Лось кивнул и стал без пауз зачитывать кастрированные номера контрактов, соглашений и Бог знает чего. Я только молча пожимал плечами. Наконец Лось угомонился и задал свой давно заготовленный вопрос:
– Почему через вашу компанию проходит такое большое количество денег?
– На мой взгляд, совершенно достаточно для операций, связанных с покупкой и продажей товаров. Да, там ещё перевозки и разная прочая консультационная деятельность. Как у нас говорят, талант не пропьёшь.
– Правда? – голос Лося был полон сарказма. Он вынул несколько листков бумаги и слегка ими потряс, предусмотрительно держа их подальше от меня, – А это что такое?
Я прищурился и не очень уверенно сообщил:
– По-моему, это контракт на покупку вертолёта и какие-то инвойсы.
– Правильно. Вы доставляли из Польши вертолёт в Россию?
– Было такое смешное дельце пару лет назад.
– В контракте записано, что вертолёт летит своим ходом из Польши на аэродром в Санкт-Петербурге. А вот вы выставили российской компании инвойс на доставку его паромом из Гданьска до Котки, а потом якобы вывезли его в Россию спецтранспортом как негабаритный груз. Это мы называем подделкой документов и отмыванием грязных денег.
– А я это называю беспардонным наклеиванием ярлыков.
– Вы признаётесь в содеянном?
– В чём?
– В отмывании грязных денег для дальнейшего финансирования контрабанды сигарет.
Ох ты, как лихо Лось загнул. А я-то сначала подумал это шутка. А тут впору и дара речи лишиться. Так вот к чему он подводил меня сегодня весь день.
– Постойте-ка, вы что, серьёзно утверждаете, что два года назад я не перевозил этот вертолёт? Типа того… клиента кинул, бабки заныкал, а весь кидок запустил на личный контрабас?
Костик замялся, злобно глядя на меня и тихо процедил:
– Говорите внятно.
– Хорошо, – покладисто сообщил я, отходя от первого шока, – Следователь утверждает, что моя компания не участвовала в перевозке вертолёта из Польши в Россию, так?
– Да.
– Моя компания выставила счёт за свою фиктивную, то есть не выполненную работу?
– Да.
– А вертолёт тем временем самостоятельно перелетел из Польши в Россию?
– Да.
– Все деньги, якобы нечестно полученные в 2006 году, пошли на честную оплату контрабандных сигарет в 2008 году?
– Да.
– Скажи ему, что он окончательно рехнулся.
– Извините, не понял, что надо ему сказать.
– Скажи, что это не есть правда! Это есть неправда! Неправда это есть! Тьфу, скоро сам как чучмек зачумурудю.
– Но это очень достоверное предположение, да и документы это подтверждают. Можете сами убедиться.
Я глубоко вздохнул. Сделал паузу. Потом вежливо попросил:
– Хорошо, постарайтесь теперь убедить меня в этом с помощью моих же документов. А то такие ваши достоверные предположения доведут до того, что скоро будете утверждать, что я незаконно поставлял венерианское вооружение марсианскому пролетариату, минуя грозное финское эмбарго. Фантасмагория-с.
Костик скривился, но промолчал. Зато активизировался Лось. Он щедро раскидал по столу бумаги и громко хлопнул по ним рукой:
– Вот доказательства вашего финансирования преступной деятельности в нашей стране!
– Где? Ткните пальцем.
Лось, не снимая руки с бумаг, пристально посмотрел на меня особым прокурорским взглядом и веско произнёс:
– Мы также подозреваем, что никакого вертолёта вообще не было. Это было просто прикрытие для контрабанды сигарет.
Я открыл и закрыл рот. Затем почесал кончик носа и перешёл на участливый тон:
– Час от часу не легче. Значит, вы подозреваете, что и самого вертолёта не было? Получается, что из Польши мы привезли сигареты в Россию? Потом два года там их промариновали. Очевидно для придания большей крепости. И только потом повезли назад в Европу. Я правильно понял вашу мысль?
Лось утвердительно кивнул.
– Вы это серьёзно?
Лось снова кивнул.
– Но зачем такой сложный маршрут? Просто для моего понимания.
– Мы не занимаемся разгадыванием мыслей контрабандистов.
Да уж. Такую клинику точно ничем не прошибёшь. Здесь обходной манёвр нужен.
– А можно мне посмотреть документы?
Лось нехотя пододвинул несколько листков.
– Хотелось бы со всеми документами ознакомиться. Освежить преступные воспоминания, так сказать.
Лось толкнул ко мне пару стопок с края стола и выжидательно уставился на меня.
– Дайте мне десять минут спокойно поработать. И не надо сверлить меня взглядом. Отвлекает и нервирует.
– Скажите правду и не будете нервничать.
– Спасибо за добрый совет.
Я медленно стал перелистывать бумаги. Договор купли-продажи. Моей компании тут нет. И это правильно. Изначально планировалось, что вертолёт прибудет к месту регистрации своим ходом. Чёрт! Ну, вот теперь всё сразу вспомнил. Там что-то не срослось из-за очередных свар между излишне нервными политиками. Появились негласные запреты, и пришлось вертолёт разбирать и доставлять на пароме в Котку. А из Котки заказывать тягач и гнать ночью в сопровождении полиции на границу. Было такое. Значит, и все документы имеются. И совсем не эти, подсунутые Лосём, большинство которых к сделке по вертолёту никакого отношения не имеют.
– Вы меня извините, но здесь в наличие только контракт и один сводный инвойс. А вот эта куча инвойсов вообще связана с другими поставками из Финляндии, – я отпихнул их назад Лосю, – Они не имеют никакого отношения к вертолёту. Вы их что, по датам собирали? А куда, кстати, делись первичные инвойсы? За фрахт? За портовые услуги? За провоз негабарита? И где, наконец, инвойс за полицейское сопровождение этого грёбанного вертолёта? Возьмите распечатку банковских счетов компании. Там в проводках есть все эти платежи. А если не лень, то запросите все эти компании. Особо опросите полицейских, которые сопровождали груз. И сообщите им, что они сопровождали не вертолёт, а сигареты. Их же визуально не отличить. Наверное, полицейских ваш запрос очень порадует. А они потом чем-нибудь порадуют вас. В ответном слове.
Лось внимательно выслушал и перевёл свой враз потяжелевший взгляд с меня на Пышку. Та съёжилась и стала внимательно изучать поверхность стола.
– Перерыв на курение, – голос у Лося слегка завибрировал.
Кому перекур, а кому пистон по самое сокровенное. Без предварительной ласки. Вот теперь никотин мне точно сладким мёдом покажется. Костик так и не проронил ни слова, пока я медленно и с наслаждением выкурил пару сигарет. А после он мне даже предложил подольше постоять. Подышать свежим воздухом.
– Ну нет уж, пошли. Посмотрим на крепчающий маразм.
Лось сидел сумрачный. А Пышка точно на грани истерики. Так вот кто, значит, готовит компромат Великому и Ужасному. Чувствует сладкая парочка, что уж очень хлипко и жидко они выступили. Чернушники нахрапистые.
Тут внезапно подала голос Пышка:
– Но был же и второй вертолёт?
– Был. И второй, и третий. Там где-то есть все контракты. Только из Сербии вертолёт не выпустили, посчитав его техникой двойного назначения. Очень жаль. Тот вертолёт был совсем новенький, американский. В боевых действиях не участвовал, да и всё вооружение там давно распродали среди своих. А вот хвалёный шведский оказался на деле таким хламом, что его и на помойку выбросить стыдно. Что-то невнимательно вы читали документы, уважаемая.
Это оказалось последней каплей. Пышка вылетела из-за стола и скрылась за дверью. Следачка с возу – босяку послабуха.
Лось прокашлялся, но никаких замечаний от него не последовало. Он неторопливо стал перебирать разбросанные бумаги. Потом заглянул в одну книгу. Почитал. Отложил. Взялся за вторую.
– Может, закончим на сегодня? – негромко спросил я Костика, – Следователю к суду ещё надо подготовиться. Ему завтра объясняться придётся о реальных причинах моего задержания. Тут одним вертолётиком никак не отвертишься. Засмеют-с.
Не успел Костик открыть рот, как Лось заговорил:
– Последние годы вы якобы осуществляли поставки биологически активных веществ в Россию.
– Да. Только не понимаю иронии и этого якобы.
– Тогда честно расскажите, что это такое.
Я неопределённо покачал головой, не зная с чего начать.
– Понимаете, это, если говорить открыто и прямо, эти БАДы не что иное, как старческий возбудифилис.
Костик запнулся, и мне пришлось прийти ему на помощь.
– Вот, к примеру, есть "Виагра". Это дорогая, но хорошо раскрученная синтетика. С кучей побочных эффектов. А вот малограмотные малайцы лепят натуральный препарат на основе женьшеня. Корень жизни такой. Его ещё называют ginseng или panax. Эти таблетки поднимают потенцию, как у мужчин, так и у женщин. Могу более подробно рассказать… – Но тут появилась Пышка с распухшим лицом. Я ей вежливо кивнул и продолжил: – … но это будет очень болезненно для некоторых мужчин. В России препарат пользуется чрезвычайно высоким спросом. У нас, как вы знаете, народонаселение падает. А вот в Финляндии он запрещён. Вас просто нагло обделили простым человеческим счастьем, – тут я скорбно понурился и с жалостью осмотрел собравшихся, – Но вот когда я выйду, то смогу и для вас со скидкой устроить. Честно, почти по себестоимости, как пробные образцы. Проверите, порадуете семью и почувствуете вкус к другой жизни.
– Достаточно, – голос у Костика был откровенно печальным.
– Что, уже созрели? Будете делать заказы прямо сейчас?
– Нет, мы продолжим допрос. Ты много говорил, но не убедил нас, что это не является финансированием нелегальной деятельности.
– И каким же образом это могло происходить?
– Отмывание денег.
– Да неужели?
– Мы в этом убеждены, но ещё раз детально проверим все документы. Мы предполагаем, что никакого движения товаров не было. Только одни бумажные фальсификации.
– Да уж вы вначале проверьте, а потом активно обвиняйте. А то опять получится как с вертолётом. И не забудьте запросить TNT, UPS и DHL. Они осуществляли перевозки БАДов в Россию. Желаю успехов в работе с ними.
– Мы проверим и все остальные ваши сделки. Там есть подозрительные моменты при поставках оборудования и техники.
– Вы пока ещё живёте в свободной стране. Кроме почему-то меня. Только прошу, внимательно прочитайте на ночь документы, а то суд состоится уже завтра. Мне будет за это княжество обидно, если у вас снова случится конфузия-с.
– Тогда последний вопрос для протокола. Является ли ваша компания ширмой для табачного бизнеса? Идут ли через счета вашей компании денежные потоки, связанные с нелегальной торговлей сигаретами?
– Ответ может быть категорическим и кратким?
– Да.
– Нет.
– Что значит, нет?
– Нет, значит, нет. Я никогда в жизни не занимался ни легальным, ни нелегальным табачным бизнесом. Жалко, но также не был связан и с алкогольным. И уж совсем не было даже намёка на наркоторговлю. Очень далёк от проституции и сутенёрства. Наверное, это сильно помогло моему семейному счастью. Достаточно? Или продолжить список, чем я никогда не занимался?
Лось покачал головой:
– А вы уверены, что ваша бухгалтерия даёт правильную информацию о доходах и расходах компании?
– Надеюсь. Сами проверьте. А лучше перешлите все ваши теории столичным налоговикам. Потом вместе посмотрим на результат.
– У нас здесь есть и свои высококвалифицированные специалисты.
– И где они прячутся? – я указал на книги, – Или они пока представлены только в печатном виде?
– Вы их увидите в положенное время.
– И то хлеб. Хотя свежо предание, но серится с трудом.
Костик пропустил мою хамскую реплику мимо ушей и буднично добавил:
– Есть ли замечания по ведению допроса?
– Да нет, сегодня было забавно. Но только занесите в протокол, что мне нужны все документы по этой контрабандной поставке. Все, до последней закорючки и скрепки. Вот это действительно очень важно. Я проведу собственное расследование.
– Мы запишем это в протокол.
– Да, а Конфуций вам знаком?
– Нет, я не помню такой компании в ваших документах.
– Вообще-то это был такой башковитый парень Кун Фу-Цзы. У вас тут его обозвали Confucius. Он придумал интересную историю о бесплодных поисках чёрной кошки в тёмной комнате.
– Не понимаю.
– The hardest thing of all is to find a black cat in a dark room, especially if there is no cat. Это как раз о вашей работе.
Костик подумал и выдал:
– Лучше пока молчите. Сейчас протокол будет напечатан следователем, а потом я его вам зачитаю.
Подмигнув Костику, я негромко сообщил: – Ну а пока я вам зачитаю с выражением. Пока ещё помню. Итак…
Оковы тяжкие падут,
Темницы рухнут – и свобода
Вас примет радостно у входа,
И братья…
– … денег вам дадут… водки поднесут… нет… тёлку приведут, – значительно тише стал я перебирать себе под нос. Потом извиняюще выдал, – Запамятовал я что-то.
– А я это помню, – вдруг заинтересованно сказал Костик, – Это же Пушкин? Мы его учили на курсах.
– Пушкин. Афро-русский сукин сын. И не надо на меня так смотреть. Son-of-a-bitch его подлинное и политкорректное самоопределение. Я вот только сомневаюсь про братьев. Наши братаны только и могут, что подлянку какую-нибудь кинуть. Это в их духе.
– Оковы… – Костик стал мучительно вспоминать, – Я же это переводил. Это же handcuff, правильно?
– Вам, следакам, виднее. Хотя мне казалось, что это что-то вроде fetters (кандалы).
И вот тут меня пробрало аж до икоты. Крутись в гробу гнусный старикашка Зигги Фрейд! Одна моя специфическая знакомая использовала на тусовках слово "оковы" как вежливое сокращение от "Одни КОзлы Вокруг". Сотрясаясь от едва сдерживаемого хихиканья и, смахнув набежавшую слезу, я повторил вслух её любимую, но совершенно непереводимую коронку: – Достали оковы – рвём батоны, коровы.
Костик никак не отреагировал. Взял и зачитал мне распечатанный протокол допроса, а потом сунул на подпись. Я черканул под каждой страницей и встал, потягиваясь. Ну вот, вроде бы и еще один трудовой день прошёл. Да и пёс с ним… радует, что последний… с такими то… оковами.
Выходя из здания таможни, я интимно спросил Костика: – У вас тут что, сегодня собрались только заядлые рыбаки?
– Да, – обрадовался Костик, – мы регулярно ловим рыбу. А как ты это определил?
– Легко. Вы тут все поголовно сегодня уху ели.
– Уха – это рыбный суп?
– Суп, говоришь, – я хмыкнул, – конечно, суп. Содержит массу фосфора. Для некоторых мозгов полезно, но иногда явный перебор. Ты предупреди своих ловцов водной живности, чтобы они ещё и кости обязательно ели. Там кальций. Труднее пальцы веером будет гнуть при шитье такой чернухи.
– Я опять ничего не понял, – сказал Костик вяло.
Я немного помолчал и мечтательно добавил:
– Господи, а ведь сегодня у нас прощальный день. А счастье вот оно, оказывается, какое! Да ещё и пайка не потревожена.
Как говаривала вечно хулиганистая хохлатая вольница из сопредельной квази-державы: "Не кажи "Гоп!", поки не доїдеш". Ведь у них, у хохлов, теперь неожиданно выявилась такая древняя история, скрываемая ранее гнусными москалями, что они до сих пор разбираются со своими корнями, утонувшими где-то между Атлантидой и Олимпом. Но шаманы, видать, знатные были. Куда там В-Ноздре-Дам-Усу с его невнятными пророческими стишатами.
Я вернулся в никем не потревоженную камеру. Осмотрелся. Ничего не тронуто и не сдвинуто.
– Херлоки Хамские, - ругнулся я совершенно беззлобно, – Могли бы и честно сказать, что перед судом просто хотели халявного компромата надыбать. А то… тюрьма переполнена… тела девать некуда… штабеля под потолок. – Тут мой взгляд упал на бетонное подобие стола. На нём стояло аж два подносика с едой. – Вот и компенсация за причинённое неудобство. Чем хорош капитализм, так это проплаченным сервисом. Даже вертухаи подсуетились. Чуют, что за такую подлянку надо правильному человеку жизнь подсластить.
Я придирчиво осмотрел оба подносика и выбрал тот, где просвечивался приличный кусок курицы, так и не сумевший до конца утопиться в подливе ядовитого жёлтого цвета. Хотя, может, это жертва птичьего гриппа так сильно перед смертью обделалась.
– Ну почему всё время как курица, так в соусе карри? Чтоб вас всех в нём похоронить, – вздохнул я обречённо. Неужели никак нельзя было без этого обойтись? Тухляк что ли опять маскируют? И так ясно, что этот расчленёнка доставлена не из ресторана. Конспираторы. – По-индусски куркума, а по-русски гадость, – пропел я на мотив знаменитой интернациональной песни. Но есть надо, а то совсем отощаю. И тогда уж точно век воли не видать. Я решительно нажал кнопку вызова. Минут через пять из динамика раздался недовольный голос вертухая, смутно выделяющийся среди помех. Лень ему к микрофону наклоняться.
– Можно подогреть мою еду? Она совсем холодная.
– Позднее, – вертухай тут же отключился.
Через полчаса я понял, что быстрее захлебнусь слюной, чем дождусь горячего ужина. Обречённо содрал плёнку с подносика. Гадом буду, но эта плёнка явно предназначена для защиты окружающей среды, а не для сохранности содержимого. Двумя пальцами я подцепил странной формы кусок и стал старательно очищать его о край подносика.
– Ну и с какой части тела могли срезать эту опухоль? – задал я себе очередной риторический вопрос и сам себе ответил, – Больше знаешь – дольше дрищешь. А вот запора от этого точно не будет. Вылетит как обкарренная. Да и жалко до конца переваривать такую птичку.
Я осторожно засунул в рот весь кусок целиком и начал с натугой жевать упругое мясо.
– А-а-а, – замычал я с полным ртом. По дёснам резко полоснуло болью. Я подскочил к унитазу и выплюнул изжёванную массу. Вот только рези так и не прошли. Вот сволочизм, а? Полная расплата за единственный весёлый день в тюрьме. И как-то совсем не ко времени. Тотальный копец. И ждёт теперь меня пост. Не просто пост, а хорошенький такой Пост. И буду я поститься до тех пор, пока не доберусь до своего столичного протезиста.
Это меня прошлое настигло.
Мои стоматологические злоключения начались чуть больше трёх лет назад, в славном 2005 году. Однажды, в самом конце лета, я возвращался поездом из Питера после встреч с клиентами. Билет я спокойно купил за четверть часа до отхода и был весьма неприятно удивлён обилием пассажиров в вагоне. Обычно поезд Sibelius ходит на три четверти пустым, а тут вот нате вам, полна коробочка мандаринами.
Я протиснулся на своё законное место и стал озираться. Духота просто африканская. Да и запахи потрясающие. Весь вагон был битком набит гомонящими жизнерадостными туристами из Азии. Соседнее со мной место пустовало недолго. В кресло плюхнулся сопящий и чихающий маленький, но жирненький индивид. Он удивлённо осмотрел меня и что-то проорал соседям. Весь вагон затрясся от громового хохота.