"Вот и верь после этого мужчинам, - подумала я. - Интересно, Аглая догадывается о шалостях своего благоверного? Скорее всего, нет. Жены, как правило, обо всем узнают последними, тем более, что, погрузившись с головой в сражение с Беаром, Глаша уделяет супругу не слишком много внимания."
В любом случае я не собиралась просвещать Аглаю об эскападах Пьера, полагая, что в вопросе супружеской неверности блаженное неведение предпочтительнее горькой правды.
Следуя за "Итакой", швертбот обогнул остров, и я потеряла из вида влюбленную парочку.
- До Сан-Тропеза мы точно не дотянем, - сказал Андрес. - Может, высадимся на берег, перекусим? Ты, вроде, собиралась обедать, а вместо этого зачем-то погналась за Беаром. Не хватит ли впечатлений для писательского вдохновения?
- Ладно, давай пообедаем, только не здесь, - согласилась я, содрогнувшись при мысли, что мы можем случайно столкнуться с Пьером и его спутницей. - Остановимся у следующего острова, тем более, что "Итака" тоже идет в том направлении.
Без особой надежды я в последний раз навела бинокль на корму замедлившей ход яхты и даже присвистнула от удовольствия. Казалось, я вижу продолжение сцены в кафе на острове "Железной маски", с той лишь разницей, что блондинка, заключенная в объятия Беара, отличалась более плотным телосложением. Видимо, лауреат Гонкуровской премии придерживался принципа: "мужчина не собака, на кости не бросается".
Мысленно я позавидовала энергичности и многообразию интересов Ива: утром он наслаждался ласками златокудрого херувима, а несколько часов спустя вкушает прелести гетеросексуальной любви. Интересно, что у него запланировано на вечер? Групповушка с несовершеннолетними?
Их поцелуй тоже был долгим. Оторвавшись от пышнотелой нимфы, Беар отпустил ее и, что-то сказав, спустился в каюту.
"Наверняка отправился за шампанским", - подумала я.
Вытянувшись на шезлонге, блондинка взяла со столика сумочку и извлекла из нее сверкнувший золотом портсигар. Сжав сигарету полными, ярко накрашенными губами, она щелкнула колесиком встроенной в корпус зажигалки и поднесла огонь к лицу.
"Было бы забавно, если бы она тоже курила "Беломор", - подумала я.
Это была сигарета.
Отложив портсигар в сторону, блондинка потянулась, томным кошачьим движением выпячивая грудь и закидывая руки за голову.
"Они что, все заканчивали один и тот же курс начинающей секс-бомбы?" - удивилась я, припоминая, что точно так же вчера потягивалась Аглая.
Подобное совпадение не слишком меня удивило. Пару лет назад мне в руки попалась книга, посвященная невербальному воздействию на окружающих, где были перечислены жесты, пробуждающие интерес у противоположного пола. Одним из них было характерное забрасывание рук за голову. В подтексте движения лежала демонстрация мужчинам груди, на подсознательном уровне включающая их половые инстинкты.
Я даже немного потренировалась перед зеркалом, но вводить сей прием в арсенал привычных жестов все-таки не стала, памятуя о своем специфическом "везении" на насильников. Зачем лишний раз искушать судьбу?
Отвлекшись на воспоминания, я не сразу сообразила, что с блондинкой происходит что-то странное. Золотистая линия волос съехала чуть ли не к затылку, открыв зияющую черную дыру. Хотя нет, причем тут дыра! Это были волосы, гладко зачесанные черные волосы, прежде скрытые париком.
Ухватившись левой рукой за сползающую шевелюру, пальцами правой женщина в панике выдирала застрявшую в пружине шезлонга прядь. Она еще водворяла парик на место, когда из каюты с подносом в руках появился Ив.
Вскочив с шезлонга, его спутница что-то сказала и скрылась в каюте. Судя по всему, она не была уверена, что парик хорошо сидит у нее на голове, и помчалась в туалет приводить себя в порядок.
Любопытно, почему она так боится, что Беар узнает, что она блондинка, а не брюнетка? Может, он западает только на светловолосых? У Игоря Костромина тоже золотые волосы.
Когда подружка Ива убегала с кормы, ее движения показались мне странно знакомыми. Эти полные крепкие икры… Черт!
Я замерла, не в силах поверить в невероятное.
Аглая! Это была она! Именно Аглая целовалась на яхте с человеком, которого она ненавидела всеми фибрами своей души и стремилась во что бы то ни стало уничтожить.
Здорово же она загримировалась. Полностью изменила черты лица. Если бы парик случайно не сполз, зацепившись за шезлонг, я бы в жизни ее не узнала, несмотря на знакомые жесты и портсигар, который я видела сегодня утром.
Что она там делает? Какую игру затеяла?
"В любом случае, добром это не кончится", - подумала я, терзаясь нехорошим предчувствием.
- Эй! Ты меня слышишь? Что там происходит? - моего плеча коснулась рука Андреса.
Я опустила бинокль и улыбнулась.
- Ничего особенного. Просто я немного задумалась.
- Детектив сочиняла?
- Нечто вроде этого, - кивнула я. - Ладно, причаливай к острову. Не знаю, как ты, а я умираю от голода.
* * *
Потрясенная неожиданными открытиями, я решила, что явно перевыполнила на сегодня план по детективной деятельности, и мне необходима некоторая передышка. Остаточные всплески сыщицкого зуда подталкивали меня последить за спутницей Бриали, но голод оказался сильнее, и от этой мысли я благоразумно отказалась.
К тому же особого смысла следить за пассией Пьера не было. Если ее потребуется найти, достаточно будет немного понаблюдать за мужем Аглаи.
Некоторое время я размышляла над тем, каким образом "лисичка" оказалась на снимке в альбоме. Скорее всего, случайно. Если бы они с Аглаей были знакомы, то сфотографировались бы вместе. Просто француженка прогуливалась по центральной площади Ниццы, вот и попала в кадр.
Но француженка ли она?
Только сейчас я поняла, что что-то в "лисичке" показалось мне необычным. Внутренний голос подсказывал, что она была не француженкой, а русской. С чего он вдруг так решил?
Закрыв глаза, я попыталась представить лицо "лисички". Голубые глаза, острый треугольный подбородок, совсем не характерный для славянского типа, тонкие пальцы, погрузившиеся в волосы Пьера, янтарный с золотом браслет. Вот в чем дело! Янтарь вызывает ассоциации с Россией.
Нет, тут что-то еще. В Европе янтарные браслеты - не редкость. Другое дело, что янтарь не моден, и его почти не носят. Может, это связано с формой украшения? Она показалась мне знакомой. Браслет был массивный, из крупных звеньев, широкий в центре и чуть сужающийся к застежке. Где же я видела такие?
Вспомнила. В Москве. Магазин "Подарки" на Новом Арбате. Я искала сувениры для своих испанских друзей. Это был не браслет, а часы, циферблат которых был прикрыт откидывающейся янтарной крышкой. Теперь все понятно.
То, что "лисичка" носила отечественные часы, конечно, не доказывало ее русского происхождения, но теперь у меня возникла новая версия: подружка Пьера попала на фотографию не случайно. В пользу этого я могла выдвинуть два аргумента.
Во-первых, в отличие от всех остальных снимков альбома, этот был сделан дешевой камерой, значит, снимал не Бриали.
Во-вторых, Аглая располагалась не в центре. Скорее всего, фотограф намерено сместил камеру таким образом, чтобы в кадр попала "личичка".
Глаша писала мне, что перед знакомством с Пьером она отдыхала в Ницце с двумя подругами. Возможно, одна из подруг снимала, а другая попала в кадр. Что-то произошло между Аглаей и "лисичкой", и они не захотели фотографироваться вместе.
Ссора могла оказаться серьезной, и "лисичка", из мести или из зависти, решила покуситься на Глашиного супруга. Все это выглядело более или менее логично лишь при условии, что спутница Пьера действительно была русской. Придется осторожно выяснить у Аглаи, знает ли она девушку с фотографии.
Успокоившись на этой мысли, я переключила внимание на Андреса, пришвартовывающегося к причалу следующего острова и почувствовала легкие угрызения совести. Парень устроил мне роскошную морскую прогулку, и следовало хоть немного вознаградить его за старания.
Единственный на острове ресторан порадовал нас салатом "paradis", фаршированными яйцами и морскими гребешками, запеченными с шампиньонами. Мы мило поболтали о яхтах, рыбалке и подводной охоте, после чего отправились в обратный путь.
В связи с истощившимися запасами бензина, в Канны пришлось возвращаться под парусом. Андрес, вознамерившись сделать из меня настоящего морского волка, с редкостным для испанца терпением объяснял мне азы управления парусным судном. Через пару часов я научилась отличать бакштаг от галфвинда, держать курс крутой бейдевинд и даже с грехом пополам совершать поворот оверштаг.
Фордевинд мне упорно не давался, и после того, как я пару раз чуть не опрокинула яхту, нервы Андреса не выдержали и он предложил мне заменять его более легким коровьим оверштагом.
На берег я сошла чрезвычайно довольная собой, и мы отправились бродить по бульвару Круазетт, разглядывая витрины знаменитых бутиков. Потом мы где-то ужинали, еще где-то гуляли, где-то танцевали, оказавшись в конце концов в казино клуба "Карлтон". Следуя примеру блистательного Джеймса Бонда, я решила сыграть в баккара и благополучно просадила тридцать евро, после чего остановилась по той простой причине, что, в отличие от агента 007, мою игру не финансировали ни английская разведка, ни ЦРУ.
Андрес надеялся, что остаток ночи мы проведем в каюте его швертбота, но я его разочаровала, объяснив, что друзья, у которых я остановилась, будут волноваться. Мы обменялись телефонами, поцелуями и расстались.
* * *
Несмотря на то, что время приближалось к двум часам ночи, в окнах виллы "Флоренция" горел свет. Я ужаснулась при мысли, что хозяева из вежливости дожидаются моего возвращения, но Аглая развеяла мои опасения, объяснив, что они сами только недавно вернулись домой.
Пьер задержался в связи с неожиданным вызовом в Коль де Венс, где он консультировал коллегу относительно своего бывшего пациента, страдавшего какой-то весьма редкой болезнью с труднопроизносимым названием, а сама Глаша, пообщавшись с продюсером, отправилась по магазинам, где случайно встретилась с литературным агентом - милейшей дамой, которая консультировала ее по поводу плагиата. Они вместе поужинали и проболтали до поздней ночи, перемывая косточки Иву Беару.
Сделав вид, что верю в эти сказки, я в свою очередь поведала о занятиях парусным спортом с Андресом и прочих совместных развлечениях, никоим образом не связанных с детективной деятельностью.
В отличие от меня, изрядно вымотанной бурными событиями дня, Аглая была свежа как роза и энергична как молодой доберман, доказывая личным примером, что ненависть по стимулирующему эффекту вполне может дать фору амфетаминам.
Пьер зевнул и, попрощавшись, удалился к себе.
Я тоже зевнула, мечтая последовать его примеру, но любопытство оказалось сильнее усталости, и я сняла с полки фотоальбом.
- Утром я взглянула на твои снимки. Как тебе удается так здорово выглядеть на фотографиях?
- Я вообще на удивление фотогенична, - без ложной скромности заявила Глаша.
- Там и пейзажи потрясающие. Все эти снимки сделаны в окрестностях Ниццы?
- Не только. Многие были сняты в Италии. Если хочешь, я тебе расскажу, что к чему.
Разумеется, я хотела.
- А это место я, кажется, узнаю, - обрадовалась я, указывая на фотографию, где Аглая позировала у фонтана. Площадь Массены, верно?
- Похоже, ты успела неплохо изучить Ниццу.
- Я бывала здесь раньше. Тебя Пьер снимал? Немного неудачно выбран ракурс. Было бы лучше, если бы ты оказалась в центре.
- Нет, - покачала головой Аглая. - Этот снимок был сделан до того, как я вышла замуж за Пьера. Помнишь, я писала, что со мной были две сокурсницы по университету?
- Помню, - кивнула я.
- Фотографировала Танька, а камеру она сместила для того, чтобы Светка попала в кадр.
- Светка - это блондинка слева?
- Точно. Это Света Фокина.
- А почему вы не сфотографировались вместе?
- Ну-у, - неопределенно протянула Глаша. - Можно сказать, что у нас были некоторые трения. Знала бы ты, как они мне завидовали, когда узнали, что Пьер сделал мне предложение! Танька еще ничего, а Светка чуть с ума не сошла. Она еще с Танькой пари заключила, что мне не удастся Пьера заарканить, и, разумеется, проиграла.
- А где они теперь? Тоже во Франции?
- Что ты! Какая Франция? В Москве.
- Но в гости к тебе они приезжают?
- Я что, похожа на сумасшедшую? Запомни одно золотое правило: если хочешь сохранить мужа - держи его как можно дальше от лучших подруг.
- Неужели ты даже не познакомила их с Пьером?
- Разумеется, нет. Я же тебе объяснила.
- Но меня-то ты приглашала в гости.
- Ты - другое дело. Во-первых, ты не лучшая подруга, а всего лишь знакомая по переписке, из чего следует, что у тебя нет желания делать мне пакости. Во-вторых, ты тоже неплохо устроена в жизни - живешь в Испании, от отсутствия поклонников не страдаешь, так что мой Пьер тебе даром не нужен.
- Честно говоря, у меня никогда не возникало желания отбивать ухажеров у своих приятельниц. На свете так много мужчин, что я просто не вижу в этом необходимости.
- Не стоит судить обо всех по себе. Хоть Светка и клялась мне когда-то в любви и дружбе, она бы с удовольствием всадила мне нож в спину.
- Просто так, без всякой причины?
Аглая вздохнула.
- Не то, чтобы уж совсем без причины. Кое-какие основания у нее, конечно, были, хотя в целом все это глупости.
- Глупости?
Некоторое время Глаша молчала, словно прикидывая, рассказывать мне или нет.
- Помнишь героя моих книг, сыщика Гава?
Лицо Аглаи приобрело отрешено-мечтательное выражение погруженного в приятные воспоминания человека.
- Такой типаж не забудешь, - усмехнулась я. - Кстати, я давно хотела тебя спросить - зачем ты сделала главного героя кривоногим, длинноруким, волосатым и похожим на обезьяну? Чтобы уйти от стереотипного образа частного детектива?
- Ни от чего я не хотела уходить. Просто он таким и был.
- Кто он?
- Колька Сугавов. Светкин жених. Он хотел, чтобы мы называли его Ник, но, с моей подачи, все звали его Гав.
- Жених той самой Светки, с фотографии?
Аглая кивнула.
Ситуация постепенно начинала проясняться. Теперь я понимала, откуда у Глаши появилось такое недоверие к моральным и нравственным качествам лучших подруг.
- И ты увела Гава у Светки. Я угадала?
Глаша поморщилась.
- Мужчина - не ишак. Против воли его не уведешь.
- Но морковкой перед носом все-таки надо помахать. Вряд ли парню ни с того, ни с сего приспичило бросить свою невесту.
- Разве я виновата в том, что мужчины так и липнут ко мне? С Колькой я вела себя точно так же, как с другими ухажерами, и если у него поехала крыша, моей вины в этом нет.
- А тебе самой он нравился - волосатый, обезьяноподобный и с кривыми ногами?
- Ты не понимаешь, - мечтательно вздохнула Аглая. - В Гаве за километр чувствовался настоящий мужик. Густая черная шерсть на груди, в которую можно было зарыться, как в ковер, мускулы, как сжатые пружины, острый звериный запах от подмышек… Это тебе не малохольный красавчик с рекламы одеколона. С ним я чувствовала себя как… как…
Глаша запнулась, не в силах подобрать адекватное сравнение.
- Как горилла в период случки? - с невинным видом подсказала я.
Аглая бросила на меня косой взгляд, гадая, что стоит за моими словами - ирония или искреннее желание помочь.
Я, хоть и с некоторым трудом, сохраняла на лице серьезное и заинтересованное выражение.
- Звучит несколько грубовато, но, в целом, верно, - признала Глаша. - В любви он был как зверь. Дикая, животная, всесокрушающая страсть.
- Настоящая идиллия, - восхитилась я. - А почему ты не вышла за Гава замуж?
- Замуж? За рядового милиционера? О чем ты говоришь!
- Да уж, российский мент - это действительно не подарок, - согласилась я. - И чем все закончилось?
- Это был настоящий кошмар, - Аглая блаженно зажмурилась от воспоминаний, как объевшаяся сливок кошка. - Светка накатала предсмертную записку на пять страниц и наглоталась снотворного. К счастью, ее вовремя нашли и откачали. Гав терзался от чувства вины, и в то же время был не в силах побороть всесокрушающее влечение, которое он испытывал ко мне, а я…
Честно говоря, если не брать в расчет постель, где он был бесподобен, я относилась к нему совершенно равнодушно. По сравнению с интеллектуальной элитой, среди которой я вращалась, Николай был, как бы помягче выразиться… несколько неотесан. Из тех парней, что путают Бодлера с борделем, Сартра с сортиром, а Ван Гога с Ван Даммом. В конце концов мы расстались, естественно, по моей инициативе.
Гав, как безумный, преследовал меня около полугода, но у меня к тому времени появился новый любовник, один кинорежиссер, подающий большие надежды. Убедившись, что мы с Николаем расстались, Светка снова стала со мной общаться, мы даже вместе съездили в Ниццу, где я и встретила Пьера.
- И с тех пор ты не видела Гава?
- Ни разу. В Москву меня что-то не тянет, а на милицейскую зарплату во Францию тоже особо не накатаешься. Впрочем, из милиции его выгнали.
- Выгнали? За что?
- Боюсь, в этом была доля и моей вины, - притворно сокрушаясь, вздохнула Аглая. Чувствовалось, что роль роковой женщины весьма ей импонирует. - После того, как я в очередной раз отвергла его ради режиссера, Николай безобразно напился и в таком виде отправился на задержание.
В результате его напарник погиб, а Гав вместо бандита подстрелил сидящую на лавочке старушку. За убийство его не упекли его лишь чудом: вскрытие показало, что бабулька, испугавшись стрельбы, скончалась от инфаркта за несколько секунд до того, как Гав всадил в нее пулю. Не знаю, правда это или нет - патологоанатом, выдавший это заключение, был Колиным приятелем. В тюрьму Гав не сел, но из органов его с треском выперли. Чем он потом занимался - не знаю.
- С ума сойти, - оценила я. - У тебя жизнь - почище чем детективный роман.
- То ли еще будет, - заговорщицки подмигнула мне Глаша.