Нам велели отправляться в камеры. Причал опустел, команда лодки заняла свои посты. Прилив был высокий, я слышал, как бурлит вода, заполняя док. Командир с первым помощником стояли на мостике. К выходу в море лодка была не готова, но немцы предпочитали рискнуть и вывести ее, а не оставлять тут на погибель. Это был своего рода гордый жест. Пока мы шли по галерее и взбирались по пандусу на второй этаж, двое охранников продолжали переговариваться:
- На нас напали?
- Не знаю.
- Кто объявил тревогу и какие приняты меры?
- Пока неизвестно: выслали разведгруппу.
- Может, учебная тревога?
- Может...
- А что делать, если на нас напали?
- Почем мне знать, я же не коммодор Тепе.
- А вот я знаю: мы взорвем отходные штольни и попадем в ловушку, как крысы. Мы просто моряки, не подводники. А выбраться отсюда можно только на подлодке, да и то шансов почти нет.
Тут меня втолкнули в камеру и заперли дверь на ключ. Охранники, громко топая, вошли в караулку напротив нашей камеры. И вдруг на базу снизошла неземная тишина. Так тихо тут еще никогда не было. Остановились все механизмы, даже динамо-машины. Я почувствовал разочарование и безысходность. Случилось что-то небывалое, нечто такое, что могло коренным образом изменить нашу судьбу. А мы сидели в клетке и не имели никакой возможности узнать, что же происходит. Я чувствовал полный упадок сил. Я бросил взгляд на Логана, мирно сидевшего на своей койке. Он тоже прислушивался. Почувствовав, что я смотрю на него, он поднял глаза.
- Что происходит? - спросил он.
Я ответил, что не знаю. Я принялся было ходить по камере, но она была до того мала, что я в конце концов снова уселся на койку. Мы сидели и прислушивались к тишине. Минуло четверть часа.
В голову полезла всякая всячина. Где-то за базой находятся подземные выработки. Возможно, в этот самый миг охрана ведет бой, а подлодки выскальзывают с базы? Выходить в море они могли и днем, не только ночью. Сколько времени нужно, чтобы все они покинули базу? Пять лодок и баржа - на это может уйти часа три-четыре. А что потом? Может, они взорвут базу? Тишина и вынужденное безделье начинали действовать мне на нервы.
Вдруг послышались голоса, лязгнула какая-то дверь, и снова наступила тишина. Прошло минут десять с лишним, потом дверь караулки открылась, и зашаркали подошвы матросских ботинок. По галерее кто-то бежал. Через несколько минут донесся гомон голосов и грохот ботинок, затем возобновился тихий успокаивающий гул динамо-машин. Жизнь базы вошла в привычную колею.
- Интересно, что это было? - спросил я, чувствуя, что любопытство вот-вот доконает меня.- Наверное, учебная тровога. Или ложная боевая.
Логан ничего не ответил, но я видел, что он чутко прислушивается. Я снова заговорил с ним, но тут же умолк, поняв, что это бесполезно. Я сидел на койке и смотрел, как мои часы, которые у меня не отняли, неторопливо отстукивают минуту за минутой. После половины пятого решетка открылась, и, прежде чем она снова с грохотом закрылась, я успел разглядеть глаза и нос какого-то человека. Послышался топот ботинок по камню, дверь камеры справа от нас открылась и захлопнулась. До меня доносился слабый гул голосов, но каменные стены были слишком толсты, чтобы разобрать, на каком языке говорят. С лязгом закрылась дверь следующей камеры, и ключ повернулся в замке. Затем закрылась дверь караулки, и снова воцарилась тишина.
Прошло еще четверть часа. Логан все заметнее волновался. Однажды он даже попытался походить взад-вперед по камере, как прежде я, но она была слишком мала для него, и он снова уселся на свою койку. Я уже начал подумывать, не бунт ли это. Такую возможность нельзя было исключать: счастливчиками этих матросов не назовешь. Я вспомнил об отплытии "У-41". Тогда положение спас командир. Против вероятности мятежа было лишь одно возражение: тот факт, что моральный дух за последнее время повысился - с тех пор, как разнесся слух, что предстоят какие-то большие дела. Моральный дух подрывает не столько страх, сколько бездействие. Теперь, когда немцы знали, что им предстоит, рассчитывать на бунт мне уже не приходилось.
Едва я успел придти к этому заключению, как послышался глухой взрыв, потрясший до основания даже нашу камеру. За первым почти сразу же последовал второй. И снова тишина. Мы невольно вскочили на ноги. "Неужто они уничтожают подлодки?" - пронеслось в голове. Но я знал, что это исключено. Если бы немцы взорвали две подлодки, взрывы были бы сильнее. И уж конечно это не склад боеприпасов. Эти взрывы звучали глухо, издалека. Может быть, кто-то обстрелял вход на базу с моря?
Дверь караулки открылась, послышались шаги, потом открылась дверь камеры слева от нас. Послышались голоса, затем камеру закрыли и заперли, а шаги снова вернулись к караулке. И опять тишина. Напряжение вконец измотало меня. Я заставил себя снова сесть на койку и изо всех сил пытался унять охватившее меня волнение. Но я не знал, куда девать руки.
Логан уже стоял у двери. Я взглянул на него. Он застыл, привалившись к двери громадным телом. На этот раз на лице его было оживленное выражение, и я сообразил, что он прислушивается. Я навострил уши, но ничего не услышал. Логан отошел к своей койке и прижал ухо к стене. Я последовал его примеру, но и на этот раз ничего не расслышал. Тогда я вернулся на койку. Я поймал себя на мысли, что гадаю, сколько еще нужно подобного напряжения, чтобы разум Логана отказал окончательно и он превратился в буйнопомешанного.
Я взял журнал и принялся читать какой-то рассказ, но сосредоточиться не мог. Логан по-прежнему маячил у стены, прислушиваясь. В конце концов я бросил журнал.
- Ты что-нибудь слышишь? - спросил я.
- Нет, а ты?
Разговор явно не получился. Я решил отказаться от попыток продолжить его, и в течение пяти минут голова моя была занята рассказом о человеке, который задал сумасшедшему, приникшему ухом к земле, тот же самый вопрос. В дверь постучали. Я поднял глаза. Оказывается, это Логан стоял у двери и выбивал на ней кулаком баранную дробь. В проходе послышались шаги, и он оборвал стук. Но как только дверь караулки закрылась, Логан застучал опять.
- Слушай, хочешь, я почитаю тебе рассказ? - предложил я и снова взял журнал. Он ничего не ответил. Протянув руку, Логан взял с тарелки, все еще лежавшей на его койке, ложку и принялся выстукивать ею по стальным прутьям решетки. Это раздражало меня.
- Иди и сядь,- сказал я. Он повернулся и с широкой улыбкой взглянул на меня.
- Как называется твоя газета?
- "Дейли рекордер",- ответил я.- А что?
Но он снова принялся выстукивать, на этот раз медленнее. Затем остановился и, по-собачьи склонив голову набок, прислушался. Я нервничал. Лишь через два с лишним часа нам принесут ужин и я смогу вызвать доктора.
Внезапно Логан обернулся ко мне.
- Вот карандаш,- сказал он, вытащив из кармана робы огрызок карандаша и швырнув его мне.- Запиши на чем-нибудь: "Я п-р-и-ш-л-а... с-ю-д-а...- Он произносил слова по буквам, очень медленно, иногда с длинными промежутками между буквами, - с... пауза... т-р-и-м-я... пауза...- Он снова постучал ложкой по железной решетке, затем сказал: - 3-а-ч-е-р-к-н-у-т-ь... пауза... т-р-е-м-я... пауза... ш-а-х-т-е-р-а-м-и..."
Здесь необходимо сделать отступление, чтобы поведать о том, что выпало на долю Морин Уэстон, романистки, оказавшей столь значительное влияние на последующие события. Она весьма любезно предложила мне использовать свою историю целиком в том виде, в каком эта история изложена в ее книге "Донная приманка для смерти". Пользуясь предоставленной здесь возможностью, я хотел бы поблагодарить Морин Уэстон за эту любезность. Ее предложением я однако не воспользовался, поскольку мне представляется, что для нашего повествования больше подходят голые факты в том виде, в каком они изложены в ее переписке с Чарлзом Паттерсоном, редактором отдела новостей "Дейли рекордер", а также в газетных сообщениях, которые довершают общую картину. Хотел бы также заявить, что я весьма признателен руководству Скотланд-Ярда за любезно предоставленные в мое распоряжение копии ряда служебных документов.
Часть II
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ МОРИН УЭСТОН
Телеграмма редактора отдела новостей газеты "Дейли рекордер" к Морин Уэстон. "Морские бризы.", Сент-Моуз. Отправлена с Флитстрит в 12.25 4 сентября:
"Прочти статью в № 72 "Телеграф". Можешь ли ты разобраться с исчезновением Уолтера Крейга, сотрудника редакции "Рекордера"? Подробности можно узнать в Кэджуите. Паттерсон".
Нижеприведенная статья появилась в газете "Дейли телеграф" от 4 сентября (седьмая полоса, колонка 4) под жирным заголовком:
"Попытка высадки с подлодки "У". Субмарина, как полагают, потоплена торпедным катером, (наш соб. корр.).
Побережье Англии, 3 сентября. Сегодня вечером была предпринята дерзкая попытка высадить на берег людей с борта немецкой подлодки. Полагают, что целью операции была заброска в страну шпиона. Однако благодаря британской военной разведке о намерениях немцев было известно загодя, и военно-морское командование в Фалмуте оказалось начеку. Лодку поджидал британский торпедный катер. Всплыв на поверхность, лодка спустила на воду разборную шлюпку, которую катер пытался таранить, одновременно открыв огонь по подводной лодке. Субмарина ответила тем же, последовал ожесточенный бой. Протаранить шлюпку не удалось, и ее экипаж вновь укрылся на борту подлодки. Катер выпустил по субмарине торпеду, но попадание так и не было зарегистрировано. После этого субмарина погрузилась. Катер тут же на всех парах подошел к точке погружения, были сброшены глубинные бомбы. Первым взрывом на поверхность вынесло нефть, что позволяет надеяться на уничтожение подводной лодки.
Заявлено об исчезновении двух человек, наблюдавших за лодкой с берега. Первый из них - местный рыбак по фамилии Логан. Второй- широко известный театральный критик Уолтер Крейг".
Телеграмма от Морин Уэстон-Чарлзу Паттерсону, "Дейли рекордер". Отправлена из Сент-Моуз в 18.20 4 сентября:
"Согласна. 5 фунтов в день, задаток, издержки, гонорар. Морин".
Письмо Чарлза Паттерсона к Морин Уэстон, гостиница Кэджуита. Датировано 4 сентября:
"Дорогая Морин. Офицеры Скотланд-Ярда вчера утром расспрашивали меня об Уолтере Крейге. Похоже, нет никаких сомнений, что он и Логан исчезли. Кое-что в статье "Телеграф" не совсем верно. Во-первых, подлодка не пыталась никого высадить, а забирала человека, сошедшего на берег предыдущей ночью. Из разговора с сыщиками я понял, что Крейг встретил этого человека вскоре после его высадки, а потом заподозрил неладное. Береговая охрана как-то связана со всем этим делом. Именно ее начальник предупредил штаб ВМС в Фалмуте. Полагаю, что Крейг и этот парень, Логан, залегли на утесах и караулили немца. Полиция, похоже, считает, что обоих взяли в плен и забрали на борт подлодки. Возникают вопросы: зачем немец высаживался с подлодки? С кем встречался на берегу? С какой целью? Дело, должно быть, срочное, раз они пошли на такой риск.
Я пытался дозвониться до тебя, чтобы все растолковать, но не смог пробить междугородный. Послать кого-нибудь из редакции не решаюсь: в любую минуту может хлынуть поток новостей с фронта. Да и толку от здешних парней в таком деле не будет. Жду от тебя первоклассную шпионскую историю. Счастливой охоты и огромное спасибо за помощь. Искренне твой Чарлз Паттерсон".
Запись шифрованной телеграммы от инспектора сыскного отделения Фуллера к старшему инспектору Скотланд-Ярда Макглэйду. Отправлено из Кэджуита в 16.15 5 сентября. Телеграмма была расшифрована и послана со специальным курьером в МИ-5.
"Расследование ведет Морин Уэстон. Рост средний, брюнетка, пробор на левую сторону, волосы вьющиеся. Худощава, глаза карие, красит ногти. Привлекательна, молода. Приехала в гостиницу вчера около 19.00 на зеленом "хиллмане", номерной знак ФГИ-537. Встречалась с Морганом, теперь пешком направилась через утесы осматривать коттедж "Карильон". Держу связь, жду указаний. Фуллер".
Запись телеграммы от старшего инспектора Макглэйда к инспектору Фуллеру, полицейский участок Лизард-тауна, 5 сентября:
"Морин Уэстон год назад работала репортером "Дейли рекордер", затем уволилась и уехала в Сент-Моуз. Теперь вновь работает для своей газеты. Редактора интересует местонахождение Уолтера Крейга. Не имею полномочий прервать ее поиски. Предлагаю вам помочь мне в этом и отбить у нее охоту к расследованию. Макглэйд".
Стенограмма телефонного разговора Морин Уэстон и Чарлза Паттерсона, 6 сентября:
"...Мне показали место, где разборная шлюпка с подлодки пристала к берегу. Поговорила с пограничником, потом отправилась в "Карильон" - тот самый коттедж, который искал высадившийся с лодки человек. Но этот поход мало что мне дал. Кое-что, впрочем выяснила. Уолтер Крейг отправился на лов макрели вместе с рыбаком, прозванным в округе Большим Логаном. С рыбалки он вернулся мокрым до нитки. (Кстати, Большой Логан, похоже, примечательная личность: огромный, бородатый, суровый муж лет сорока обожает девчонок). Очевидно, Уолтера опрокинула в воду акула, напавшая на макрель которую он подцепил на крючок. Однако Логан, пораскинув мозгами, решил, что никакая это не акула, а подводная лодка! Потом, когда Уолтер пришел к нему в воскресенье и рассказал о незнакомце, которого накануне встретил на утесах по дороге домой и который только что высадился на берег с лодки, Логан всерьез заподозрил неладное, поскольку его собственная шлюпка была, очевидно, последней из причаливших к берегу в районе Кэджуита в тот день. Человек, встреченный Уолтером, спрашивал, как пройти к коттеджу "Карильон", что стоит на утесах над Черч-Коув. Чуть погодя Логан спросил у хозяина местного трактира, кому принадлежит "Карильон", после чего вместе с Уолтером спешно направился к начальнику береговой охраны. Из Моргана мне почти ничего не удалось вытянуть, хоть он и валлиец. Он лежит в постели, страдает от потрясения и, похоже, оплакивает свою долю. Видимо, подлодка чуть не потопила торпедный катер. Морган твердит, что ему, мол, запрещено говорить об этом деле. Не соблазнился даже возможностью увидеть свой портрет в газете. А сегодня утром ко мне явился какой-то мистер Фуллер. Похоже он знает все и обо мне, и о том, зачем я приехала в Кэджуит. Я начала подозревать его а когда он заявил, что работает в Скотланд-Ярде и вовсе решила, что резидент попался.. Однако выяснилось, что он и взаправду оттуда. Этот Фуллер даже помог мне кое в чем. Вот что я от него узнала.
Уолтер и Логан договорились ждать на утесах, а пограничник и еще два рыбака должны были залечь в шлюпке Логана за мысом. Однако по зрелом размышлении пограничник решил поставить в известность Фалмут, и командование ВМС отрядило на перехват подлодки торпедный катер. Бой проходил примерно так, как его описали в "Телеграф". Полагают, что подлодка повреждена, но нет никаких оснований считать ее уничтоженной. Фуллер сказал мне, что полиция обнаружила на склонах утесов над местом высадки следы борьбы. По их версии, Уолтер и Логан захвачены в плен. Сборную резиновую шлюпку подобрали дальше по берегу на следующий день. На ее борту краской были намалеваны знаки "У-34". В тот же вечер арестовали владельца коттеджа "Карильон". Зовут его Джордж Катнер, в "Карильоне" проживал более двух лет. Предполагаю, что Катнер часто наезжал в Лондон и другие большие города. Здесь о нем мало что знают. Местные жители считали его чужаком и относились как к обычному отпускнику. Все, кто родился за пределами округи, воспринимаются тут как иностранцы. Катнер был заядлым рыболовом, хотя редко рыбачил с лодки. Его неоднократно видели с удочкой на остроконечной косе, известной здесь под названием Окуневая Кормушка. Наружность его ничем не примечательна: лысый коротышка лет пятидесяти пяти, типичный директор банка на покое, каковым его и считали. Коттедж караулит полицейский, и я не могу дознаться, куда увезли Катнера. Более того, мой приятель Фуллер, похоже, считает, что сведений, которые он сообщил, с меня вполне довольно и лучше бы мне убраться восвояси. Возможно, так оно и есть. Возобновлю поиск, встретившись с агентами по продаже недвижимости, у которых Катнер приобрел "Карильон".
Не знаю, сможешь ли ты сделать из этого статью, но надеюсь со временем добыть что-нибудь с пылу с жару. Между прочим, звоню тебе в последний раз: два с половиной часа ждала, пока соединят. Впредь буду телеграфировать".
Вырезка из передовицы "Дейли рекордер" от 7 сентября:
"Сотрудник редакции раскрывает немецкого шпиона и становится первым британским военнопленным. Заключен на борт поврежденной подводной лодки.
Стараниями Уолтера Крейга, театрального критика газеты "Рекордер", был раскрыт первый с начала войны немецкий шпион. Смелые действия Крейга стоили ему свободы, а возможно, и жизни. Сейчас он захвачен в плен на борт немецкой подводной лодки "У", которая, как известно, была повреждена и, по всей вероятности, уничтожена.
Шпион, выдававший себя за отставного директора банка, жил в небольшой деревушке на побережье. Имена и адреса по понятным причинам не сообщаются. Его арест стал возможен благодаря расследованию, с блеском проведенному Уолтером Крейгом.
Газета послала одного из своих ведущих репортеров на место события с тем, чтобы он возобновил поиски там, где Уолтер Крейг был принужден прекратить их. Газета убеждена, что умелые действия Уолтера Крейга проложат путь к раскрытию целой сети германских шпионов в Англии. Пусть читатели не рассматривают это утверждение как проявление шпиономании. Ничего подобного. Однако глупо было бы предполагать, что Германия, готовившаяся к этой войне более пяти лет, не позаботилась о совершенной и действенной системе шпионажа в нашей стране, системе, создание которой было облегчено потоком беженцев, прибывающих к нам с тех самых пор, как нацизм развязал в Европе террор. Это не значит, что вы должны с подозрением относиться ко всем вашим соседям и в особенности к людям, носящим иностранные имена. Однако вы проявите мудрость, если не будете забывать, что ту информацию военного и гражданского характера, которую вы получаете по службе или из разговора с друзьями, не стоит обсуждать публично. Помните: у стен есть уши. В настоящее время газета ведет расследование, подтверждающее это предостережение".