***
Хуже всего было всякое отсутствие чувств. Хелен была ею подругой. Сейчас она умирала, и Пэм знала, что должна что-то испытывать, но не могла. Хотя рот девушки был заткнут кляпом, это не останавливало звуков, которые рвались наружу от того, что делали Билли и Рик. Это были звуки, издаваемые женщиной в неминуемом приближении смерти. Тем не менее, попытка побега должна быть наказана, и Рик, и Билли, и Берт, и Генри осуществляли это наказание. Пэм пыталась убедить себя, что это кошмарный сон, но страшные звуки удушья принуждали ею смотреть, а сознание - ощущать, что это реальный мир. Хелен поступила скверно. Она пыталась убежать, и они не могли допустить этого. Им с Хелен объясняли все это много раз, а сейчас метод объяснения был таким, как сказал Генри, что забывать больше никогда не придётся. Пэм провела рукой по тому месту, где однажды были сломаны ею ребра, и вспомнила свой собственный урок. Когда глаза Хелен остановились на ею лице, она знала, что бессильна что-то предпринять, и попыталась передать взглядом своё сочувствие. Большего сделать она не осмелилась, и наконец, Хелен замолкла - все кончилось. Теперь она сможет закрыть глаза и подумать о том, когда наступит ею очередь.
***
Солдатам это казалось очень забавным. Они привязали тело американского лётчика с наружной стороны своей позиции, укреплённой мешками с песком, чтобы он видел сбившие его пулемёты. Менее забавными были результаты атаки их пленника, и своё неудовольствие они выразили пинками сапог. Тут же был и другой лётчик, которого они привязали рядом с первым, наслаждаясь его полным печали и отчаяния взглядом, когда он смотрел на бандита, что летел с ним на том же самолёте. Из Ханоя прибыл офицер разведки. Сейчас он сверял имя лётчика, то глядя в список, который привёз с собой, то наклоняясь, чтобы прочитать его имя в документах. Должно быть, лётчик был каким-то особенным, подумали пулемётчики, наблюдая за тем, как реагировал на него офицер и как стал срочно звонить по телефону. После того как пленник потерял сознание, офицер обмазал его лицо кровью убитого товарища и несколько раз сфотографировал. Это озадачило пулемётчиков. Похоже, офицер хотел, чтобы живой пилот выглядел таким же мёртвым, как и тело, лежащее рядом. Это было странным.
***
Это не было первым телом, которое ему пришлось опознавать, но Келли считал, что та часть его жизни осталась далеко позади. Рядом стояли другие люди, готовые поддержать его, однако способность устоять на ногах - ещё не способность выжить, а в такие моменты не бывает утешения. Он вышел из палаты "Скорой помощи", чувствуя на себе взгляды врачей и медсестёр. Был вызван священник, чтобы отдать последний долг, и он что-то говорил, но Келли знал, что его слов никто не слышит. Полицейский объяснил, что нельзя винить водителя. Отказали тормоза. Механический дефект. И вообще винить некого. Такое случается. Все те слова, которые он сам говорил в подобных случаях, пытаясь объяснить невиновному человеку, почему наступил конец главной части его жизни, словно эти слова могли что-то изменить. Полицейский увидел, что этот мистер Келли - крутой мужчина и потому ещё более уязвимый. Его жена и так и не родившийся ребёнок, которых он мог защитить от любой опасности, погибли в результате несчастного случая. А винить некого. Водитель грузовика, сам отец большой семьи, находился в больнице. Ему пришлось ввести большую дозу успокоительного. Водитель выскочил из кабины и пополз под свой грузовик, надеясь вытащить женщину ещё живой. Рядом с Келли сидели его сослуживцы. Они помогут ему в организации похорон. Что ещё можно сделать для человека, который готов лучше попасть в ад, чем увидеть такое, тем более что в аду он был. Но существует не один ад, и он не видел их все.
1. Enfan perdu
Май
Он так и не понял, почему остановился. Свернул к обочине, даже не подумав. Девушка не поднимала руки - значит, не просила подвезти. Она просто стояла на обочине шоссе, глядя на проносящиеся мимо автомобили, которые обдавали ею песком и дорожной пылью, оставляя позади синие клубы дыма из выхлопных труб. Она стояла как те, что путешествуют на попутных автомашинах, - одна нога прямая, другая - согнута в колене. Одежда ею была изрядно потрёпана, на одном плече висел рюкзак. Ею, каштановые до плеч волосы растрепались от вихрей, поднимаемых проносящимися автомобилями. Лицо выглядело равнодушным, но Келли не заметил этого, пока не нажал на тормоз и не свернул на обочину, усыпанную гравием. Тут же подумалось - а не свернуть ли обратно в поток транспорта, но все же решил, что уже поздно, хотя не знал, почему эта мысль пришла ему в голову. Взгляд девушки следовал за его машиной - он видел это в зеркале заднего обзора, - затем она, пожав плечами, без особого энтузиазма направилась к нему. Стекло в дверце с пассажирской стороны было опущено, и через несколько секунд она наклонилась, глядя через него.
- Ты куда едешь? - спросила девушка.
Это удивило Келли. Он ожидал, что первым вопросом будет: "Тебя подвезти?" - и задаст его он. На мгновение он заколебался, глядя на девушку. Похоже, ей немного за двадцать, подумал он, но выглядит она старше своих лет. Лицо не то чтобы грязное, но не слишком чистое, возможно, из-за ветра и пыли на шоссе. Ею мужская рубашка не гладилась от рождения, волосы спутались. Но больше всего Келли удивили ею глаза. Привлекательного серо-зелёного цвета, они смотрели мимо него... но что в них было? Он нередко видел такой взгляд, но только у смертельно усталых мужчин. У него и самого, видно, такой бывал, но просто тогда он не знал, как выглядели его глаза. Ему и в голову не пришло, что выражение его глаз сейчас мало отличалось от взгляда девушки.
- Возвращаюсь к себе на яхту, - ответил он наконец, не зная, что ещё сказать. И мгновенно выражение ею глаз изменилось.
- У тебя есть яхта? - спросила она. Ею глаза зажглись, как у ребёнка, от них вспыхнула улыбка и преобразила все лицо, словно он только что ответил на жизненно важный для неё вопрос. Келли заметил, что у девушки прелестная щербинка между передними зубами.
- Да, сорокафутовая, с дизельными двигателями. - Он сделал жест в открытый багажник "скаута", наполненный картонными коробками с провизией. - Хочешь, поедем вместе? - спросил он не задумываясь.
- Ну конечно! - Без малейших колебаний она открыла дверцу и бросила рюкзак на пол перед передним пассажирским сиденьем.
Съезжать с обочины и вливаться в транспортный поток было непростым и опасным манёвром. У "скаута" была низкая база и слабый двигатель, он не годился для поездок по скоростному шоссе, и потому Келли понадобилось все своё внимание. Его машина могла ехать только по правой крайней полосе хайвэя, а поскольку другие автомобили съезжали и выезжали на шоссе на каждой развёртке, приходилось внимательно следить за потоком транспорта, потому что "скаут" не был достаточно проворным, чтобы увернуться от всех идиотов, которые мчались к океану или куда-то ещё, куда можно направляться на уик-энд, продолжающийся три дня.
"Хочешь, поедем вместе?" - спросил он, и она тут же ответила: "Ну конечно", запомнилось ему. Какого чёрта? Келли недоуменно нахмурился, глядя на проносящиеся мимо автомобили, потому что не знал ответа, однако за последние шесть месяцев он не мог ответить на множество вопросов. Он скомандовал своему воображению успокоиться и снова сосредоточил внимание на шоссе, хотя недоуменные вопросы, не оставлявшие его, беспокоили подобно отдалённому, но назойливому шуму. Ум человека, в конце концов, редко повинуется собственным командам.
30 мая, подумал он, уик-энд да ещё День памяти погибших в войнах. Автомобилей вокруг было полно. Одни спешили домой с работы, другие, кто уже успел побывать дома, ехали с семьями. В задние стекла на него смотрели лица детей. Какие-то ребята помахали ему, но он сделал вид, что не заметил. Трудно жить без души, особенно когда помнишь о том, что она у тебя была.
Он провёл рукой по нижней челюсти и почувствовал, какая она шершавая. Да и рука была грязной. Немудрено, что на него так смотрели на продовольственном складе. Ты перестаёшь следить за собой, Келли.
Ну и что? Кого это интересует, чёрт возьми?
Он повернулся, посмотрел на свою спутницу и вспомнил, что не знает ею имени. Ничего себе - везёшь девушку к себе на яхту и не знаешь, как ею зовут, подумал он. Поразительно. Она смотрела вперёд с безмятежным выражением лица. В профиль оно было прелестным. Девушка была худой - пожалуй, сказать "тонкой и гибкой" будет правильнее, - не то блондинка, не то шатенка. Джинсы ею были поношенными, кое-где на них виднелись дыры. Не исключено, их купили в одном из тех магазинов, что нагоняют цену, если они выглядят выцветшими и рваными, но Келли не был уверен, да и вообще ему было наплевать. Это ещё одна вещь, которая его не волновала.
Боже, как же все это с тобой получилось? - требовал ответа его ум. Келли знал ответ, но и он не давал полного объяснения.
Разные части организма, именуемого Джон Терренс Келли, были знакомы с различными частями происшедшего, но каким-то образом они никак не стыковались друг с другом, и отдельные элементы того, что когда-то было решительным, умным и смелым человеком, перемещались по отдельности в замешательстве... и отчаянии? Какая счастливая мысль.
Он вспомнил, кем был когда-то. Помнил все события, которые пережил, поражённый, что сумел совершить такое. И, возможно, самым мучительным было то, что он не понимал причины происшедшего. Да, конечно, он знал, что случилось, но все это было внешней оболочкой, и каким-то образом его понимание случившегося затерялось, оставило его живым, сбитым с толку и без цели в жизни. Его существование продолжалось, как на автопилоте, он больше не управлял собой. Келли знал это, но не имел представления, куда ведёт его дальнейшая судьба.
Девушка хранила молчание - Келли думал о ней просто как о девушке, потому что не знал ею имени, - и это было к лучшему, хотя он чувствовал, что у неё есть что-то, о чем знать ему необходимо. Это было инстинктивное чувство, но он всегда доверял своим инстинктам, этому предостерегающему холодку на спине и затылке. Он оглянулся на мчащиеся по шоссе автомобили и не увидел никакой особой опасности, если не считать машин, имеющих слишком много лошадиных сил под капотом и слишком мало мозгов за рулём. Внимательно посмотрев вокруг, Келли ничего не обнаружил. Однако чувство опасности не покидало его, и он безо всякой на то причины глянул в зеркало заднего вида, в то время как его левая рука опустилась между ног и коснулась рифлёной рукоятки "кольта", висящего под сиденьем. Он погладил рукоятку пистолета, прежде чем осознал это.
Какого чёрта он сделал это? Келли отдёрнул руку и покачал головой от недоумения и недовольства. И все-таки он продолжал поглядывать в зеркало, просто следя за потоком транспорта, обманывал он себя на протяжении следующих двадцати минут.
У причалов все кипело. Разумеется, это объяснялось предстоящим трёхдневным уик-эндом. Автомобили проносились с опасной скоростью по маленькой и плохо вымощенной стоянке, каждый водитель старался опередить другого, чтобы избежать часа пик, обычного для пятницы, не осознавая того, что этим ухудшает положение. Зато "скаут" почувствовал себя здесь как дома. Высокий клиренс и хорошая видимость позволили Келли подъехать задним ходом к транцу "Спрингера", и он, сделав петлю, оказался на том самом месте, что покинул шесть часов назад. С облегчением Келли поднял окна и запер дверцы машины. Приключения на шоссе закончились, и теперь его манила широкая водная гладь.
"Спрингер" - яхта длиной в сорок один фут с двумя дизелями - был построен по специальному заказу, но очертаниями и внутренним устройством походил на "Пейсмейкер Кохо". Он не принадлежал к числу особенно красивых яхт, но у него было две больших каюты и салон в центре можно было легко превратить в третью. Дизели были большими, но без турбонаддува - Келли предпочитал, чтобы машины работали ритмично и не напрягаясь. На яхте был установлен высококачественный морской радиолокатор, а также все средства связи и навигационные приборы, разрешенные законом для рыболовных судов, уходивших далеко в море. Фиберглассовый корпус находился в идеальном состоянии, а на хромированных поручнях не было ни пятнышка ржавчины, хотя Келли намеренно избегал покрывать палубу лаком подобно большинству владельцев яхт, потому что не хотел тратить на это время. "Спрингер" был рабочим судном - или, по крайней мере, должен был им быть.
Келли открыл багажник и принялся перетаскивать коробки на борт. Он заметил, что у девушки хватило здравого смысла не вмешиваться в разгрузку.
- Эй, Келли! - послышался голос с ходового мостика яхты.
- Привет, Эд! В чем дело?
- Вышел из строя датчик. Износились щётки генератора, и я заменил их, но, по-моему, причина была все-таки в датчике. Я и его заменил. - Эд Мердок, главный механик верфи, начал спускаться по трапу и, лишь ступив на палубу, заметил девушку. Глаза механика быстро и с одобрением окинули ладную фигурку, он споткнулся на последней ступеньке и едва не растянулся от удивления.
- Что-нибудь ещё? - подчёркнуто деловито спросил Келли.
- Наполнил топливные баки и прогрел двигатели, - ответил Мердок, снова поворачиваясь к своему клиенту. - Все расходы найдёшь в счёте.
- Спасибо, Эд.
- Да, Чип просил передать, что кто-то сделал ему предложение на случай, если ты захочешь продать...
- И не думай об этом, Эд, - прервал его Келли.
- Она настоящий алмаз, Келли, - заметил Мердок, собирая инструменты и спускаясь на набережную с улыбкой, довольный придуманной им двусмысленностью.
Келли понадобилось несколько секунд, чтобы понять это, и он запоздало фыркнул, выгружая последние коробки из машины.
- А мне что делать? - спросила девушка. Она просто стояла рядом, и у Келли создалось впечатление, что она немного дрожит и пытается это скрыть.
- Пойди и сядь в кресло на ходовом мостике, - сказал Келли, кивнув вверх. - Мне понадобится несколько минут, чтобы отправиться в путь.
- О'кей. - На ею лице появилась улыбка, способная растопить лёд, словно она точно знала, чего он ждёт от неё.
Келли прошёл в корму, завернул в свою каюту, довольный тем, что на яхте у него все чисто. Гальюн в каюте был тоже чистым, и он остановился у зеркала, глядя на себя.
- Ну хорошо, а теперь объясни, что ты собираешься делать дальше, чёрт побери?
Ответа не последовало, но привычка к опрятности заставила его умыться. Через пару минут он вошёл в салон. Проверил, хорошо ли закреплены коробки с продовольствием, и поднялся на ходовой мостик.
- Ты знаешь, я забыл тебя кое о чем спросить... - начал он.
- Пэм, - улыбнулась она, протягивая руку. - А как зовут тебя?
- Келли, - ответил он, снова удивлённый.
- Куда мы направляемся, мистер Келли?
- Просто Келли, - поправил он девушку, решив пока удерживать ею на расстоянии. Пэм только кивнула и снова улыбнулась.
- О'кей, Келли, так куда?
- Мне принадлежит маленький остров примерно в тридцати...
- У тебя есть собственный остров? - Ею глаза расширились от удивления.
- Совершенно верно. - Вообще-то он арендовал его и в течение такого длительного времени, что ему это вовсе не казалось удивительным.
- Вперёд! - с энтузиазмом воскликнула Пэм, снова оглядываясь на берег.
Келли громко рассмеялся:
- Отлично, тогда вперёд!
Он включил трюмные вентиляторы, очищающие воздух в трюме и машинном отделении. На "Спрингере" были установлены дизельные двигатели, и вообще-то можно было не беспокоиться о скоплении взрывчатых газов, но, несмотря на то, что за последнее время Келли стал гораздо небрежнее, чем раньше, он оставался моряком и потому в своей жизни на воде следовал строгим правилам, а это означало соблюдение правил безопасности, написанных кровью многих беззаботных людей. После того как прошли предписанные две минуты, он нажал на кнопку, включающую сначала левый дизель, потом дизель с правого борта. Оба больших дизеля, построенные в Детройте, тут же заработали с впечатляющим рёвом. Тем временем Келли проверил показания приборов. Все выглядело нормально.
Он спустился с ходового мостика, чтобы отдать швартовы, затем вернулся обратно и передвинул вперёд дроссели, выводя яхту из эллинга, проверил прилив и ветер - сейчас не ощущалось ни того ни другого, - осмотрелся по сторонам, взглянув на другие суда. Затем он передвинул вперёд на одно деление левый дроссель и одновременно повернул штурвал, помогая "Спрингеру" развернуться в узком канале, и после этого направил яхту прямо вперёд. Далее Келли передвинул на одно деление дроссель правого дизеля, и его крейсерская яхта неторопливо двинулась вперёд со скоростью пять узлов мимо рядов моторных и парусных яхт. Пэм тоже смотрела на яхты, главным образом в сторону кормы, и ею взгляд на 1 несколько долгих секунд остановился на площадке для стоянки автомобилей. Затем она снова посмотрела вперёд, и напряжённость исчезла из ею тела.
- Ты разбираешься в яхтах? - спросил Келли.
- Очень мало, - призналась она, и он впервые обратил внимание на ею акцент.
- Откуда ты родом?
- Из Техаса. А ты?
- Вообще-то из Индианаполиса, но не был там очень долго.
- А это что у тебя? - спросила она, и ею рука коснулась татуировки на его кисти.
- Осталось после пребывания в одном из мест, где мне пришлось побывать, - сказал он. - Это было не очень приятное место.
- А-а, оттуда. - Пэм сразу поняла.
- Да, из того места, - бесстрастно кивнул Келли. Яхта оставила позади внутреннюю акваторию, и он снова передвинул дроссели.
- Чем ты там занимался?
- Вряд ли леди пристало слушать о таких вещах, - ответил Келли, оглядываясь вокруг из полусогнутого положения.
- Почему ты считаешь, что я - леди? - спросила она. Вопрос застал Келли врасплох, но он начал уже привыкать к этому. Келли также обнаружил, что разговор с девушкой - не важно, на какую тему, - был именно тем, в чем он нуждался. Впервые он улыбкой ответил на ею улыбку.
- С моей стороны было бы нехорошо считать, что ты - не леди.
- Мне было интересно, сколько времени понадобится тебе, чтобы улыбнуться. - У тебя такая хорошая улыбка - давал понять ею тон.
Если я скажу - шесть месяцев, ты поверишь? - едва не произнёс он. Вместо этого он рассмеялся, главным образом над самим собой. Это тоже было ему так необходимо.