Вопрос был в другом, что одеть на себя после душа, когда в комнате ждет мужчина, а на тебе почти нет живого места от синяков? Выудив из недр чемодана велюровый спортивный костюм, Саша смущаясь под пристальным взглядом мало знакомого мужчины направилась в душ. Хорошо, что он помощь не предложил, это бы совершенно сконфузило девушку, а так все же походило на помощь побывавшей в ДТП. Глянув на себя в зеркало, она даже присвистнула, первоклассное вышло пугало. На голове возвышался грязно-коричневый чуб, из бывших когда-то светлых волос. По щекам пролегали две тонкие коричневые струйки от туши, хорошо еще помады не было, зато были бешено блестящие глаза и лиловый синяк на скуле. Шея, блуза и руки вымазаны в крови, ее действительно много вытекло, даже с учетом своевременной остановки. Рукав оказался слегка оторван, и через дыру на мир взирало ободранное плечо. Юбка только чуть разошлась по шву, так что оказалась самой крепкой. И поверх всего этого великолепия в хаотичном порядке, словно пятна у гепарда, следы грязи. Класс! В таком виде, ей себя еще не доводилось видеть. Был в жизни малоприятный эпизод: как то летом Саша каталась на трехколесном велосипеде, и не смогла грамотно форсировать большую и застарелую лужу, растянувшись четко на середине оной. Но возраст ее тогда не превышал шести лет, а грязь легко отмылась, сейчас же картина впечатляла. Не придумав ничего лучше, она достала мобильный телефон и сфотографировала себя.
– Надеюсь, что хуже этого выглядеть никогда не буду.
Кое-как отмывшись, и все же попытавшись привести в порядок волосы, она вышла к Максу.
– Как себя чувствуешь?
– Спать хочу, – честно призналась она.
– Тогда отдыхай.
Мягко улыбнувшись, мужчина оставил девушку одну. Как только за ним закрылась дверь, Александра выдохнула, почему-то в его присутствии чувствовалось некоторое напряжение. Уединившись, она разделась, намазала мазью все свое многострадальное тело и, укутавшись в огромную футболку с изображением пингвина и надписью: "я тоже белый и пушистый", легла спать.
Ночью ее опять посетил волнующий мужчина с голубыми глазами. Он стоял на расстоянии, за безликой толпой, и прожигал взглядом. Лицо его оставалось в густой тени, но как бывает только во сне, Саша точно знала, что это Виктор. Она потянула к нему руки, и в этот момент, закрылись двери машины, а она все равно видела его, звала, перекрикивая рев двигателя старой Газели. Мужчина остался на месте, а она с рвущимся на части сердцем, уезжала от него в непроглядную темноту. Проснувшись утром, она по привычке потянулась, и обнаружила, что у нее болят все косточки в теле, даже те, о которых она понятия не имела.
– Черт, – хрипло почти пискнула Александра, – что ж так больно-то!
Поохав и поахав, Саша добрела до ванной, сегодня можно было отмыть голову. Делать это следовало осторожно, чтобы не размочить корочку на заживающей ране, и не устроить себе кровотечение в душе отеля. Однако все обошлось. Голова, впрочем, как и рука, подживала хорошо и стойко вынесла второй душ за одиннадцать часов. Разобрав колтун и возблагодарив косметологические компании за создание кондиционера для волос, она смогла расчесаться и не орать от боли. Глядя на себя в зеркало девушка размышляла, как же можно замаскировать подобное богатство, дабы не слишком шокировать людей?
Первым пунктом в плане выживания в столице стал заказ завтрака в номер, выходить из него без Максима не хотелось. Проглотив омлет и наконец-то выпив горячего и даже вкусного кофе она осознала, что настроение ее все же улучшилось.
Темно-синие обтягивающие джинсы скрыли гематому на ноге, а водолазка с длинными рукавами замаскировала ссадину на плече. Единственный ее недостаток, это насыщенный цвет спелой вишни, но хоть не светлая, уже хорошо. Дальше по плану шло лицо и тут было богатство вариантов. Попотев над укладкой, Саша заставила волосы обрамлять лицо так, чтобы закрывать кровоподтек на виске, а тональный крем и легкое злоупотребление косметикой, на ее взгляд, почти скрывали красиво налившийся багряно-фиолетовый синяк на скуле. Общий вид завершали темные очки, которые окончательно прятали за собой глаза и добрую половину лица. Оставшись не вполне довольной своим видом, по большей части из-за слишком обтягивающей одежды, она посмотрела на часы. Без пяти три, прекрасно, точно в срок. Нужно сбрызнуть себя духами и накинуть темный платок – шаль. Что бы ни случалось в жизни, а о хороших манерах и духах забывать нельзя.
Когда через пару минут она открыла дверь, то увидела ошеломленного следователя полиции.
– Что-то не так? – Изумилась девушка и уже потянулась рукой к волосам, возможно, она забыла в них расческу?
– Нет, – он прокашлялся, – то есть, я хотел сказать, что все прекрасно. – Путаясь в словах, продолжил Максим.
– Тогда я готова.
– Хорошо, сейчас по плану еда, надеюсь, ты проголодалась?
– Очень. Чем мне становится лучше, тем больше просыпается аппетит.
– Мне приятно это слышать, тут рядом с метро есть небольшой итальянский ресторанчик.
– Замечательно, немного Италии сейчас будет как нельзя кстати.
После вкусной трапезы, ей пришлось выдержать более чем неприятную процедуру кремации. Саша была подавлена, но больше не рыдала, видимо все слезы, которые были рассчитаны на отца, она уже пролила. Грубо так думать, но отрицать правду глупо. Это был почти чужой ей человек, которого она знала только по рассказам матери и своим скудным воспоминаниям. А когда поняла, почему мать ночами рыдает в подушку, растворились последние крупицы уважения. Но отдать последнюю дань было необходимо и девушка, сжав зубы, мужественно вынесла всю тяжесть этого события.
Обратная дорога до отеля, растворилась в шуме движения, огнях реклам и мыслях о том, как жить дальше. Сейчас, как никогда раньше, ей хотелось влюбиться, почувствовать себя снова живой, а не законсервированной, выйти из того душевного оцепенения, в которое она так старательно себя загоняла. Слишком много было грустных событий, способных разбить девичье сердце. Тогда надо было спасать свою жизнь и Саша поместила сердце в крио камеру, заперла ее на ключ и убрала с глаз долой. Но потеряв все и оставшись в абсолютной, звенящей пустоте, ей захотелось иметь рядом кого-то родного, кому она не будет безразлична. Того, кто станет беспокоиться о ней, того, кто заметит ее исчезновение. Последнее было явным перебором, Милана и Иван обязательно заметили бы, но это не то, это друзья, а ей хотелось любви. Ах, как хотелось потерять голову! Ей не с чем расставаться, вся жизнь осталась там, позади. В настоящем была только работа и тренажерный зал, чтение книг вечерами и любимая музыка, которая одна только и спасала от перманентно накатывающей депрессии.
Неожиданно для себя самой Саша повернулась и посмотрела на мужчину, расположившегося рядом. Высокий блондин, с чуть завивающимися на концах волосами и серо-голубыми глазами. Симпатичный, с четкими, правильными чертами лица, такими, как ей нравились. Легкий загар, скорее, последствие жаркого Московского лета, а не отдыха в южных странах. Глаза у него были добрые, располагающие к себе, и почти всегда смеялись. В уголках разбегались маленькие морщинки, такие же как и около губ, что говорило о частых улыбках. А главное, он был к ней неравнодушен и показывал это при каждом удобном случае.
– Вот мы и приехали. – Заявил Максим, выводя Сашу из задумчивости.
– Да, прости, не заметила.
– Витала в облаках?
– Возможно, – улыбнулась она. В конце концов, от легкого кокетства еще никто не умирал, а следовательно – стоило хотя бы попытаться.
– Не против выпить по чашечке кофе?
– Ты знаешь, кофе я могу пить всегда. – Заявила она, выходя из машины.
Изменяя сложившимся привычкам, Саша заказала кофе по-турецки, густой и очень крепкий.
– Думаешь, тебе уже можно пить такой крепкий кофе после вчерашнего потрясения?
– Вчера у меня было не потрясение, а сотрясение и если ты сегодня не собираешься следить за тем, как я принимаю душ, то возможно, даже не буду сильно смущаться.
– Про душ я понял, – многозначительно сказал молодой человек, а Саша уже пожалела о неумелой попытке флиртовать, ребенок сделал бы это лучше.
– Голова не болит, чувствую себя отлично и если ты заметил, сама могу о себе позаботиться. – Теперь получилось грубо, и девушка прикусила нижнюю губу, а глаза уже выражали раскаяние.
– Прости, не хотела тебя обидеть, – пролепетала она.
– Ты и не обидела, наверное, это я перегнул палку, так что после принесения обоюдных извинений, считаю конфликт исчерпанным.
– Согласна, – облегченно вздохнула девушка.
– Давай я провожу тебя до номера и не буду переживать, что на лестнице у тебя закружится голова.
Александра посмотрела на него с напускной укоризной, а потом, улыбнувшись искренней заботе молодого человека, кивнула в знак согласия. Галантный кавалер церемонно предложил ей руку.
– Думаю, я неподобающе одета, – засмеялась она, но приняла предложение.
– Ты прекрасно одета. После вчерашних событий, я ожидал увидеть тебя в худшей форме, поэтому так удивился, когда открылась дверь.
– Оказалась недостаточно страшной? – Пошутила она.
– Ты просто прекрасна, – произнес он тихим, почти интимным голосом, пристально глядя ей в глаза. Саша сглотнула ком в горле и сильно смутилась. Они были уже рядом с дверью ее номера и намерения молодого человека были весьма прозрачны. Вдруг на девушку накатила волна страха.
Максим погладил рукой ее порозовевшую щеку и чуть приподнял за подбородок к себе навстречу. Из груди вырвался легкий вздох, и она прикрыла глаза, отдавшись на волю чувств и ощущений. У него были мягкие и теплые губы, нежные и чувственные, но перед глазами встало лицо другого мужчины. Снова Саша обнимала и целовала Виктора, снова он завладел не только ее губами, но и мыслями, мечтами, надеждами. Что же это происходит, сколько она еще будет вспоминать тот злосчастный поцелуй, тот вечер? Наверное, это было лучшее романтическое переживание в ее жизни, особенно, учитывая события последнего года. Тогда ее замороженное сердце сделало первый удар, пошло и снова остановилось, а сейчас жило только воспоминаниями о том мгновении. Когда мужчина отстранился от ее губ, Саша была все так же далеко, за многие километры, в городе на Неве. И снова, как набат прозвучали для нее слова Максима.
– Прости, не следовало этого делать, мы сегодня похоронили твоего отца, а я пристаю с поцелуями. Прости, пожалуйста, больше это не повториться.
Ей стало совсем тошно, и не из-за похорон, а из-за голубых глаз другого мужчины. Казалось, эти глаза прожигали ее насквозь, и даже сейчас мерещились ей в каждом мимолетном взгляде.
– Все хорошо, – уверила его Саша, и даже встав на цыпочки, легонько чмокнула в губы, а потом смущенно улыбнулась.
– Надеюсь, я испортила не все?
– Ты не можешь ничего испортить, – успокоил ее мужчина.
– Тогда увидимся завтра, – больше вопросительно, чем утвердительно произнесла она.
– Конечно, мне ведь нужно отдать тебе документы.
Саша заулыбалась и снова кивнула.
– Я не могу уехать без них, – прошептала она, и медленно попятилась к двери.
– Спокойной ночи, – так же прошептал он.
– И тебе, – девушка оперлась спиной на дверь и смотрела, как следователь направился к лестнице. Красивый мужчина, а она вспоминает случайную встречу, как будто та значила что-то большее, чем один прекрасный вечер. В этом вся проблема, она слишком серьезно воспринимала поступки окружающих. Надо было наслаждаться моментом, тогда с Виктором, а сейчас с Максимом, а не страдать ерундой. Отругав себя на чем свет стоит и, пообещав попробовать еще раз, и завтра же поцеловать доступного ей мужчину, девушка вставила ключ в замок.
Глава 7
Замок слегка заел, и пришлось приложить больше усилий, чем хотелось бы, но все же он поддался. Саша выдернула ключ, открыла дверь и шагнула внутрь. Свет зажегся внезапно, девушка выронила ключ на пол, и быстро нагнулась его подобрать. Именно в этот момент раздался хлопок, а над головой взметнулся фонтан щепок. Вскрикнув, она инстинктивно метнулась в сторону от источника опасности, в лицо снова полетели щепки. Завопив уже в полное горло, Саша нырнула в коридор, через небольшую щель незакрытой двери, и на четвереньках, крича во все горло: пожар, стала стучаться в двери соседних номеров. Даже через свой крик, она услышала еще пару хлопков, и бок обожгло как будто, она по неосторожности решила прилечь на зажженную конфорку. Тут прогремел выстрел, она никогда не слышала выстрела "в живую", но почему-то решила, что это был именно он. Слегка оглохнув, беглянка не сразу догадалась, что ее зовут по имени, и пытаются остановить. Максим стоял прямо перед ней, а Саша пыталась его обползти. Как только мужчина проверил, что наподдавший уже не доставит им неприятностей, то направился к девушке, продолжавшей ползти по ковровому покрытию коридора. Нежно взяв ее за плечи, следователь постарался привести в чувства несчастную.
– Все хорошо, все кончилось. – Говорил он. – С тобой все в порядке?
Вопросы до Саши доносились как будто издалека, но с течением времени, слух возвращался.
– Тот человек, – прокричала она.
– Да, он больше не причинит тебе вреда. Ты не ранена?
Она только закивала головой, шевелиться было страшно, бок все еще сильно болел.
– Бок жжет.
– Вызовите скорую и милицию, – скомандовал Максим первому осмелевшему постояльцу, вышедшему в коридор, тот быстро кивнул и скрылся за дверью номера. Однако скоро раздались завывания сирен, видимо один из бдительных горожан уже выполнил свой гражданский долг.
С пистолетами в боевой готовности, из-за угла высунулись двое полицейских.
– Капитан полиции Поплавский, не стрелять.
Люди в форме не сильно обрадовались приказу, но стрелять не стали, а обошли сидящую на полу парочку и направились к лежащему мужчине.
Держа Сашу, как ребенка у себя на коленях, Максим хорошо видел куда попала пуля. Водолазка на правом боку была разорвана, и рана слегка кровоточила. Если это всего лишь поверхностное ранение, то Александра Николаевна Лагузина родилась не в рубашке, а в бронежилете! Но судя по всему, именно так оно и было. Сотрудники проверили пульс у убийцы и вернулись к ним.
– Лейтенант Наимов, – представился один, – что здесь случилось?
– Сам точно не знаю, – ответил Максим, – я был на лестнице, когда услышал крики потерпевшей. Поднявшись на этаж, увидел уползающую на четвереньках девушку и мужчину с пистолетом, он сделал выстрел, и я тоже.
– Ваш-то оказался точнее, – задумчиво произнес второй.
– Кондрашов, ты наших вызвал?
– Так точно, и скорую.
– Молодец, а теперь начинай опрос свидетелей.
Молодой человек недовольно покосился на старшего товарища, но все-таки отправился выполнять поручение.
– Стажер, – сказал Нимов так, будто это все объясняло, возможно, так оно и было, только Саша ничего не поняла.
– Твой выстрел действительно оказался точнее? – Спросила она.
– Да, а теперь помолчи, врачи скоро приедут.
Саша хотела еще что-то спросить или сказать, и даже уже рот открыла, и воздух в грудь набрала, но от этого стало так больно, что девушка только жалобно пискнула и замолчала.
– Молодец, так и лежи, главное не шевелись, – раскомандовался он, полностью уверовав в безнаказанность своего поведения и как доказательство легонько чмокнул девушку в кончик носа. Очень нежно, почти по-отечески, и только небольшой блеск в его глазах, выдавал истинные желания. От этого она смутилась и покраснела бы, но перепуганная и подстреленная, оказалась на это не способна.
– Вы знакомы с потерпевшей? – Начал допрос Наимов.
– Да, – ответил Максим со вздохом, и приготовился по меньшей мере раз десять рассказать одну и ту же историю.
Когда приехала скорая, Саша уже тихо постанывала от боли, а мужчина, осознавая свою полную беспомощность, клокотал от злости. Понял это и Наимов, заблаговременно отошел с линии огня, не дослушал рассказ. Бросив зверский взгляд на совершенно невозмутимого фельдшера скорой, Максим передал молодому человеку свое сокровище.
– А вчера, по этому же адресу нас вызывали на ДТП, девушку сбили, сегодня огнестрел, веселая гостиница, – хохотнул он.
– Это не гостиница, а город у вас такой, что ни дорогу перейти невозможно, ни в номер войти. – Огрызнулась Саша, а врач только удивленно моргнул.
– К Вам вызывали? – Уточнил он, и девушка утвердительно кивнула.
– Тогда примите мои соболезнования, а откуда приехали? Где это на Руси нынче так тихо?
– В криминальной столице, – ответила она, с таким количеством сарказма в голосе, что его можно было ложкой зачерпывать.
– Из Питера что ли?
– Его родимого, – подтвердила девушка.
– И как столица? – Осведомился он с воодушевлением в голосе, будто только что провел многочасовую экскурсию и теперь уточнял, понравилась ли она.
– Пока не очень.
– Это вы наверное ничего еще не видели. – Мечтательно заговорил врач, бесцеремонно разрезая ее водолазку по боковому шву, аж до самого лифчика. – Город у нас красивый и древний, а вам нужен хороший гид.
– Подрабатываете?
– Я – нет, – удивился молодой человек, а потом, поняв шутку, рассмеялся. – Но прокатить могу с ветерком, – и он подмигнул ей.
– Я тоже могу, – умерил пыл ретивого поклонника, подошедший капитан полиции. – Как ее состояние?
– Жить будет, рана – царапина, зашивать не надо, так что сейчас быстренько пластырем залепим, и будет как новенькая, – он снова подмигнул приунывшей девушке, – а потом в больницу, посмотрим, нет ли других повреждений.
– А если я честно скажу, что других нет, вы не повезете меня туда?
Мужчина так удивился, что даже не сразу нашел, что ответить.
– Повезу, даже если мамой поклянетесь.
Тяжело вздохнув, Саша смирилась с неизбежностью.
– Не отчаивайся, с тобой поеду я и еще один следователь, по дороге он сможет задать все вопросы, так что это съэкономит нам время.
– Я уже поняла, что спорить бессмысленно, так что готова смириться со своей скорбной долей.
– Тебе обезболивающее вкололи? – Осведомился Максим, и девушка довольно кивнула.
– Ты полегче с этим делом, она еще после вчерашнего не отошла.
– Не переживайте, я легенькие, она же вам в сознании нужна.
Сашу уже начинало злить, что о ней говорят в третьем лице так, будто она не лежит между ними, истекая кровью.
Тут подоспел еще один молодой человек и девушку водрузили на носилки, а с обеих сторон от нее шли следователи полиции, впечатляющее должно быть зрелище.
Допрос начался, как и обещали, в машине скорой помощи. На этот раз оба следователя пытались связать вчерашний неудавшийся наезд с сегодняшними выстрелами. Они раза три заставили Сашу повторить историю о том, как ей удалось избежать первой пули и вылезти в коридор. Наконец, забыв о девушке, мужчины тихо принялись обсуждать случившееся, выдвигать теории и выстраивать ход расследования. Когда несчастную, побитую, а теперь еще и подстреленную девушку осмотрел врач, он тщательно промыл рану и заклеил ее новым пластырем.