12
Единственным недостатком светских вечеринок Вероника Кутилина считала то, что, согласно этикету, мужчины на них должны были являться в сопровождении своих дам. Даже если это была вечеринка в ее, Вероникину, честь. Ужасно неудобно. Вечно возникает куча конфликтов, а она сама выглядит в роли хищной похитительницы чужих мужей. Хотя, видит бог, она ничего не делает специально. Не виновата же она, что, едва мужчины ее видят, как теряют волю и рассудок и идут за ней, словно крысы на звук волшебной дудочки. Впрочем, правомерно ли сравнение мужчин с крысами? Почему бы и нет. Некоторые из богатеев очень даже похожи на грызунов. Вот недавно ей в покровители набивался один высокопоставленный чиновник из Минфина. Вылитый Крот из сказки "Дюймовочка". Кстати, надо позаботиться о том, чтобы ее стали чаще приглашать на правительственные концерты. Дело, конечно, не слишком хорошо оплачиваемое, зато престижное, и можно завести полезные связи.
– Вероничка, тебе пора собираться. Стилист и визажист приедут к четырем.
– Мамуля, еще полно времени. Черное платье от Гуччи готово? То, которое я в Москве еще не надевала?
– Да, я повесила его в гардеробной. Туфли какие сегодня наденешь?
– Черные на шпильке от Пазолини. Думаю, они в стиль. Мам, я немного поработаю в кабинете, попозже покорми меня чем-нибудь японским. Только сама не готовь, времени нет. Закажи, пусть привезут ассорти из суши.
– Конечно, деточка. Какая ты у меня умница. Нельзя на презентации появляться голодной, легко диету нарушить.
Вероника зашла в кабинет, открыла свой изящный органайзер и стала набрасывать список направлений, которые нужно было проработать в ближайшем будущем. Правительственные концерты, датский Королевский балет, новые афиши, программа для следующего сольного шоу, эскизы костюмов.
Ее многочисленные завистники из балетной труппы даже не представляют, сколько усилий она затрачивает на организационную деятельность. Для успеха мало только фуэте крутить, нужно еще и головой работать. Ей приходится быть самой себе и продюсером, и режиссером, и специалистом по cвязям с общественностью. Конечно, сейчас, когда она уже на олимпе известности и славы, для всего есть специалисты, которых она наняла. Но стратегические вопросы все равно решает только она сама. Вероника вынула листочек со списком телефонных звонков, которые нужно сделать сегодня до презентации побрякушек "Картье", и начала обзвон.
– Матвей, привет. Надеюсь, ты сегодня будешь? Спасибо, милый... Надо кое-что обсудить. Правда, вряд ли удастся сделать это спокойно, но мы постараемся что-нибудь придумать. Я хорошо знаю этот бутик, там есть где уединиться, – проворковала Вероника и положила трубку.
Итак, зайчик по-прежнему ей предан. Правда, страшно бы разъярился, узнав, как она его про себя называет. Смешно, что люди так переживают из-за своих фамилий. Сейчас ведь просто изменить имя совершенно законным способом. Впрочем, она сама была признательна маме за то, что та не стала ее записывать под фамилией отца. Нелегко быть звездой с фамилией Сидорова. Хотя, когда она наконец решит, за кого выйти замуж, придется серьезно подумать, что делать с фамилией. С одной стороны, ее звездная известность – капитал, который нельзя терять ни при каких обстоятельствах. С другой – достаточно лестно стать какой-нибудь баронессой или графиней.
Следующим по плану был звонок пиарщику.
– Володенька, специализированные балетные издания меня мало волнуют. Не переживай из-за рецензии в "Коммерсанте". Ну выпендрились. Ну сравнили со стриптизом. От этого только больше публики повалит на мой сольник в "Россию". Мы же не можем контролировать абсолютно все рецензии, пусть будут отдельные мнения, которые не совпадают с нашим видением творчества Кутилиной.
Вероника внимательно выслушала отчет о работе пиарщика за прошедшую неделю и удовлетворенно кивнула.
– Молодец. С гламурной прессой все в полном порядке. Все журнальчики свежие мне приготовь с закладочками, я просмотрю завтра. Да, сделай график интервью и съемок для толстых глянцевых журналов. Проверь, что за фотографы будут работать. Еще позаботься, чтобы того папарацци, что снял меня с полным ртом салата, больше на мероприятия с моим участием не пускали. Ну все, до встречи.
Теперь надо разобраться с коммерческим директором.
– Александр, вы все проверили с банковскими счетами? Те чеки с благотворительными пожертвованиями, что я вам передавала на прошлой неделе, все удалось обналичить? Что у нас сейчас в общей сумме? По поводу вложения в акции я еще не решила. Посоветуюсь с финансистами. Мне деньги достаются тяжелым трудом, и я не готова к рискованным решениям.
Администратор позвонил сам.
– Чудесно, что вам удалось до меня дозвониться. Голубчик, позаботьтесь, пожалуйста, чтобы с гостиницами было все в порядке. В Питере лучше в "Европе", а не в "Невском паласе". Да, белый лимузин обязательно. Минеральная вода только "Перье". Обязательно чтобы стояла в гримерке. Все, извините, мне пора бежать.
Сделав еще несколько звонков, Вероника выбежала в столовую.
– Мамуль, все готово? Чудненькие суши.
– Вероничка, а как твои дела с детективным агентством?
– Все нормально. Грязнов трудится. Похоже, он мной очарован. Имела с ним доверительную беседу.
Звонок в дверь прервал семейный разговор. Приехали стилист с визажистом, чтобы подготовить Веронику к презентации. Позже, уже в бутике фирмы "Картье", Вероника с удовлетворением отметила, что они потрудились на славу, сделав ее внешность не просто эффектной, а божественной. Массивное колье белого золота с крупными бриллиантами, тяжелые браслеты из того же гарнитура и диадему ей помогли надеть уже в бутике. Было рискованно путешествовать с такой "нагрузкой" даже в охраняемом автомобиле. Украшения были стилизованы под Древний Египет. Вероника выглядела лучше, чем Элизабет Тейлор в "Клеопатре". Хорошо бы выкупить у них этот комплект по специальной цене. В ее коллекции он займет достойное место...
А Грязнова, между прочим, все еще нет. обещал ведь постараться... Зато вот и Заяц.
– Матвей, пойдем приземлимся. Я знаю тут одно укромное местечко.
Вероника взяла молодого человека за руку и провела в небольшой кабинетик в административной части бутика.
– Молодец, что шампанское захватил. Давай чокнемся за наши перспективы. Как твои дела? Что-нибудь интересное нахимичил?
– Да есть кое-какие задумки. Работаю над тем, чтобы следов вещества вообще невозможно было обнаружить. Если удастся все осуществить, как я планирую, никакая экспертиза не справится с идентификацией реактива.
– Какой ты гениальный! Плохо, что тебя в институте не ценят по-настоящему.
– Ничего, я нашел людей, которые меня ценят, – пробормотал Матвей. Было заметно, что комплименты Кутилиной ему по душе.
В дверь постучали:
– Вероника, приехала программа "Светская жизнь". Выйди к ним, пожалуйста.
Телеведущая, известная своей настырностью, Инга Ермакова, жадно осматривала залы бутика, выискивая интересные кадры для своей программы. Официальная часть давно закончилась, гости перешли к фуршету и общению друг с другом. Кутилиной пока не было, но публика собралась весьма и весьма импозантная. Замминистра финансов с женой, топ-менеджер крупной западной компании, два с половиной популярных артиста, несколько солидных бизнесменов, которым молва приписывала обладание крупнейшими состояниями в стране. Все, конечно, были с женами или подругами. Те, кто по статусу мог себе позволить привести с собой спутницу, не связанную с ними узами брака, не скрывая высокомерия смотрели на "добропорядочных", которым подобные вечеринки приходилось посещать с благоверными. В Москве концентрация хорошеньких молодых женщин на один квадратный метр чрезвычайно высока, а модельные агентства за какие-нибудь несколько сотен долларов подберут вам победительницу конкурса красоты с прекрасными манерами, умением держаться в обществе и пониманием того, что нужно после напряженного рабочего дня зрелому мужчине. Но если вас угораздило заниматься деятельностью, требующей соблюдения внешних приличий, – политика или госслужба, – забудьте о прелестных юных девах до поры до времени и наслаждайтесь обществом своих располневших, всегда ноющих жен.
Ермакова продолжала оглядывать публику. Ага, Макарова тут нет. Значит, слухи об их размолвке с Кутилиной подтверждаются. Надо будет намекнуть на это в закадровом комментарии. Вот вдова известного в свое время губернатора. Дамочка средних лет в ядовито-бирюзовом костюме. Могущественные друзья так активно проталкивали ее на теплые места в Москве, что умудрились пробить ей место в Совете Федерации. Женщина с нескрываемым вожделением смотрела на витрины с бриллиантовыми украшениями. Спутник губернаторской вдовы был неприлично моложав. Ага, вот и ее дочь. Девица наглая и испорченная. Деньги и влияние покровителей отца помогли ей сделаться героиней светской хроники, хотя ничего больше, чем "студентка МГИМО", про нее сказать было нельзя. Надо будет как-нибудь от них увернуться. Сюжет должен быть про Кутилину и ее сегодняшнего покровителя, а не про этих падких на телеэфир дамочек. И мать и дочь буквально вцеплялись в журналистов с камерой, когда видели их поблизости. Инга вспомнила, что несколько месяцев назад слышала сплетню, что губернаторская дочка и Кутилина вроде бы делили одного любовника на двоих. Впрочем, она тогда не стала проверять факты, а сейчас уже поздно что-либо разнюхивать...
И тут вдруг из боковой двери в зал неожиданно выплыла Вероника Кутилина. Подняла руки к бриллиантовой диадеме, словно поправляя прическу, а на самом деле привлекая внимание к украшению. Замерла в эффектной позе, дав возможность скользнуть складкам длинного черного платья от Гуччи таким образом, чтобы обнаружить в его разрезе длинные ноги. Защелкали вспышки фотоаппаратов. Все мужчины, словно по команде, повернули головы в ее сторону и на мгновение замолчали.
– Что ты стоишь, снимай скорее, идиот! – зашипела Ермакова на своего оператора.
Все-таки в Кутилиной было нечто, заставляющее терять ориентацию в пространстве практически любого мужчину от семи до семидесяти лет. Инга внимательно рассматривала наряд Вероники. Платье от Гуччи – адская смесь элегантности и непристойности. Два черных прямоугольничка на бретельках, по бокам соединяемые только тоненьким пояском. Надо было обладать идеальными пропорциями тела, чтобы подобный наряд выглядел без привкуса пошлости. Теперь нужно проследить, кто у Вероники сегодня в покровителях. Впрочем, крупный контракт с "Картье" был лучше любого союза с богатым поклонником, хотя Кутилина могла считать немного иначе. Похоже, что Вероника сегодня в самостоятельном полете, так как стоит в паре с вице-президентом ювелирной компании. Впрочем, одиночество примы было весьма условным. Все мужчины норовили подобраться к ней поближе и поговорить подольше, что, в общем-то, правилами светской жизни не поощрялось. Они теснили друг друга, иногда даже вступая в перебранки. Один почитатель то ли балета, то ли красивых женщин, вел себя особенно настойчиво, явно пытаясь набиться Кутилиной в постоянные спутники на этот вечер. Ага, вот и она наконец обратила на него внимание.
– Значит, так. ты стой тут, здесь хороший ракурс для съемки. А я прокрадусь с микрофоном к ним поближе, авось что-нибудь удастся поймать, – шепнула Инга своему оператору и стала пробираться к королеве вечера.
– Давно мечтал с вами познакомиться, Вероника. С большим трудом достал приглашение на это великолепное мероприятие. Позвольте представиться, Лев.
– Вижу, что не заяц, – сорвалось у Вероники.
Матвей, стоящий неподалеку, весь вспыхнул.
– Просто Лев, и все? – продолжала лукаво щуриться Кутилина. – Может быть, вы еще что-нибудь о себе помните? Фамилию, например. Род занятий.
– Вы будете смеяться. Но фамилия у меня не сильно отличается от имени. Лев Львов.
– Скажите еще, что и по гороскопу вы лев, да и работаете крупным хищником семейства кошачьих в цирке или зоопарке, – расхохоталась Вероника.
– Вы не только красивы, но и необыкновенно проницательны. Родился в июле. Про зоопарк врать не буду, но кое-что общее с упомянутым вами хищником во мне безусловно присутствует.
– Имеете в виду кисточку на хвосте? – подколола самоуверенного типа Вероника.
– О, это очень интимный вопрос, – не стушевался Лев Львов. – Думаю, такие подробности станут вам известны только после ночи, проведенной вместе, скажем, на берегу Средиземного моря. Вам нравится юг Италии?
Неожиданно из-за колонны выскочил красный как рак от возмущения Матвей Заяц:
– Да кто вы такой? Как смеете?! Вы за кого Веронику принимаете?! Совсем с ума спятили, не можете порядочную женщину от съемной фотомодели отличить?!
– Это, наверно, ваш младший брат? – игнорируя выходку Зайца, спокойно поинтересовался Львов.
– Это мой друг, – не менее спокойно ответила Вероника. Выдержав паузу, она добавила ласковым тоном, обращаясь к Матвею: – Матвей, милый, не волнуйся. Господин Львов не имел в виду ничего плохого, он просто немного погорячился.
– Да я... Я все слышал! Он просто хам! – продолжал петушиться Матвей, вероятно выпивший несколько больше обычного.
– Матвей, ты перепутал. Он просто лев, – с иронией ответила Вероника. – Господа, на сегодня хватит дуэлей. Уже около дюжины моих поклонников на поединках перестреляли друг друга. Меня это больше не забавляет. Пойдем, Матвей. Ты еще ничего не ел, а там такие вкусности приготовлены...
Кутилина ловко подтолкнула Зайца по направлению к фуршетным столам, на прощанье улыбнувшись Львову из-за плеча блюстителя морали. А Денис, между прочим, подумала, она, так и не приехал.
13
Адвокат мистера Бриоли оказался более любезным, чем миссис Бриоли, или по крайней мере он лучше был знаком с законом. Он-то и сообщил инспектору Венейблсу о неудачном партнерстве француза с арабскими бизнесменами. Впрочем, судя по тому, как они обошлись с Антуаном Бриоли, называть их бизнесменами было бы легкомысленно.
Изъяв у адвоката бумаги, Венейблс заперся у себя в кабинете и занялся их изучением. Бледно-серые клубы, расползаясь по комнате подобно доисторическим динозаврам, принимали форму то тиранозавра, то птеродактиля, хищно раскинувшего над инспектором огромные крылья. Венейблс с головой ушел в чтение документов, не замечая, что выкуривает трубку за трубкой. И только когда к нему заглянул Фрэнк Берроуз, обратил внимание на плавающий по кабинету плотный сизый туман.
– Ну ты и накурил, Арчи! – Берроуз замахал рукой, отгоняя от лица табачный дым.
Венейблс не ответил, выжидательно посмотрев на старого приятеля. Фрэнк заходил к нему не так часто и в большинстве случаев – когда случалось что-то неординарное. Поэтому инспектор справедливо приготовился услышать очередную сногсшибательную новость. Но в этот раз Берроуз разочаровал, поскольку явился из чистого любопытства.
– Накопал что-нибудь по делу француза? – спросил он, усаживаясь у стены и закидывая ногу на ногу.
– А чем вызван, позволь узнать, такой интерес? – ушел от ответа Венейблс.
Берроуз дунул на сизое облачко.
– Да брось, Арчи! Не первый год друг друга знаем. – Они действительно были знакомы целую вечность, с первого дня работы Венейблса в Скотленд-Ярде. – Понимаешь ли, яд, который мы обнаружили в крови француза, – довольно забавная штука. Был бы, к примеру, какой-нибудь изощренный цианид или курарий, я бы и то не удивился. А тут ведь непонятно, кто работал. Химик-любитель? Профессионал, косящий под любителя?
– А что, его так легко изготовить?
– Как тебе сказать, старина, – засмеялся криминалист. – Легко – это еще слабо сказано. Омега водяная – растение достаточно распространенное, растет на любом болоте, любознательный студент-химик мог выгнать экстракт в домашних условиях.
– Убедил, – кивнул инспектор. – Но по большому счету, ничего пока у меня нет.
– А по маленькому? – хитро прищурился криминалист.
– Да вот... – Венейблс хлопнул ладонью по кипе разложенных на столе бумаг. – Не так давно мистера Бриоли крупно кинули сирийцы. Он их кредитовал – пока не разобрался в деталях, – а они взяли и смотались с его денежками.
Берроуз присвистнул:
– Ого! Так, может, он террористов кредитовал?
Венейблс пробежался по бумагам, покачал головой.
– Непохоже. Тут речь идет о налаживании текстильного производства. Рабочая сила в Сирии дешевая, а оборудование прошлого века. Пошив недорогой одежды мог бы приносить Бриоли неплохой доход. Да и продавать он ее мог бы через свои супермаркеты.
– Похоже на правду, – согласился Берроуз. – А как же он так лопухнулся? Не знал, с кем имеет дело? Или жадность подвела?
– Не думаю. Скорее всего, его кто-то с арабами свел, хорошо знакомый ему человек. Кто это мог быть, я еще выясню.
– Не сомневаюсь. Эти арабы, знаешь ли, народ ненадежный. Мы для них все без исключения наипервейшие враги. А тут еще кредитор! Деньги взяли, чтобы закупить оружие, а благодетеля француза отправили к предкам. Вот и все дела!
– Очень даже может быть... – протянул Венейблс. Он и сам об этом подумывал. Старина Фрэнк лишь высказал вслух его собственные мысли. Это подтверждало, что версию с сирийцами стоит тщательно отработать.
Берроуз встал, двинулся к двери, но на пороге задержался:
– А с супругой его ты уже разговаривал?
– Еще та стерва! – скривился инспектор и, подумав, добавил: – Хотя ее можно понять.
– Н-да, деликатностью ты никогда не отличался. – Берроуз ухмыльнулся. – Да, и не кури ты так много, Арчи. Сидишь будто в газовой камере... Все, пока.
Когда за криминалистом захлопнулась дверь, Венейблс поспешно набрал номер миграционной службы. Если они не располагали сведениями о сирийских бизнесменах, проживающих в Британии или посещавших ее в течение последнего года, он намеревался позвонить в таможню, а если потребуется, то и в посольство Сирии. Инспектор Венейблс твердо решил идти до конца.
Занимаясь версией "арабы – Бриоли", Арчибальд Венейблс раскопал еще одни деловые связи французского мультимиллионера, которые, так же как и в первом случае, обошлись тому в кругленькую сумму. Помог случай.
Явившись к банкиру Гарольду Джойсу, инспектор преследовал цель разузнать о последних денежных движениях счетов Бриоли. Банкир мог знать и такое, о чем умалчивали бумаги, и инспектор очень надеялся на его откровенность. Ко всему прочему, Джойс присутствовал на том злополучном рауте, после которого "ягуар" француза нашли впечатанным в фонарный столб. Таким образом, был одним из последних, кто видел Антуана Бриоли живым.
Кабинет банкира являл собой прекрасный образец деловой роскоши. Массивный рабочий стол из красного дерева, кресла и диван обтянуты дорогой кожей, на полках, занимающих одну из стен, аккуратно расставлены тома в дорогих, позолоченных переплетах. Венейблса, однако, трудно было этим удивить. За годы службы в полиции он повидал и не такое. Прошел как ни в чем не бывало и уселся без приглашения в ближайшее к столу кресло.
Джойс встретил его вторжение равнодушным, если не сказать презрительным, взглядом, но голосом своего отношения к представителю закона не выдал. Сказал спокойно и вежливо: