* * *
Похоже, небо вняло молитвам Ледрю. Атаковавший Стефанию верзила шагнул-таки влево. Теперь и принцесса, и он виднелись в оптическом прицеле, как на ладони. Ксавье различал даже бусинки пота на лице девушки.
Нервно сглотнув слюну, Ледрю положил на землю оптический прицел и, схватив дорогую цифровую фотокамеру с длинным телескопическим объективом, принялся лихорадочно нажимать на кнопку спуска.
* * *
- Быстрее! Он убьёт её! - воскликнул Харитон. - Бегите вперёд! Это вы должны спасти принцессу от опасности, а не я!
Вид Стефании, из последних сил отбивающейся от психованного рокера вызвал у Пьера прилив неожиданной храбрости.
- Принцесса! Держитесь! - крикнул он, бросаясь на Предсмертного кошмара.
Обернувшийся на крик рокер, продолжая удерживать Лили, резко выбросил в сторону кулак и встретил несущегося на него Большеухова прямым ударом в солнечное сплетение. Пьер захрипел и согнулся. В этот момент сзади на рокера прыгнул Влад, принявший неразумное решение провести удушение сзади.
Драться поэт не умел, но однажды он видел нечто подобное в каком-то фильме.
Предсмертный кошмар зарычал и, описав рукой круг перед своим лицом, цепко ухватил Драчинского за волосы у виска, и, не прерывая кругового движения, сбросил с себя визжащего от боли поэта. Рокер уже занёс ногу для того, чтобы раздробить Владу грудную клетку, но вовремя подоспевший Харитон изо всех сил обрушил тяжёлый бинокль на макушку наклонившегося Алекса.
* * *
- О боже! Вы убили его! - в ужасе воскликнула Лили.
- Подумаешь, одним негодяем меньше! - с видом Крутого Уокера усмехнулся Харитон. - С вами всё в порядке? Как же вы решились пойти к озеру одна, без телохранителей?
- Неужели он действительно умер?
Не обращая внимания на Ерофеева, девушка бросилась к распростёртому на земле Предсмертному Кошмару и прижалась ухом к его груди.
- Вроде сердце бьётся, - с облегчением сказала она.
- Вы его знаете? - удивился такой заботе Харитон.
- Нет, конечно, - фыркнула Лили. - Просто я сторонница гуманного обращения с людьми.
- Это очень благородно с вашей стороны, хотя и не слишком практично, - вмешался слегка оклемавшийся после падения на землю Влад. - Гуманность - вежливость королей.
- По-моему в пословице точность называлась вежливостью королей, а не гуманность, - поправила его Лили. - А с этим типом, который на меня напал, будет всё в порядке?
- С такими, как он, вообще ничего не случается, - успокоил её Ерофеев. - Поваляется немного и очнётся. Правда, потом шишка вскочит и голова пару дней поболит.
- Так ему и надо, - мстительно сказала Лили. - Нечего было меня бросать.
- Бросать вас? - переспросил Харитон. - Вы сказали "бросать вас"? Так вы его знали?
- Разве я сказала "бросать вас"? - наморщила лоб Кюизо. - Я имела в виду "бросаться на меня".
- Хотите, чтобы мы вызвали полицию? - предложил Влад.
- Нет, только не надо никакой полиции, - отмахнулась Лили. - Я приехала сюда отдыхать, и мне совершенно не хочется, чтобы, услышав о нападении, сюда съехались репортёры со всей Европы.
- Что это было? - слабым голосом спросил вновь обретший способность дышать Пьер. - В меня словно кол вонзили.
- Это ты подрался, супермен ты наш, - ехидно ответил ему поэт. - На Рэмбо ты явно не тянешь.
- Ну зачем вы так? - сердито спросила Лили, и подойдя к Пьеру, ласково положила руки ему на плечи.
- Спасибо вам, - проникновенно сказала она. - Вы так мужественно бросились на мою защиту!
- Я готов умереть за вас, - приосанившись, сказал Пьер, припоминая слова из роли, которую он играл на дипломном спектакле двадцать лет назад. - Не потому, что вы принцесса, а потому, что вы самая прекрасная женщина на свете.
Лили томно вздохнула, и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала Большеухова в губы.
- Вы сами похожи на сказочного принца, - вернула комплимент она.
- Похоже, плакал твой сборник стихов, - подтолкнув плечом Драчинского, шепнул ему на ухо Харитон.
* * *
- А ты не обманываешь меня? Этот негодяй действительно пытался тебя изнасиловать? - с надеждой спросил Эжен Карданю.
- Ты задаёшь мне этот вопрос уже в сотый раз, - недовольно сказала графиня. - Сколько раз я должна повторять тебе одно и то же?
- Но мне показалось, что тебе нравилось то, что он делает, - настаивал Эжен. - Было незаметно, чтобы ты активно сопротивлялась!
- Когда что-то кажется - перекрестись, - сердито посоветовала Жозефина.
- Похоже, я действительно свалял дурака, - покаялся Карданю. - Ещё одну машину разбил. Это всё из-за любви.
- Я тоже люблю тебя, мой поросёночек, - заученно сказала графиня. - Думаю, что эта прогулка у озера пойдёт тебе на пользу.
- Я тоже так считаю, - согласился Эжен, - а то у меня нервы совершенно расшатались. - Мне повсюду мерещится этот психованный рокер.
- Повсюду - это где? - поинтересовалась Жозефина.
- Да вот, - ответил Карданю, указывая на лежащего под скалой в паре метров от них Предсмертного кошмара.
- Он тебе не мерещится. Он действительно тут лежит, - удивлённо вскинула брови графиня. - Похоже, он мёртвый.
- Неужели? - обрадовался Эжен. - Значит теперь он навсегда оставит меня в покое?
- Если, конечно, он не станет привидением и не начнёт преследовать тебя по ночам на своём "Харлее-Дэвидсоне", - сказала Жозефина.
- Типун тебе на язык, - махнул на неё рукой Карданю. - Только этого мне не хватало!
Эжен крадучись приблизился к Алексу, и, присев около него на корточки, осторожно приподнял пальцем его веко. Карданю хотел лично убедиться, что его враг окончательно покинул этот бренный мир.
Зрачок Предсмертного кошмара вздрогнул и сузился, реагируя на солнечный свет. Затем, к ужасу Эжена, рокер самостоятельно открыл второй глаз.
- Поросёнок?!! - проревел окончательно очнувшийся ПК. - Это ты? Ты опять пытался убить меня?
- Нет! Это не я! Это не я!!! - завизжал Карданю, отскакивая от приподнявшегося с земли Алекса. - Я ни в чём не виноват!
Охваченный невыносимым ужасом, Эжен огромными прыжками помчался обратно к гостинице.
- Это действительно не он, - подтвердила графиня. - Ты вообще-то помнишь, что произошло?
- Очень смутно, - прикоснувшись к набухающей на затылке шишке, ответил Предсмертный кошмар.
* * *
Ксавье Ледрю поцеловал фотокамеру и порывисто прижал её к груди. От радости он готов был пуститься в пляс, и, несомненно, сделал бы это, если бы не боялся выдать тем самым своё убежище. И, хотя с одной стороны, фотографии были сделаны, и потребность в маскировке отпала, с другой стороны давала себя знать воинская дисциплина, привитая Ксавье в иностранном легионе.
Ледрю достал из кармана обшитую "лохматым" камуфляжем фляжку и залпом отпил из неё несколько глотков столь полезного для зрения морковного сока. Затем он задумался.
Не вызывало сомнений, что материал, записанныё на дискетах его цифровой камеры, был просто убойным, и если он прямо сейчас доберётся до телефона, подключит к нему свой "ноутбук", и по электронной почте отправит фотографии своему агенту, тот, несомненно, продаст их журналу "Горячие новости" как минимум, за восемьдесят тысяч франков.
Если вычесть налоги и проценты, которые заберёт себе агент, чистыми он получит около сорока тысяч франков. Ещё вчера он даже мечтать не мог о таком гонораре, но теперь, засняв сцену нападения на Стефанию, Ксавье задумался о том, что при желании он сможет получить гораздо больше. Он станет богатым и знаменитым, и тогда никто не посмеет повторить то, что когда-то бросил ему в лицо лейтенант Дромадер.
Ксавье Ледрю, когда-то лучший снайпер Французского Иностранного Легиона обладал всеми качествами идеального солдата - силой, выносливостью, умом, дисциплинированностью, психологической устойчивостью, - всеми, за исключением, как с опозданием выяснилось, одного. Солдат Ледрю испытывал непреодолимое внутреннее отвращение к убийству.
Ксавье и сам об этом не подозревал, показывая выдающиеся успехи на тренировочных стрельбах и учениях. Он был полностью убеждён в том, что представляет собой совершенную "машину для убийства", до того момента, как его в составе диверсионной группы забросили в отдалённую часть африканского континента с вполне конкретным заданием - поддержать каких-то хороших негров и уничтожить негров плохих.
Тщательно замаскировавшись под пенёк баобаба в центре африканской саванны, Ледрю с удовольствием поймал в перекрестье прицела выпуклый чёрный лоб "плохого" негра и положил палец на спусковой крючок. Тут-то и случилось непоправимое. Палец на курке задрожал, сердце Ксавье бешенно забилось, а тело покрылось холодной испариной. Совершенная "машина для убийства" попыталась сосредоточиться, дрожащей рукой вновь наводя прицел на голову "плохого" негра, и в этот момент Ледрю с ужасом понял, что он просто не способен отнять чужую жизнь, даже если его за это расстреляют.
То, что произошло дальше, лучше было не вспоминать. Ксавье с позором вышибли из иностранного легиона. Он несколько месяцев лечился у одного из выдающихся психотерапевтов Франции и даже мечтал по ночам когда-нибудь сделаться наводящим ужас серийным убийцей-маньяком, и резать людей направо и налево просто для того, чтобы убедить себя, что он вовсе не слабак и не вонючий трусливый педераст, как обозвал его лейтенант Дромадер.
В конце концов психотерапевт признал своё поражение и предложил Ледрю примириться с тем отвратительным фактом, что превратиться в совершенную "машину для убийства" ему так никогда и не удастся, а заодно подкинул ему идею выбрать для себя новое поле деятельности, где, с одной стороны, ему пригодились бы полученные в армии навыки, а, с другой стороны, убийство не входило бы в круг его профессиональных обязанностей.
- Почему бы тебе не стать папарацци, "охотником за знаменитостями"? - сказал психотерапевт. - Сделать хороший снимок скрывающихся от репортёров звёзд так же трудно, как подстрелить из укрытия какого-нибудь наркобарона или крупного террориста. Например, за снимок обнажённой Жаклин Кеннеди, загорающей на частном пляже, репортёр отхватил аж двести тысяч долларов!
- Двести тысяч? Да ну? - ахнул Ксавье. - Так что же я дурью маюсь?
С тех пор экс-легионер позабыл о своей мечте стать серийным убийцей, и, продав свою снайперскую винтовку, купил дорогую фотокамеру с телескопическим объективом. На память о прошлом он оставил себе только оптический прицел, через который он отыскивал свои цели, прежде чем их сфотографировать.
Ледрю обзавёлся агентом, продающим сделанные им фотографии газетам и журналам "жёлтой прессы", начал писать статьи и вскоре стал неплохо зарабатывать. Но обычные фотографии знаменитостей, завтракающих в саду или играющих с детьми или собаками, оплачивались не слишком щедро. Дорого стоили лишь сенсации. Нападение на принцессу Стефанию должно было стать суперсенсацией.
Неожиданно Ксавье обуяла жадность. Сейчас у него есть материал только на одну статью. Как только другие репортёры услышат о проишествии на Голубом озере, они слетятся сюда, как стервятники на труп гиппопотама, и работать станет совершенно невозможно. И вообще, если хорошенько подумать, во всей этой истории с принцессой было немало странного.
Она гуляла в горах одна, без телохранителей. Создавалось впечатление, что мужчина, который напал на неё, был с ней знаком, потому что некоторое время они разговаривали, жестикулируя так, как будто они ссорились. Зная репутацию Стефании, тут вполне можно было заподозрить ещё не известную широкой публике романтическую связь.
Затем на защиту принцессы пришёл не кто иной, как Пьер Большеухов, лишённый наследства вдовец графини Мотерси-де-Белей. За время, прошедшее с похорон графини, Пьер похудел и помолодел настолько, что его стало трудно узнать. Этот факт может заинтересовать страдающих лишним весом читателей, а также какие-либо фармацевтические компании, рекламирующие средства для похудания.
Кроме того, Стефания обняла и поцеловала Большеухова. Ксавье заснял этот момент. Это может стать началом новой любовной связи и материалом для отдельной статьи. Заодно неплохо было бы выяснить, кем были спутники Пьера и почему напавшего на принцессу типа оставили на берегу вместо того, чтобы сдать его в полицию.
Вопросов накопилось слишком много. Ответы на них могли обернуться очень большими гонорарами.
"Пожалуй, стоит ещё немного последить за всей компанией и разобраться с тем, что происходит", - решил Ледрю.
* * *
Предсмертный кошмар и графиня Мотерси-де-Белей остановились у регистрационной стойки отеля "Пик Дьявола".
- У вас есть свободные номера? - спросил рокер.
- Да. Заполните, пожалуйста, формуляр, - Грегуар Шартье протянул ему голубой бланк.
- Так значит мы договорились, - тихо сказала графиня, когда консьерж отошёл в сторону. - Ты больше не будешь преследовать Поросёнка?
- При условии, что он перестанет меня преследовать, - буркнул Алекс. - Надеюсь, что вы, как обещали, тоже сохраните в тайне всё, что я вам рассказал про Лили.
- Разумеется. Можешь на меня положиться, - пообещала Жозефина. - Только ответь мне ещё на один вопрос: почему ты решил следить за Большеуховым? Франсуа рассказал мне о вашем столкновении в стриптиз-клубе.
- Это личное дело, - сказал ПК. - Но вам я могу доверять. Я уверен, что графиня Мотерси-де-Белей жива. Я хочу найти и убить её.
- Графиня жива? С чего ты это взял? - опешила Жозефина. - И за что ты хочешь её убить?
Рокер приблизил губы к её уху.
- Потому, что она убила Марию Анжелу, - свистящим шёпотом произнёс он.
- Знаешь, дорогой, ты должен рассказать мне всё с самого начала. Пойдём, выпьем по чашечке кофе, - решительно заявила графиня, и, взяв Алекса под локоть, повела его в бар.
* * *
- Ну, что я говорил! Отель почти полон! - потирая руки, воскликнул Лука Фавроль. - Стоило только появиться заметке о том, что у нас собирается остановиться сама принцесса Стефания, как все мигом позабыли о несчастных случаях и дурной славе отеля! Теперь от туристов отбоя не будет!
- Но ведь здесь нет принцессы, - возразил Грегуар Шартье. - Как только туристы это поймут, они перестанут приезжать.
- Глупости! - сказал Лука. - Главное не то, остановилась здесь принцесса или нет, главное, чтобы люди запомнили, что принцесса намеревалась остановиться здесь, а то, что хорошо для Гримальди, хорошо и для них. Вот увидишь, скоро Пик Дьявола станет одним из самых посещаемых туристами мест, а я стану миллионером!
- Сомневаюсь! - тихо процедил сквозь зубы Грегуар, бросая на хозяина полный ненависти взгляд.
Занятый своими мыслями Фавроль радостно улыбался, подсчитывая про себя будущие доходы.
* * *
- Поздравляю! Ну, ты у нас молодец! - Харитон с размаху хлопнул Большеухова по плечу. - Принцесса-то, похоже, втюрилась в тебя с первого взгляда! А как она тебя поцеловала! Не ожидал от тебя такого, старик! А вчерашняя дамочка что с тобой вытворяла! Мне даже завидно. Интересно, как это тебе удаётся?
- Сам не понимаю. Наверное, это харизма, - пожал плечами Пьер.
- Дуры они, вот что, - обиженно сказал Влад. - Совсем бабы спятили. На стариков бросаются!
- Да ладно, не завидуй! - добродушно сказал Ерофеев. - В конце концов все мы делаем общее дело, и не для себя, а для России!
- Достали вы меня с вашим патриотизмом, - покачал головой Драчинский. - Если вы так родину любите, так лучше подкиньте ей кредит на какое-нибудь полезное дело.
- Я бы подкинул, да что толку! - вздохнул Харитон. - Всё равно разворуют. Уж я-то эту кухню знаю лучше, чем кто бы то ни было.
- Не грусти, поэт, у тебя ещё всё впереди! - весело сказал Пьер. - Ты лучше подумай, что на дискотеку наденешь. Может ещё принцесса и согласится с тобой потанцевать!
- Ох, какие мы благородные! - проворчал Влад. - Проявляешь милосердие к поверженному противнику? Шиш тебе! Ты пока ещё не выиграл! Подумаешь, один поцелуй! Это вообще ничего не значит!
- Верно говоришь, поэт! - усмехнулся Большеухов. - Главное, не забудь ей свои стихи почитать!
* * *
- Где ты была так долго? - бросился Эжен Карданю к вошедшей в номер Жозефине. - Я чуть с ума не сошёл от беспокойства. Я уже боялся, что этот псих тебя убил!
- Было очень благородно с твоей стороны сбежать и оставить меня наедине с этим рокером, - заметила графиня. - Это был поступок настоящего мужчины!
- Жужу! Прости меня, - бросился перед ней на колени Карданю. - Я понимаю, что вёл себя, как последний трус! Просто когда я вижу этого головореза, то от страха вообще перестаю что-либо соображать. Он же хочет меня убить!
- Уже не хочет! - сказала Жозефина.
Эжен поднял на неё полный надежды взгляд.
- Я поговорила с ним, - объяснила графиня. - Он тебя не тронет, если ты не будешь попадаться ему на глаза.
- Давай, уедем отсюда, - жалобно попросил Карданю. - Поженимся, купим дом, устроим себе медовый месяц…
- Ты помнишь, почему мы здесь? - жёстко спросила Жозефина. - Если нет, я тебе напомню. Во-первых, я хочу проследить за Пьером Большеуховым, а, во-вторых, я хочу выяснить, что именно эти русские замышляют против принцессы Стефании. Ты понял?
- Понял, - грустно кивнул головой Эжен.
- Так вот, - закончила графиня. - Ты будешь сидеть здесь, а я займусь слежкой за русскими. И если хочешь остаться в живых, даже не думай выходить из номера.
- Мне это не нравится, - надулся Карданю.
- И мне это не нравится, - сказала Жозефина. - Только имей в виду, что Предсмертный кошмар тоже снял номер в этом отеле.
* * *
Ивон потянулась и скинула с себя простыню.
- Милый, давай займёмся любовью, - обратилась она к Луиджи.
Итальянец недоверчиво посмотрел на неё.
- У меня создаётся впечатление, что в твоём понимании отдых означает секс двадцать четыре часа в сутки, - недовольно заметил он.
- А почему бы и нет? - удивилась девушка. - Мы ведь в первый раз оказались с тобой наедине в горах… Это так замечательно!
- В первый и в последний! - раздражённо сказал Луиджи. - Даже электрический вибратор необходимо время от времени отключать, чтобы у него остыл мотор.
- Твой мотор никогда не остывает, - раскинув в стороны ноги, восхищённо воскликнула горничная. - Ты горяч, как итальянское солнце!
- Нет! - решительно сказал Манчини. - Если мы продолжим в таком же духе, скоро я остыну навсегда. Ты как хочешь, а мне нужно проветриться. Я отправляюсь на дискотеку.
- Я с тобой! - вскочила с кровати Ивон.
- Извини, но я бы предпочёл пойти туда один, - грубо сказал Луиджи.