- Мы будем ждать результатов расследования. А пока я просил бы присяжных забыть все, что здесь говорилось об убийстве Гендерсона. Вы хотели что-то добавить, инспектор Мортлок? Нет? Суд благодарит вас.
Крис отправился на место. Несмотря на вмешательство Болтона, его выступление наверняка повлияло на присяжных. Сэр Бенджамин объявил о возобновлении слушанья дела, от существа которого, подчеркнул он, по вине защиты отошли слишком далеко. После этого судья вызвал Барбару Коукбэн.
Ее распухшее от слез лицо выглядело особенно вульгарным в сравнении с личиком миссис Гендерсон. И брезгливая гримаса судьи не оставляла сомнений, что как раз таких женщин он на дух не выносит. Допрашивал Барбару сэр Бенджамин очень сухо.
- Вы знали, что Мелвин Дэвис женат?
- Да, ваша честь.
- И, несмотря на это, согласились участвовать в постыдной комедии, в этой профанации самых чтимых, самых священных обязательств, на которых зиждется наше общество?
- Это не было комедией, ваша честь.
- А чем же, по-вашему?
- Мы с Мелвином любим друг друга! Но закон не позволял ему освободиться от сумасшедшей, от женщины безнадежно больной психически.
- Значит ли это, что свидетельница - врач? - вкрадчиво спросил прокурор. - Мисс Коукбэн хорошо разбирается в психиатрии?
Барбара вытаращила глаза:
- Конечно, нет!
Кларенс Мей не удостоил ее еще одним вопросом и обратился к судье:
- Что же в таком случае позволяет свидетельнице столь уверенно говорить о полной неизлечимости миссис Дэвис?
Мак-Намара как бы про себя, но все же достаточно громко хмыкнул:
- Хитро, ничего не скажешь!
- Не знаю, хитро ли это, как считает мой почтенный коллега, но вопрос напрашивается сам собой.
- Так что же, по-вашему, нужно иметь диплом, чтобы правильно реагировать на элементарные вещи? Если на кого-то набросились на улице и пострадавший обратился в полицию, неужели там должны требовать у него диплом юриста? Мисс Коукбэн лишь повторила мнение лечащего врача, известного и почитаемого психиатра доктора Кэмпбела.
Желая прекратить спор, судья заметил, что обсуждать состояние здоровья миссис Дэвис - не дело суда.
- Итак, мисс Коукбэн, из ваших слов я понял, что вы вполне сознательно заключили незаконный брак, обманывая служащих мэрии и тем самым Британскую корону, а заодно и церковь.
- Мелвин и я, мы хотели жить по-честному!
Кларенс Мей встал, исполненный достоинства.
- Некоторые слова, мисс Коукбэн, должны бы обжигать вам рот! Зная ваше прошлое, можно либо удивляться, либо смеяться, слыша от вас рассуждения о честности и порядочности. Чем вы только не занимались, в том числе делами самыми недостойными!
- Пощадите, молю вас!
- Что же до вашего сообщника, то Дэвис столько лет провел в тюрьме, что строить иллюзии о его раскаянии и внезапной любви к добродетели просто забавно.
- Мерзавец!
Эта реплика Мелвина Дэвиса снова вызвала шум в зале, но судья решительно стукнул молотком.
- Дэвис, немедленно возьмите свои слова обратно!
Но прокурор примирительно махнул рукой.
- Не тревожьтесь, ваша честь. Цена оскорбления зависит от того, кто его произносит. Высказывания Мелвина Дэвиса в мой адрес мне совершенно безразличны, а то и льстят!
- Отдаю должное вашему долготерпению, мэтр Мей! Инцидент исчерпан. Предупреждаю вас, Дэвис, еще одна подобная выходка - и вас будут судить заочно.
Когда в зале воцарилась тишина, слово взял Мак-Намара.
- Я сожалею о несдержанности моего подзащитного. Увы, в отличие от господина прокурора он не обучался в Оксфорде. Тем не менее я хотел бы уточнить, что возмущение мистера Дэвиса, высказанное слишком грубо, понятно и даже оправданно. Какой смысл исправляться, если всегда и везде вас продолжают попрекать прошлым? Поженившись и открыв свое дело, Дэвис и мисс Коукбэн доказали, что хотят начать новую жизнь…
- И эту новую жизнь, - перебил Кларенс Мей, - они начали с брачной аферы. Прошу вас, дорогой коллега, давайте говорить серьезно!
- Дело не в серьезности, а в том, чтобы быть человечным! Не знаю, объясняют ли смысл этого слова в Оксфорде…
- Смею вас уверить, безусловно, а кроме того, там усваивают и хорошее воспитание, что, могу заметить, встречается не везде.
После свидетельских показаний Мортлока и Барбары Коукбэн интерес публики к процессу заметно угас. Все заранее знали, что скажет в своей речи Кларенс Мей. Мак-Намаре же, при всей его изворотливости, оставалось лишь взывать к человеколюбию. Прокурор и адвокат разыграли эту сцену как по нотам. Недолго посовещавшись, суд приговорил Мелвина Дэвиса к десяти годам тюремного заключения и уплате крупного штрафа. По общему мнению, приговор был чересчур суров, особенно если учесть такие смягчающие обстоятельства, как сумасшествие миссис Дэвис и прекрасный уход, которым ее окружил Мелвин. Говорили, что тут сыграло роль не только прошлое Дэвиса, но в первую очередь разоблачения Мортлока, которые потрясли присяжных.
У выхода из зала суда Мортлок столкнулся с Барбарой Коукбэн.
- Для меня все кончено, инспектор. Я сдержу обещание.
Крис пожал плечами. К Джойс он не стал подходить из-за журналистов. Вернувшись в Ярд, Мортлок с удивлением обнаружил у себя в кабинете суперинтенданта Болтона.
- Простите меня, инспектор, за вторжение, но мне хотелось бы узнать приговор. Я не смог остаться до конца заседания.
- Десять лет и пять тысяч фунтов штрафа.
Ричард присвистнул:
- Первое сокрушительное поражение Мак-Намары за многие годы. Что вы думаете по этому поводу?
- Ничего.
- Вы не умеете лгать, инспектор. Достаточно взглянуть на ваше сияющее лицо, и…
- А если и так?
- Что ж… Я сказал бы, что страстный поборник справедливости радуется ее очевидному попранию. Вы ведь не хуже меня знаете, что приговор чрезмерно суров.
- Не для Мелвина Дэвиса.
- Вы считаете, что для Дэвиса - одни законы, а для прочих британских граждан - другие?
- Он наказан не только за двоеженство, но и за другое преступление.
- Оно не доказано.
- Это вы так считаете.
- Именно. Как раз тут-то вы и не правы. В нашем деле нельзя быть пристрастным. В чем уверены вы или другой полицейский, никого не касается. Правосудие слепо, вы это, должно быть, забыли.
- Я высказал свое личное мнение только по настоянию адвоката.
- Это доказывает, что Дэвис не предупредил Мак-Намару о ваших подозрениях на его счет.
- Из вполне понятных побуждений.
- Не уверен. А впрочем, это дело и вашей совести. Всего доброго, инспектор.
В то субботнее мартовское утро Крис встал с постели в настроении генерала, готового к сражению и уверенного в победе. Даже пасмурная погода не могла омрачить его радостного настроения. Мортлок с удовольствием отправился в Скотленд-Ярд пешком, и его блаженная улыбка, наверное, раздражала кутавшихся в пальто прохожих. Но полицейский не чувствовал холода, сердце его радостно билось. Вечером Джойс должна была стать - по крайней мере теоретически - миссис Мортлок. С долгими одинокими вечерами, с ужинами из остатков забытой в холодильнике вчерашней еды, с беспробудной тоской - со всем этим сегодня вечером Крис распрощается навеки. Отныне рядом с ним всегда будет та, кому можно поверять все свои мысли и чувства. Об опасности со стороны Барбары и ее сообщников Крис вовсе не думал. Скорее всего, танцовщица уже нашла утешителя, а прочая шпана - какой-нибудь "бизнес", но рано или поздно все они окажутся на скамье подсудимых и предстанут перед судом Соединенного Королевства.
В полдень, оказавшись в Стренде, инспектор зашел в ресторан, заказал хороший обед и выпил полбутылки бордо, отчего окончательно воспарил над землей. В ознаменование счастливого события Мортлок решил вечером пригласить Джойс в театр и стал просматривать театральные афиши, выбирая спектакль. Водевили показались ему не подходящими к случаю, и, как всякий англичанин в подобную минуту, не зная, на чем остановить выбор, Крис бросился к спасительному Шекспиру. По счастью, в театре Олд Вик давали "Все хорошо, что хорошо кончается".
Появляться в Уотфорде слишком рано Крису не хотелось, а от назначенного Джойс времени его отделяло целых три часа. Некоторое время Мортлок бродил как неприкаянный, а потом пошел в Уотфорд пешком - через Черинг-кросс, Оксфорд-стрит, Эдвард-роу и Килберн-роу. Около четырех часов, утомившись, он взял такси. У дома учительницы Крис вдруг заволновался, как школьник перед первым свиданием. Дрожащей рукой он нажал кнопку звонка, воображая, будто изо всех окон наблюдают любопытные соседи.
Дверь открыла такая свежая и улыбающаяся Джойс, что Крис с удовольствием отдал бы все на свете, лишь бы обнять ее. Но в гостиной инспектора ждал неприятный сюрприз - миссис Джилмон и Бенни. Мортлоку немалых трудов стоило скрыть досаду. Впрочем, разговор в основном вращался вокруг суда над Мелвином Дэвисом. Миссис Джилмон задавала вопросы и сама же отвечала, что, в общем, всех устраивало. Она тараторила без умолку и весьма гордилась тем, что благодаря сыну, этому юному Айвенго, тоже сыграла в процессе важную роль. Миссис Джилмон уже грезилось, что они с Джойс Мортлок составили некий клан мстителей, сумевших расстроить все хитросплетения планов убийцы.
Наконец гости доели кекс, приготовленный хозяйкой дома, и выпили чай. Мортлок с возрастающим нетерпением ждал, когда же миссис Джилмон уйдет. Но та поглядела на часы лишь около семи.
- Господи! Как время летит! - полусмущенно-полувстревоженно воскликнула она. - У вас не соскучишься, дорогая миссис Гендерсон, и я совсем забыла об ужине для Бенни. А если этого ребенка не покормить вовремя, он плохо спит и, того гляди, заработает расстройство желудка.
Миссис Джилмон еще несколько минут распространялась о том, как тесно связаны физиологические трудности ее сына с железным распорядком дня, но Крис все же дождался вожделенного часа: после изъявлений благодарности и дружеской привязанности, а заодно и поздравлений с общей победой назойливая гостья ушла и забрала с собой Бенни.
В тишине, наступившей после ее ухода, ощущалась легкая неловкость.
- Крис, вы совсем не заботитесь о моей репутации, - с улыбкой заметила Джойс. - Что подумает миссис Джилмон, увидев, как вы остались здесь?
- Во-первых, миссис Джилмон не думает…
- Ошибаетесь, о таких вещах она думает, и очень много! Я бы сказала даже, это основная тема ее размышлений.
- Ну и пусть, теперь вам нечего опасаться, потому что… Прошу вас, выслушайте меня. Если я остался, несмотря на сплетни и пересуды, то потому, что мне необходимо поговорить с вами об очень важном деле.
- Сейчас уже так поздно… Может, лучше отложим до…
- Нет, Джойс, я и без того уже слишком долго жду!
- Мне так не хочется никаких серьезных разговоров…
- Это необходимо!
- Ну что ж… Только мне… очень жаль…
Крис уже много дней повторял про себя все, что скажет Джойс, и теперь ему казалось, будто он произносит выученную наизусть роль.
- Я полюбил вас, Джойс, с того дня, как впервые увидел тогда, в Ярде. Никогда не думал, что способен на такое, но, едва вы вошли в мой кабинет, я забыл и тоску, и одиночество, и утраты. Вы еще не успели и рта открыть, а я уже знал: вы не похожи на других и ревновал к вашему мужу, хотя и слыхом о нем не слыхивал. Бог свидетель, я никогда не желал смерти Ларри Гендерсона, но во мне крепла уверенность, что когда-нибудь мы, Джойс, будем принадлежать друг другу. Я чувствовал, что рядом с вами обрету радость, которой меня так обделила судьба. А потом с Ларри случилось несчастье. И я углядел в этом перст судьбы, но терпеливо ждал, пока время смягчит ваше горе. И вот наконец, по-моему, настал момент открыто сказать: я люблю вас… Даже потеря друзей и житейские передряги казались менее тягостными, потому что давали возможность посвятить себя вам одной. Вы знаете и где я служу, и сколько зарабатываю… Ну, Джойс, согласны ли вы стать моей женой?
Она ответила не сразу, но Крис подумал, что это от волнения. Когда же Джойс наконец решилась заговорить, в голосе ее слышались слезы.
- Крис, мне не случайно хотелось, чтобы вы ничего не говорили…
- И что это означает?
- Вы были моим лучшим другом, моим исповедником, тем, кому я могла доверить решительно все…
- Так что же?
- Простите меня, Крис, но я вас не люблю…
- Вы меня не любите… вы меня не любите… - несколько раз повторил ошеломленный Мортлок, словно смысл сказанного не доходил до его сознания.
- Во всяком случае, не так, как вам хотелось бы.
- Но, Джойс, вы же не могли не догадываться…
- Да, и должна была сразу предостеречь вас, посоветовать не слишком увлекаться, ибо не разделяю ваших чувств. Вспомните, сколько раз я пыталась намекнуть на это, но вы не слушали. А кроме того…
- Что?
- Знаю, я поступала подло, боялась, что вы меня покинете, а я так не хотела бы вас потерять, Крис!
Он грустно улыбнулся.
- Теперь это вряд ли возможно. Я никогда не представлял, что мы останемся только друзьями.
Мортлок огляделся по сторонам. Так приговоренный к смерти, прежде чем подняться на эшафот, жадно смотрит вокруг, стараясь напоследок запомнить каждую мелочь.
- Мне нравилось здесь…
Джойс чуть не плакала.
- Но вы мне по-прежнему друг, правда, Крис? - спросила она, накрыв ладонью руку инспектора.
- Конечно, конечно, - с трудом выдавил из себя Мортлок. - Мне пора уходить, но я еще не совсем опомнился от всего этого. И потом, я сегодня долго шел к вам пешком. Тогда казалось, могу до края света дойти и не почувствую усталости… А вот теперь она на меня навалилась…
- Бедный Крис…
- Я настолько не сомневался, что и вы… Думал повести вас сегодня в театр… В Олд Вик. На "Все хорошо, что хорошо кончается". Смешно, правда?
- Не будьте желчным, Крис.
- Простите, но у меня нет сил шутить.
- Я никогда не смогу быть счастливой, зная, что вы несчастны из-за меня…
- Тут ни вы, ни я ничего не можем поделать… Да, субботние вечера теперь покажутся мне очень долгими, - Крис усмехнулся. - Как странно все это. До знакомства с вами я очень плохо знал Уотфорд, потом он стал для меня самым прекрасным местом на свете, а теперь снова как будто исчезнет. Разные места - они как люди. Появляются и исчезают, и никто не знает почему.
- Крис… Я уезжаю из Уотфорда. На будущей неделе.
- Почему? Вы меня не предупредили…
- Я не смела.
- Каким же идиотом вы меня считали!
- Не говорите так! Я всегда думала о вас, как о самом лучшем человеке, какого встретила на своем пути в трудную минуту. Вы, конечно, меня забудете, и поделом, но я буду всегда помнить о вас, Крис.
- Даже если это неправда, спасибо. А можно узнать, куда вы едете?
- Я возвращаюсь к себе, в Донкастер.
- Мне казалось, у вас там никого нет.
Джойс покраснела.
- До последнего времени так и было, но недавно…
- Не понимаю.
- Я боюсь причинить вам новые страдания…
- Их уже столько, что…
- По-моему, я вам рассказывала, что в молодости была влюблена в своего кузена Тома Донелли.
- А он отправился гулять по свету, если не ошибаюсь?
- Том вернулся, снова живет в Донкастере и, кажется, хорошо устроился.
- Так это к нему вы возвращаетесь?
- Да. Узнав о смерти моего мужа, он написал, что не забыл меня и глубоко сочувствует, а потом предложил, если я не слишком злопамятна… В общем…
- Вы поженитесь?
- Да.
- Что ж… После этой радостной новости мне остается только пожелать вам счастья, миссис Гендерсон.
- Вы больше не зовете меня Джойс?
- Боюсь, мистер Донелли не поймет такой фамильярности.
- Крис, вы не представляете, как мне больно за вас! Ваши мучения лягут тяжелым камнем на мою будущую жизнь.
- Не стоит преувеличивать, - он встал. - Спасибо за светлые мгновения, которые я здесь пережил. Несмотря ни на что, я сохраню о них добрую память.
Джойс проводила Мортлока до двери и, когда он взялся за ручку, спросила:
- Крис… Вы не хотите меня поцеловать на прощание?
- Пожалуй, лучше не надо, миссис Гендерсон. Прощайте.
- Прощайте, Крис, и спасибо за все.
Выйдя из метро на станции Кенсингтон Олимпия, Крис долго шел по улицам Хэммерсмита. Он брел, сунув руки в карманы и ни на что не обращая внимания. От прежних мечтаний не осталось и следа. Инспектор отверг предложенную Джойс дружбу, но не смог по-настоящему рассердиться на нее. Да и за что? Может, зря держалась с ним так любезно и следовало бы вести себя еще более сдержанно и отстраненно? Но, честно говоря, Джойс никогда не пыталась делать вид, будто разделяет его любовь. Крис сам заморочил себе голову. Просто он принимал желаемое за действительное и толковал дружелюбие молодой женщины в свою пользу.
Мортлок с содроганием подумал, как посмеются над ним Болтон и компания. Джойс Гендерсон его не любит. Ну и что? Все равно это ни в коей мере не снимает вины с Мелвина Дэвиса.
Раз суперинтендант Болтон объявил на процессе, что расследование убийства Ларри Гендерсона продолжается, он непременно узнает и об отъезде Джойс, и о предстоящей женитьбе. Боясь сочувственных или насмешливых взглядов, Крис решил опередить события. Ричард принял Мортлока по первой же просьбе.
- Вы хотите сообщить мне что-нибудь важное, инспектор?
- С вашего позволения, сэр.
- Это касается службы?
- В известном смысле.
- Слушаю вас.
- Миссис Гендерсон навсегда уезжает из Уотфорда.
- И куда же она собралась?
- На родину, в Донкастер.
- Но мне казалось, что вы…
- Ее любил? Вы правы, сэр. Я любил ее, но мне не отвечали взаимностью.
- И как давно это выяснилось?
- Вчера вечером, когда я попросил ее руки.
Тронутый отчаянием, прорывавшимся в голосе Криса, несмотря на внешнее спокойствие, Болтон вспомнил о былой дружбе. Он не знал, что сказать, и не решался закончить разговор сухим служебным замечанием.
- Но… А как же ее работа в школе?
- Миссис Гендерсон не рассказала мне всех подробностей, сэр. Наверное, она вообще оставит работу, поскольку собирается замуж за кузена, которого любила в юности. Тогда он уехал бродяжничать, но теперь вернулся и, похоже, разбогател. Узнав о смерти Ларри Гендерсона, он послал вдове предложение вспомнить об их прежних планах и получил согласие.
- Как зовут этого человека?
- Том Донелли, сэр.
Суперинтендант, забыв обо всех обидах, невольно сказал:
- Очень сочувствую вам, Крис…
- Я сам во всем виноват. Насочинял сказок, да еще в них же и уверовал. Но, видно, сказки любят в любом возрасте… - И, не желая впадать в сентиментальность, он добавил: - Впрочем, это не изменило моих представлений об убийстве Ларри Гендерсона. Я по-прежнему считаю виновным Мелвина Дэвиса и надеюсь, что вам удастся представить суду необходимые доказательства.
- Положитесь на меня, инспектор. Я сделаю все, чтобы убийца Ларри Гендерсона не остался безнаказанным.