У Чудова настроение испортилось, сон не шел. Еще вчера радовался, передав Директору документы по афганским операциям. Считал, что оплатил долг Алехину, которого представили к поощрению Президентом. Втянув старшего товарища в разведывательные баталии, хотелось хоть чем-то компенсировать ему риск и волнения, дать понять, что его ценит руководство страны. И вот награда нашла героя – труба опять зовет старого коня в бой. Раз Верховный главнокомандующий взял Матвея на заметку, поручение должно быть архиважным. То есть связано с высокой политикой и (или) с большими деньгами, а значит – с серьезной опасностью для исполнителя.
Еще Степана пришлось впутать. Компьютерный умник, никакого отношения к нашей реальности не имеет, работает над сетевыми программами. Черт его дернул так не вовремя вернуться в Россию. Сидел бы себе в Калифорнии и продолжал бы дуться на отца. "Кстати, надо выяснить, почему они поссорились", – включилось на секунду оперативное мышление, прежде чем мозг закончил дневную смену и погрузился в ночь.
Глава 2
Хитроу
Очередь на паспортный контроль казалась бесконечной. Обладатели книжечек с британским львом проходили отдельным ручейком, лишь махнув документами. Остальные прилетевшие томились два часа. Наконец, бородатый офицер иммиграционной службы в тюрбане махнул рукой рослому блондину. Не молодой, хотя и не старый мужчина неспешно подошел и протянул российский паспорт. "Одет неброско, едва уловимый запах парфюма, весь багаж – рюкзачок на плече. Спокоен, в глаза не смотрит, хотя и не отводит, – служащий привычно дешифровал внешние сигналы, сунул документ в сканер. – Гм, не похож на шпиона". Однако на дисплее мигал флажок "Опросить по прилету и передать MI6".
– Господин Алехин, с какой целью прибыли в Соединенное королевство?
– Футбол посмотреть, – коротко ответил Матвей, предвидя последовавшие проверочные вопросы о том, что за матч Лиги чемпионов, какие команды играют, где и когда. Вскоре затянувшееся любопытство сикха насторожило бывалого разведчика.
– За кого будете болеть? – продолжал гнуть тупиковую линию служащий, уже не глядя на гостя Великобритании. Необычная отстраненность ничего хорошего не сулила.
– Когда играют немцы с испанцами, русскому безразлично, кто выиграет. Лишь бы игра была зрелищной.
За спиной нарисовались два полисмена, офицер поднял очи черные и с удовольствием служаки объявил:
– Вам запрещен въезд в страну, вы задержаны и будете подвергнуты обыску.
Мысленно чертыхаясь ("Три недели ждал визу, и вот те на!"), но внешне абсолютно беззаботно ("Где тут у них видеокамеры?") Алехин вошел в замызганное помещение для допросов. Против ожидания здесь находился не очередной азиатский знаток европейского футбола, а типичный джентльмен из чиновников. Длинным лицом, будто составленным из кожаных плоскостей и костяных граней, напоминал лошадь. Небольшой рост, холеные руки, чисто выбрит, неплохой костюм, тонкие часы под манжетой белой рубашки. "Из контрразведки или из разведки? – не смог сразу определить ветеран. – Туфли слишком дорогие для контрразведчика. Хотя запуганный террористами Лондон нынче, возможно, лучше финансирует контртеррор. Подождем его первого хода".
– Мистер Алехин, ваша виза недействительна. В анкете вы не указали, что получали отказ в выдаче визы десять лет назад, – последовало тривиальное движение пешки Е2-Е4 и визуальное изучение объекта вживую: выглядит на пятьдесят, бодр и собран, чисто выбрит, одет smart casual, дорогой хронометр и глаза ему под стать – точные и расчетливые.
– И что? С тех пор сюда приезжал не раз без проблем, – зрелый, знающий себе цену мужчина вольготно развалился в просиженном кресле, своими 180 см и 90 кг наполняя тесноватую комнату, излучая уверенность и спокойствие. "Волнуется, – оценил англичанин, – слишком колоритно зевнул. Значит, можно надавить еще. Главное не перегнуть палку".
– Тем не менее, вы нарушили наши иммиграционные правила.
– Если есть проблема с моим присутствием, то готов улететь любым московским рейсом. Вычеркну Великобританию из списка стран, где трачу деньги и время. Я – не беглый олигарх, чтобы со своим медом поселиться в вашем улье, – нарушитель границы достал телефон. – Думаю, пора позвонить в посольство России, вызвать консула.
– Здесь запрещено пользоваться мобильником, – строго произнес офицер и отыграл назад, – Нарушение чисто формальное, мы можем закрыть на него глаза по итогам нашей беседы… ("Посмотрим, как воспримет знакомую увертюру к вербовочному предложению".)
– Коллега, у меня нет интереса к беседам на важные для вас профессиональные темы. Давно не работаю на правительство и занят только личными делами, – загорелый собеседник обозначил позицию.
– Ваше досье мне знакомо в деталях, – невозмутимо продолжил англичанин, осознавший, что столкнулся с тяжелым случаем. – В нем много поучительного. И не только в далеком прошлом. Если вы настроены прагматично, то проблема с визой отпадет сама собой.
– Дайте полистать досье, а то я в неведении, – чуть отступил от жесткой линии Алехин, поскольку допрашивающий зондировал почву, явно имея в виду нечто более хитрое, нежели вербовка в лоб. Да, и держался тот грамотно. Захотелось выяснить, что затевают англичане.
– Ценю шутку, товарищ Григ! Мы не предлагаем работать на нас, лишь видим в вашем лице человека, реально понимающего важность сотрудничества между Москвой и Лондоном, – почуяв любопытство объекта, подпустил туману британец.
– И из-за этого толкались по пробкам от центра города до аэропорта Хитроу? Чрезмерное внимание к моей скромной персоне, – настаивал русский, гротескно подчеркивая свою вербовочную непривлекательность. Он прекрасно понял намек противника, использовавшего его старый оперативный псевдоним, раскрытый кем-то из бывших коллег-предателей. Англичане, вероятно, решили, что Григ возвращается на разведывательную работу.
– Мы полагаем, вы недооцениваете ваше место в российской администрации. Хотим в будущем контактировать с вами, если того потребуют отношения между нашими странами. В обмен вы получите открытый доступ в Великобританию и наше содействие в случае необходимости.
Офицер счел своевременным намекнуть на свою информированность и закинуть вербовочный крючок на будущее. А заодно среагировать на движение глаз объекта – прямо влево, свидетельствующее о том, что тот врет. Он упустил из виду, что собеседник левша, а значит, такой взгляд, напротив, показывал искреннюю неосведомленность о его "месте в администрации".
– Хотелось бы иногда навещать здешние края, например, футбол заехать посмотреть. Правда, после задержания на границе я разочарован в британском гостеприимстве, – миролюбиво ответил Матвей, адекватно восприняв предложенный бартер: "В будущем ты можешь быть нам полезен, мы – тебе".
– Расчудесно! Теперь мы лучше понимаем друг друга, а будущее покажет, насколько сможем сотрудничать. Добро пожаловать в Лондон, Мэтью Алехин. Зови меня Джереми Кокрейн. Если нам по пути, могу подбросить в отель. Где остановился? – довольный собой англичанин добавил фамильярности и внутренне перешел с "вы" на "ты", хотя в английском есть только одно личное местоимение – you.
– Отель "Краун Плаза", неподалеку от Скотланд-Ярда. Рядом с твоим местом работы. Ты же из Special Branch? – без намека на облегчение ответил Матвей, стараясь немного прояснить ситуацию.
– Нет, не из контрразведки, я работаю на набережной Темзы. Мост Воксхолл знаешь? – чуть раздвинул бледные губы в улыбке офицер и, не дожидаясь вполне очевидного ответа, нажал кнопку звонка.
Вошедший тюрбан шлепнул штамп в паспорт и удалился. У него не было вопросов. Зато они появились у жертвы британского гостеприимства. Сидя в машине нового знакомого и ведя беседу ни о чем, ветеран сделал вывод: его встретила MI6 – королевская разведслужба. Именно её офис находился у моста, выше по течению от Вестминстера, именно там работает франтоватый владелец дорогого Jaguar XJ и ботинок Barker ручной работы. Однако почему такое внимание, когда Алехин отошел от шпионских дел? Всплыла афганская эпопея? И что значит туманный намек на его связи в российской "администрации"?
Попытка разговорить Джереми успеха не принесла. Сунув визитную карточку с телефоном для связи, Кокрейн высадил гостя у гостиницы. "Поехал докладывать начальству, – предположил Матвей. – Или сам начальник?" Последний вариант выглядел реалистичным, судя по профессиональному подходу британца и его замашкам. Г алстук-бабочка черного цвета в голубую полоску свидетельствовал: шпион – выпускник престижного College Eton. Собранные воедино детали настораживали, предполагая игру на высоком уровне, о которой её объект не имел ни малейшего понятия. Пока.
Планируя поездку, Алехин рассчитывал сходить на футбол с приятелем, работавшим в московском отделении Интерпола экспертом. Илью лет двадцать назад осенила идея фикс о создании суперноса, точнее сверхпса, способного вынюхивать любые запахи в оперативных целях. У обычной ищейки обоняние в тысячу раз чувствительнее человеческого и может уловить одну молекулу в литре воздуха. Но североафриканский шакал в пустыне чует запах падали за 10 км и идет к цели по прямой линии. Как хищник улавливает нужную молекулу в кубометрах воздуха, пропускаемого мимо сотен миллионов обонятельных клеток? Видимо, его мозг почти целиком занят единственной задачей, важной для выживания.
Правдами и неправдами заполучив несколько особей, Илья безуспешно пытался работать с ними. Увы, шакалы не переносили контакта с людьми и цивилизацией. Пришлось долго скрещивать их с собаками, привыкшими к обществу homo sapiens. Процесс оказался трудным и затратным. На начальном этапе помощь предоставил Матвей, взяв питомник на пищевое довольствие. Суперносы реально воевали с преступностью: улика с запахом преступника, запечатанная в стеклянную банку, позволяла метису "дворянского" вида определить убийцу через месяцы и годы. Наркотики собачка обнаруживала даже в герметической упаковке под слоем кофе или молотого перца.
Как водится, на Родине чудо селекции встретили скептически. А вот в Западной Европе за него ухватились, особенно кинологи в Германии. Именно на зимней дороге туда Илья и попал в автоаварию. После реабилитации пострадавший физически окреп, но выглядел ужасно, не мог толком ни говорить, ни есть. Через знакомых удалось организовать его приезд в Лондон для сложной челюстно-лицевой операции у местной знаменитости – доктора Бентли. Её почему-то отложили и провели только вчера, поэтому на футбол предстояло отправиться без Ильи.
Звонок из отеля ясности не дал: да, пациент находится в палате, только больница справок не дает. Мобильник хирурга не отвечал, что понятно для занятого специалиста. Решив не столько сэкономить на такси, сколько оглядеться в городе, Матвей двинулся к метро. По пути в глаза бросилась табличка на решетке полуподвального окна: "По соображениям безопасности не приковывайте здесь велосипеды цепочками. Пожалуйста". Дальше стоял полицейский фургон, задние двери которого угрожали надписью "Не приближайтесь к машине ближе трех метров". Ширина переулка составляла от силы пять метров. Платформы и вагоны подземки пестрели инструкциями, как действовать при обнаружении оставленных сумок, повсюду телекамеры и патрульные с автоматами и в бронежилетах. Страх терроризм пришел в Великобританию всерьез и надолго.
На станции "Элефант энд Касл" пересел на даблдекер. С верхней палубы автобуса – ехать долго – жизнь улиц как на ладони. Поражало количество жителей не англо-саксонского происхождения. Темно– и смуглокожие лондонцы заполонили тесные тротуары, их лавки и заведения – нижние этажи домов. Среди попутчиков чуть не половина потомки выходцев из Индостана, многие сидели, уткнувшись в учебники. Соседка зубрила кардиологию – вероятно, интерн в больнице.
Старшая медсестра оказалась крутобедрой и дородной, похоже, с Ямайки. Проводив посетителя в палату, увидела возле кровати пациента мужчину, скинувшего пиджак и закатывающего рукава рубашки. Уже открыв грозно рот, женщина осеклась. Взглянув на медкарту, властительница стационара с придыханием поинтересовалась:
– Доктор Бентли, полагаю?
– Виновен, это – я! Провизора сюда, быстро! – скомандовал хирург и повернулся к посетителю. – Господин Алехин?
– Поражен вашей проницательностью. Как угадали?
– Только русский мог вынудить медсестру покинуть пост и подняться на второй этаж. Англичанин бы постеснялся, рискуя вызвать месть в стиле вуду. Ваш друг в порядке, только лицо сильно опухло. Не пугайтесь, это нормально.
– С ним можно поговорить?
– Вам можно, ему еще нет.
Появившаяся молодая женщина оказалась родом из Чехии. Бентли поинтересовался у неё названием жидкой субстанции лекарства, назвав его таблеточную форму. Затем спросил то же самое о другом препарате, но в обратном порядке. Удовлетворившись познаниями эмигрантки-провизора, велел дать пациенту третье средство, не имевшее ничего общего с первыми двумя.
– Сложно работать, – поделился наболевшим доктор, когда чешка ушла, – персонал с миру по нитке набирают. Сдают экзамены, но доверяю им с опаской.
– Понимаю, – ответил Алехин, вспомнив засыпавшую над учебником соседку по автобусу. – Мы с Ильей вам очень признательны, господин Бентли. Если что-то потребуется в России, я к вашим услугам.
– Вы уже оплатили задаток за операцию, за дополнительные услуги выставят отдельный счет в конце. Мне надо бежать.
Подбодрив друга и пообещав заехать завтра, Матвей вернулся к стойке старшей медсестры.
– У вас дети есть? – поинтересовался у неё.
– Трое: дочь и два сына, – удивилась та.
– А у меня нет, – соврал посетитель. – Только брат Илья. Берегите его. Что детишки любят на сладкое?
– Мороженое: шоколадное и фисташковое.
– Напишите адрес, пришлю итальянского.
– Ладно, – воровато оглянувшись, согласилась многодетная мать. – Держите. Лично присмотрю за вашим братом.
– Можно вас поцеловать в знак благодарности?
– Вы что! Я же на работе, – довольно хохотнула царица послеоперационного отделения. – Кстати, тут заходили двое в штатском предупреждали, что вы можете появиться. Что им рассказать-то?
– Правду и только правду. Кроме мороженого, конечно. Да, чуть не забыл: Илья очень опасается пожара, хочу взглянуть, где тут эвакуационный выход.
– По коридору до конца. Попадете в переулок.
Глава 3
Сохо
В стильном офисе на Савил Роу охранники внимательно встретили Кокрейна, хотя Сосновский и нанял их из числа спецназовцев САС именно по рекомендации MI6. Помешанный на собственной безопасности российский мультимиллионер опасался мести Кремля, в который раньше был вхож словно к себе домой. Ныне утратил былое влияние и богатство. Вид имел слегка потрепанный, хотя одет дорого.
– Джереми, чем обязан визиту? Бренди? Виски? – засуетился русский, вставая из-за стола и ныряя головой в сторону гостя.
– Борис, давай-ка отведаем портвейна Sandeman, если ты еще не весь выпил. Есть разговор.
– Неприятности по работе? Или в Москве вновь поймала твоих шпионов с "говорящим камнем"? – хозяин приосанился, насколько позволяла сутулость.
– Электронная связь с агентурой работает нормально. А вот твой источник в Администрации президента что-то напутал. Я встречался с Алехиным сегодня, похоже, тот не в курсе своего предстоящего назначения.
– Ну, послушай. Это же чекист старой школы, лицедей и прохвост. Разве такой расколется? Наверняка темнит.
– Мы уже предлагали установить прямой контакт с твоим человеком, но каждый раз получали отказ. Хоть расскажи подробнее о нем. Дело затеваем серьезное, нужна уверенность в его возможностях и искренности.
– Мой источник перешел в Администрацию из аппарата Совета безопасности, где, как ты помнишь, я был заместителем секретаря. После моего переезда в Лондон периодически поставляет кое-какие сведения.
– Как связь с ним поддерживаешь? И чем ты его держишь на крючке?
– Информация идет в основном через его любовницу. Я ему её подарил. Их плотские утехи задокументированы и видео, и аудио.
– Любовница в его положении – не слишком откровенно?
– Он занимается ответственными назначениями, в том числе силовиков. Взятки снимает деньгами или услугами. На него сложно пасть разевать. Эфэсбешники пытались, без толку – нравы в Москве вольные.
– Как ты ему платишь?
– От случая к случаю. Устроил его дочь в университет Уорик, выставил папаше счет. Тот его отрабатывает, информируя о кадровых перестановках высокого ранга. MI6 имеет доступ к его сообщениям.
– Его данные часто находили подтверждение и предвосхищали назначения. Надеюсь, он не ошибается и в данном случае.
– Дался вам этот Алехин. Вероятно, по блату устраивается на теплое местечко, – хозяин прощупывал гостя.
– Не так просто, Борис. Парень долгие годы сторонился госслужбы, сколотил приличное состояние и вдруг захотел стать бюрократом? Нет, инициатива идет не от него, а с самого верха – во всяком случае, твой источник так описывает ситуацию.
– Джереми, зачем тебе гэбист-пенсионер? Хочешь пригласить в свой клуб "Планета шпионов"?
– Я же не спрашиваю, мистер Сосновский, зачем тебе личные контакты с кавказскими террористами и как твой беглый эфэсбэшник "новой школы" до смерти упился чаем с полонием? – резко сменил тон Кокрейн, чтобы указать полезному, но наглеющему авантюристу его место.
– Шуток не понимаешь? У вас, англичан, чувство юмора отличается от нашего славянского.
– Сотрудникам MI6 запрещено шутить на службе, а я здесь по делу.
– Вот-вот! Помогаешь вашей службе, помогаешь, и никакой благодарности, одни упреки.
– Не надо слез, Борис: без нашей протекции тебя выдали бы Москве, и сидел бы ты в изоляторе ФСБ. Итак, подведем итог: надо нацелить источника на сбор дополнительных сведений по Алехину, желательно установить личный контакт с объектом. Сделай аккуратно, иначе твоего человека мы заберем под себя. Кстати, мы его давно вычислили.
– Понял. Завтра он прилетает навестить дочь, а заодно футбол посмотреть. Может, тут его и подвести к экс-чекисту? Ты же говорил, тот будет на финале Лиги чемпионов?
– Да, у него место в 204-м блоке. Только пусть твой человек и близко не подходит. Матерый волк сразу почует неладное. Контакт только в Москве и только на нейтральной почве.
– Как скажешь, Джереми. Ты же начальник русского отдела разведки, – смиренно согласился Сосновский, для себя уже решивший прокачать чекиста. Недаром Кокрейн в него вцепился, словно клещ. Попахивало деньгами и, как шакал в пустыне, бывший олигарх шел прямо на их запах. И люди его не смущали, даже с лошадиным лицом как у наглого лондонца, возомнившего себя чуть ли не реинкарнацией Лоуренса Аравийского.