Но тут его зрение прояснилось.
- Здравствуй, Ханух, - сказал он.
- Вы в порядке, сэр? - спросил иранец.
- Полагаю, да.
- На руке у вас скверная рана. И кто-то использовал вашу голову вместо жернова. Но других повреждений нет.
- Спасибо, - поблагодарил Дюрелл. - Откуда ты взялся?
- Перелез через стену. Мошенники смылись. Я надеялся, что вы отправитесь этим путем - через Дашт-и-Кавир. Мое предположение оказалось верным. Но ещё минута - другая…
Дюрелл кивнул.
- Где Айк Сепах и Биль?
Лицо молодого человека потемнело от горя.
- Они мертвы, сэр.
Дюрелл заглянул в темные, влажные глаза Хануха и прочел в них правду. Он минуту помолчал, затем с трудом поднялся на ноги.
- Пойдем отсюда.
6
Под грязным деревенским забором солнце рисовало узоры из яркого белого света и черных теней. Ханух стал позади Дюрелла на колени, ловко вскрыл тюбик с антисептической мазью и нанес её на раненую руку, затем встряхнул чистый носовой платок и быстро и аккуратно начал перевязывать рану. Внезапно пальцы Хануха задрожали и Дюреллу пришлось самому заканчивать перевязку, глядя на молодого иранца, который кусал губы и бормотал извинения.
- Он был моим лучшим другом, - говорил Ханух. - Ему повезло. Когда убийцы Хар-Бюри его схватили, смерть его оказалась быстрой. Адаму Билю повезло меньше. Они долго его допрашивали.
- Как ты узнал об этом?
- Я наблюдал. Из укрытия. Им удалось перехитрить нас после того, как вы покинули развалины. Одна группа уехала - это были китайцы - а мы продолжали прятаться. Я пошел на разведку, и, пока меня не было, они взяли Айка и Биля. Я ничем не мог помочь. Их было слишком много. Айк пытался сопротивляться, и его сразу застрелили. А Биля пытали.
- Как ты думаешь, что они от него хотели?
- Карту, которую он отдал вам, сэр.
- Разве ты это заметил?
- Да, сэр. Они сделают все, чтобы вернуть её, все, чтобы не дать вам привезти её в Тегеран и раскрыть штаб-квартиру Хар-Бюри. Прошлой ночью я поехал через пустыню в надежде встретиться с вами. Я угнал грузовик у людей Хар-Бюри после того, как Биль умер.
Ханух поджал губы.
- Вы должны отдать мне эту карту, Дюрелл.
- Я об этом подумаю, - ответил тот.
- Сэр, вы мне не доверяете?
- В последнее время я никому не доверяю.
- Я понимаю, но уверяю вас…
- Пойдем, Ханух. Нам надо идти.
Темные глаза Хануха на мгновение ожесточились, но затем он выпрямился и взглянул на деревенские ворота. Две женщины в черных платьях и покрывалах шли из деревни, ведя ослов. Женщины даже не глядели в их сторону, словно они не существовали или были невидимыми. Запах древесного угля разносился в жарком воздухе, а вонь экскрементов и мочи была настолько плотна, что могла бы послужить опорой глиняному деревенскому забору. Женщины собрались около водоема. Если кто-то и был осведомлен об арабах и их грузовике или о схватке неподалеку от ворот, то не подавал виду.
"Рено" исчез. Как и его толстый владелец, и контрабандные винтовки. Ханух с Дюреллом направились по узким улочкам к зданию караван-сарая. Никто не пытался их остановить. У главного входа криво висел пыльный плакат "кока-колы" и стоял бензиновый насос. Армейский грузовик был поставлен здесь же и казался неуместным во внутреннем дворике среди верблюдов, коз и ослов. Так же как и Ханух в своей военной форме.
Курды, сидящие на корточках вокруг костра, загадочными глазами смотрели на Хануха, пробиравшегося мимо них к грузовику.
Ханух остановился.
- Новая неприятность.
Дюрелл это тоже заметил.
- Ты оставил капот открытым?
- Нет, конечно же нет.
Иранец негромко выругался на фарси и прыгнул в кабину. Курды столпились вокруг костра и стали есть. Когда Ханух начал проверять зажигание и стартер, из мотора послышались безжизненные щелчки. Больше ничего не произошло. Дюрелл обошел машину и взглянул на двигатель.
- Исчез распределитель зажигания, - констатировал он.
Ханух выпрыгнул из кабины. Его темное лицо вспыхнуло от злости. Он подошел к курдам и стал быстро говорить на их языке. Дюрелл заметил, что все путники в караван-сарае наблюдают за ними. Пряча глаза, они явно забавлялись происходящим. Большинство было настроено враждебно.
- Они говорят, что ничего не знают и ничего не видели, - мрачно буркнул Ханух.
- Предложи им деньги.
- Это против наших принципов…
- Как далеко до шоссе?
- Если мы пойдем пешком, на нас легко устроить засаду.
- Точно. Заплати им.
Главным у курдов был высокий бородатый мужчина, с достоинством носивший свою одежду. Он взял деньги Хануха в огромную песчаного цвета лапу и кивнул, разговаривая при этом с соплеменником в выдержанном тоне с вопросительными интонациями. Под конец он пожал плечами и повернулся к Хануху, который сердито слушал.
- Он говорит, что распределитель зажигания взял араб. Когда этот курд спросил у него, почему тот трогает казенное имущество, араб ответил, что это я его послал. Безнадежно. Они его выбросили где-нибудь в пустыне, в нескольких милях отсюда. А другого распределителя нам сейчас не достать. Итак, придется идти пешком.
- Не обязательно. - Дюрелл глянул в сторону высокого курда. - Попроси его о помочь нам. Мы заплатим.
- Вы сможете ехать на верблюде или осле?
- С большим успехом, чем идти пешком.
- Хорошо. Но ваша рана требует ухода. Вы неважно выглядите, мистер Дюрелл. - Ханух колебался. - Вы не хотите делиться со мной информацией, но ведь мы союзники, верно?
Дело уладилось быстро. Из-за жары курды оставались здесь до вечера. Ханух договорился о комнате в караван-сарае. Не имело смысла сейчас волноваться по поводу арабов и "рено", или из-за Таниного платья, найденного Дюреллом в грузовике.
Армейский грузовик лишился всех съемных частей, но попытка забрать их у молчаливых людей из внутреннего дворика уже не имела смысла. Горячий ветер принялся стенать и мести по деревне песок, так что Дюрелл рад был подняться в комнату, раздобытую Ханухом. Аптечка первой помощи из армейского грузовика оказалась нетронутой, и Ханух смог получше его перевязать. Дюрелл чувствовал себя усталым и разочарованным. Веки слипались, голова болела. Ханух обещал покараулить все время, пока они будут здесь. Больше делать было нечего. Таня исчезла надолго. Дюрелл растянулся на соломенном матраце, который вместе с жизнью составлял на данном этапе все его имущество. Он больше ни о чем не беспокоился. И через какое-то время заснул.
Он проснулся в темноте в похожей на камеру комнате, разбуженный глухими ударами и шарканьем ног, доносившимися снаружи. Он обливался липким потом. Кто-то крикнул, и он инстинктивно скатился с узкой койки на грязный пол и выхватил из-за пояса револьвер. Старая дощатая дверь распахнулась внутрь, и в неё клубком ввалились дерущиеся, ругающиеся мужчины. Трое нападали на отчаявшегося Хануха. В полутьме блеснул нож. Где-то треснуло стекло. Дюрелл откатился в сторону, и как раз в это время что-то шлепнулось на койку, где ещё недавно он спал. Рядом появились мужские ноги в брюках, и Дюрелл нанес удар ногой. Мужчина завизжал, схватился за ушибленное место и, шатаясь, убрался прочь. Вдруг Ханух закричал, и Дюрелл вскочил в своем углу на ноги, держа в руках револьвер. Хануху приходилось туго. Дюрелл оттолкнул какого-то худого парня в сторону и вмазал револьвером в бородатое лицо. Брызнула кровь. Дюрелл почувствовал, как у него пытаются выхватить револьвер, и нажал на курок.
Эффект оказался ошеломляющим. В маленькой комнате ещё долго не смолкало эхо прогремевшего выстрела.
Трое мужчин бросились вон. Ханух стоял на четвереньках и тряс головой. Его холеные усы пропитались кровью, хлеставшей из носа, а глаза глядели виновато.
- Они напали внезапно…
- Кто они?
- Убийцы, работающие на Хар-Бюри. Это была первая атака.
- Но мы же её отбили.
- На этом они не остановятся. Нас не выпустят отсюда.
- Где курды?
- Уехали без нас. Возможно, им заплатили больше. Я предупреждал, что деньги здесь бесполезны.
Дюрелл подошел к дверям и выглянул в сводчатый коридор. Повсюду было необычно пусто. Внутренний двор, ещё недавно кишевший народом, совершенно обезлюдел. Он кликнул хозяина, но никто не отозвался. Нападавшие скрылись в вечерних сумерках, но он хотел знать, остаются ли они все ещё поблизости. Мощь Хар-Бюри напоминала щупальца осьминога, которые могли дотянуться до Дюрелла, где бы он ни был. Дюрелл вытер с лица пот и грязь и вдруг подумал о холодном освежающем душе.
- Мы здесь, как мыши в норке, - сказал он Хануху, - и пора уходить. Если потребуется, пойдем до Тегерана пешком.
Он пересек внутренний двор и остановился у брошенного армейского грузовика. Сейчас машина выглядела так, будто её обглодала саранча. Покрышки были сняты, исчез брезентовый верх, сиденья из кабины, солнцезащитный щиток, баки для воды, деревянные полки, панель приборов и проводка - растащили все. Дюрелл пнул ногой золу, оставшуюся от костра курдов. Некоторые угольки ещё тлели. Он посмотрел на небо. Всходила луна. Неподалеку выла собака.
- Нужны вода и пища, - сказал он.
- Можно поискать на кухне.
Они нашли немного холодного риса, несколько кусков баранины и ручной насос, из которого полилась мутноватая вода, когда Ханух его раскачал. Дюрелл взял глиняный горшок, обмотал его веревкой и сделал веревочные петли, чтобы удобно было нести. В пустой кухне стояла тишина. Ханух был бледен. Он смыл кровь с лица и усов.
- Мы здесь в ловушке, мистер Дюрелл.
- Сюда постоянно кто-то приезжает, а кто-то уезжает, так ведь?
- Только торговцы с караванами.
- Ладно, пойдем посмотрим.
На улицах все было спокойно. Глиняные дома жались друг к другу, затеняя дорогу. Дюрелл с Ханухом дошли до деревенских ворот, никого не заметив. На западе, в пустыне, догорали последние лучи заката. Холмы выглядели суровыми и безжизненными. Едва заметный след, оставленный караванами, редкими грузовиками, ослиными и верблюжьими копытами, означал дорогу домой. Опять становилось холодно. Дюрелл задрожал и повернулся к Хануху.
- Интересно, куда делись те трое, что на нас напали?
- Их спрячут деревенские жители. Многие симпатизируют Хар-Бюри. Другие подчиняются ему из страха.
- Но убийцам ведь пришлось сюда как-то добираться?
- Я не понимаю, что вы имеете в виду…
- Их послали задержать нас. Они деревни не покидали. Значит, где-то здесь то, на чем они собираются отсюда уехать.
Глаза Хануха сверкнули.
- Действительно. Машина, может быть джип.
- Пойдем поищем. Предпочитаю выступать в роли охотника.
Дюрелл направился назад к караван-сараю. Там все ещё не было ни души. В сводчатом коридоре он обнаружил керосиновую лампу, снял её, зажег оставшимися спичками и стал выискивать на полу кровь. Он был уверен, что ранил одного своим выстрелом. Обнаружив несколько капель почти под ногами, пошел по ним в заднюю часть гостиницы. Миновав кухню, они подошли к неприметной двери. Прямо над железным запором виднелся кровавый отпечаток ладони. Дюрелл прислушался, но за дверью не раздалось ни звука. Он резко толкнул дверь и влетел внутрь с револьвером наизготовку. В темноте перед ним оказались земляные ступени, ведущие вниз. Дюрелл поспешно спустился туда в сопровождении Хануха, держа лампу как можно дальше в сторону.
Послышался женский вопль, и он распознал напуганный голос хозяина. Они находились в подвальном хранилище, и кроме владельца гостиницы с женой здесь, видимо, никого не было.
- Куда делись хашишимы? - сердито спросил Ханух.
Мужчина - индус трясся от страха.
- Сахиб, я беден, но честен, у меня только жена, а детей нет, мы одни во всем мире, мы из всех сил боремся за существование…
- Заткнись.
Подвал был пуст. Другая дверь привела их к новым грязным ступеням. Они оказались в соседнем деревенском доме. В единственном круглом помещении с дырой для дыма в старомодной крыше тоже никого не было. Но Дюрелл заметил на полу пятна крови.
- Ханух, я слышу запах бензина.
- А я нет, сэр.
- Пошли.
Они обнаружили джип за домом, под навесом из пальмовых листьев. На них яростно залаяла собака, но Ханух прогнал её прочь. Следы нападавших здесь терялись. Вероятно, - подумал Дюрелл, - один из них ранен серьезно, и остальные перенесли его туда, где ему смогут оказать помощь. Дюрелл быстро осмотрел джип, нашел открытую канистру с бензином, которая выдала ему присутствие машины, и принялся соединять провода зажигания. Через несколько минут мотор взревел.
- Все американцы - толковые автомеханики, - осклабился Ханух.
- Такой у нас стиль жизни, - пояснил Дюрелл.
Джип был старый и ржавый, и вторая скорость у него не включалась, но он с ревом вывез их за ворота деревни. Через несколько минут оазис скрылся из виду за бугристыми безлюдными холмами. Ярко светила луна. Они придерживались дороги, которая вела на северо-запад, к краю пустыни и к шоссе на Тегеран.
Дюрелл вел машину, воюя с упрямым рычагом переключения скоростей. Он не осмелился включить фары и доверился лунному свету. Природа начала меняться после первых же миль. Появился низкорослый кустарник, по обеим сторонам холмы вздымались все выше. Ханух постоянно смотрел назад, но погони не было.
- Они будут ждать нас впереди, - предсказал иранец.
- Откуда они узнают, что мы сбежали из деревни?
- Узнают, - мрачно пообещал Ханух.
- Когда ты разговаривал с деревенскими жителями и с людьми из каравана, кто-нибудь упоминал про Таню?
- Нет.
- Никто её не видел?
- Никто в этом не признался. Думаете, она опять у них?
- Нет, я так не думаю, - решил Дюрелл.
- Это чудо, - сказал Ханух, - что человеческое существо наконец побывало на Луне.
- Мираж, - проронил Дюрелл. - Хар-Бюри в самом деле такой опасный политик, как все считают?
- Более чем опасный. Мой шеф, полковник Сааджади, утверждает, что в управлении разведки его числят объектом номер один. В качестве своих орудий он использует кого угодно. Играет на жадности бедных и страхе богатых. Мы давно охотимся за ним. И только вы знаете, где его можно найти.
Дюрелл ничего не ответил.
- Дайте мне, пожалуйста, карту, - попросил Ханух.
- Я её уничтожил.
- Тогда расскажите, где его можно отыскать.
- Хорошо. Но только когда доберемся до Тегерана. Не раньше.
- Может, мы никогда туда не доберемся.
- Тогда тебе все равно мои сведения не пригодятся, - заметил Дюрелл.
- Почему вы мне не доверяете? - обиделся Ханух.
- Издержки профессии, - ответил Дюрелл.
Дорога вилась по неровным каменным холмам. То и дело они проезжали по краю отвесных ущелий. Зябкую ночь прорезал оглушительный рев работающего двигателя. Любой, кто поджидал бы их в нескольких милях отсюда, мог узнать о их приближении. Но ничего не поделаешь, - решил Дюрелл.
Согласно его оценкам, они уже проехали половину дороги до шоссе, когда он вдруг резко затормозил. Тормоза были неисправны, и джип соскользнул на обочину, остановившись почти у самого края обрыва. Ханух уже собрался протестовать, но затем увидел следы покрышек, уходящие за край скалы. Дюрелл рассоединил провода зажигания, и мотор заглох.
- Будь осторожен, - прошептал Ханух.
Среди холмов царило спокойствие; слышны были вздохи ветра в кустарнике и отдаленный гул самолета, который напомнил им, что цивилизация где-то рядом. Дюрелл ощутил запах тлеющего дерева. Он вышел из джипа, подошел к краю дороги и взглянул вниз в узкую долину. Неожиданно для себя он увидел мерцание воды. Рядом в лунном свете вырисовывались обломки грузовика.
"Рено" фарси.
Ханух был в нерешительности.
- Мне кажется, это ловушка.
- Но я должен задать несколько вопросов - если там, конечно, есть кто-то живой.
Он шагнул через край глубокого оврага и стал спускаться по борозде, пропаханной летевшим вниз грузовиком. Запах дыма здесь ощущался сильнее. Журчание ручья показалось удивительно чуждым после сухих пустынных ветров. Часть груза - старые запчасти для автомобилей - разлетелись по ручью. Но ящиков с винтовками видно не было. Он услышал тонкий голос фарси и рыдающий - его женщины. Дюрелла заинтересовало, куда делся араб, и он тут же его увидел - лежащего неподалеку мертвым. Компаньоны даже не потрудились похоронить его. Видимо он погиб, когда грузовик свалился вниз.
На берегу ручья горел небольшой костер, к нему жались фарси с женщиной. Женщина сидела на корточках, раскачиваясь взад-вперед и придерживая сломанную руку. Ее муж, вооружившись лопатой, усердно копал каменистую почву. Здесь же стояли ящики с винтовками. Фарси непрерывно изливал потоки недовольства на раненую женщину.
- А вот и мы, - провозгласил Дюрелл, возникая перед ними.
Фарси в смятении потянулся за оружием. Потом понял, что это Дюрелл и Ханух, и оцепенел. Женщина завизжала, но вдруг умолкла, словно ей сдавили горло.
- А, мой американский друг! - заулыбался фарси и умиротворяюще развел руки. - Аллах уже наказал меня. Разве к этому можно что-то добавить, дорогой сэр?
Ханух ногой отшвырнул оружие фарси в сторону. Дюрелл понял, что тот пытался зарыть в землю контрабандные винтовки.
- Что с вами произошло? - спросил он.
- Бандиты! Убийцы! Иностранцы! - завопила женщина.
- Успокойся, любовь моя, - остановил её фарси. - Неужели ты хочешь накликать их обратно?
Дюрелл понял, что обличительная речь была предназначена не для них.
- Кто были эти иностранцы?
- Аллах их знает. Они поджидали на дороге, их было много, много иностранцев, Аллах мне свидетель. Я всего лишь бедный торговец, который пытается выжить.
- Они не ограбили вас, - заметил Ханух.
- Только потому, что мой несчастный водитель запаниковал и съехал с дороги. Аллах наказал его. Бандиты не стали больше нас преследовать. Мы здесь пробыли ночь и день. - Мужчина улыбнулся. - Я о вас беспокоился, сэр.
- Ну конечно, - согласился Дюрелл. - Бандиты случайно не были китайцами?
- Да, да! А как вы узнали? - Единственный глаз фарси широко раскрылся. - О, вы, американцы, такие умные!
- Та-По? - спросил Ханух.
- Возможно.
- А девушка? Мисс Таня?
Мужчина вдруг как язык проглотил. Он ничего не видел. Он ничего не знает. Он клялся в этом всеми своими надеждами на райское блаженство.
- Но её платье было в твоем грузовике, - занервничал Ханух. - Здесь опасно, Дюрелл. Нужно убираться отсюда. Позвольте мне самому с ним поговорить.
Дюрелл кивнул.
- В любом случае я ему должен за те удары по голове.
Фарси на корточках стал пятиться назад, пока не оказался наполовину в ручье. Женщина смеялась над ним. Ханух приволок его назад к огню и поднес его пальцы к пламени.
- Ты нам расскажешь про девушку, про то, как она очутилась в вашем грузовике и что с ней случилось. Может, ты её продал китайцам?
- Нет, нет, к тому времени она исчезла!
- А, так ты про неё знаешь?
- Да. Отпустите, пожалуйста. Я очень чувствителен к боли.
- Я пока тебе ничего ещё не повредил.
- Она была необычная девушка, сэр. Тоже иностранка. Что все вы, иностранцы, делаете в моей стране?
- Я тоже иностранец? - спросил Ханух.
- Нет, сэр. Я не вас имел в виду, но…