- Ты чего, старый? - Белов легко толкнул Барышникова в бок.
- А? - очнулся тот. - Задумался. - Отхлебнул из бутылки. - Расслабился и вспомнил. Знаешь, я ведь на этой скамейке сидел в восьмидесятом году. Помнишь, как Олимпиаду обеспечивали? Ужас! Словно вторжение оккупантов отражали, а не гостей принимали. Уж не знаю, сколько за каждым иностранцем прикрепили оперов, но, видать, не хватило, если нас с курсов повышения квалификации вернули и в прорыв бросили. Нервы так намотали, что от бесконечных инструктажей и проверок заработал что-то вроде наведенного психоза. Всюду мне арабские террористы, израильские диверсанты, злостные цэрэушники и коварные шпионки из Бангладеш мерещились. А досталась мне, кстати, команда бегунов из Нигерии. Или из Конго, уже не помню. Сидели мои черномазые в номерах безвылазно, потому что, как выяснилось, боялись потеряться. Никаких попыток оставить после себя мулатиков не предпринимали. По-английски из них лопотал только один, за что его и подозревали в причастности к разведдеятельности.
- Ну-ну! - Белов придвинулся. - А мне ирландских ватерполистов доверили, прикинь!
- По блату? - усмехнулся Барышников.
- Почти. Начальник отделения увидел во мне будущего зятя. Слава богу, дочка его опередила, выскочила за патлатого рокера. Пока папа ее разводил, я успел в другое отделение перевестись. Так что там про скамейку?
Барышников допил пиво, аккуратно закатил бутылку под скамейку.
- Ну, отгремел салют, улетел в небеса олимпийский Мишка, шпионы и спортсмены подались восвояси. Ажиотаж спал, начальство принялось подводить итоги и ковырять дырочки под ордена. Город опустел. Помнишь, детей в пионерские лагеря отправили, неблагонадежных граждан, кого можно, - в обычные лагеря, кому не сосватали статьи - за Можайск. Тишина, малолюдье, в магазинах еще остатки олимпийского изобилия… - Барышников грустно усмехнулся. - А у меня после чекистских подвигов бессонница началась. Пришел я как-то утром на Тверской. В душе покой и тишина, какие только после бессонной ночи бывают. Купил бутылочку "Жигулевского", присел на скамеечку. Пью потихонечку. А мимо народ служивый на работу скачет. Невыспавшиеся все, злые. Во-от. - Он прикурил сигарету. Выпустил дым. - И пришла тогда в голову мысль, а на хрена мне это все надо?
- Пьяный воздух свободы сыграл с профессором Плейшнером злую шутку, - попробовал пошутить Белов.
- Вот-вот, - грустно вздохнул Барышников и принялся откупоривать новую бутылку. - И сидим мы с тобой, как мушкетеры двадцать лет спустя, так и не ответив на этот вопрос.
- Что-то тебя повело, старый.
- Сваливать я собрался, Игорь Иванович.
- Тебе же и так пенсия светит!
- В ноябре, а мне сейчас валить надо.
- Интересно! - Белов отхлебнул пива, придвинулся еще ближе. - Давай, колись.
- Брат мой в Иркутске большим человеком стал. Не чета мне, вею жизнь по хозяйственной части крутился. Связи на уровне области остались. Я так понял, перегнали они деньги за границу. Завод в Эмиратах открыли. Сидят чурки и отверткой собирают корейские телевизоры.
- И ты к арабам решил ломануть?
- На фига? К брату. Они представительство в Москве открывают. Нужен зам по особо щекотливым делам. - Барышников повернулся лицом к Белову. - Отпустишь на волю?
- Миша, ты подумай хорошенько. Может, тебе пока за штат выйти?
- Не, рвать так рвать. - Барышников тряхнул головой. - Такое предложение раз в жизни делают. Подумай сам, кому я на пенсии нужен? Да и не выдержу я. Знаешь, у меня в доме сберкасса, раз в месяц старики пенсию получают. Смотрю, и сердце кровью обливается. Не хочу я, понимаешь, стоять с протянутой рукой и ждать милости от государства, на которое пропахал столько лет! - Барышников, поморщившись, сделал длинный глоток, словно забивал горечь. - И если это сволочное государство дает мне шанс вырваться из кабалы, то я упускать его не хочу!
- Резонно, - согласился Белов. - Только, поверь мне, на воле жизнь не сахар. И дерьма не меньше, чем у нас.
- Свое, конечно, вкуснее пахнет, - зло усмехнулся Барышников. - Но пусть меня лучше конкуренты сожрут, чем свои подставят.
"Опаньки! Молодец, старый, не чета Димке. Тонко работает, со слезой. - Белов старательно сохранял на лице безмятежное выражение, не давая проступить всколыхнувшейся внутри тревоге. - Так завернуть разговор на сегодняшнее совещание мог только опер старой школы. И не отмолчаться же! За жизнь разговариваем, душу друг другу открываем… Молодец Барышников, игру нутром почувствовал и знает: пора делать ставки".
- Это ты о сегодняшнем совещании? - Белов решил подставиться, верный принципу стратега Клаузевица: "В военном искусстве высшая хитрость - сделать то, что от тебя хочет противник".
- И о нем тоже, - кивнул Барышников. - Димка еще молодой, ему сам бог велел задницу рвать. А мне уже ни возраст, ни опыт не позволяют в такие игры лезть.
- Да брось ты, старый! Мало мы чужих ежей своими задницами передавили? - Белов взболтнул пиво в бутылке, примериваясь, хватит ли до конца разговора. Решил, не хватит, если Барышников резко не ускорит темп.
- Игорь Иванович, ты что в октябре девяносто третьего делал?
- На больничном сидел. Грипп у меня неожиданно образовался. - Белов удивился, как резво пошел к финишу Барышников.
- А вот теперь не отсидимся. Есть, конечно, вариант. - Он ненадолго замолчал, устремив взгляд в темнеющее небо. - Нажраться сегодня до потери пульса. Завтра продолжить и загреметь в ментовку. Серьезно загреметь, с мордобоем и оскорблением при исполнении служебных обязанностей. Пока будут разбираться, отстранят от службы. Упремся рогом, нас со зла вытурят за дискредитацию звания. И - свобода.
- А другие варианты есть?
- Можно, конечно, острый приступ геморроя симулировать. Но я не стану, хирургов боюсь. Еще отрежут что-то не то, буду всю жизнь мучиться.
- Нет, я про работу говорю. - Белов решил, пусть уж Барышников гнет свое до конца.
- Других вариантов у нас нет, Игорь Иванович. Тут и дураку, вроде Димки, ясно, что в ближайшее время мы раскроем антиправительственный заговор. Бабахнет очередная "хлопушка", мы в три щелчка отловим исполнителей, а они сдадут нам организацию. И начнем мы устанавливать конституционный порядок. Но не в Чечне, а по всей России. - Барышников выдержал паузу, дав почувствовать опасность темы. - И вот задаю я себе вопрос, Иванович, на хрена мне это все надо?
Белов встревожено оглянулся на малолетнюю парочку, девчонка издала такой стон, будто лишилась чувств от удушья. Оказалось, она жива и продолжает гибко извиваться на коленях партнера худым, как хворостинка, телом.
- Полегче, красавица, так и помереть недолго, - посоветовал ей Белов.
Девчонка уставилась на него мутным взглядом. Потом мягко, совсем по-взрослому улыбнулась. Он ждал чего угодно, даже на "завидуешь, старый?" не обиделся бы. Но с влажных губ барышни слетело банальное:
- Пошел ты… - Не дожидаясь ответа, она отвернулась и вновь впилась в губы партнера.
- М-да, - выдавил Белов и повернулся к Барышникову. А тот ждал ответа.
Белов с садистским удовольствием стал тянуть время, через горлышко изучая содержимое бутылки.
"Не исключено, что Барышников выспрашивает из личного интереса. Надо же ему сориентироваться, как жить дальше. Но если сопоставить с неожиданным появлением на горизонте Димки… Как он, щенок, неумело прощупывал, а! Допустим, меня проверяют. Тогда информацию должны снять минимум из двух источников ближайшего окружения. Димка и Барышников… Возможно, очень возможно, что затевается игра и кому-то очень надо знать, сумеет ли Белов исполнить свою роль, или его надо менять, пока не поздно".
- А ты когда к брату должен свалить? - Вопрос был с подвохом: если это легенда, то развалить ее труда не составляло.
- В августе, - без промедления ответил Барышников.
- Мало времени, - покачал головой Белов. - Давай завтра же ко мне с рапортом на увольнение, подмахну сразу. Сам знаешь, минимум месяц с "бегунком" по кабинетам набегаешься.
Он внимательно следил за реакцией Барышникова. Признаков паники не обнаружил. Тот сидел, уставившись под ноги.
- А ты, Иванович? - поднял голову Барышников. - Я так понимаю, решил продолжить художественное плаванье в бассейне с дерьмом?
Вопрос был задан грамотно, бил на совесть, а не на логику. На такие вопросы человек вынужденно отвечает эмоциональнее, а значит - и раскрывается больше.
- Мне пока идти некуда, Миша, - вздохнул Белов. - И кроме этого, если ты прав и грядут серьезные перемены, то лучше остаться среди тех, кто сажает, а на тех, кого в "воронках" везут, - добавил он в расчете не тех, кто, возможно, будет по строчке анализировать разговор.
- Логично. А пока все тихо, лучше быть "крышей", чем сидеть "под колпаком", - заключил Барышников. Запрокинул голову и влил в себя остатки пива.
Белов стал примериваться к своей бутылке, собираясь так же добить оставшееся, разговор можно было считать оконченным и состоявшимся. Вздрогнул, не донеся бутылку до рта, когда Барышников кряхтя полез в карман пиджака и вытащил плоскую пластмассовую коробочку.
- Это что? - Белов на глаз определил, что на диктофон похоже мало, но чем черт не шутит в век технического прогресса.
- Презент, - усмехнулся Барышников. - Это тебе, а у меня - вот. - Он похлопал по поясу, на котором висела такая же коробочка. - Для отставших от жизни оперов поясняю, пейджер - самая надежная и эффективная связь в городе.
Белов покрутил в руке свой пейджер.
- Где взял?
- Пока ты на совещании потел, я кое-куда смотался. Наш друг подарил, - с намеком посмотрел на него Барышников.
В конторе не было ни одного отдела, который не "крышевал" бы знакомых бизнесменов. Иногда доходило до абсурда, когда на "стрелке" встречались боевые соратники. И тогда с матом-перематом выясняли, у кого больше прав. Согласно субординации, прав было больше у старшего по званию. Вот и посылал куда подальше полковник старлея, приехавшего отстаивать права "своего" бизнесмена. До стрельбы, слава богу, дело пока не доходило. Не бандюки убогие все-таки разбирались, а люди с высшим образованием.
- Ты поаккуратнее, старый.
- Я же не наглею, как РУОП! Не мобильный же у него вытряс и не джип последней модели. Мне гульбарий в кабаке ни к чему, лишь бы на обед в столовке хватало и на пивко после работы. - Барышников вновь стал самим собой - циником и сибаритом. - Пейджер уже подключен, я там бумажку с телефоном и кодом прилепил. Кстати, всех расходов-то - на триста баксов. Не обеднеет.
- Концы к нам не ведут? - Белов пощелкал ногтем по гладкой крышке.
- Таких лис, как мы, на понтах не поймать, - хохотнул Барышников. - За пейджеры заплатил друг нашего малыша и передал дяде, а тот по-соседски подарил мне. Концов никаких. А привязать эти штуковины к факту ареста трех фур "левых" компьютеров - для это надо быть Каспаровым и Карповым одновременно.
Фирму, нуждающуюся в "крыше", нашел Барышников. Племянник его соседа по лестничной клетке, забросив диплом инженера-мостостроителя, по уши погряз в коммерции. Как ни бился, а выбраться из мелкой спекуляции не удавалось. Серьезные деньги требовали серьезных связей и надежной "крыши". Сосед, как подозревал Белов, давний собутыльник Барышникова, пришел с просьбой-предложением. Клялся в надежности, порядочности и точности в расчетах за услуги. Прикрывать, как выяснилось, пока было нечего, второй год фирма исправно носила в налоговую "нулевый" баланс, как ни странно, отражающий реальное положение дел. Поэтому ставили на ноги фирму коллективными усилиями, сосед обеспечивал связи в строительном бизнесе через друзей, бывших прорабов, выросших в серьезных людей в импортных костюмах. А Белов с Барышниковым передавали контакты, гарантирующие поступление оборотного капитала. Со временем их процент должен был материализоваться в виде двух квартир в новостройке - и у Белова, и у Барышникова дочери вошли в тот нежный возраст, когда квартирный вопрос встает с особой остротой.
Партию компьютеров, сам того не ведая, сосватал Серега Авдеев. Особо озабоченный по женской части, что требовало неизбежных расходов, а главное - ввиду неминуемого развода, он решил совместить службу с коммерцией. Наслушавшись разговоров в курилке, он почему-то решил, что даже такой бестолковый опер, как он, имеет право на свою долю в негласном "крышевом" бизнесе. Хоть хватило ума поделиться идеей с начальством. Белов с Барышниковым выслушали молодого и жадного и, сделав строгие лица, послали его по соответствующему адресу. А сами, обмозговав идею, решили, что это то, что требовалось.
Авдеев через стукача разнюхал, что через один таможенный пост регулярно проходят партии компьютеров, декларируемых как радиодетали. Фокус-покус устраивал мелкий таможенный клерк, поэтому партия из трех фур прибывала лишь дважды в месяц - в дни его дежурства. Авдеев предлагал в ближайший приезд устроить налет в духе тех, что показывают по телевизору лопоухим гражданам. Повалить всех на землю и попинать для лучшей сообразительности, а потом поставить на деньги.
"Это тебе не баб валить, тут думать надо", - изрек на это Барышников. За неделю установил, что таможенник действительно работает на индивидуальном подряде, за что следовало наказать, пока парня не прихлопнули, обрубая концы. А так оно и будет, потому что дело крутили люди опытные; груз, едва выкатившись за ворота таможни, из разрозненных деталей, если судить по документам в машинах, тут же превращался в новенькие компьютеры, собранные одной фирмой-однодневкой по заказу другой для поставки в Казахстан неизвестному АО "Техносервис-плюс", в счет оплаты информационных услуг российско-голландской нефтяной компании, качавшей тюменскую нефть. Нахрапом влезть в такой змеиный клубок мог только полный самоубийца.
Белов с Барышниковым проанализировали ситуацию и решили, что давить змей лучше чужими руками. К этому времени Барышников накопал установочные и характеризующие данные на истинного хозяина груза. Как и предполагали, через "левые" компьютеры прокручивали "левые" нефтедоллары, прибыль оседала в Москве, прокачивалась через казино и вновь уходила за кордон. Собрав материалы в папочку, Белов вышел на знакомого по Второму главку, ныне мирно подремывающему в высоком кабинете налоговой полиции, тот свел с другом из УЭП. Совещание устроили в кафе, хозяйка которого чем-то провинилась перед уэповцем. Ужинали впятером, потому что налоговик привел бывшего сослуживца, ныне шишку в службе собственной безопасности таможенного ведомства. К концу обильного застолья выработали план.
В результате фуры с компьютерами торжественно арестовала служба собственной безопасности таможни, мальчика-таможенника "подвесили на крюк", чтобы другим было неповадно хапать в одиночку. Получателя груза выпотрошил УЭП, а налоговая накрыла фирму, озабоченную компьютеризацией казахских степей. В победных отчетах никто не упомянул, что следующая партия беспрепятственно проследовала через таможню, но уже в адрес конкретных фирм, опекаемых победителями. Хозяин груза наверняка уведомил покровителей о приватной беседе с группой "силовиков" и их волчьих аппетитах, но боссы решили, что, коль провалился, пусть платит из своего кармана.
От непосредственного участия в операции и дележе добычи Белов с Барышниковым скромно уклонились. Им вполне хватило того, что таможня передала "их", фирме партию конфискованных сигарет по смешным ценам, а УЭП и налоговая поклялись, что для их ведомства фирма "Росток", так называлась фирма соседа, теперь просто не существует. "Росток" получил все шансы со временем превратиться не в корявого карлика, а в стройный дубок в диком лесу российского бизнеса.
- Ладно. - Белов сунул пейджер в карман. - Пойдем?
Барышников дождался, пока он допил пиво, встал первым, похлопал себя по тугому животу.
- Возникла потребность изучить местную географию. - Он осмотрелся по сторонам, прицелился на скверик Литинститута.
- Старый, туалет в конце бульвара. - Белов невольно усмехнулся, таким сосредоточенным выглядел Барышников.
- Знаю, - отмахнулся тот. - Не донесу. Белов отправил бутылку под скамейку, заслужив злой шепоток старушек.
- Пошли в "Макдональдс", страдалец. - Он хлопнул Барышникова по плечу. - Я эту забегаловку только под бесплатный туалет и использую.
Барышников первым, постоянно набирая ускорение, устремился к ярко освещенным окнам "Макдональдса". С серьезным лицом, будто шел арестовывать директора, он проследовал через зал, свернул на лестницу и налетел на хвост очереди. Протискиваясь сквозь строй девушек, с обреченностью в глазах подпирающих стены, он оглянулся на подоспевшего Белова и тихо, но так, чтобы услышали все, прошептал:
- Именно в эти мгновенья я благодарю Господа, что сделал меня мужчиной.
- Если больше не за что, то и на том спасибо, - отозвалась юная фемина, уступая дорогу.
Белов среагировал моментально, устремив на нее заинтересованный взгляд. Больше всего его привлекал этот тип - умные стервы, с ними интереснее всего. Судя по первому впечатлению, со временем из девчонки вырастет нечто особенное. Она смерила Белова взглядом, и он чутко уловил, что за ним замечен лишь один недостаток - дружба с Барышниковым. Возраст Белова ее не остановит, и в своих юных силах она вполне уверена.
- Минутку, - обронил он, протискиваясь мимо. На всякий случай. А понимать можно, как хочешь.
Поняла она правильно, уступила дорогу ровно настолько, чтобы грудь скользнула по локтю Белова. Прикосновение вызвало у Белова тот специфический ожог, по которому он сразу же определял, стоит ли продолжать знакомство. Если верить Джунам и прочим толкователям непознанного, в эти секунды его поле коротило с полем женщины и проскочившая между ними искорка несла в себе всю информацию о прошлом, настоящем и будущем. Так это или нет, Белов не знал, в дебри теории никогда не забирался, но опыт и что-то неясное, что приходит с ним, всегда достаточно точно позволяли предчувствовать, будет толк или нет.
В туалете, где можно было угореть от навязчивого запаха дезодоранта, Белов невольно почесал локоть. Кожу на месте прикосновения к груди малолетней воительницы жгло, словно крапивой.
- Куда? - спросил Белов, когда выбрались из стерильно-дезодорированного нутра "Макдональдса". На душе было неуютно, незнакомку не нашел ни на лестнице, ни в зале. "Мелочь, конечно, но неприятно. Хотя, если разобраться, на фига она мне?"
- Ну, ежели пить больше не тянет… - Барышников покосился на Белова, тот не раздумывая отрицательно помотал головой. - И я того же мнения. По домам? - Он протянул Белову ладонь.
Белов чуть задержал его ладонь в своей. Момент был самый удачный, Барышников явно расслабился.
- Завтра жду рапорт, Миша. Не надо тянуть, рвать так рвать.
Благодушные глазки Барышникова на секунду сделались когтистыми, как у кота, услышавшего скребок мыши.
- Я понимаю, это как зуб рвать. Давно пора, но решиться надо. - Он отвел взгляд.
- И долго ты решаться будешь? - мягко надавил Белов.
- А вот попью сегодня с гаишником, машину твою из неволи освобожу, завтра с утра опохмелюсь и на свежую голову начну думать.
- За машину, Михаил, отдельное спасибо, - увел разговор в сторону Белов, отметив напряженные нотки в голосе Барышникова.
- Рано еще, - пробурчал тот.