- Люди из комитета этого не позволят. Да и мне так потом будет проще.
Двое мужчин в серых костюмах бесстрастно стояли рядом, не спуская глаз с Дюрелла, подсевшего к профессору на каменную скамью. Успанный был представительным мужчиной лет пятидесяти с красивой головой, густыми седыми волосами и загорелой спортивной фигурой. Дюрелл вспомнил Таню. Конечно же, сходство было. Он мог разглядеть сибирское телосложение отца. Но затем он подумал о мадам Ханг и поразился, как мог Успанный жениться на этой ведьме. Наверное, в свое время мадам Ханг походила на Лотос.
Успанный взял полотенце, утер пот с лица и попросил одного из охранников принести с виллы немного водки.
- После пяти сетов мне хочется выпить.
Охранник удалился, все время оглядываясь через плечо, пока не скрылся за кустарником. Вернулся он удивительно быстро, неся поднос с бутылками и стаканами.
- Выпьем за нашу встречу. Правда, нам придется придерживаться рамок светской беседы, мистер Дюрелл. Этим людям известно, зачем вы здесь.
- А вам?
- Разумеется. Мы знаем, когда вы покинули Женеву, когда - Стамбул, и когда прилетели в Тегеран.
- Для ученого вы неплохой разведчик.
- Я просто повторяю, что мне говорили.
- Тогда вы знаете, что я ищу Таню. Но не понимаю, почему не ищете её вы.
- Мою дочь спасут.
- Спасут? От кого?
Было видно, что Успанный чувствует себя неуютно. Он грустно улыбнулся.
- Я не могу говорить о ней. Надеюсь, вы понимаете? Это запрещено.
- Тогда нам почти не о чем больше разговаривать. А вы не хотите узнать, как она? Недавно я её видел. Мне кажется, вам, её отцу, должно быть интересно, как она выглядела, как её здоровье - физическое и душевное…
Успанный покачал головой.
- Вы её не видели.
- Видел. Она снова потерялась и скитается где-то в пустыне, почти лишившись рассудка.
Успанный побледнел.
- Люди из комитета мне такого не рассказывали. Вы имеете в виду, что нашли Таню, а потом снова потеряли? Но как…
Один из охранников предостерегающе что-то буркнул. Успанный сердито ответил:
- Должен же я узнать о моей дочери, Сергей.
И опять повернулся к Дюреллу.
- Вы в самом деле её видели?
- Она была в руках Хар-Бюри. Без удобств.
Дюрелл описал яму и тигра, и как они убежали и спасались от погони. Он старался рассказывать беспристрастно, не приукрашивая фактов эмоциями. Рассказал про фарси и грузовик "рено", про найденное Танино платье и её исчезновение.
- Она в душевном смятении. Я был с ней достаточно долго, чтобы это определить. Я провел ночь с ней рядом.
Успанный закашлялся.
- Она рассказала вам, что ей довелось испытать?
- Она сказала, что была на Луне, - без всякого выражения произнес Дюрелл, всматриваясь в лицо русского. В нем ничто не изменилось. - Но тогда я ей не поверил. А сейчас верю ещё меньше.
- Почему? Почему вы ей не верите?
- Вам лучше знать. Подразумевалось, что в космическом полете вы были с ней. Но такой полет никем не зафиксирован. Из московских отделов пропаганды никто даже не пискнул. Ни обрывка сведений, ни даже малейшего намека. Вы были на Луне, профессор Успанный?
Успанный передвинулся вдоль скамейки.
- Этот Хар-Бюри… Таня ему нужна как заложница?
- Вы не ответили на мой вопрос.
- Не могу. Это секретные сведения.
- Жизнь вашей дочери в опасности, профессор.
- Да, я это сознаю.
- Вы её не любите?
- Она самое дорогое, что есть у меня на свете. Моя жизнь и работа без неё не имеют смысла.
- Но вы абсолютно спокойны насчет нее.
Успанный бросил взгляд на охрану.
- На самом деле это не так.
- Если она опять попадет к Хар-Бюри, он отдаст её китайцам в обмен за поддержку его политических амбиций - за оружие, деньги, за все, что сможет у них выудить.
- Да, я тоже так полагаю.
- А вам не приходит в голову, что Таня окажется в Пекине у своей матери?
Успанный вздохнул.
- Это было бы ужасно.
- Тогда помогите мне отыскать её.
- Но чем я могу помочь?
- Расскажите мне о Луне.
- Невозможно.
- Расскажите всему миру правду. Тогда Таня не будет представлять для Хар-Бюри слишком большой ценности. У него просто пропадет к ней интерес. И у мадам Ханг тоже.
- Но тогда они убьют ее! - резко возразил Успанный. - Если она не будет им нужна, от неё избавятся и спишут это на ошибки и потери.
Охранники беспокойно зашевелились. Сергей многозначительно глянул на свое волосатое запястье.
- Профессор, вы уделили этому американцу достаточно времени.
- Да, я тоже так считаю, - расстроенно подтвердил профессор.
- Еще один, последний вопрос, - не дал закончить разговор Дюрелл. - Вы понимаете, что в любом случае Тане грозит смерть?
- Нет, они не убьют её. Но могут забрать в Пекин, что для меня одно и то же. - Красивое лицо профессора мучительно исказилось. - Но наши люди, конечно, над этим работают. У нас куда больше причин желать её возвращения, чем вы можете представить.
- О, у меня отменное воображением, - улыбнулся Дюрелл и заглянул русскому ученому в глаза. В них была такая боль, какой ему до того видеть не приходилось. - Может мадам Ханг и не убьет её, пока Пекин по кусочкам не вытянет всю научную информацию из её уникальной памяти. Но я не говорил, что её убьют. Я сказал, что ей грозит смерть.
Успанный оцепенел.
- Она так сильно пострадала?
- Да, ей необходим врач.
- Но они же обратят внимание на её раны!
- Судя по тому, что я видел, проявить меньше заботы просто невозможно. И её раны не так просто разглядеть. Вы понимаете, о чем я говорю, профессор. Она умирает духовно. Она уже сейчас наполовину сумасшедшая. Она действительно считает, что была на Луне. Если у вас не найдется противоядия, она будет продолжать так думать, пока в голове у неё все не смешается.
- Противоядие? Какое?..
- Нужно, чтобы её выслушали, - сказал Дюрелл.
- Да, вы умный человек, - протянул Успанный.
Сергей озадаченно уставился на них и наконец сердито пробурчал:
- Хватит. Я не понимаю, о чем вы говорите, и мне это не нравится. Может хватит? Лучше идите в дом, профессор Успанный.
- Да, Сергей. - Успанный поднялся. - Извините, Дюрелл. Я ничего не могу поделать. Есть приказ из Москвы - часто бывает, что мы лишаемся самых дорогих нам людей.
- Вы потеряете Таню, - предупредил Дюрелл.
Сергей сделал нетерпеливый жест. Успанный повернулся и пошел прочь, но потом оглянулся на Дюрелла. Что мелькнуло в его глазах - зов о помощи или просьба пустить все на самотек? Дюрелл не был уверен. Второй охранник дотронулся до его руки.
- Сюда, господин. Вам повезло. Мы не часто принимаем таких гостей.
- Времена меняются, - изрек Дюрелл и последовал за охранником к перегороженному шлагбаумом выходу.
13
Дюрелл прошелся немного вниз по дороге, заметив в пестрой тени от изгороди машину Ханнигана. Видимо Лотос игнорировала его приказ отправляться в отель. Невдалеке от берега промчался быстроходный катер с мужчиной и тремя девицами. Лотос застыла за рулем "Триумфа". Дюрелл миновал поворот и сразу же наткнулся на полицейский фургон, укрывшийся в глубокой тени. Пришлось замедлить шаг. Лотос привстала было, но тут же плюхнулась назад. Дюрелл обернулся. Шлагбаум у входа на виллу Успанного вновь был опущен. Справа высокая стена преграждала путь к пляжу. Он пожал плечами и двинулся дальше. По крайней мере на выходе у караульной будки охранники вернули ему оружие.
- Мистер Сэм, полиция! - крикнула Лотос.
- Я вижу, милая.
Они выскочили из патрульной машины, словно изображая атаку легкой бригады. (Эпизод Крымской войны - атака бригады легкой кавалерии под Балаклавой, британский национальный миф, послуживший сюжетом знаменитой поэмы Теннисона - прим. пер.) Все молодые, крепкие и вооружены до зубов. На фургоне красовались тегеранские номерные знаки. Когда Дюрелл увидел, что оттуда выпрыгивает и Ханух, то сразу понял, что происходит. Ханух был в полицейской форме и так держал оружие, будто собирался тут же пустить его в дело. Выглядел он суровым и кровожадным. Отдав команду, он взмахнул рукой и тут же оглушительно прогремел выстрел. Дюрелл отскочил вправо, к узкому проходу в кустах вдоль дороги. Путь преградила невысокая каменная стена. Ее он перепрыгнул, но тут же отозвались дикой болью поврежденные мышцы, и он едва не задохнулся. За стеной оказался маленький садик, олеандры, лимоны, кусочек пляжа и безмятежное море. Дюрелла догнал сдавленный крик Лотос. Он побежал. На пляже между полосатыми кабинками и бурунами двое мальчишек пинали футбольный мяч. Когда он пробегал мимо, мальчишки уставились на него. Дюрелл с трудом перебирал ногами, увязавшими в песке. Невдалеке стоял квадратный дом с террасой в стиле рококо и двумя гигантскими безобразными скульптурами бойцов, вооруженных булавами и мечами, неодобрительно глядящими в сторону моря. Мужчина и две женщины в шортах расположились под навесом между громадными статуями, потягивая розовый напиток. На всех были большие солнечные очки. Дюрелл свернул налево, к дому. Мужчина встал и сердито заорал на него. Позади Дюрелла на пляж выскочили полицейские. Опять грохнул выстрел, и снова мимо.
Он ворвался в дом, с грохотом пронесся через кухню, перепугав четверых слуг, выбежал черным ходом, взлетел по лестнице и очутился в другом конце сада невдалеке от забора, за которым проходила все та же дорога. Ноги казались свинцовыми. Грудь разрывала боль. Люди на пляже взывали к полиции, и он побежал к воротам. Рядом стоял "ситроен"; Дюрелл свернул к нему и плюхнулся за руль, но ключей от зажигания в машине не оказалось. Времени соединить провода не было. Дюрелл выскользнул из машины, опять побежал к воротам и приоткрыл их ровно настолько, чтобы оглядеть дорогу.
Обежав круг, он очутился позади полицейского фургона и машины Лотос. Ханух стоял рядом с "триумфом" с оружием в руках, пытаясь чего-то добиться от китаянки. Лицо его потемнело от гнева. Дюрелл оглянулся в сторону виллы. Полицейских пока не было видно. Выхватив свой браунинг и выйдя из-за кустов, он побежал по заросшей сорняками обочине, чтобы зайти к "триумфу" сзади. Ханух спохватился в самый последний момент и обернулся с удивленной гримасой. Дюрелл сбил его с ног; Ханух скатился в мелкий кювет, пытаясь выхватить пистолет. Лотос пронзительно завизжала; взревел мотор. Но Дюрелл не стал прыгать к ней в машину. Он понимал: от Хануха и полицейских патрулей далеко не уйдешь.
Наведя пистолет на Хануха, он опустился на колени и ткнул иранца дулом в подбородок.
- Вы будете стрелять? - ловя ртом воздух, спросил Ханух.
- Если придется.
- Так же вы убили полковника Сааджади?
- Тебе ещё многое предстоит узнать, - ответил Дюрелл. Он почувствовал головокружение и понял, что учитывая недавнее пребывание в руках мадам Ханг, зашел слишком далеко. Дулом он опять нажал под горло Хануха. Иранец не выказывал страха. В его темных глазах сверкала лишь ненависть к предателю. - Поднимайся, друг.
- Вы не друг. Вы убили Сааджади…
- Он это заслужил. Слушай внимательно. Твои ребята будут здесь с минуты на минуту. Я не хочу от них убегать…
- Вам далеко не уйти.
- Знаю. Я тебя уважаю, Ханух. Нам нужно договориться.
- Вас арестуют за убийство, саботаж, шпионаж…
- Хорошо. Но твой благородный полковник был заговорщиком, обманщиком и предателем своего правительства. Это ты знаешь? Он собирался выдать меня Та-По и китайцам.
- Не может быть…
- Дай мне возможность доказать это.
- Дам. В суде.
- Нет, так дело не пойдет. Удели мне немного времени. Если ты откажешься, моя "крыша" рухнет, я стану ни на что не годен, меня отстранят от дел, а это хуже смерти.
- Вас повесят за убийство, Сэм Дюрелл.
Но голос Хануха звучал уже не столь уверенно, как поначалу. В глазах его проскользнуло замешательство, он облизал губы, собираясь что-то сказать, и взглянул на дорогу. Его люди высыпали из задних ворот виллы, осматриваясь по сторонам.
- Сааджади? - севшим голосом переспросил Ханух. - Заодно с Та-По?
- Обрати внимание на мои повязки. Небольшой презент на память. Дай мне возможность убедить тебя, - настаивал Дюрелл.
- И как я это смогу сделать?
- Я вместе с тобой отправлюсь в Тегеран. В машине Ханнигана. Лотос сможет втиснуться сзади. Ваш фургон будет следовать прямо за нами. Что тебе ещё нужно? Я не смогу убежать. Но не предпринимай ничего, о чем потом пожалеешь. Вот и все.
- Отец Айка Сепаха хочет поговорить с вами, - бросил Ханух.
- Про гибель Айка в пустыне?
- Не только.
- Думаешь, стоит?
- Рамсур Сепах - важный человек, член Мейджлиса, нашего парламента. Он очень богат и очень влиятелен.
- Я должен с ним встретиться?
- Думаю, это разумно. - Безумная ярость Хануха поутихла, и сейчас он пребывал в нерешительности. Дав бегущим полицейским знак остановиться, он им резко отдал какие-то команды. Дюрелл держался к полицейским спиной, так что те не могли заметить оружия, наведенного на их командира. Потом Дюрелл отвел браунинг от горла Хануха.
- Я арестован официально?
- Нет, если согласны встретиться с Рамсуром Сепахом.
- Разговор пойдет о Тане и Хар-Бюри?
- Не знаю. Я простой человек, Дюрелл. И выполняю приказы. Ваши обвинения Сааджади чудовищны. Если это правда, весь мой мир перевернется вверх дном.
- Можешь мне поверить, это правда.
- Не пора ли отправляться?
Дюрелл спрятал пистолет за пояс и прикрыл его пиджаком. Потом поправил очки и с улыбкой повернулся к окружавшим их полицейским.
- Скажи им, что ты доставишь меня в Тегеран, как и было приказано.
Ханух кивнул и быстро заговорил на фарси, отослав своих людей в фургон.
- Дюрелл, ведите машину. Я не нашел общего языка с вашей китаянкой. Она понимает по-французски?
- Лотос, ты понимаешь? - по-французски спросил Дюрелл.
Та казалась смущенной.
- Все в порядке, - усмехнулся Дюрелл. - Во всяком случае, она на нашей стороне. Я расскажу тебе про неё на обратном пути.
По дороге он успел рассказать Хануху обо всем. Когда стемнело, они все ещё находились в горах, направляясь на юг. В первый раз они остановились из-за Лотос, которая жаловалась на недомогание, во второй - чтобы поесть в маленьком горном постоялом дворе. Ханух послал своего сержанта на кухню за ужином. Дом казался пустым. Полицейские ели в фургоне, а Дюрелл, Лотос и Ханух устроились на обочине, где и прикончили блюдо баранины с рисом. В горах похолодало, и сидевшая рядом с Дюреллом Лотос стучала зубами. Дюрелл рассказывал Хануху о предательстве Сааджади в деле Хар-Бюри, про Та-По и мадам Ханг, про то, как Лотос его спасла.
- Доказать я ничего не могу. При каких обстоятельствах вы обнаружили тело?
- Нам сообщили по телефону. Мисс Сааджади - та, что работает в вашем посольстве, у Ханнигана - была в истерике. Боюсь, больше мы не сможем её использовать.
- Все равно от неё не было проку, раз она связалась с мятежниками.
Ханух вздохнул. В вечернем сумраке он выглядел очень молодо. Ему не понять было мотивы богатых, облеченных властью мужчин, играющих на нуждах и надеждах бедных. Он признался Дюреллу, что сегодня днем в ряде южных городов и деревень внезапно начались волнения. Непродолжительный бунт имел место и на тегеранском базаре, толпу людей, несших знамена Хар-Бюри, разогнали. В уличной схватке застрелили двоих мужчин и ранили женщину.
- Похоже, реакцию Хар-Бюри спровоцировали вы, - предположил Ханух. Будем надеяться, что она непродумана и с ней справятся. Мне сейчас трудно. Твердая почва, по которой я ступал, на поверку оказалась зыбучим песком. Если то, что вы рассказали о Сааджади, правда, кому тогда можно доверять? Ведь я хочу просто делать свое дело и служить на благо своей страны. Наверное, всем тем движениям, которые стремятся добиться изменений силой, нельзя доверять с самого начала. Может быть, когда - нибудь это и необходимо, но сегодня в моей стране подобные лидеры руководствуются только личными амбициями.
- Тебе повезло, что прошлой ночью тебя не убили, - подчеркнул Дюрелл. - Сааджади уже решил устранить тебя за излишнюю честность. Потому я тебе и доверился. Ты был опасен для Сааджади - значит, честен со своим правительством.
- Вчера ночью меня не было дома, - подтвердил Ханух. - Я встречался с отцом Айка Сепаха - Рамсуром Сепахом, настоящим джентльменом старой школы, как вы бы выразились. Нужно было выразить соболезнования и объяснить, что произошло в Дашт-и-Кавир. Это оказалось очень нелегко. Но он все понял. Я чувствовал себя виноватым, оставшись в живых и рассказывая ему, как его сына убили изменники родины. - Ханух поглядел на часы. - Пора двигаться в Тегеран.
- Я хотел бы позвонить Ханнигану, - напомнил Дюрелл.
- После того, как расскажете мне о штаб-квартире Хар-Бюри.
Дюрелл вздохнул.
- И ты туда же?
- Иначе вы официально окажетесь под арестом.
- И меня снова передадут какому-нибудь агенту Хар-Бюри?
Ханух прикусил губу.
- Хорошо, мы спросим Рамсура Сепаха, что делать. По крайней мере, ему-то доверять можно.
- Не слишком надейся, - не согласился с ним Дюрелл.
В полночь они добрались до Тегерана. Лотос примостилась в узком багажном отсеке за передними сидениями. Казалось, она заснула. Дюрелл прикидывал, как с ней быть. Лучше всего, если Ханниган оформит ей в посольстве политическое убежище, но вряд ли она согласится оставить его, пока все не кончится. Сейчас она доверчиво и трогательно погрузилась в сон, никому не нужная в этом неспокойном, жестоком, чуждом мире, управляемом только самыми незамысловатыми мотивами. Она избавилась от рабской зависимости от мадам Ханг, и ответственность за неё его смущала. Но все можно устроить позже, в будущем - если такое вообще будет, - мрачно подумал он. Если Хар-Бюри бросит в атаку революционные массы, может произойти что угодно.
Нельзя было забывать и о заблудившейся и растерянной Тане Успанной, скитающейся во мраке в поисках спасения от охотящихся за ней корыстных мужчин, стремящихся использовать её в своих целях. Слова её отца Дюрелла удовлетворить не могли. Но он вынужден был согласиться с отдельными его высказываниями. Здесь сталкивалось такое множество разных интересов, что постичь их было просто невозможно. Все же в первую очередь следовало отыскать Таню - задача, которая казалась невыполнимой. Найти, доставить в посольство и обсудить с Советами условия её благополучного возвращения. Найдутся, конечно, бюрократы, которые в желании подчистую выжать из неё информацию будут чинить этому препятствия, не обращая внимания на дипломатические осложнения. В наши дни никому нельзя доверять безоговорочно. Потому-то лишь отыскав Таню он предоставит Хануху информацию о Хар-Бюри. Иначе, если иранцы станут действовать слишком поспешно, Таня будет потеряна навсегда.