Ракета произвела глухой взрыв, отозвавшийся эхом от близлежащих холмов и на несколько секунд заглушивший звуки стрельбы. Когда развеялась пыль и осели обломки, в передней части фермы стала видна дыра, в которую мог бы пройти небольшой легковой автомобиль. Андерсон побежал вниз под уклон, чтобы воссоединиться со своими солдатами, нашедшими временное укрытие за цементными стенами заброшенного свинарника. Он упал на землю рядом с Фатальным Валлийцем и замер, пытаясь определить, откуда ведется огонь. Джамбо, расположившийся на вершине холма, продолжал посылать над их головами короткие очереди из пулемета, но скорее для устрашения, чем в надежде поразить цель. Он намеренно вел огонь поверху, чтобы не ранить своих товарищей, и пули калибра 7,62 мм отбивали куски от крыши фермы. В перерыве между очередями пулемета были слышны отдельные выстрелы трех или четырех пистолетов. Один из стрелков, видимо, засел у верхнего окна. "Узи" примолк, и, как думал Андерсон, его обладатель был убит. Если же остался в живых, возможно, загонял свежую обойму либо у него кончились патроны.
Через несколько секунд загадка разрешилась сама собой. Стрельба из автоматического пистолета возобновилась, и пули стали высекать кусочки цемента над головой Андерсона.
- Эта сволочь поменяла позицию, - заметил Фатальный Валлиец. - Я думаю, он вон там.
Дулом автомата он указал на здание старой конюшни, стоявшее справа от фермы.
Андерсону эта новость не пришлась по душе. Если уроженец Уэльса прав, им всем несдобровать. Мало того, что они и головы не могли поднять, стрелок мог вести прицельный огонь по двору, где не было никакого укрытия, между зданием фермы и сараем, то есть именно там, откуда должны были появиться отряды Уинстона и Буча. Тактическое превосходство такой позиции было несомненно даже при учете слабости огня "узи".
Но пока Андерсону предстояло решить иные проблемы. Он оказался в положении, при котором была обеспечена безопасность, но его отряд не мог ни продвинуться вперед, ни отступить и, по сути, был лишен всякой инициативы. Он толкнул Фатального Валлийца в ребра и кивком головы указал на окно слева в верхней части здания фермы.
- Давай попробуем выбить их по одному, - предложил Андерсон. - Я вызову его огонь на себя, а ты выдай ему сполна.
Фатальный Валлиец согласно кивнул.
- Понято, босс.
Он установил свой МР5 на стрельбу в полном автоматическом режиме и стал ждать действий майора.
Ждать пришлось недолго. Андерсон приготовился и затем быстро выкатился из-за свинарника, безостановочно ведя огонь по окну верхнего этажа.
План сработал. Три пули вонзились в землю в том месте, которое он только что покинул. Стрелок явно обрадовался тому, что наконец-то получил возможность стрелять по видимой мишени. Игра стоила свеч, и расчет Андерсона был верен, поскольку попасть в цель из пистолета на таком расстоянии было практически невозможно. Последовали еще два выстрела, и майор слышал визг пуль над своей головой.
- Кончай его, - прошипел он уроженцу Уэльса, продолжая вести огонь по окну на верхнем этаже левой части здания фермы, пока не израсходовал всю обойму.
Фатальный Валлиец вскочил на ноги из-за стенки свинарника и разрядил всю обойму своего МР5 из тридцати 9-миллиметровых патронов. Остатки оконного стекла разлетелись на мелкие хрустальные кусочки, и рухнула вниз оконная рама. Огонь с той стороны прекратился. Фатальный Валлиец победно взглянул на Андерсона и скрылся за укрытием.
- Мне кажется, босс, мы поставили его на правильный путь, - сказал он, отбросив пустую обойму и вставляя свежую.
Андерсон кивнул и осмотрелся, чтобы определить, как разместились солдаты его отряда. Тед Бреннон и великан из Корнуолла Майлз Трематон присели рядом в пятнадцати футах слева от него. О позиции Пита Делани можно было судить по дулу МР5, торчавшему над краем цементной стены по другую сторону прямоугольника свинарника. Если он захочет присоединиться к ним, придется обойти угол, но укрытие было надежным.
Андерсон снова прислушался к звукам стрельбы. Огонь вели из двух автоматических пистолетов: один из них на первом этаже здания фермы, а второй, судя по резкому отзвуку, не отдававшемуся эхом, находился вне стен здания. Не смолкали и очереди из "узи", но из него вели огонь в другую сторону. Андерсону оставалось лишь предположить, что стрелок перенес огонь против второго отряда во главе с Уинстоном и Бучем.
Так что "узи" оставался на их совести, решил Андерсон. По его мнению, наступил момент для фронтальной атаки на здание фермы. Два пистолета не могли противостоять пяти автоматам МР5. Он взглянул на Фатального Валлийца, потом на Майлза и Теда.
- Все, ребята, вперед! - крикнул он. Вскочив на ноги, майор побежал вниз к зданию фермы, ведя стрельбу короткими очередями по проему в стене.
* * *
Уинстон, Красавчик, Твидлидам и Твидлиди, как только ворвались на территорию фермы, нашли укрытие за сараем, где выжидали подходящий момент для нового броска. По другую сторону дороги, которая вела к ферме, Майк Питерс, Абердин Ангус и Джимми Фелан засели за ржавой машиной для вязки снопов в ожидании, когда Андерсон начнет главную атаку.
Казалось, они выбрали самую удачную позицию, подсказанную здравым смыслом, так как им был открыт единственный путь к зданию фермы, откуда все хорошо просматривалось и простреливалось. Хотя нельзя было сказать, что их противник хорошо вооружен, солдаты САС могли пробиться к главному зданию фермы только по открытому со всех сторон двору и их могли перестрелять, как куропаток. Можно было использовать в качестве промежуточного укрытия грузовик, стоявший посреди двора и развернутый в их сторону, но такой шанс у них мог появиться лишь после того, как Андерсон подавит огневые точки в главном здании. При своей нынешней позиции они закрывали все пути для отступления противника и были готовы к новому броску, чтобы прийти на помощь Андерсону и завершить операцию.
Одновременный залп из пяти МР5 возвестил начало главной атаки. Уинстон бросил взгляд на Буча, и тот кивнул в ответ. Когда Андерсон и его люди выскочили из-за укрытия свинарника и побежали в сторону главного здания, восемь солдат вырвались на дорогу и устремились, постоянно меняя направление бега, к грузовику.
"Узи" сердито огрызнулся. Уголком глаза Уинстон увидел, как Джимми Фелан неожиданно споткнулся, издал слабый крик и свалился на землю. Из раны в бедре растекалась кровь. Не раздумывая ни секунды, Уинстон упал плашмя и подкатился к лежавшему солдату. Тем временем их товарищи продолжали бежать к грузовику и приняли огонь на себя. Он перевернул Джимми на бок, сорвал с него пояс и туго перетянул ему ногу повыше бедра, чтобы остановить кровотечение. Больше ничем он не мог помочь. Снова перевернув Джимми на живот, Уинстон вложил ему в руки автомат.
- Можешь прикрыть нас огнем, - сказал он раненому и подготовился к прыжку, чтобы добежать до грузовика.
Потом сдержался, осознав, что оказался в положении, которое обеспечивало ему тактическое превосходство. С того момента, как он пришел на помощь Джимми, над их головами не просвистело ни одной пули. Противник теперь переключил все свое внимание на главные силы отряда, приближавшиеся к грузовику и представлявшие основную угрозу. Уинстон стал прикидывать в уме со скоростью компьютера, как он может использовать свое новое положение.
"Узи", должно быть, находился впереди, чтобы поливать огнем грузовик. Уинстон предполагал, что это место было на возвышении. Он поднял глаза, чтобы внимательно рассмотреть строения возле двора. Одновременно напряг слух в попытке уловить источник огня из болтливого автоматического пистолета.
В старой конюшне, стоявшей справа от главного здания фермы, виднелась небольшая квадратная дыра, откуда просматривался весь двор. Возможно, через эту дыру подавали сено для лошадей, прикинул Уинстон. А теперь она служила амбразурой для ведения огня. Он перевел взгляд на своих товарищей, которым уже удалось укрыться за грузовиком, и увидел, как Твидлидам распотрошил ближайшие две шины из "ремингтона" и всадил пару пуль в радиатор, чтобы покончить с грузовиком, а потом присоединился к своим товарищам, засевшим за машиной.
Сейчас все они находились практически под дырой в стене конюшни, и хотя от прямого попадания их спасал грузовик, Уинстон решил отказаться от своего первоначального плана швырнуть в дыру ручную гранату. Отверстие было сравнительно небольшим, и если он промахнется, граната может отскочить от удара о стену и подкатиться к грузовику. Уинстон стал лихорадочно обдумывать другие варианты расправы с "узи".
Наконец ему в голову пришла гениальная идея, о чем свидетельствовала широкая улыбка, осветившая черное лицо. За этой дырой наверняка валялись остатки сена. Даже если там пусто, старое деревянное строение наверняка вспыхнет как спичка. Подобный сценарий открывал широкие возможности.
Лежа, не меняя положения, он очень медленно и осторожно отсоединил пустую обойму автомата "хеклер-и-кох".
Вначале они готовились к атаке в ночное время и оснащались с присущей САС предусмотрительностью и вниманием к каждой детали. Уинстон потянулся к патронташу и вставил в автомат свежую обойму на тридцать патронов.
В прошлом во время ночных атак возникала необходимость уточнить свою позицию по отношению к другим членам группы. Нередко приходилось указать на невидимую цель либо определить свою мишень, чтобы поразить с предельной точностью. Во всех подобных случаях использовались трассирующие пули, которые сразу же ярко высвечивали объект. Так что Уинстон вставил в автомат обойму с трассирующими пулями. Он знал, что пять магниевых ракет сыграют ту же роль, что и зажигательные снаряды.
Вскочив на ноги, Уинстон разрядил всю обойму в черную дыру конюшни и тотчас же упал на землю. Пока он снова заряжал автомат обоймой с обычными патронами, к его удовлетворению, из небольшого оконца показались первые клубы светлого дыма. Под его взглядом дым потемнел и стал превращаться в небольшое облачко. Потом повалил густо, а из дыры показались языки пламени, вылизывавшего стены.
Огонь из "узи" прекратился, как только появилось пламя пожара, подтвердив первоначальное предположение Уинстона, что за стеной оставалось достаточно много сена или иного горючего материала. Уинстон вновь вскочил на ноги и побежал к грузовику, не сводя глаз с дыры в конюшне и не убирая пальца со спускового крючка.
Неожиданно в прямоугольной дыре появился хозяин "узи", освещенный ярким пламенем бушующего за ним пожара. У него не оставалось иного выхода, как прыгать вниз. Ему предстояло пролететь тридцать футов, и он мог бы остаться калекой на всю жизнь, но Абердин Ангус спас его от боли и неприятностей. Пятисекундная очередь врезалась в падавшего, и он свалился на землю мертвым.
Уинстон добежал до грузовика, где поджидавший его Буч хлопнул сержанта по плечу и поздравил с успехом.
- Отличная идея.
В ответ Уинстон усмехнулся.
- Меня издавна обуревала пламенная страсть преуспеть в жизни.
Затем помрачнел и обратился к Твидлиди:
- Послушай, там остался раненый Джимми. Ты не смог бы оказать ему помощь?
- Обязательно, босс, - бросил Твидлиди без колебаний и бегом направился к раненому товарищу, на ходу вытаскивая из поясной сумки медицинский пакет для оказания первой помощи.
- Отлично, а теперь пора воссоединиться с боссом, - приказал Буч, кивком головы указав на здание фермы. Его уже окружил отряд Андерсона, и замолк последний автоматический пистолет. Его хозяин либо был мертв, либо истратил все патроны, либо осознал бессмысленность дальнейшего сопротивления. В любом случае это не имело значения. Теперь для завершения операции оставалось только закончить уборку помещения.
Андерсон пробирался вдоль стены здания, держа в руке гранату с выдернутой чекой. Когда он приблизился вплотную к изломанному краю проема, оставшегося после взрыва ракеты М72, он небрежно забросил гранату внутрь.
Еще до того, как стихло эхо от взрыва, звук которого донесся до ближайших холмов, Андерсон вбежал в проем, а за ним последовал Фатальный Валлиец и остальные. Через несколько секунд к ним присоединились Уинстон, Буч, Красавчик и Твидлидам, а Майк Питерс и Абердин Ангус остались снаружи, чтобы охранять изуродованный грузовик и отсечь пути к бегству.
Первый этаж главного здания фермы был почти полностью перестроен. Убраны все внутренние перегородки, а с потолка свисали тали, которые использовались в небольшом производственном цехе. Там, где раньше были кухня и гостиная, сейчас стояли бутыли с химикалиями, смесительные баки и машина для производства пилюль. Помещение казалось опустевшим, если не считать трупа мужчины с пистолетом у окна. Андерсон указал дулом автомата на лестницу.
- Посмотрите, что там наверху, - приказал он Майлзу и Фатальному Валлийцу. Потом взглянул на Уинстона.
- Мы проверим на этаже, а ты пройди на склад.
Коротко кивнув в ответ, Уинстон направился к груде ящиков и картонных коробок, наваленных в дальнем углу самодельной лаборатории. Когда он приблизился, в одном из рядов картонок ему почудилось легкое движение. Палец сжался на спусковом крючке "хеклера-и-коха". Коробки разлетелись, и мелькнула белая одежда. Ее обладатель бросился в сторону, ища нового убежища.
- Сдавайся! - закричал Уинстон. - Даю пять секунд на размышления.
Свой автомат он нацелил на точку, куда устремился беглец, и тот не стал отказываться от полученного предложения. Из-за груды поваленных коробок появилась фигура в белом халате. В руках ничего не было, зато глаза были налиты злобой. Жестко и холодно глядя на Уинстона, лаборант выплюнул фразу на немецком языке.
- Что он сказал? - попросил помощи Уинстон у Красавчика, стоявшего за его спиной. Среди прочих талантов за рядовым числилось знание пяти европейских языков, на которых он мог изъясняться практически свободно.
- Он назвал тебя черным говноедом, - доложил Красавчик без тени эмоций. - По-моему, не очень вежливо с его стороны. Ты как считаешь?
Уинстон с трудом сдержался, чтобы не дать ответ из "хеклера-и-коха", говорившего на всех языках. Очевидно, человек в белом халате был химиком и надзирал за производством наркотика в лаборатории. Наверняка он обладал ценной информацией, и нужно было сохранить ему жизнь, пока его не допросили. Так решил для себя Уинстон.
Внезапно лаборант встал по стойке "смирно" и резко вскинул вверх правую руку, тем самым допустив большую ошибку. В ситуациях, когда были задействованы террористы и заложники, солдаты САС были обучены реагировать с молниеносной быстротой. Никаких отступлений от установленных правил не предусматривалось, и сдача в плен была однозначной - полной и безоговорочной. Любое неожиданное и резкое движение расценивалось как возможная угроза, и реакция была соответствующей.
Прогремел "ремингтон" в руках Твидлидама, и на расстоянии менее двенадцати футов лаборант принял в грудь всю силу удара. Безукоризненно чистый халат окрасился кровавыми брызгами, как картина художника-абстракциониста. Тело взмыло в воздух и было отброшено назад на кучу коробок. Последовало недолгое полное затишье.
Молчание прервал Твидлидам.
- Прошу прощения. Кажется, я сделал что-то не то?
Уинстон повернулся к нему с мрачной улыбкой. Ругать молодого солдата за содеянное было бессмысленно. О гибели, кажется, единственного оставшегося в живых свидетеля можно было, конечно, сожалеть, но Твидлидам был здесь ни при чем: он свято выполнил инструкцию. Так ему и сказал Уинстон, чтобы облегчить его участь.
- А какого хрена он это сделал? - не сдержался Твидлидам после короткой паузы.
Уинстон ответил горькой усмешкой.
- Он хотел нас поприветствовать по старой нацистской традиции, - пояснил он. - Ты слишком молод, чтобы помнить о таких вещах.
Из глотки Твидлидама вырвался короткий нервный смешок.
- Господи! Скажите, сержант, с кем мы здесь имеем дело?
Уинстон пожал плечами.
- Не имею ни малейшего представления, солдат. - Признался он. - Никто ни хрена нам ничего не объясняет.
12
Ночной клуб "У Нормы Джин" располагался в полуподвальном этаже дома, стоявшего в квартале бывших складских помещений. О местонахождении клуба возвещала небольшая вывеска на уровне земли и неоновая реклама, на которой была изображена Мэрилин Монро. Здание выглядело опустевшим, почти заброшенным. На темную улицу изнутри вырывались звуки ритмичной музыки.
Внешне клуб был непримечателен, и трудно было понять причину его привлекательности, но все говорило о том, что он был популярен. Спрятавшись на противоположной стороне улицы, Карни вел наблюдение уже больше часа и заметил, что поток посетителей не иссякал. Среди них попадались пары в вечерних туалетах, как если бы они спешили на банкет у лорд-мэра лондонского Сити. Клиенты клуба были преимущественно белыми, и сплошняком шла молодежь.
Карни не дано было понять, что главной приманкой для посетителей служил именно непритязательный внешний облик клуба, хозяева которого соответственно обустроили все внутри, построив на этом свою рыночную стратегию. Клуб был рассчитан на богатых, тянущихся к грязи. Хорошо задуманный и спланированный облик неухоженного заведения создавал иллюзию спонтанности, образ временного, переходного пристанища, в котором можно было себе позволить все, в том числе недозволенное при иных обстоятельствах. Несмолкаемый грохот музыки, подавляющий деятельность мозга, в совокупности с алкоголем и дорогими наркотиками завершали картину вседозволенности.
Карни вышел из укрытия и пересек улицу, чтобы присмотреться к происходящему получше.
- Ты чего здесь шляешься, дед? - остановил его грубый голос, раздавшийся у вдоха в клуб и не оставлявший сомнений, что его обладатель готов перейти от угроз к действиям.
Карни посмотрел в холодные и наглые глаза крепкого вышибалы, загородившего ему дорогу. Полицейский сделал обманное движение, как бы стараясь обойти препятствие, но вышибала тоже двинулся в сторону и по-прежнему стоял у него на пути, уже не скрывая намерения ввязаться в драку.
- Ты что, отец, оглох? - прорычал он.
Карни не двинулся с места, внимательно изучая своего противника. Он был молод, не старше двадцати двух лет, и хорошо сложен: мощная грудь, широкие плечи, над которыми торчала голова с коротко стриженными светлыми волосами, посаженная на бычью шею. Этому человеку больше бы подошла рыбацкая роба, но на нем был принятый у клубных швейцаров наряд: черный смокинг, снежно-белая рубашка с кружевами и черный галстук-бабочка, что было явно не к месту на такой фигуре. Ростом крепыш был выше шести футов и весил примерно пятнадцать стоунов, или почти сто килограммов. Скорее всего, в прошлом боксер, подумал Карни, и наверняка не очень искусный. Из тех, кто отличается неповоротливостью и глупостью, не способен к маневренной защите и полагается исключительно на свою массу и тяжелый удар. Но при этом отнюдь не из тех, кого можно легко убрать с дороги, и Карни не стал пытаться. Ему, естественно, мало понравилось обращение "дед", но нужно было сохранить самообладание.
Карни кивнул в сторону клуба.
- Мне подумалось, - сказал он, - а не зайти ли мне в это местечко? - И добавил с издевкой: - Обожаю музыку.
Вышибала презрительно хмыкнул:
- Пошел на хрен. Ты что, ищешь приключений на свою голову? Педик небось?