***
…Они шли по набережной в сторону центра и говорили, говорили, говорили… Иногда, чтобы немного передохнуть, присаживались на лавочку и молчали, глядя сквозь ажурную решетку на воду. Потом снова завязывалась беседа, не важно о чем: они хорошо понимали друг друга, как будто были знакомы много лет. Пожалуй, впервые в жизни Анатолий по-настоящему жалел, что у него нет машины – как славно вдвоем прокатиться по ночному городу. Вообще мысль приобрести наконец машину – эдакую старенькую "копейку", а может быть даже "пятерку", "шестерку" или, чем черт не шутит, "восьмерку", последнее время его не оставляла. Панфилов даже записался на курсы подготовки водителей, куда уже успел сходить четыре раза. Собственно, об этом в данный момент и зашел разговор между ним и Людмилой.
– Я чувствую себя на курсах настоящим стариком, – улыбаясь, говорил Анатолий. – Вокруг сплошная молодежь, причем большинство, как ни странно, девушки. Многие приезжают на курсы на собственных машинах, да на каких!… Как только они ездят на них без водительских прав?…
– Раз у них имеются машины, – ответила Людмила, – значит, есть и деньги, чтобы штрафы платить.
– Логично! А как же безопасность? О чем думают те, кто купил им эти машины, прежде чем девушки заимели права?
– Вы считаете, что самостоятельно девушки приобрести себе машину не могли? – с шутливой обидой в голосе спросила Людмила. – Поверьте, я вовсе не прожженная феминистка, но считаю, что женщина способна заработать на колеса. Я, знаете ли, тоже долгое время ездила, не имея прав. Примерно с год кружила по дворам и закоулкам, объезжая гаишные посты.
– Так у вас есть машина! – удивился Анатолий.
– Есть, – ответила Людмила. – Вон, кстати, она стоит, моя милая "букашечка".
Посмотрев в указанную спутницей сторону, Анатолий увидел припаркованную возле обочины многоэтажного дома красненькую "Оку".
– Здесь, значит, вы и живете?
– На восьмом этаже. Сто двадцатая квартира.
– Вместе с сыном? – Анатолий уже знал о том, что у этой очаровательной женщины имеется совсем взрослый сын по имени Кирилл, равно как и собеседница знала, что у ее провожатого есть тринадцатилетняя дочь, ее тезка.
– Кирилл уже почти год не живет со мной, – грустно вздохнула Людмила. – У него своя однокомнатная квартира в соседнем районе.
– Он ведь совсем взрослый! – отозвался Анатолий, немного удивленный печалью, проскользнувшей в тоне его спутницы. – Родители обычно радуются, когда их детям удается обзавестись собственным жильем…
Но Людмилу почему-то явно не устраивало, что сын живет отдельно.
– Даже слишком взрослый… – неопределенно ответила она. – Мы практически не общаемся, так как он в постоянных делах и разъездах. Изредка перезваниваемся, но чаще всего мне приходится общаться с его автоответчиком, который я просто ненавижу! Мне даже стало казаться, что Кирилл намеренно избегает меня. А ведь когда-то не проходило ни одного вечера, чтобы мы не поболтали о чем-нибудь за чашечкой чая. Что с ним такое?…
Анатолий промолчал. Его интуиция подсказывала, что сейчас лучше не говорить, а слушать. Видимо, в душе Людмилы накопилось столько материнской горечи, что держать это в себе уже не было больше сил. Вероятно, он показался ей тем человеком, которому можно как следует выговориться.
Оба снова присели на лавочку перед домом и заговорили о детях. Для всех родителей это самая благодатная тема. Бессонные ночи, ветрянки, крапивницы, расшибленные коленки, двойки и тройки, дискотеки… Анатолий терпеливо ожидал, когда от воспоминаний Людмила перейдет на те проблемы с сыном, которые тревожили ее сейчас.
– А который сейчас час? – спросила она вдруг.
– Половина двенадцатого.
– Так поздно!
– Да.
– Была бы моя воля, я проговорила с вами хоть до утра, – сказала Людмила. – Мне с вами очень интересно! Просто так получилось, что сегодня вечером у меня запланирована встреча с сыном!
– С сыном? – Анатолий был удивлен.
– Звучит странно, я понимаю! Но, к сожалению, таковы реалии наших с ним отношений. Мне приходится всеми правдами и неправдами добывать информацию о том, где Кирилл проводит время, а затем как бы случайно оказываться там, чтобы увидеться и убедиться, что с ним все в порядке.
– А что, есть основания беспокоиться? – слегка насторожился Анатолий. Профессиональная привычка в нем часто брала верх над личными переживаниями.
– Оснований для беспокойства вроде бы нет, – продолжала Людмила. – Просто никак не могу отделаться от дурных предчувствий. Не знаю, может, просто нервы расшатались, но с тех пор, как он начал работать в фирме у Виктора Остаева, на сердце стало неспокойно!
– Виктор Остаев! Постойте, постойте, это, случайно, не тот…
– Тот самый, – прервала Людмила. – Это тот самый Остаев, который известен в ваших милицейских кругах как Наставник.
"Остаев, Остаев! – Меньше всего Панфилов был готов услышать печально знаменитое имя из уст этой милой и интеллигентной женщины. – Ее сын работает в фирме самого Наставника, человека в криминальном мире далеко не последнего. Так, по крайней мере, утверждает Паша Воронов из отдела по борьбе с организованной преступностью… Вот это сюрпризец! И кем, интересно, он там работает?"
– Должность моего сына – главный менеджер отдела стратегического планирования, – словно подслушав мысли Панфилова, произнесла Людмила. – Я наводила справки – это совершенно нормальная и абсолютно безопасная должность с очень высоким окладом. Работай он в какой-нибудь другой фирме, я была бы спокойна. Но если речь идет о фирме Остаева, то под словом "планирование" может скрываться что угодно!
– Вы хорошо с ним знакомы?
– Слишком хорошо… Будь я немного поуступчивей в молодости, именно он мог оказаться отцом Кирилла.
Эти слова не требовали комментариев.
"Вот вам, гражданин следователь, еще один сюрприз, – произнес про себя Панфилов. – Оказывается, предмет вашего внимания и глава самой мощной на сегодняшний день организованной преступной группировки в нашем городе – давнишние знакомые, а может быть, и не только знакомые, но и…"
Людмила снова как будто угадала его мысли.
– К бизнесу Виктора Остаева я не имею ни малейшего отношения. Мало того, я очень сильно недолюбливаю этого человека. Это еще слишком мягко сказано. Ему довелось сыграть в моей жизни очень нехорошую роль. Какую – объяснять слишком долго. Потом, если захотите, расскажу! Но самое ужасное, что я не смогла оградить сына от влияния этого человека. Пусть он занимается хоть трижды легальным и безопасным делом в фирме Остаева, я все равно не нахожу себя места от тревоги… Не нахожу только потому, что этот страшный человек находится рядом с Кириллом. В любую секунду он может подойти к моему сыну и заговорить с ним, похлопать дружески по плечу или рассказать анекдот. Когда, в какой момент я упустила сына, уже не помню, и не вернуть наших прежних отношений… Теперь мне ничего не остается, как буквально урывками видеться и общаться с Кириллом. Вот сегодня, например, я узнала, что он заказал номер в загородном гостиничном комплексе "Синий утес". Очевидно, собирается развлечься своей очередной двухметроворостой моделью. Что ж, пусть развлекается. Я же заказала себе апартаменты неподалеку. Сделаю вид, что наткнулась на него и его пассию совершенно случайно.
– А он не догадается?
– Пусть! Мне все равно, я очень хочу увидеть его, даже мельком…
Анатолий не знал, что сказать в ответ. Да и нужно ли было говорить что-либо. Скорее всего нет – так решил он и был абсолютно прав.
– Вы удивительный человек, Анатолий! – вполголоса сказала Людмила. – Вы обладаете одним не-обыкновенным даром… Даром выразительного молчания.
Анатолий покрутил головой.
– Вы не смогли бы озвучить мое красноречивое молчание?
– Оно говорит примерно следующее: какая странная женщина, какие странные отношения у нее с сыном! И вообще, ей не помешала бы помощь хорошего психиатра!… Так?
Панфилов положил руки на ее плечи и притянул Людмилу к себе.
– Нет, не так… – прошептал он.
Губы Людмилы скользнули по его щеке.
– Спасибо за прекрасный вечер! До завтра! – проговорила она и быстро направилась к своей машине.
***
Кира вернулась домой поздно. Не раздеваясь, бросилась на кровать и предалась приятным воспоминаниям.
…Впрочем, встреча с Кириллом оставила двойственное впечатление. Симпатичный неглупый парень понравился ей сразу же. Она чувствовала, что тоже приглянулась ему, и это чувство вскружило ей голову. Кира и оглянуться не успела, как оказалась у него дома и в его постели. Как это было здорово, такого она еще никогда не испытывала!… Кира уже собралась позвонить маме и сказать, что остается ночевать у подруги, но в этот момент Кирилл вдруг как бы опомнился и принялся названивать какому-то Наставнику.
На Киру этот звонок подействовал как ледяной душ… Так бы сразу и сказал, что женат и торопится вернуться домой. Конечно, именно домой, ведь та квартира на нормальное человеческое жилье вовсе не похожа… Необжитая какая-то, неуютная…
"Вот дура! Попалась, как девятиклассница, – думала Кира. – Телефон мой взял, а сам сейчас, наверное, смеется, сидя дома у телевизора в пушистых домашних тапочках с кисточками". Она вдруг представила Кирилла в тапочках с кисточками, в уютном кресле, похлопывающим по попке румяного карапуза, и ей стало смешно. Ну, нет, на него не похоже! Слишком идиллическая картина. Он, наверное, сейчас в ночном клубе цепляет очередную такую же дуру, как она. От этой мысли Кире захотелось разреветься. Но вместо этого она решительно встала, скинула с себя всю одежду и, обратившись к зеркалу, спросила:
– Ну разве я не хороша? Разве такими разбрасываются? Если да, то все мужики – идиоты!
Кира с разбегу снова запрыгнула на кровать и завернулась в одеяло.
"И чего только им всем нужно? – продолжала мысленно рассуждать Кира. – Ведь я красива, красива! И нахожу этому подтверждение буквально на каждом углу. Не успеваешь за хлебом выйти, как тут же какой-нибудь "мерс" притормаживает. А что мне с той красоты? Ничего! Уже двадцать стукнуло, а у меня нет ни мужа, ни просто постоянного мужика. Сплошной вакуум. А ведь пора бы кем-нибудь обзавестись".
На ум опять пришел Кирилл. "Ну до чего же хорош, подлец. Ну хоть бы один изъян найти – было бы легче…"
И тут зазвонил телефон.
– Алло, ты еще не спишь? – услышала она голос Кирилла. – Мы знакомы с тобой меньше суток. Тебе, может, это покажется странным, но я уже чертовски соскучился. Не знаю, какие у тебя взаимоотношения с родителями, но у меня не так много времени. Послезавтра вечером, возможно, придется уехать, поэтому очень хочу встретиться с тобой прямо сейчас. Если ты не против, конечно.
Кира не раздумывала ни секунды.
– А когда ты сможешь приехать?
– Я уже здесь, внизу, в машине.
– Когда я спущусь вниз, ущипни меня как следует, потому что это все похоже на сон.
– Ущипну, но сон только начинается…
***
Сон действительно только начинался. Это Кира поняла, когда огненно-красный "Мустанг", с легко-стью преодолев полторы сотни километров по ночному шоссе, подкатил к роскошной вилле. Нет, это была не вилла, а настоящий дворец. Сколько в нем окон, она сосчитать не успела, потому что перед ними вдруг отворились ворота и машина понеслась дальше.
– Это домик для гостей, здесь слишком многолюдно, – пояснил Кирилл, видя изумленное лицо девушки.
Всю дорогу он хранил молчание, и это были его первые слова.
– А куда мы едем? – не выдержала Кира.
– Мы уже почти приехали, тебе понравится!
Через минуту Кира увидела чудесное зрелище: огромное озеро, на берегу которого стоял еще один дом.
– Это все твое?! – изумилась девушка.
– Да нет, что ты, – со скромным видом ответил Кирилл. – Все принадлежит одному моему хорошему знакомому… Точнее, знакомому моей матери. Здание, которые ты видела вначале, – что-то вроде гостиницы, а это летний дом. Сейчас здесь никого нет. Только обслуживающий персонал и охрана.
Машина притормозила у подъезда, из которого тут же выбежали два человека. Не успела Кира глазом моргнуть, как они проворно открыли дверцы машины, застыв с каменными улыбками на лицах. "Страшные у них улыбки, – промелькнуло в голове у Киры. – Кажется, что тебе улыбаются волки".
Оказавшись внутри дома, Кира буквально остолбенела. Под ногами у нее был изумрудного цвета пол, похожий на лед застывшего пруда. Кира механически наклонилась, чтобы проверить, так ли это, потрогала пол пальцем.
– Да, – улыбнувшись, сказал Кирилл. – Я тоже, когда оказался здесь в первый раз, подумал, что это лед. Но это все-таки пол, причем с подогревом…
– Какая роскошь вокруг! – изумилась Кира, не переставая оглядываться. Они поднялись на второй этаж.
– Да, – подтвердил Кирилл. – Мне иногда кажется, что если каждый квадратный метр этого дома вместо отделочных материалов выложить стодолларовыми купюрами, то получилось бы намного дешевле… А вот здесь наши апартаменты! – Кирилл госте-приимно распахнул настежь дверь. – Прошу!…
В просторной комнате с высокими стрельчатыми окнами все блестело – полы, зеркала, мебель. Как драгоценная, сверкала фурнитура на комоде в стиле Людовика Солнца. Кровать с балдахином была застелена золотистым покрывалом; перед нею стояла резная скамеечка. Полированный столик возле трюмо был заставлен парфюмом в необыкновенных по форме флаконах и баночках.
Когда Кира взяла один граненый флакон в руку, в комнате что-то мелодично зазвенело. Оглядевшись, Кира увидела источник звона. Это был стоявший возле входа телефон в форме какой-то странной птицы, похожей на цаплю. Несомненно, что если бы во времена Людовика существовали телефоны, то они вы-глядели бы именно так.
Кирилл между тем уже стоял возле птицы и что-то внимательно слушал, прижав к уху трубку.
Через минуту он произнес:
– Хорошо, мам, сейчас заеду!
Он повесил трубку и повернулся к Кире:
– Мне нужно отлучиться на полчасика. Доеду до гостиницы и обратно. Хорошо?…
– Хорошо, – ответила девушка. Что еще она могла ответить?…
***
После разговора с мамой на душе всегда оставался какой-то странный осадок. Кирилл, безусловно, любил ее, но любовь проявлялась довольно своеобразно. Они могли часами разговаривать по телефону, но вот когда встречались… Кирилл не мог вынести проницательного взгляда темно-карих глаз. Ему всегда казалось, что они видят его насквозь, проникают в самую душу и выворачивают ее наизнанку. Он не мог врать матери, и тем не менее приходилось делать это. Последнее время все чаще и чаще…
Выйдя из домика для гостей, Кирилл почувствовал заметное облегчение. Сегодня ее вопросы били не в бровь, а в глаз. Никогда раньше таких вопросов слышать не доводилось.
"Чем ты занимаешься, сынок? Когда ты последний раз был в церкви? Почему до сих пор не завел себе постоянную девушку?…"
…В ответ вранье, вранье и еще раз вранье. "Ей не дает покоя мысль о Наставнике, – усмехнулся про себя Кирилл. – Наша близость с Наставником пугает ее. Ну и что? Зачем он взял меня под свое крыло? Какая разница! Он дает мне самые трудные и ответственные задания… А вот интересно, – подумалось ему. – Наставник лично убивал кого-нибудь? Возможно, что нет. Зачем? Он обладает грандиозным даром подчинения своей воле. В его присутствии любой человек превращается в человечка, в маленького, пугливого человечишку. "Людишки, – часто повторял Наставник, – это жалкое стадо, которому нужен пастух. Именно для того эти никчемные людишки придумали себе Бога. Им нужно кого-то бояться, кому-то поклоняться и перед кем-то пресмыкаться, и как только ты поймешь это – жить становится намного легче. Из маленького человечка ты сразу вырастаешь в пастуха".
"Интересная теория, – вздохнул Кирилл, снова садясь в автомобиль. – Немного, правда, отдает манией величия, психической болезнью, которая называется "сверхценная идея"… Но почему она спросила про церковь? Неужели догадалась, чем я занимаюсь?"
Двигатель тихо заурчал, и машина медленно тронулась. Кирилл включил радиоприемник. Оттуда донеслась детская песенка:
Из чего же, из чего же, из чего же
Сделаны наши мальчишки?…
Распахнув дверь в спальню, он увидел на кровати спящую Киру. Сбросив одежду, Кирилл пробрался под одеяло и прижался к ее жаркому телу.
– А я боялась, что ты уехал совсем, – сонно промурлыкала она. – Теперь-то я тебя никуда не отпущу, ты теперь в плену.
– Кстати, – опомнился вдруг Кирилл. – А что ты сказала родителям?
– Ничего, – засмеялась девушка. – Я оставила им записку. Написала, что уехала с очень хорошим человеком на пару дней.
– А откуда ты знаешь, что я хороший человек? У хорошего человека есть какие-то особые признаки?
Кира на секунду задумалась.
– Мне так кажется. Не исключено, конечно, что ты коварный злодей-искуситель, который отвезет меня завтра в гарем к однорукому старику миллиардеру… Но я вижу, что в тебе есть что-то такое…
– Какое?
– А вот такое! – Девушка вдруг прыгнула на Кирилла и быстро уложила его на лопатки. – Моли, злодей, о пощаде или тебе несдобровать!…