Завернув за угол, я оглянулась - погони не видно. Улица была пустынна, я немедленно воспользовалась этим и сняла рваные колготки. Теперь главная задача - переодеться: в короткой юбке и босиком далеко не уйдешь. Я попыталась сообразить, где именно я сейчас нахожусь. По всему выходило, что если пройти немного вперед, а потом свернуть направо, то я выйду на весьма оживленную торговую улицу. Там не было дорогих бутиков, зато маленькие магазинчики с вечным "тотальным сейлом" попадались на каждом шагу. Если повезет, то за десять-двадцать местных долларов можно купить что-нибудь не очень ужасное. В первом же магазине я наткнулась на вполне приличные джинсы "Lee". Оплатив покупку, я спросила продавца, где здесь туалет. В туалете я переоделась. В двух следующих лавочках я приобрела фланелевую клетчатую рубашку за десять гонконгских долларов и удобные спортивные тапочки. Немного подумав, я купила еще и бейсболку. Бейсболки мне не идут, но для маскировки лучше не придумаешь. Теперь стоило подумать о том, куда идти и где ночевать. Деньги у меня с собой, но на дорогие гостиницы их явно не хватит, а где расположены дешевые, я не знаю. Может быть, вернуться в свой отель, зайти к Лехе с Борисом и все рассказать? Эта мысль показалась заманчивой, и я бодро двинулась в сторону Натан-роуд. Хорошо, что хватило ума не идти напролом, а все же держаться другой стороны улицы. Перед входом в отель стояла машина "скорой помощи", полицейская машина и толпа любопытных. В черном пластиковом мешке вынесли тело, потом вывели Леху, Борюсика и двух мелких - все они шли сами. Затем появились двое огромных полицейских, тащивших на себе бесчувственное тело Вань Саня. Всех погрузили в машины и увезли в неизвестном направлении. Люди, однако, не расходились. Я потихоньку смешалась с толпой, надеясь из обрывков разговоров понять, какова официальная версия произошедшего. Но народ, как нарочно, говорил исключительно по-китайски. Вдруг я почувствовала на себе чей-то взгляд. Когда в детективных романах герой "чувствовал на себе чей-то взгляд", я не верила и даже посмеивалась, удивляясь фантазии автора. Признаю - была не права. Я надвинула бейсболку на глаза и стала исподтишка разглядывать окружающих, пытаясь понять, кто же проявляет к моей скромной особе столь недюжинный интерес. Вот, попался: высокий парень в футболке и джинсах смотрел на меня, не отрываясь.
Может быть, я ему просто понравилась? Но тут толпа начала расходиться, и я невольно уставилась на ноги парня. Ноги были мне знакомы: эти кроссовки "Рибок" я видела сегодня при весьма необычных обстоятельствах. Сделав вид, что в упор его не замечаю, я потихоньку стала отступать. Парень догадался о моих намерениях и решительно направился в мою сторону. К сожалению, бежать в данной ситуации было никак нельзя.
Дело в том, что в Гонконге на каждом перекрестке стоят плакаты "Be aware of pickpockets" (опасайтесь карманников). Если бы я смалодушничала и двинула в том темпе, которого требовали мои нервы, то стоило моему врагу (а в том, что парень мне явно не друг, я была уверена на все сто) крикнуть "держи вора", как возбужденная толпа китайцев немедленно меня повязала бы. Выдержки моей хватило до угла, потом нервы сдали, и я помчалась, не разбирая дороги. Свернув несколько раз, я оказалась в тупике.
Это была маленькая и странная улица. Гонконг - город немного показушный: главные торговые улицы выглядят точно так же (если не роскошнее), как в любом городе мира. Кстати, и называются они точно также: есть в Гонконге своя Пятая авеню и своя Пикадилли. Но стоит сделать несколько шагов в сторону, как попадаешь в совершенно другой мир: мелкие лавочки, торгующие чуть ли ни приворотным зельем; с потолка свешиваются акульи плавники, какие-то засушенные трупики, неприятного вида коренья. Все вместе напоминает антураж пещеры, в которой жила колдунья Гингема. На пороге сидит продавец. Как правило, это молчаливый аксакал лет ста пятидесяти на вид. Помните старцев в "Белом солнце пустыни"? Там рядом с ними что-то взрывается, тюбетейки (или чалмы - вот точно не помню) слетают на фиг, а они и ухом не ведут. Так вот, по сравнению с местными торговцами летучими мышами, те старцы - просто суетливые подростки.
Есть выражение - "кривая вывезет". В данный момент времени моя "кривая" вывезла меня аккурат к такой лавчонке. Я засуетилась - было непонятно, куда я попала, в каком направлении мне следует идти и, самое главное, сумела ли я оторваться от погони. Надеясь только на чудо, я подошла к старцу и попыталась выяснить, куда же мне двигать дальше. Чуда не произошло, старец на мои слова никак не отреагировал: либо по-английски не говорил, либо был глухонемым (первое - вероятнее). Я достала из кармана "универсальный переводчик" в виде купюры в десять долларов (местных, разумеется). Но торговец плавниками, похоже, был не только глух, но и слеп. На протянутую купюру он не отреагировал никак. Возможно, был не из тех, кто продается - за такую незначительную сумму. Увы, больше я предложить в данный момент не могла. Мое финансовое положение никак нельзя было называть блестящим. Возникла неловкая пауза, хотя неловко чувствовала себя только я - деду, похоже, от жизни уже ничего не было нужно, у него все было: лавка со змеиными яйцами и трубка с опиумом.
С самого раннего детства я страдаю маниакальной застенчивостью. В любой ситуации меня гложет мысль, что обо мне подумает собеседник (даже если этот "собеседник" - пергидрольная тетка, торгующая у метро семечками). Вот и сейчас мне показалось, что дед смотрит на меня осуждающе (хотя он, скорее всего, пребывал в мире своих опиумных фантазий). Я ткнула пальцем в какой-то сушеный плавник и, изобразив на лице живейшую заинтересованность в данном товаре, снова протянула купюру. Мне послышалось, что в голове у старца что-то щелкнуло, и на лице появились первые признаки того, что он еще не окончательно удалился из этого мира. Он медленно протянул руку и взял купюру. Внимательно рассмотрев ее, он ловким движением (честно говоря, не ожидала от этой развалины такой прыти) спрятал деньги в карман и что-то прощебетал. Я решила, что он обращается ко мне и постаралась с помощью мимики дать понять, что по-китайски я совсем никак… Но, как выяснилось минуту спустя, старец вовсе не питал иллюзий относительно меня, на его зов выскочила женщина неопределенного возраста и уставилась на хозяина. Дедок бодро проквакал еще одну фразу, и женщина переключила свое внимание на меня. Похоже, что от меня ждали "заказа". Я посмотрела на сушеные пакости, подвешенные на веревочках, и поняла, что совершенно не помню, на какую из них показывала вначале. Пришлось действовать по наитию: обнаружив очень похожий плавник, я энергично закивала, чтобы владельцам лавки сразу стало ясно, что именно эту вещь я жажду приобрести в собственность. Женщина отрезала плавник и протянула мне. Несмотря на то, что около плавника болтался ценник с цифрой "8" (что, по моему скромному разумению, должно было означать восемь гонконгских долларов), никто даже не заикнулся о сдаче. А сама я заикнуться не могла в силу слабого знания китайского. Ну, все, делать здесь вроде больше нечего: мой кошелек стал легче еще на десятку, я приобрела замечательный артефакт, который (без сомнения) принесет мне удачу, пора было и честь знать.
Я оглянулась и неожиданно заметила проход между домами. Странно, почему я его не увидела раньше - положительно, сушеный плавник начал действовать. Помахав старцу рукой на прощанье, я решительно двинулась вперед. Место было страшноватое: дома выходили на улицу глухими стенами, ощущение было, будто идешь по лабиринту. Пройдя несколько метров, я оглянулась… Уж лучше бы я этого не делала: рядом с моим опиумным старцем стоял тот самый тип в кроссовках "Рибок" и что-то пытался выяснить. Не вызывало ни малейшего сомнения, кем именно интересовался "Рибок". По всем законам жанра мне нужно было "делать ноги", причем как можно быстрее. Но на меня внезапно напал ступор. Мне страшно захотелось узнать, сумеет ли "Рибок" разговорить деда. Пока все у них развивалось по тому же сценарию, что и у нас. Мое незнание китайского, как оказалось, было небольшой помехой. Парень китайский знал, но старец реагировал на его китайский точно так же, как и на мой английский, - никак. Когда "Рибок" засунул руку в карман, я чуть не рассмеялась, подумав о том, насколько же стереотипно мыслят люди… То, что произошло в следующую секунду, убедило меня в том, что "Рибок" далек от стереотипов. Он достал пистолет. На пистолет почтенный аксакал отреагировал гораздо менее живо, чем на десять гонконгов. Зато оружие произвело огромное впечатление на женщину, которая к тому моменту уже выскочила из дома. Она замахала руками и стала что-то истошно орать. Парень задал ей вопрос, и она, ни минуты не сомневаясь, махнула в сторону переулка. Еще мгновение, и он сюда посмотрит! Тут я наконец сделала то, что должна была сделать пять минут назад: повернулась и бросилась бежать.
Ну почему, почему я так мало внимания уделяла физкультуре? Зачем учитель, зажмурившись, ставил мне "четыре", когда я сметала задницей планку на высоте сто пятьдесят сантиметров! Очень скоро дыхание у меня сбилось, в животе от страха поселился противный ком, сердце стучало, как барабан африканского шамана. Каждую секунду мне казалось, что вот сейчас меня схватят за плечо; от этой мысли мне делалось совсем худо и я "поддавала жару". При этом я что было сил сжимала в кулаке свой "артефакт".
Справедливо полагая, что для спасения мне будет недостаточно "артефакта", я решила обратиться с просьбой к местным божествам. Китайская мифология богата персонажами. Но в критический момент я смогла вспомнить только одноглазого мастера Лу Баня - покровителя плотников. Чем мне в данную секунду могли помочь все плотники Китая, я не представляла, но на всякий случай горячо просила защиты у одноглазого мастера. Просила, разумеется, по-русски, так как даже английский выветрился напрочь, слишком уж я испугалась. Лу Бань по-русски вряд ли понимал, но, видимо, хорошо разбирался в интонациях просящего, потому что в тот момент, когда в моей голове появились откровенно пораженческие мысли, как-то: остановиться, поднять руки и сдаться на милость победителя, я совершенно неожиданно вылетела на Натан-роуд и с разбега врезалась в толпу. Здесь пришлось резко сбавить темп, но зато появилась слабая надежда оторваться от преследования. Вспомнив фильм "Никита" и мысленно подсчитав наличность, я решительно направилась к дверям ближайшего ресторана.
Хорошо, что в Гонконге есть традиция выставлять меню у входа. Человек может подойти и определиться, по карману ли ему данное заведение. Так-так… Сюда лучше не соваться - даже по вывеске видно, что тут очень дорого, можно не смотреть в меню. А вот это что? Знакомое название "Спагетти фэктори", сингапурский ресторан с итальянской кухней… Я оглянулась, нет ли поблизости парня в кроссовках "Рибок", но если он даже и был где-то неподалеку, то в толпе разглядеть его было совершенно невозможно. Однако расслабляться не следовало: то, что я его не вижу, совсем не означает, что он не видит меня. Так что будем исходить из того, что парень держит меня на прицеле. Если это не так - отлично, но лучше переоценить противника, чем недооценить.
Стараясь выглядеть как можно более непринужденно в своих дешевых джинсах, я зашла в ресторан. Столики свободные были. Вообще, здесь я только в одном месте видела стабильные очереди - в кафе-мороженое "Хааген дааз", в остальных заведениях аншлага не было. Официант подошел к моему столику и сунул в руки меню, что было пустой формальностью, так как я уже знала, на какую сумму и что буду заказывать. В конце концов, владельцы ресторанчика не были виноваты в моих мытарствах, поэтому не стоило их "выставлять" на большие деньги. Я попросила спагетти с томатным соусом и томатный сок. Когда официант ушел выполнять заказ, я подозвала другого и поинтересовалась, где здесь туалет. Нужное заведение, скорее всего, должно выходить окнами (если таковые имеются) не на Натан-роуд, а на маленькую улицу, что мне и нужно. Удача! Мастер Лу Бань и купленный у деда "артефакт" заработали в полную силу: мало того что окна в туалете были, они еще и располагались не под потолком, к тому же в окно можно было вылезти прямо из кабинки, что существенно облегчало мою задачу. Закрывшись в кабинке, я внимательно осмотрела окно… Похоже, открывали его не часто, если открывали вообще. Стекло матовое, мыть его не нужно, слой пыли снаружи, учитывая специфику помещения, только на руку хозяевам. Я попыталась отодвинуть створку… Она поддалась с большим трудом. Окно открылось сантиметров на тридцать, явно недостаточно. Дальше пошло хуже: паз был забит краской, поэтому открыть окно пошире практически невозможно. Я порылась в кармане и достала ключи от московской квартиры, на связке которых висел брелок с различными приспособлениями для маникюра. Один из ножичков был довольно острым, и я начала отчаянно ковырять краску, стараясь очистить паз. Краска поддавалась - плохо, но поддавалась. Руки у меня тряслись, все время казалось, что вот-вот откроется дверь и войдет "Рибок". Вряд ли его остановит, что туалет женский.
Ну вот, теперь можно попробовать еще раз отодвинуть створку. Немного посопротивлявшись, окно поползло в сторону. Всего сантиметров на десять, но мне и этого было достаточно. Я осторожно высунула голову: на улице никого. К сожалению, под окном не оказалось спасительных труб, а до асфальта высоковато. Теперь стоило подумать над тем, как я собираюсь покинуть ресторан. Головой вперед? Скорее всего, у меня не получится сделать сальто (честно говоря, я никогда и не пробовала, но желания испытывать судьбу и ловкость в столь ответственный момент тоже не возникло: если на судьбу еще как-то можно было рассчитывать, то уж на ловкость точно нельзя). Оставался совершенно неэстетичный и, если верить приметам, грустноватый способ покинуть туалет - вперед ногами. Но пусть я лучше сама так вылезу, чем меня вынесут. Времени на раздумья почти не оставалось, потому что официант вполне мог озаботиться моим долгим отсутствием.
Подоконник был такой узкий, что мистер Дарвин назвал бы его "зачаточным". Я повесила сумку себе на шею, дабы в ответственный момент она не соскользнула с плеча, встала на унитаз и кое-как забралась на полочку, шириной не больше вершка. Теперь предстояло развернуться к унитазу передом, к белу свету задом. Мышцы заныли от напряжения, я с завистью вспомнила Никиту, которая лихо сигала через окна. Очень медленно, но мне удалось развернуться. Я осторожно свесила одну ногу, потом вторую, ухватилась руками за подоконник и по уже отработанной методике аккуратно начала сползать вниз. Повторенье - мать ученья: на этот раз все вышло гораздо лучше. Я смело отпустила руки и мягко приземлилась, спружинив на цыпочках. Не задерживаясь и не оглядываясь по сторонам, я поспешила прочь от "Спагетти фэктори".
"Есть ли у вас план, мистер Фикс?" Есть ли у меня план? О да, у меня есть план! Незатейливый такой планчик - как можно быстрее добраться до метро и уехать подальше от этого места. Вы можете посмеяться над его наивностью, но в тот момент ничего лучше в голову не пришло. Простая мысль - позвонить в отель и узнать, не вернулись ли Леша и Борис, меня в тот вечер не посетила. Наверное, потому, что я панически боялась возвращаться туда, где не так давно находился труп.
До ближайшего входа в метро я добралась без проблем. Теперь надо было определиться, куда ехать. Раз неприятности и засады случились со мной в Кавлуне, следовало уехать отсюда как можно дальше. Гонконг-Айленд показался мне самым подходящим местом. Можно, конечно, рвануть на какой-нибудь из островов, но уже поздно, вряд ли паромы ходят в такое время, а нанимать джонку - это неизвестно какие деньги, да и договориться с людьми, не понимающими по-английски, тоже весьма проблематично.
Итак, "есть ли у вас план, мистер Фикс?" Увы, толкового плана у меня не было. Я села в вагон метро и поехала в Гонконг-Айленд, не имея ни малейшего представления, что же я буду делать дальше. Ладно, найду какую-нибудь недорогую гостиницу и переночую; утро вечера мудренее.
В совершенно расстроенных чувствах я прошла мимо выхода "D" и поднялась на поверхность через выход "G". Если вы бывали в Москве, то попробую объяснить вам свой промах. Это все равно как если бы вы планировали выйти на Охотном ряду в самом начале Тверской улицы, а вместо этого оказались на Пушкинской площади. Вот такие в Гонконге выходы…
В первую минуту я испугалась, но потом здраво рассудила, что большой разницы нет, так как и в том районе я была всего один раз и вряд ли в темноте опознаю знакомые места. Да даже если бы и опознала, толку от этого было бы немного. Отели там сплошь дорогие… Вспомнив присказку Чеширского кота "если не знаешь, куда идти, то какая разница, куда идти", я медленно двинулась по улице. Это, конечно, не Натан-роуд, но тоже вполне оживленная торговая улица. Большинство магазинов еще были открыты (самое горячее время с 21:00 до 23:00 - все туристы и бизнесмены выходят на прогулку, можно ли такое упускать?). Я остановилась около витрины с телевизорами "Сони"; показывали последние известия. В отличие от нашего телевидения, начинающего с мировых новостей, здесь больше в почете новости региональные. Вот они как раз сейчас и шли. Сначала на экране появилось здание отеля, потом камера переместилась внутрь, и нам показали труп горничной. Много полицейских чинов, Леша и Борис, дающие какие-то объяснения офицеру в очках. Пьяный Вань Сань и два его товарища, трезвеющие прямо на глазах. По логике вещей сейчас крупным планом должна была появиться моя фотография с соответствующими комментариями. Какое счастье, что у них НЕТ моей фотографии.
Минуту спустя меня прошиб холодный пот: у них ее ПОКА нет, но очень скоро она будет. Вполне возможно, что уже в следующем выпуске новостей мою физиономию увидит весь Гонконг и прилегающие к нему территории. Перспектива стать телезвездой меня не слишком обрадовала. Похоже, гостиницы отпадают. Придется бродить по барам всю ночь. Ну, одну-то ночь я продержусь, а вот что дальше? И тут я вспомнила про пик Виктория. Забраться в заросли и переночевать там. А вдруг здесь водится какая-нибудь ядовитая живность? Некоторое время осторожность боролась с желанием заснуть. На мое счастье осторожность победила. Тем более что как раз от пика Виктория мне следовало держаться подальше - ведь именно там начались мои неприятности.
Итак, нужно было на что-то решаться. Недолго думая, я завернула в первый попавшийся бар с надписью "караоке".
Это сегодня караоке никого не удивишь, а в те годы большинство населения нашей страны даже не слышало о таком чуде. В баре было темно (несомненный плюс), здорово накурено (минус, но, поразмыслив, я решила, что это еще больший плюс: если вдруг начнут передавать последние известия со мной в главной роли, то в этом дыму никто меня не опознает).