- А я не хочу спотыкаться с вами, - добавил Дуг. - Закон ведь у нас не любит рецидивистов, а еще больше - опрометчивых преступников. ФБР не по душе, когда банки грабят. И это нормально. Справедливо. Все по-честному. Подбрось им вдобавок похищение и насилие, у них тут же ладошки вспотеют. Они же это как личное оскорбление воспринимают. У них сразу дела в этом направлении появляются - переназначения и все такое. Им результаты нужны. И нам не победить, если мы столкнемся с ними нос к носу. А вы все крутых из себя строите, это ведь фэбээровцев еще больше заводит. В каждом деле бывают проколы. Тут ведь фишка в том, чтобы не останавливаться, а не пытаться одну ошибку поправить другой.
В наступившей тишине Дуг вдруг осознал - он разразился тирадой, что было ему не свойственно. Только он мог разговаривать с Джемом в таком тоне и то с осторожностью. Глоунси, не говоря уже о Дезе, давно бы лежал на полу, а Джем давил бы ему на горло коленом.
Джем картинно выковыривал языком остатки застрявшей между зубами еды. Дуг слишком давно держал это в себе. И даже точно не понял, с чего вдруг так взбесился. Может, виноваты шуточки, запах пива из их ртов или просто время такое. А еще малолетки эти кругами по катку ездят и ездят.
- Да на фиг, - махнул рукой Дуг. - Хотите залить бабла Цветочнику - флаг вам в руки. Чтобы он был доволен? Ради бога. Но работать на него я не буду. Мы профи, а не ковбои из сериала о Диком Западе. Мы отличаемся от других. Поэтому и продолжаем играть в "кошки-мышки". Мы вольные стрелки, нам нужно вести себя по-умному. А иначе - конец. Да я лучше сдохну, чем стану личным банкоматом какого-нибудь гангстера. Даже если будет хоть намек на это, я сразу уйду.
Джем растянул губы в улыбке.
- Брехня. Никуда ты не уйдешь.
- Когда-нибудь придется, - ответил Дуг.
- Ты стал бы клевой старушкой-пенсионеркой, если бы у тебя не было такого нюха на преступления. Только тебе могло так попереть с этими бабками.
Дуг жевал сандвич, наблюдая за тем, как детишки на коньках уходят со льда.
- Доля Дугги у меня в берлоге, - сообщил Джем так, словно ничего не случилось. Глоунси и Дезу он протянул ключи с оранжевыми ярлычками от шкафчиков в раздевалке. - А ваши - там. Не забудьте, бельишко-то у нас грязное, надо его отмыть. И теперь последнее. Управляющая из банка.
Джем взглянул на Дуга.
Тот пожал плечами.
- Что?
- Ты отнял у меня ее права. Что за новости?
- Ничего.
- Ты, кажется, говорил, что она живет в Городе.
- Домой она еще не возвращалась. Думаю, о ней можно забыть. Если ты маски закопал, у нее на нас ничего нет.
- Конечно, маски я закопал.
- Ну ты так гордился своими шедеврами, что я решил уточнить на всякий случай.
- Маски, инструменты - я все закопал.
- Тогда ладно, - пожал плечами Дуг.
- А я ее в новостях видел, - вставил Глоунси. - Как ее папаша уводил. Да она все равно такая испуганная, ничего им не скажет.
- Да, - согласился Дуг, вытирая нос, будто искусственный холод пробирал его до костей.
- Значит, разобрались, - подытожил Джем. - Все чисто. За сим заседание клуба инвесторов считается официально закрытым.
Дез положил обертку от сандвича в свой мешок.
- Ну я побежал.
- И я с тобой, - поддержал Дуг, запихивая свой мусор в пакет.
- Ух ты! Куда это вы рванули? - удивился Джем. - Куда торопимся, а?
- Нужно кое-что сделать, - отозвался Дуг.
- Да ладно тебе. Лед освободился. Мы с Глоунси хотим покататься.
- Не могу, - сказал Дуг, поднимаясь.
Дез уже попрощался с остальными, хлопнув сжатыми пальцами по кулакам друзей, и направился к выходу.
Джем нахмурился и повернулся к Глоунси.
- Этот парень живет в моем доме, но я его не вижу ни фига.
- Помчался я, - продолжал отпираться Дуг. - Ты же знаешь, как я живу. Ни секунды покоя.
- Так и останься. Выпьем по паре банок, расслабимся. Глоунси принес вратарские наколенники, можно будет в него шайбу пошвырять.
- Да иди ты, - огрызнулся Глоунси, доедая последний кусочек пиццы.
- Все, я ушел, - ответил Дуг, спускаясь между обшарпанными сиденьями. - К тому же ты не прав. Я все-таки работаю. Надо же вас, придурков, строить.
- Вот ведь херня какая, - усмехнулся Джем. Их стычка прошла, как грозовое облако. - Это ведь на полную занятость потянет.
Дуг вышел как раз в тот момент, когда Дез вытаскивал свою долю из шкафчика в холле катка. Пачка размером напоминала два толстых телефонных справочника, завернутых в коричневую упаковочную бумагу. Джем оставил в шкафчике сложенный полиэтиленовый пакет. Дез сунул пачку в него, затем свернул пакет и запихнул его под мышку, как регбист - мяч. Они вышли на улицу, залитую резким светом.
- Мама мне весь мозг выела: приведи Дуга на ужин да приведи Дуга на ужин.
- Да, скоро зайду. - От яркого солнца он громко и с удовольствием чихнул.
- Будь здоров, - пожелал Монсеньор Дез.
Дуг зажмурился.
- Ты собираешься прямо сейчас бросить половину в ящик для пожертвований?
- Не сейчас. Потом.
- Храм святого Франциска раньше установит джакузи в исповедальне.
Дез взглянул на Дуга без улыбки.
- Несерьезный дележ какой-то, да? - спросил он.
Дуг потер глаза.
- А! Да пошло все на фиг.
- Почему? Почему ты разрешаешь ему командовать? Ведь ты у нас главный. А все эти штрафы - просто фарс.
Дуг пожал плечами - его и правда все это не интересовало.
- Слушай, а что такое линия IDSN?
- Линия ISDN, - поправил Дез. - Передача данных, высокоскоростной интернет. Ну вот представь, что я водопроводчик, провожу к тебе воду, но трубы гораздо шире обычных. Оптоволокно. Интернет такой быстрый - просто летает.
- Правда? Это наше будущее?
- Это наше настоящее. А завтра - кто знает? Когда-нибудь проводов вообще не будет, в этом я уверен. И монтеров не будет.
- Может, тебе стоит подумать о подработке?
Дез улыбнулся, глядя на шоссе.
- Пора мне.
Они соединили кулаки. Дез пошел вниз по склону, держа сверток под мышкой.
Дуг повернулся и двинулся в обратном направлении, вдоль Старого Ратерфордского, по привычке разглядывая припаркованные машины. На Девенс он повернул направо и пошел по Пакард, улице с односторонним движением, одной из немногих в тесном Городе, где были задворки. Над кирпичными стенами, разделявшими небольшие парковки, виднелись эркеры и декоративные балкончики. Пустые мусорные баки стояли на каждой огороженной мощеной парковке, кроме одной - той, что у дома Клэр Кизи. Сливовый "Сатурн" так и не появился. Из-под двери с защитным экраном веером торчали рекламки ресторанов с едой навынос.
"Не останавливайся", - велел себе Дуг, сжимая кулаки в карманах куртки, и уговаривал себя, что все хорошо. Он всего-навсего не дал ее избить. Дуг опустил голову, как обычный прохожий, и двинулся дальше.
4. Игровая приставка
С обратной стороны холма располагался тот же Чарлзтаун, только без газовых фонарей. Ряды однотипных деревянных домов, крыши лесенкой, дорожки от дверей круто сбегают к морю. Во время снежной бури в 1978 году местная детвора уселась на ледянки и мятые картонные коробки, превратив их в снегоходы, и со скоростью чуть не тридцать километров в час пронеслась по гладким поверхностям улиц Мистик, Белмонтской и Северной Медовой, остановившись лишь внизу, на улице Медфорд.
Старые вотчины Города, вроде площади Монумента, Городской площади и Чарлзтаунских Высот, уже облагородили, вновь омолодив их, а теперь добрались и до небогатой старушки, известной под названием "Обратная сторона холма", но еще не принялись за нее. У здешних тротуаров порой останавливались "Ауди" и "Хонды", в некоторых урнах валялись дизайнерские бутылки, а большинство фасадов были чисто вымыты и выкрашены. Однако в некоторых окнах по-прежнему трепетало ирландское кружево, и горстка бостонских пожарных и работников городского хозяйства все еще считали этот район родным.
На самом горбу Саквилской улицы Дуг съел два кукурузных кекса с маслом, достав их из вощеного бумажного пакета. На крыше его побитого ржавчиной "Шевроле Каприс Классик" 1986 года стоял большой картонный стакан с горяченным чаем, щедро сдобренным сахаром и молоком.
Он частенько приходил сюда завтракать. Дуг вырос в доме через дорогу, на который теперь смотрел, - строение с насыщенно красным сайдингом и белоснежно-белой отделкой, когда-то выкрашенное серым поверх отшелушивающегося черного. Он до сих пор считал его домом мамы. Хотя она бросила и его, и самого Дуга, когда мальчику было шесть лет. Отец продержался в нем еще десятилетие. Получается - хоть в это трудно поверить, - уже больше половины жизни Дуг провел не здесь. Но по-прежнему видит этот дом во сне: огромный маслобак в каменном подвале, темная гостиная с деревянной мебелью, решетками батарей и кремовыми обоями, его угловая спальня на первом этаже, светящиеся фары проезжающих мимо машин.
Сюда Дуг приходил, чтобы собраться с мыслями. Неудачное дело - последнее принесло им неплохой доход, но он все равно считал его провальным - всегда навевало на него тоску, но так сильно, как в этот раз, - никогда. Дуг снова и снова прокручивал в голове ограбление, пытаясь исправить ошибки, но снова и снова видел перед собой управляющую в фургоне с завязанными глазами. Эта картинка преследовала его. Девушка выглядела такой хрупкой, но вместе с тем такой спокойной. Он вспоминал, как Клэр плакала без слез, как вздрагивала рядом с ним, как ее ослабевшие разжатые руки лежали на коленях - в этот момент она напоминала статую с завязанными глазами. Дуг слишком долго следил за совершенно незнакомой девушкой и теперь ничего не мог поделать - тайна ее существования полностью захватила его.
Сегодня он пытался вырваться из этой колеи. Стоял апрель. И тротуары кишели всевозможными Клэр Кизи - в этом районе их привлекали низкая плата за жилье и безопасность улиц. Они оголяли плечи и ноги после долгой зимней спячки. Город был настоящим заповедником. И сезон охоты уже начался. Туман, окутавший его еще в начале этого дельца в банке и висевший до сих пор, стал наконец-то рассеиваться.
Покачав головой, Дуг скомкал мешок из-под кексов. Да, он не сказал остальным, что она нажала на тревожную кнопку. Но не стоит больше думать об этом. Все, хватит. Это осталось в прошлом. Нужно жить дальше.
- Погляди, - предложил Джем.
Отставив банку "Маунтин Дью", Дуг взял из рук приятеля помятый весенний каталог белья "Виктория сикрет". Джем капнул водой на грудь каждой модели, демонстрирующей нижнее белье, и соблазнительно выдавил соски на мягкой бумаге.
Дуг кивнул, листая страницы.
- Говоришь, всего пол-утра потратил на этот проект?
- Ну знаешь, бывают такие дни. Проснешься утром, А у тебя стоит. Энергию эту долбаную надо куда-то девать. Я сегодня уже два раза на тренажерах занимался. А ты как поступаешь, когда целыми днями не можешь ничего делать, потому что все время думаешь о своем члене?
- Некоторые называют это "гонять шары".
- Нет, нет, нет. - Джем покачал головой. - Я больше этого не делаю.
- Что, прости? - улыбнулся Дуг. - Больше этого не делаешь?
- Говорят, травка жизнь из человека высасывает. А по мне, так это онанизм. Все силы из тебя выкачивает. Становишься безвольным по-любому. Утомляет ужасно. Я потом всегда вялый. Нет, правда.
- Ты еще по три раза в день в подвал ходи на тренажерах упражняться. Тогда твой организм спермой отравится, и ты превратишься в гея. Я такое видел, старик. Ужас.
- Везде-то ты был, все-то ты видел.
- Крайний случай, конечно. Просто первое, что в голову пришло. Может, хватит уже себя мучить? Заведи постоянную девушку.
- По-моему, у меня и так все неплохо. А будет еще лучше. От воздержания член только лучше стоит. И вообще, тоже мне, советчик нашелся. Ты-то свою гребаную жизнь не меняешь.
Дуг взял пульт со стеклянного журнального столика и открыл меню кабельного телевидения поверх мягкой порносцены на бильярдном столе, которую Джем смотрел на канале "Спайс". Он нашел фильм про кунфуистов в разделе "Видео по запросу" на кабельном канале, который Джем принимал пиратским способом, и запустил его на огромном экране.
- Вот зрение улучшится, может, поменьше телик себе купишь.
- Слушай, у меня мысль. Сегодня вечером, да? Говорят, когда дрочишь, руки волосатыми становятся, правильно? Ну вот, возьмем театральный клей, ну который мы использовали на деле в Уотертауне, помнишь, подбородки и скулы на него клеили? А сегодня намажем себе руки, порежем парик и волосы на руки наклеим. Завалимся в "Пивную" и помашем ручкой всем тамошним яппи. Потом еще с барменом такими ручонками поздороваемся.
Дуг усмехнулся.
- Ты со своим каталогом пойдешь?
- Да я себе между ног воду налью перед тем, как войти. Типа только что кончил. - Джем изобразил, как входит в бар, подняв руки, выпятив вперед бедра, с широкой ирландской улыбкой во все лицо. - Всем привет!
- Вот! Именно поэтому у нас и нет постоянных девушек.
- Да ладно, и так хорошо. - Джем залихватски прыгнул на зеленый кожаный диван и взял пульт от игровой приставки. - "Медведи"!
Они сыграли в "НХЛ-96" на "Тринитроне" Джема: сначала в простые игры, с ревущими в стереоколонках трибунами, потом наплевали на шайбу и стали гонять игроков по льду, нарываясь на неприятности, щедро раздавая пинки, пока не слетали шлемы, картинка не увеличивалась и игроки не сбрасывали перчатки. И тогда комментатор вопил во все свое компьютерное горло: "ДРАКА!"
И вдруг Джем повернулся к Дугу. Посмотрел на приятеля затуманенными от игрового азарта глазами.
- Как в старые-добрые, дружище! И почему мы так каждый день не режемся, черт возьми!
В конце концов Дугу пришлось обойти высокие колонки, чтобы отлить. Старый кафель на стенах, выложенный в шахматном порядке, рваная занавеска на душевой кабинке, трубы в монтажной пене врезаются в потолок, в его собственную ванную этажом выше - все это казалось нереальным, мерцающим, нечетким. В эту минуту компьютерный каток с его идеально гладким льдом представлялся Дугу куда более реальным, чем дом Джемовой матери.
Он вышел в узкий коридор с неровными стенами и резкими углами - изуродованный рубцами мир. Давно высохшую чашу для святой воды венчала нечеткая фотография кардинала Кушинга.
Внизу загремело стекло входной двери, и Дуг замер. Кофеин мгновенно испарился, игровой азарт улетучился, и он вернулся в реальный мир.
- Криста пришла, - сообщил Дуг Джему.
- Круто, чувак. Она нас не подслушает.
- Давай я уже заберу мою долю. Уладим этот вопрос.
Джем прохладно улыбнулся.
- Линять собрался.
- Нет. Просто уладить это дельце и спуститься вниз.
Джем неуверенно встал, подошел к дверному проему между гостиной и неиспользуемой кухней второго этажа. Дернул косяк, тот отошел целиком. За ним оказался ряд фанерных полок, прибитых между стенами, вроде ячеек для писем. Джем вытащил пачку с деньгами для Дуга. На полках остались газетные свертки поменьше. Многие были надорваны. Из них торчали купюры.
- Ты здесь прячешь?
- А чего бы и нет?
Дуг кивнул на комнату Джема, полную всяких игрушек.
- Вот придут к тебе с ордером на обыск, увидят всю эту красоту и сравнят с тем, сколько налогов ты платишь. Да плюс ты электричество тыришь, кабельное телевидение смотришь даром. Неужели думаешь, после этого они у тебя стены не проверят?
Джем пожал плечами и пристроил косяк обратно в дверной проем, прибив его покрепче кулаком.
- Вечно ты паникуешь до усрачки. Ну а ты где свои хранишь? Не тратишь ведь ни хрена, я ж знаю.
- Ну уж не наверху у себя, - Дуг взвесил на руке пачку. - Кстати о птичках, как ты решил вопрос с отмывкой?
- Да понемногу отмыть не проблема.
Дуг кивнул, чувствуя, что настроение поиграть еще осталось.
- Можно вечером пойти потусоваться.
- Давай. Только если мы поедим где-нибудь. Чтобы как следует время провести, Дугги. А не так, что смотались, одна нога здесь, другая там, как будто к банкомату.
Дуг кивнул, соглашаясь.
- Отнесу к себе. А ты пока позвони двум нашим челам.
Дуг спустился вниз, неся в руках замшевую куртку "Тимберленд", под стеганой подкладкой которой лежало восемь тысяч долларов двадцатками и полтинниками.
Дом Джемовой матери был типичным для Чарлзтауна трехэтажным строением с однотипными квартирами, расположенными одна под другой. Диабет отнимал у Джема мать по кусочкам: сначала забрал пальцы ног и ступни, потом пальцы рук, колени, почки и наконец сердце. Потом болезнь распространилась и на ее дом, съедая комнату за комнатой.
Дуг снимал весь третий этаж и платил за него налог на недвижимость, составлявший несколько тысяч в год. Джем жил на втором этаже и ведал всем краденым. Первый этаж занимала Криста.
Кристина и Джем Кофлины - погодки, она была моложе брата ровно на одиннадцать месяцев и одиннадцать дней. Они бранились как муж с женой. Криста стирала его белье, иногда готовила еду. Ее фирменным блюдом была ностальгическая курица в сливочном соусе - рецепт матери. Джем подкидывал ей денег и преимущественно валялся на диване перед телевизором.
Кристе достался такой же дикий нрав, как брату. Свою молодость она прокурила, и это уже было заметно. Хотя после беременности Криста восстановилась моментально. Сигареты "Мерит Лонгс" помогали ей оставаться в боевой готовности. Ей достались беловато-голубые глаза Кофлинов, правда, не такие бесцветные, как у брата. Но когда она напивалась, что случалось нередко, они сверкали дьявольским огоньком. Используя бритву, Криста делала с волосами нечто, после чего они лежали неровными острыми прядями. Как и ее тусовочная душа, светлая шевелюра Кристы в дневное время скучала и ничем не выделялась. Зато каждый вечер она приводила ее в боевую готовность. Грудь у Кристы была преступно маленькой, длинные ноги обычно затягивались в тертые джинсы и ставились на каблуки, чтобы продемонстрировать чудесную упругую попку в форме сердечка.