину-салону "Шторы и жалюзи" на Ленинском проспекте подъехала невзрачная "шестерка" светло-бежевого цвета. Водитель свернул за угол дома, возле которого уже было припарковано несколько автомобилей разных марок, и заглушил двигатель. Достав из железной коробки небольшую сигарку с пластмассовым мундштуком, мужчина за рулем "шестерки" закурил и посмотрел в зеркало заднего вида. Там отражался оставшийся за спиной перекресток, на котором активно орудовал полосатым жезлом сотрудник ГИБДД в звании младшего лейтенанта. Немного поодаль, на тротуаре, расположилась милицейская машина, опознавательные цвета которой так хорошо известны любому автолюбителю.
Младшему лейтенанту, несомненно, предстоял тяжелый трудовой день. Каждые пять минут ему приходилось заворачивать какую-нибудь иномарку - из тех, что подороже и почище. "Правила дорожного движения для всех одинаковы, и никто их пока еще не отменял", - примерно такую фразу произносил назидательным тоном младший лейтенант проштрафившемуся водителю, предварительно откозыряв и представившись. После этого водитель, сжимая в руке документы, понуро топал вслед за бдительным сотрудником к его машине, в которой последний коротко, но доходчиво за символическую плату излагал нарушителю краткий курс ПДД.
Иногда, впрочем, случались и накладки. Как, например, сейчас. Бдительный сотрудник остановил последнюю модель "БМВ". За рулем авто сидел внушительных габаритов гражданин с лицом, напоминающим лица на фотороботах, в изобилии присутствующих в каждом отделении милиции на стендах с надписью "Разыскиваются". Вместо того чтобы предложить гражданину проследовать за ним к месту решения всех водительских проблем, младший лейтенант вдруг вытянулся в струнку и приложил руку к козырьку своего головного убора. Уже вторично. Только в отличие от первого раза, когда отдача чести была всего лишь небрежно исполненной формальностью, сейчас все было по-другому. "БМВ" уже тронулся с места, вливаясь в общий автомобильный поток, а лейтенант все стоял, прижимая к виску раскрытую ладонь, прямо как на войсковом смотре.
В зеркало заднего вида хорошо просматривалось, как покрасневшее лицо младшего лейтенанта постепенно приобретало его обычный, серый - рабочий - оттенок. Через минуту он уже опять активно трудился, постоянно дуя в свисток и бодро рассекая воздух своим полосатым жезлом.
Водитель, сидевший за рулем светло-бежевой "шестерки", наконец-то оторвался от бесплатного кино в зеркале, сделал глубокую последнюю затяжку и выбросил окурок в окно.
- Кошмар, - сказал он вслух, встречаясь глазами со своим отражением в том же самом зеркале заднего вида. - Куда только смотрит милиция?
После этого он посмотрел на часы, минутная стрелка которых догоняла часовую, приближаясь к двенадцати, закрыл окно и вышел из машины.
В салоне "Шторы и жалюзи", внутренний дизайн которого представлял собой броскую смесь имперского, фрукто-овощного и ультрасовременного стилей, между вешалками с образцами на диванчике расположились две женщины. Перед ними стоял невысокий, компактный столик, весь заваленный каталогами с моделями тканей и вариантами интерьеров. Удивительно, но на нем нашлось еще и место для двух чашечек с кофе. По всем мыслимым законам физики они давно должны были рухнуть на пол. Однако продолжали стоять как ни в чем не бывало и, судя по ловкости, с которой одна из женщин переворачивала страницы каталогов, не переставая при этом говорить, спокойствию чашек ничто не угрожало. На груди виртуозки был прикреплен бейджик с надписью "Дизайнер-консультант Рита Коновалова". И хотя внешне Рита походила больше на одинокую учительницу младших классов, чем на дизайнера-консультанта, говорила она очень уверенно и авторитетно:
- В гостиную я бы посоветовала вам, Алла, вот эту модель, - говорила Рита, показывая пальцем на раскрытую страницу. - Ткань, разумеется, вы выберете сами, но я советовала бы вам "Лувр" или "Версаль". Есть еще два новых, очень хороших немецких каталога. Там тоже можно подобрать удачные варианты для такой модели. Что касается ламбрекена, то у нас много готовых вариантов, но, если вы пожелаете, мы можем разработать модель специально для вас. Я могу подъехать к вам вместе с нашим проектировщиком, и мы на месте посмотрим. Кстати, все образцы я привезу с собой, и вы сможете посоветоваться с вашим мужем. Все равно же вы будете с ним советоваться? Выезд у нас бесплатный. Кроме того, у нас есть специальная компьютерная программа, где вы сможете увидеть, как эта модель будет выглядеть конкретно на вашем окне уже в готовом виде.
- Да-да, - рассеянно ответила покупательница, симпатичная девушка лет двадцати восьми. Она говорила, но было видно, что мыслями она где-то очень далеко отсюда. - Выезд на дом - это очень удобно. Но дело в том, что выезжать пока некуда: квартира только на подходе. И вообще хотелось что-нибудь менее тяжеловесное и более современное.
- Я вас понимаю, - подхватила неунывающая Рита. - Более современное - это как раз то, что нужно для молодой семьи. Простите, а у вас квартира где будет?
- В Бутове, - ответила Алла, - Южном Бутове. Это новый дом, восемнадцатиэтажный. Мы на пятнадцатом.
- Знаю, знаю, - еще больше воодушевилась Рита. - Я там сама недалеко живу, на Чертановской. Там лес, природа. Разумеется, ограждаться от всей этой красоты тяжелыми шторами просто нет смысла. Это не центр Москвы. Посмотрите тогда вот эту ткань. "Анталья". Органза с вышивкой. В этом сезоне самая модная. У нас есть пять вариантов расцветок. Представьте, задрапируем ею все окно, а по бокам оформим какие-нибудь легенькие шторки в той же гамме. А ламбрекен, кисти и все остальное в таком случае вообще не нужны.
- Да, это ничего, - вяло сказала Алла, рассматривая голубоватый кусок прозрачной ткани с наляпанными поверх цветами, который подала ей Рита. При этом взгляд ее упал на руку Коноваловой, а точнее на циферблат ее часов. Было без двух минут двенадцать.
Внизу, на первом этаже, хлопнула входная дверь, послышались шаги - по лестнице поднимался очередной посетитель.
Им оказался водитель бледно-желтой "шестерки", плотный, коротко стриженный мужчина средних лет. Он производил впечатление человека открытого, добродушного, но в то же время в его лице было что-то настораживающее собеседника. Это были глаза, внимательные и настороженные. Казалось, что эти глаза жили своей, отдельной от остального лица, жизнью. В то время как лицо своими улыбками и веселыми морщинками у век настраивало собеседника на легкомысленный лад, глаза детально разглядывали расслабившегося человека, узнавая о нем все.
Впрочем, Алла вряд ли обратила бы внимание на все эти физиогномические подробности, будь она рядовым покупателем салона "Шторы и жалюзи". Но она таковым не была. Более того, вошедший посетитель и был той причиной, которая привела Аллу в это место. Именно ради него она уже почти час торчала здесь, выслушивала бесконечную трескотню Риты, рассматривая абсолютно не интересовавшие ее образцы тканей.
- Привет, Ритуль, - бодро поздоровался вошедший с Ритой. - Все цветешь?
Взгляд его при этом прошелся по Алле - от лица через грудь к ногам и обратно. На груди взгляд на секунду задержался.
- Здравствуйте, Андрей Николаевич, - весело отозвалась Рита. - Ну вы тоже скажете!
Однако скрыть, насколько ей приятен подобный вопрос, Рита не смогла. А может, и не старалась. Тем более что цвести она перестала лет уже десять назад.
- Просто Андрей, Ритуль. Для тебя просто Андрей, - бархатным голосом произнес мужчина.
- Это лучший салон, - на этот раз Андрей Николаевич обращался непосредственно к Алле. - Три месяца назад у моего друга дочка старшая замуж выходила, так вот я молодоженам на свадьбу в этом салоне полный комплект штор заказал, во все три комнаты. Молодым очень понравилось.
Правда, Андрей Николаевич не упомянул о том, что все три комплекта он получил от хозяйки салона совершенно безвозмездно, а проще говоря - даром. Рита тоже не стала об этом вспоминать, хотя именно ей пришлось потратить две недели на то, чтобы окончательно согласовать вариант заказа. Веселый Андрей Николаевич оказался на удивление привередливым клиентом. К тому же при выборе тканей он ориентировался исключительно по их стоимости - брал только самые дорогие. В общем, тот заказ потянул тысячи на полторы зеленых, не меньше. Обо всем этом Рита не стала вспоминать, а тем более говорить вслух, поэтому она просто улыбалась, как если бы Андрей Николаевич был старым, надежным клиентом.
- Не знаю, - сказала Алла. - Я здесь первый раз. Я еще пока только думаю.
В свою очередь Алла тоже не стала распространяться о том, что, хотя в салоне она действительно первый раз, известно ей о нем достаточно много. Но еще больше ей известно о личности старшего оперуполномоченного местного УВД капитана Андрея Николаевича Горохова и о тех "дружеских" отношениях, которые Андрей Николаевич поддерживает с рядом расположенных в районе ПБОЮЛ.
- Ну думайте, думайте, - улыбаясь, посоветовал Андрей Николаевич и, уже обращаясь к Рите, спросил: - А что, Светлана Алексеевна у себя? Мы с ней на двенадцать договаривались.
- У себя, у себя. - Рита махнула рукой в сторону закрытой двери кабинета. - Проходите.
- На чем мы остановились? - повернулась она к Алле, после того как Андрей Николаевич скрылся за дверью. - Ах да. Что-нибудь более современное. Хотите еще чаю?
От чая Алла не отказалась.
… В течение следующих сорока минут в кабинете, на дверь которого указала Рита, происходил напряженный разговор между хозяйкой салона Светланой Алексеевной Батуриной и Андреем Николаевичем.
Андрей Николаевич начал, как всегда, издалека, то есть с комплиментов в адрес хозяйки. Однако к делу он перешел достаточно быстро. В чем суть этого самого дела, Светлана Алексеевна поняла, когда Андрей Николаевич поздравил ее с открытием нового магазина на Кутузовском и порадовался за то, что у нее так хорошо продвигается бизнес. Потом он поинтересовался, не было ли за последнее время каких-либо эксцессов и происшествий.
Вопрос был задан для проформы, потому как обо всем Андрей Николаевич был осведомлен лучше всех. С тех пор как два года назад салон отошел под милицейскую крышу, все эксцессы прекратились. Один раз, правда, пьяные подростки разбили стеклянную дверь. Однако уже вечером следующего дня дверь в магазине была новая, а родители подростков, возместившие материальный ущерб из собственного кармана, приехали в салон с извинениями. Соответственно никаких нареканий на работу Андрея Николаевича или претензий к нему у хозяйки не было, и быть не могло.
В связи со всем вышесказанным, а также учитывая нестабильную финансовую ситуацию в отечестве, Андрей Николаевич вынужден повысить расценки на собственные услуги. Что касается магазина на Кутузовском, то во избежание путаницы и по договоренности с товарищами из местного УВД заниматься обеспечением его "охраны" станет тоже он, Андрей Николаевич.
Возражения Светланы Алексеевны, что, мол, новый магазин еще не приносит прибыли и нужно время, для того чтобы хотя бы окупить аренду помещения, не говоря уж об остальных вложенных средствах, никакого успеха не возымели. Андрей Николаевич кивал головой, соглашаясь с тем, что нестабильное финансовое положение ударяет по частным предпринимателям ничуть не меньше, чем по тем, кто их охраняет, однако требований не изменил.
- Светлана Алексеевна, - сказал он в конце разговора, засовывая во внутренний карман конверт с очередной месячной платой. - Мы сотрудничаем с вами уже два года. Вы же понимаете, что вот это, - он похлопал себя по карману, - не мне одному. Людей много, и всем жить надо. Такие дела.
Когда Андрей Николаевич вышел из кабинета, симпатичной покупательницы, к его большому сожалению, в салоне уже не было. На диване сидела Рита и равнодушно наводила порядок на столике.
- Ну что, Ритуль, - весело поинтересовался Андрей Николаевич, - заказов много принимаешь?
- Какие заказы, - Рита явно была раздосадована. - С утра один посетитель только, и то, скорее всего, не вернется.
- Ничего-ничего. Будет и на твоей улице праздник, - ободрил Андрей Николаевич. - А кстати, Рит. Ты же наверняка ее телефончик где-нибудь себе записала, а? По старой дружбе не поделишься? Глядишь, и уговорю вернуться.
- Она замужем, - мрачно сказала Рита, записывая телефон Аллы.
- Да и я нехолост, - Андрей Николаевич посмотрел на листок. - Алла Родичева. Ага. Значит, ее зовут Алла, - задумчиво пробормотал он.
Светло-бежевая "шестерка", к великому изумлению гибэдэдэшника, нарушая все существующие правила, лихо развернулась прямо на светофоре. Младший лейтенант Иванов еще не успел откозырять, а документы ему уже были предъявлены. Откозырять все-таки пришлось: "Виноват, товарищ капитан".
2
На цветочном рынке возле Белорусского вокзала шел обычный рабочий день. Продавщицы тщательно осматривали свой товар, то и дело сбрызгивая цветы водой, и вглядывались в лица шедших мимо людей в попытке определить потенциальных покупателей. Особое внимание они уделяли проходящим мимо них парочкам. Заметив такую парочку, возраст и материальное положение в данном случае особой роли не играли, продавщицы, опережая друг друга, выскакивали из своих стеклянных ларьков и наперебой начинали предлагать кавалеру приобрести цветы для своей спутницы. Это срабатывало далеко не всегда. Но иногда действовало. Некоторым мужчинам не хотелось выглядеть перед своими дамами жмотами, и отдельные парочки вырывались из цепких лап продавщиц не иначе как с цветами.
Кафе с задумчивым русским названием "Рябинушка" в разгар дня пустовало. Посетители, которые, как правило, были "свои", начинали собираться к вечеру, по окончании рабочего дня, поэтому и большую часть блюд, представленных в меню, начинали готовить только в середине дня.
Хозяин кафе, а по совместительству и цветочного рынка, Рафик Гаджиев сидел за угловым столиком над папками с документами. Время от времени он подсчитывал что-то на калькуляторе и заносил полученные результаты на отдельный листок бумаги. Кроме него, в зале никого не было. Немногочисленный обслуживающий персонал, видя, что хозяин работает, предпочитал не показываться на глаза, а отсиживался на кухне.
Закончив очередные вычисления, Гаджиев вздохнул и поднял голову от бумаг.
- Света. Светочка, - позвал он.
Из занавешенного тростниковой ширмой проема,
который вел на кухню, появилась официантка, миловидная девушка восемнадцати лет.
- Вы меня звали, Рафик Вагизович? - робко спросила она.
- Светочка, приготовь мне, пожалуйста, чай.
- Варенье к чаю или что-нибудь надо?
- Нет, - Гаджиев слегка поморщился, - сахар, как обычно, и больше ничего не надо. Спасибо.
Он проводил взглядом стройную фигуру официантки и снова углубился в документы.
Несмотря на вздохи, которыми продолжали сопровождаться подсчеты, дела у Гаджиева шли хорошо. Разумеется, это касалось прежде всего цветочного рынка. Кафе особых доходов не приносило, но оно и не предназначалось для этого. Сидя на втором этаже возле больших окон, было очень удобно следить за работой рынка, да и деловые беседы лучше проводить на собственной территории. Опять же всегда под рукой сервированный столик, приятная атмосфера и свежезаваренный чай.
Однако на этот раз спокойно почаевничать Гаджиеву не удалось. На лестнице раздался шум, и в дверях появился Ваха, помощник Гаджиева. Судя по прерывистому дыханию, бежал Ваха быстро. Остановившись на пороге, он сглотнул и махнул рукой в сторону улицы.
- Там Ильхама арестовывать приехали, - выдавил Ваха. - На двух машинах. Быстрее.
Не задавая лишних вопросов, Гаджиев первым делом взглянул в окно. Внизу с левой стороны собралась толпа: продавцы, охранники, просто прохожие - все шумели, окружив кольцом шестерых людей в штатском. Они, по виду типичные опера, размахивали удостоверениями, пытаясь провести сквозь толпу племянника Рафика Вагизовича. Гаджиев сразу увидел руки Ильхама, скованные за спиной наручниками.
Быстро встав из-за стола, Гаджиев бросился на лестницу. Вслед за ним выбежал Ваха.
Толпа внизу увеличивалась в геометрической прогрессии. За считанные секунды она выросла как минимум вдвое. На помощь местным азербайджанцам прибежали торговцы с расположенного рядом овощного рынка. Привлеченные зрелищем нарастающего конфликта, останавливались поглазеть и прохожие.
Фигура закованного в наручники Ильхама не вызывала сочувствия у пенсионерок, которые приторговывали здесь же у метро сигаретами и прочей мелочью.
- Бандита поймали, - заговорщицким шепотом говорила одна старушка на ухо второй.
- Ишь идет, - так же шепотом отвечала вторая, - голову опустил. Стыдно небось.