Дверь ему открыла полная, даже рыхловатая женщина - типичный образец гостиничных важных дам. Было ей, наверное, немного за сорок, если вспомнить мнение на ее счет Молчанова. Без всякого макияжа лицо ее казалось совсем простым и не очень привлекательным. Но вот волосы! Огромная копна золотистой соломы, довольно хитро уложенной на небольшой сравнительно голове, сверкала, как царская корона.
Она пригласила Турецкого в комнату, вероятно столовую, потому что здесь стояли стол под вишневой скатертью, стулья вокруг и сверкающая бронзой стенка, заставленная фарфором и хрусталем. Отодвинув стул, пригласила сесть. Сама же пошла к выключателю и зажгла свет, потому что в комнате, выходящей окнами на север, из-за прикрытых тяжелых портьер было сумрачно. Вспыхнул свет, и все сразу будто засияло, засветилось вокруг - лаком, золотом, зеркальным блеском, и сама хозяйка, облаченная в длинный до пят не то халат, не то пеньюар - не знал Турецкий, как этот предмет женской одежды называется, - тоже заблестела своей короной. Смягчились черты лица, и Турецкий подумал, вспомнив снова неожиданную игривую интонацию Молчанова, о том, что были времена, когда она с удовольствием являлась к нему - слово он сказал хорошее, - ну да, на "рандевулечки". Ишь ты, старый козел - а туда же! Что ж, время никого особо не красит. Наверное, и она была красивой женщиной и бегала на тайные свидания к приезжему миллионеру. И до сей поры думает о нем только хорошо. Но к делу.
Саша открыл папку, объяснил Валентине Петровне цель своего прихода, рассказал обо всех формальностях, сопровождающих их беседу, которая называется дачей свидетельских показаний, и так далее.
Собственно, его интересовал лишь один главный вопрос: приходил ли кто, интересовался, когда приедет Молчанов? Какова была у Владимира Ивановича с администраторшей договоренность на сей счет, предупреждал ли он заранее или падал как снег на голову? Словом, все мельчайшие подробности на эту тему.
Как он понял, дома она была одна, в противном случае очень возможно, что отвечать ей на подобные вопросы при домашних было бы не очень ловко, прямо скажем. Но сейчас можно было обойтись без околичностей, и Саша так ей и сказал.
Было между ними что или не было - теперь это не представляло интереса. Молчанов намекал, что было, она говорила о нем во множественном числе - "Владимир Иванович сказали, звонили, заходили". Ну и пес с ними.
Как бывало обычно? Очень просто. Из Самары следовал звонок с указанием рейса самолета - он предпочитал летать - и времени прибытия в Москву. Затем добавлялся час с небольшим на автомобиль. К этому времени его номер был уже готов. Это ж гостиница, объяснила Моргунова, мы не имеем права держать номера пустыми, значит, требуется и определенное время, чтобы освободить его, перевести постояльца в другой номер. Молчанов был старым и уважаемым клиентом "России", к таким людям администрация всегда относится с особым почтением.
Вот и в этот раз, кажется накануне, ну да, в субботу он позвонил и сказал, что прилетит в воскресенье на какое-то важное совещание. Просил приготовить номер еще и своему помощнику. Обычно он сразу приходил сам. Валентина Петровна не сдержала на губах легкой таинственной улыбки - да, понял Турецкий, ох уж эти женские воспоминания! А тут, впервые за долгие годы, так можно с уверенностью сказать, явился не он, а его помощник, которому она сама и вручала ключи от номера. Обычно они хранятся на этаже, у горничной. Но с Молчановым, в порядке, так сказать, исключения, было иначе. Моргунова сама вручила ему ключи.
Красиво, подумал Турецкий: распростершаяся у ног победителя столица вручает ему ключи... от чего? Ах вы, грешные мысли!
- Ну хорошо, - уточнил он, - а кто еще знал или интересовался, когда приедет Молчанов?
Моргунова задумалась. Ей и в голову не приходило, что появление в гостинице Молчанова может быть связано с какими-то тайнами, а тем более - с убийством. Буквально снег на голову!
- В тот же день, раньше? - настаивал Турецкий.
- Постойте, постойте! - Моргунова кокетливо приложила кончик мизинца к губам. - Я, кажется, вспоминаю. Да-да, был у меня один гражданин, он интересовался...
- Кто такой, как выглядит?
-Как выглядит? Что я могу сказать - представительный такой, с залысиной, стрижен коротко, но... по-современному, даже симпатичный. Средних лет. Высокий. Одет - обычно, как сейчас мужики-то днем одеваются? В куртках в основном. А вот кто он? Это можно проверить. У нас ведь запросто так сведения о жильцах не выдаются. Значит, если я сказала, то, он должен был представиться, документ предъявить. Сейчас...
Она грузновато поднялась, опираясь обеими руками на стол, и ушла в прихожую к телефону. Долго дозванивалась на работу, попросила какую-то Катю посмотреть в ее столе блокнот с записями. Найти страницу за воскресенье, ну да, то самое. Там фамилия должна быть... Как? Спасибо...
- Нашли, конечно, я такие вещи обязательно записываю. Кузьмин - фамилия того гражданина. Он интересовался. Я вспомнила, он говорил, что его шеф... нет, хозяин, он так и сказал: хозяин интересуется, когда ждать Владимира Ивановича.
Вот и снова появился этот Кузьмин. Начальник охраны Сучкова. Ничего не понятно. Неужто заказчик работает на таком уровне?
Саша перебежал через Комсомольский проспект и дворами прошел к своему дому. Ирина была не удивлена, нет, она была поражена тем, что Турецкий впервые за всю их совместную жизнь в рабочее время пришел домой обедать. Если бы она только знала! Она бы уж постаралась, наготовила! Но в самом деле, что сделать на обед? Бульонные кубики или что-нибудь поплотнее?
- Сейчас разберемся, - успокоил ее Саша, - только сначала мне нужно выдать один звонок.
Он набрал номер приемной Сучкова и, услышав женский голос, снова заглянул в свою записную книжку.
- Это, простите, Серафима Григорьевна? Здравствуйте. Вас побеспокоил из российской прокуратуры следователь по особо важным делам Турецкий Александр Борисович, если помните. Могу ли я срочно переговорить с Сергеем Поликарповичем? Повторяю, дело безотлагательное. Благодарю.
Отстранив трубку от уха, шепнул Ирине:
- Ба-альшая птица!
Соединяю, - только что не пропела секретарша. И тут же раздался резкий и властный голос Сучкова:
- Сучков у аппарата. Слушаю.
- Сергей Поликарпович, - в противовес ему, неторопливо начал Турецкий, - у нас возникла одна немаловажная деталь в связи с покушением на известного вам Молчанова.
- Слушайте! - загремел в трубке голос Сучкова. Что вы в самом деле с чепухой-то возитесь? Не убили ж его! А вот Дергунова - убили! И Генку Суханова взорвали! Вот чем вам надо заниматься, понимаешь!
- Все, к сожалению, взаимосвязано, Сергей Поликарпович, - так же спокойно и примирительно продолжал Турецкий. - Именно поэтому я вынужден оторвать вас от дел и задать вопрос. Вы слушаете меня?
- Ну, - уже потише отозвался Сучков.
- Вспомните, вы давали задание начальнику вашей охраны Кузьмину узнать, когда прилетает и приезжает в гостиницу Молчанов. Поверьте мне, это очень важно.
- Откуда ж я могу вспомнить? Когда это было! Да и спросить сейчас не могу - выгнал я его. Ко всем чертям!
- Быть того не может! - сыграл удивление Турецкий. - И за что же, если не секрет? Объясню свой вопрос: он мне будет нужен для уточнения ряда фактов. Так в чем же причина?
- А черт его знает, - возможно пожалев уже о сказанном, ответил Сучков. - Разве я обязан перед вами отчитываться в своих поступках?
- Ни в коем случае, - заторопился Турецкий. - Но я думаю, вашим подчиненным известно, где его найти теперь. Я бы попросил вас дать им такое указание.
- Серафима даст его адрес и телефон. Это все?
Нет, вы не ответили о вашем указании по поводу Молчанова. Вот вспомните, у нас уже была подобная ситуация. Вы подтвердили, что интересовались распорядком дня Мирзоева. Было? Кузьмин интересовался и сказал, что делал это по вашей просьбе. Причина сейчас не очень важна, личные мотивы и так далее. Как форму спортивную сохраняет, да? А вот почему вас Молчанов интересовал? Ваш помощник Кузьмин заявил в гостинице, и это было записано администратором, что он выполнял ваше поручение. Было?
- Не знаю, зачем мне был нужен Молчанов... А Василий что, специально ездил в "Россию" и интересовался этой чепухой, что ли? Он трубку не мог снять? Чушь!
- Не чушь. Гостиница по телефону таких сведений не дает.
- Да? Вообще-то он хоть и наглец и... ладно, что теперь, но, сколько помню, самостоятельности не проявлял. Если справлялся о Молчанове, значит, я давал такое указание. А зачем - не помню.
- Подтверждаете?
- Подтверждаю.
Не смею больше вас отвлекать от дел. Пожалуйста, распорядитесь, чтоб мне представили его адрес и телефон. Всего доброго. - Турецкий повесил трубку и повторил: - "Распорядитесь!" Поняла, Ирка, не "скажите", "попросите", а именно "распорядитесь". Иначе эта серьезная публика выражаться не умеет. Ладно, сделаем короткую паузу. Перестань суетиться и слушай меня. Сейчас я буду учить тебя есть расколотку по-байкальски. Поняла? Ты этого никогда не пробовала, а следовательно, можешь загадать любое желание, и оно обязательно исполнится. Только мне пока не говори, а морозилку отчиняй!
3
Романова сама приехала в следственный изолятор допросить Ахмета Каримова. Ввели худощавого, сутулого парня. Иссиня-черные волосы падали на лоб. Взгляд диковатый, напряженный. Оттопыренные уши краснели, будто их натерли. Скулы и подбородок заросли - не брился, наверное, ни разу за все время, что провел в изоляторах.
Александра Ивановна показала конвойному, чтоб тот снял с парня наручники.
- Садись, Каримов. - И уставилась на него тяжелым, неподвижным взглядом, как она это умела. - Ну давай, все рассказывай по порядку.
Ахмет посмотрел на женщину-полковника, крупную, с такими колючими глазами, и понял, что перед ней дурочку валять будет непросто, но на всякий случай решил попробовать.
Он заговорил быстро, почти без остановки, нарочно коверкая слова, будто он - башкир - плохо говорит по-русски. Романова слушала его, слушала, да вдруг как рявкнет, он аж в стул от неожиданности вжался.
- Это перед кем ты здесь комедию ломаешь, а, сукин сын! Ты думаешь, я не знаю, кто ты? Да мне про тебя твой друг Фиксатый уже все давно выложил. Так что сядь прямо и отвечай на вопросы. Где взял оружие - знаю. Откуда стрелял, тоже известно. Спирин рассказал, как ты у него жил, что делал. Говори, где оружие готовили для дела? Кто его тебе принес?
Ахмет молчал. Он быстро соображал: кто такой Фиксатый, он не знал. У Коли была фикса золотая. Может, это его имела в виду полковница? Кто принес? Кто сделал, тот и принес. Но если они взяли Колю- они ж, оказывается, и Спирина, алкаша этого, уже знают, - тогда он им сам должен был про Барона сказать, а раз не сказал?.. А может, лажа это все? Им Спирин мог про Колю наговорить, мол, фиксатый был, вот они и лепят, будто взяли его. А если не взяли?
- Он и принес, - мрачно выдавил из себя Ахмет.
- Кто - он?
- Ну Коля.
- Николай Омелько? Ты его имеешь в виду? - снова рыкнула на Ахмета полковница.
Романова уже давно выяснила все, что касалось этого покойного Омелько: вор-рецидивист. Считался в законе. Информационно-поисковая система первого спецотдела МВД сразу выдала все сведения. По отпечаткам пальцев - формула. И уже по ней все сведения: кто таков, судимости, когда, за что, адреса и прочая необходимая информация. А у этого была еще наколка: роза с кинжалом, значит, на мокрое дело ходил.
Вон они все про него уже знают. Выходит, у них сидит? .
В общем, так тебе скажу, молодой да красивый, - с наигранной брезгливостью сказала Романова, - "вышка" тебе по всем параметрам светит. Смотри сам, что набрал: хищение и продажа оружия, заказное убийство. Это ты кому другому ври, что в карты выиграл. У нас нынче валюту так запросто в поездах дальнего следования не спускают. Значит, на круг у тебя где-нибудь полтора миллиона было? А оно так примерно и стоит - заказное- то. Видишь, и с этим ясно. Теперь- убил ты не простого мужичка, а крупного босса. Знаешь, что такое "мафия"? Слышал? Так вот, пришил ты серьезного дяденьку. И теперь прямой тебе смысл раскалываться побыстрей, поскольку чистосердечное признание - это всем известно, и рецидивистам, и новичкам вроде тебя, - может как-то на суд повлиять. А так нет, не поможет. Ты пока один был в камере? Ну и хватит, отдохнул. Переведем тебя в общую и забудем. А те бычки, хозяина которых ты пришил, они уже знают, где ты находишься. Везде у них уши. Поэтому не задержишься ты в тюрьме, они с тобой быстро разделаются. Вот и понесут тебя, болезного, в крематорий, а то куда ж еще? Нравится такая перспектива или ты придуряться дальше будешь? Ну давай, я еще маленько подожду да контролера вызову, чтобы забирал тебя к такой-то матери.
Ахмет притих, но мысли в его голове неслись с быстротой шпал, пролетающих под колесами поезда. А ведь не врет, если в общую сунут, да еще намекнут за что, да и намекать не станут, говорят, в тюрьме все и так известно становится, ведь зарежут. Выход нашелся неожиданно - еще маленько потянуть, вроде раскаиваться собираюсь и надо вспомнить, с мыслями собраться, решиться, может, поверят, эх, посоветоваться не с кем! А может, очной ставки с Колей потребовать? Мол, врет он все про меня...
- Деньги кто принес? - Неожиданный вопрос застал его врасплох, и он механически ответил:
- Ко... - и прикусил язык.
- А откуда ж у него лишние миллионы, если он сам недавно вылез после очередной отсидки? А ему кто их для тебя передал?
Чуть не проговорился Ахмет. Но вовремя опомнился. Надо еще подумать: говорить про Барона или молчать как рыба? Кто такой Барон, можно только догадываться. А знать - не дай тебе Боже. Вот Барону действительно наплевать на миллионы, у него их небось и не сочтешь. А квартиры по Москве, а тир какой! Барон - не фуфло какое-нибудь, на "мерседесах" раскатывает. Охрана вон какая! Куда до него Коле-то с его пятью отсидками, как он говорил... И если Барона заложишь, тут уж пиши завещание. А кому теперь писать-то его? Дурак, дурак, такие деньги были! Оружие зачем не бросил, как велели? Жадность сучья сгубила! Нет, надо просить, чтоб еще чуток подумать дали, поканючить, поклянчить - и думать, думать...
- Молчишь, значит, думаешь, что обманешь судьбу? Нет, не обманешь. Ну давай проси, уговаривай, что хочешь раскаяться, да еще не знаешь, как бы половчей. Чтоб и самому на плаву удержаться, и заказчика твоего не заложить. Да ведь разница невелика - или тебя мирзоевские ребятки, в камере достанут, или заказчик дотянется. Или суд тебе за несознанку "вышку" присудит. Видишь, парень, обложили тебя со всех сторон. Один у тебя выход- чистосердечно. Тогда хоть на малое снисхождение рассчитывать можешь, ну а в колонии - уж как поведешь себя...
- До утра дайте подумать, - прохрипел Ахмет, совсем потеряв голос.
- До утра просишь? Ну давай, но смотри мне, врать начнешь, не взыщи - как обещала, так и сделаю.
Романова вызвала контролера и сказала:
- Уведи его.
А сама отправилась к начальнику СИЗО Геннадию Орехову.
Полковник, увидев Романову, засиял. Он вообще был неплохой мужик, этот Генка, во всяком случае, при нем хоть беспредела в изоляторе не было.
- Просьба у меня к тебе, начальник, - подмигнула ему по-свойски Романова. - Ты можешь в камеру к моему Каримову сегодня "наседку" сунуть?
- Очень надо, Александра?
- Чего б просила?
Ты мой принцип знаешь: тюрьма живет по своим законам. Сделаю.
4
Игорь Залесский вместе со следователем районной прокуратуры тщательно осматривал место, где произошло нападение на Дергунова. Следователь, человек средних лет, усталый и скучный, поминутно ероша пятерней свои скудные белесые волосы на дынеобразном черепе, закатывал глаза, словно кисейная барышня, и живописал подробно и занудливо, как, по его мнению, развивались события. И при этом исподволь словно бы намекал, что, хотя ситуация, в общем, понятная, дело это тухлое и какого-либо положительного результата ожидать не стоит. Он откровенно злил Игоря и мешал сосредоточиться.
- Вы жильцов опросили? - теряя терпение и резче, чем хотелось бы, спросил Игорь.
- Опер опрашивал, - пожал плечами следователь. - Как я и предполагал: никто ничего... а, тухлятина! - махнул он рукой.
- Где здешняя консьержка? Ну, дежурная?
- Она-то? - Он снова пожал плечами, и казалось, это его единственная реакция на любые события - удачные, неудачные.
"Медуза какая-то!" - злился Игорь.
Лондон, который так отчетливо замаячил в связи со срочной командировкой Турецкого в Сибирь, вдруг растворился в мягкой своей дымке, ибо Скотленд-Ярд не высказал, по мнению начальника российского бюро Интерпола, никакого интереса к сотрудничеству с московскими сыщиками. Сами будут разбираться. У них уже немало набралось вопросов к чеченцам, проживающим в Лондоне и ведущим себя некоторым образом вызывающе. А что покушение дело рук чеченской мафии - вообще-то они считают, что мафия русская, только оттенок чеченской, - в том для них нет никаких сомнений. Ну что ж, в конце концов, их проблемы.
Но поскольку Залесский уже поневоле влез в дела, связанные с заказными убийствами российских бизнесменов, Меркулов поручил дергуновское тоже пока ему. А тут еще этот кисель, будь он неладен.
- Так где же консьержка? - повторил свой вопрос Залесский, не желая понимать неопределенных жестов районного следователя.
- Дома... или, возможно, в больнице. Если травма серьезная. Не знаю.
- А что вы вообще знаете? - все еще сдерживая себя, спросил Игорь.
- Судя по... Преступник, или преступники, я имею в виду нападавших, стоял, или стояли, вот здесь. - Следователь обогнул железные перила лестницы, обтянутые зеленым пластиком, и мимо блока почтовых ящиков прошел в глубину, под лестницу. Там, в торце лестничной площадки, было темно, ибо по обычаю большинства московских домов, даже таких престижных, как здесь, в "райском городке", где жили чиновники высокого партийного и правительственного аппарата, никогда не хватало люминесцентных ламп для освещения. Их били мальчишки, воровали электрики, вытаскивали жильцы, чтобы воткнуть на собственных лестничных площадках.
- Это вы мне уже продемонстрировали, - поражаясь своему терпению, констатировал Игорь. - Дальше что?
Дальше? Вот здесь, - он очертил ногой круг на полу, - были найдены пять гильз. Экспертиза установила - от "Макарова". Вот тут, - следователь прошел к запасному, обычно всегда забитому и заваленному всяким строительным барахлом выходу в заднем фасаде здания, - был найден "Макаров" с глушителем. Вот таким. - Он раздвинул указательные пальцы, чтоб показать размер. - Экспертиза установила: гильзы от него. Из тела покойного, э-э, Дергунова Леонида Ефимовича, судмед извлек пять пуль. Экспертиза установила: они выпущены из этого "Макарова". Еще? - задал невинный вопрос следователь.
- Ну разумеется, - подтвердил Игорь.