- Я вообще неплохо соображаю, - скромно похвалил себя Шурик, чтобы у меня не возникло сомнений в финале рассказа. - Я стал думать: а какая смертельная опасность может их всех разом выманить с дачи и отвести на такое расстояние, чтобы они не слышали нашего шума? И вспомнил, что с одной смертельной опасностью уже имел сегодня дело.
- Дай зажигалку! - решительно сказал он Балаболу.
Балабол вытянул заодно из кармана и смятые сигареты.
Шурик выразительно посмотрел на него, взял зажигалку и принял старт. Насчет того, что они воспользуются возможностью, он не сомневался. Аська не позволила бы Балаболу зевать по сторонам. Да и не было времени разжевывать план - на кухне уже, ругаясь, лезли в счетчик, а аккуратный Шурик, вывернув пробки, уложил их на видном месте.
Он кустами дошел до канавы, с грехом пополам через нее переправился и, пригибаясь, побежал к центру клубничника - туда, где стояла под огородным пугалом резная скамья.
Наломав с кустов сухих веток, сунув туда же обрывки старой газеты, Шурик соорудил бикфордов шнур, ведущий к пугалу, надергав для этого в придачу тряпочек и клочьев ваты из пугальского лапсердака. Затем он поджег веточку и разломал зажигалку. Сбрызнув лапсердак и бикфордов шнур бензином, Шурик поджег свое изобретение и отступил к калитке. Оставив ее открытой, он вышел и оттуда уж заорал как резаный.
То есть сперва он хотел заорать: "Пожар!!!", но потом понял, что это уже какая-то чушь. Случайный прохожий, что ли, орет на всякий случай? Ведь на даче-то - темно, поди знай, есть ли там кто. А привлечь внимание к пугалу требовалось. И он предпочел полный смертной тоски вопль, что-то вроде моих "Кья-а-а!", но только без моего оптимизма.
Два последующих дня у него от этого вопля болело горло. Поэтому он и не звал меня в гости - похвастаться своими похождениями. Он не хотел насиловать себя долгим рассказом. Шурик вообще очень себя холит и лелеет.
Вопль на даче услышали. Вдруг там вспыхнул свет и замелькали тени. Контрабандисты понеслись к пугалу.
Оно весело полыхало.
Собственно, ценности в пугале не было никакой. При других обстоятельствах можно было решить, что это пацанва балуется, и послать кого-то одного, чтобы открутил пугало от яблони и утопил в канаве. Но уж больно много необъяснимых событий стряслось за последние несколько часов на даче. Полыхающее пугало и предсмертный вой - это было нелепо и оттого еще более жутко.
Надо сказать, Шурик не стал углубляться в философию. Он просто вспомнил, как сегодня блуждал по подвалу, не более. Научную базу под свой вопль он подводил уже потом, за кружкой чая и бутербродами с сыром. А тогда он безумно обрадовался, что вся команда понеслась спасать пугало, и побежал к распахнутым воротам со стороны переулка, пригибаясь - как будто он мог скрыться за джунглями благоухающих флоксов!
Аська и Балабол уже удивительно дружно выкатывали прицеп. Шурик, пыхтя, стал его пихать сзади.
С треском, раскачиваясь, словно каравелла в бурю, прицеп, давя кусты, выехал в переулок.
Аккуратный Шурик закрыл норовящие вообще развалиться створки (зачем, спрашивается?!), и прицеп покатили в сторону моря, подальше от шоссе.
Метрах в двухстах от раскуроченных ворот параллельно морю шла совсем уж неприметная улица. С одной стороны на нее выходили дома и дворцы, а другую образовала уже первая цепочка дюн. На эту полуулицу и возложили свои надежды Аська, Балабол и Шурик.
Но пока они справлялись с неровностями переулка, на даче поднялся страшный галдеж. И даже более того - наконец забрехала покрытая шерстью акула.
- Они заметили, - мрачно сказала Аська, толкавшая в меру слабых силенок прицеп.
Взмокший Балабол с перепугу остановился было, но получил от Аськи тычок в спину.
- Ты хоть оружием не бей, - сказал малогуманный Шурик.
Вообще против побития Балабола он уже давно не возражал и только беспокоился, что Аська случайно сдвинет предохранитель. А выстрел им сейчас был ни к чему.
- Тащите эту заразу куда-нибудь, - приказала Аська. - Тащите, черт бы вас подрал!
- А ты? - спросил Шурик.
- А я останусь и потом вас догоню.
- У тебя крыша поехала, что ли? - безнадежно поинтересовался Шурик. - Ты совсем того?
Имелось в виду - ты что, хочешь, чтобы они, погнавшись за нами, первой встретили тебя и выдали твою персональную порцию?
- Это мои утюги, - туманно, но решительно отвечала Аська.
И тут Шурик понял, что она будет стрелять.
Он сказал мне, что его охватил неописуемый ужас. И действительно, не пытался описывать свое состояние. Сам Шурик еще ни разу не побывал в такой ситуации, когда предохранитель спущен и сволочь приближается. Честно говоря, методику стрельбы он освоил лишь в теории. Пресловутый предупредительный под ноги был сочинен неведомым киносценаристом и именно сейчас напрочь вывалился из головы, а то бы Шурик посоветовал Аське стрелять погоне под ноги.
В общем, Шурик заметался. Это не значит, что он принялся носиться от удаляющегося прицепа к твердо стоящей посреди переулка Аське и обратно. Шурик метался морально, а стоял на земле неподвижно. Умнее всего было шмыгнуть в кусты. Но и эта идея не пришла ему в голову. Умственно он переживал полное смятение, зато физически остолбенел.
Аська стояла, держа двумя руками парабеллум, и ждала. Ей уже приходилось ставить на карту многое. Сейчас она поставила на карту все.
Как и следовало ожидать, утопив в канаве пугало, крутой мужик Фред с компанией вернулись на дачу. Странный поджог они обсуждали несколько минут - пока откручивали пугало, пока совали его в грязную жижу, пока возвращались, - и вышли-таки на его причину. Кому-то и зачем-то нужно было отвлечь их внимание. Стало быть, на даче во время нелепого пожара что-то пропало. А если Аська была права в своих околокаминных воплях и их товарец кто-то пас, то следовало убедиться в целости груза, хотя вертолет в ночном небе вроде не болтался и подъемный кран тоже поблизости не разгуливал.
Обнаружив разобранные ворота, контрабандисты лишились дара речи.
Свистнув Бруно, они выскочили вслед за прицепом в переулок.
А дальше разыгралась сцена, от которой Шурик чуть не поседел. Они бежали к неподвижной Аське, а она молча стояла, вся на виду, и ждала. У Шурика же отказали ноги, и он торчал шагах в десяти от Аськи, потеряв всякое соображение.
И тут раздался выстрел.
Аська никого не предупреждала, мол, стой, а то стреляю. Она просто нажала на спуск. Предохранитель оказался опущен… Улетевшая Бог весть куда пуля могла давно уже сидеть в Балаболе, которого Аська только что тыкала парабеллумом в спину.
Погоня так же молча притормозила.
Один бестолковый Бруно кинулся к Аське.
- Сперва - собаку! - каким-то не своим голосом крикнула Аська. - Потом - вас! Всех! Сволочи!
- Бруно, фу! Ко мне! - приказал струхнувший Фред. Аськин блеф пронял его насквозь. Кто ж мог знать, что Аська ни в жизнь не попадет в движущуюся цель? Если женщина стоит, расставив ноги, и без колебаний первая открывает стрельбу, то лучше эту женщину зря не беспокоить. Тем более, Бруно был четвероногим капиталом Фреда, производителем с европейской славой. Подставлять его под пулю крутой мужик совершенно не хотел.
Аська медленно стала отступать и поравнялась с Шуриком. Парабеллум она держала перед собой. Погоня так и осталась на месте.
- Аська… - прошептал Шурик, дрожащей рукой шаря по ее плечу. - Аська, ты чего?..
- Это… мои… утюги… - ответила Аська и тоже задрожала.
Очевидно, Шурик, неподвижно торчавший на заднем плане, тоже произвел на контрабандистов некое впечатление. Если женщина стреляет, а мужчина хладнокровно ждет, что из этого получится, то, видимо, и он вооружен, только не пустит в ход свой "Узи", или что там у него есть, без особой надобности.
- Они потом найдут тебя, - уныло сказал начавший приходить в чувство Шурик. - Ты же им столько про себя разболтала…
- Они подумают, что это сплошная туфта, - с трудом одолевая дрожь, ответила Аська. - Главное, что утюги у меня. А когда я продам утюги, то в гробу я их всех видала! Квартиру поменяю, с работы уйду! Фиг они меня найдут!
Вместо того, чтобы указать Аське на нелогичность ее рассуждений (если "они подумают, что это сплошная туфта", то и работу менять незачем!), Шурик, прислушавшись, растерянно охнул.
- Прицеп!.. - только и смог сказать он. - Балабол!..
Действительно, и прицеп с утюгами, и Балабол беззвучно испарились.
Но население крутой дачи стояло и глядело на Аську. Она не могла повернуться и помчаться на поиски прицепа. Она просто была вынуждена, держа всю команду на прицеле, медленно отступать в сторону моря, и Шурик - с ней вместе.
Завернув за угол, они взялись за руки и побежали.
Шурик красноречиво описал, как они мотались по ночной полуулице, с заходами в дюны и забегами в переулки. Он своими словами рассказал, как Аська кляла высокие каблуки, Балабола, ночь, улицу, погоду, природу и вообще все на свете. При этом она размахивала Дружком, а когда Шурик взмолился, чтобы она подняла предохранитель, Аська, естественно, спросила, что это такое.
Балабол же, впряженный в прицеп, несся с нечеловеческой скоростью, потому что остановить эту разогнавшуюся громадину был не в силах. То ли к счастью, а то ли к несчастью, но еще и дорога ему попалась чуток под уклон, так что он довольно быстро покинул окрестности подозрительной дачи.
Потом он уже стал думать, как бы притормозить, и направил прицеп вверх, к дюнам. Тот с разлету вкатился довольно высоко, но не удержался на наклонной и понесся назад. Прошибив в результате старый штакетник, прицеп вкатился во двор какой-то убогой дачки и застрял между собственно домом и деревянным отхожим местом.
Эта неприятность и спасла утюги.
Как выяснилось позже, пока Шурик с Аськой шастали по дюнам, контрабандисты сели за руль "Волги" и "фордика". Они пронеслись по всем переулкам, обшарили и полуулицу. Прицеп как сквозь землю провалился. Оставалось предположить, что в дюнах его ждала машина и уволокла с потрясающей скоростью. Несуразность всех дачных событий не свидетельствовала о продуманном плане похитительницы утюгов, но роль играл результат, а результат был в ее пользу. Ведь крутые мужики не знали, что Аська в полуистерическом состоянии разыскивает тот же самый прицеп. А предел их совместных вожделений так лихо застрял, что Балаболу полночи пришлось раскачивать трухлявую стенку отхожего местечка, чтобы высвободить утюги.
Поскольку Шурик с Аськой не носились на "фордике", как угорелые, а брели, сообразуясь с высокими каблуками, то и услышали в конце концов балабольскую возню.
Но ни у него, ни у нее не было охоты лезть туда, где застрял Балабол. И только тут у них высвободилось немного времени, чтобы Аська могла рассказать Шурику о том, как она возвращалась на дачу за плащом.
Там ее сразу же взяли в оборот.
Первым делом у нее спросили, почему она не в халате. Аська сказала, что спать ей еще рано. Ей с непонятным торжеством показали пестрейший, в цветах и радужных птицах, блестящий и длинный халат. Аська от такой цветастой и фирменной штуковины пришла в восторг, но стояла на своем - она, мол, еще спать не собиралась.
Тогда ей устроили какую-то дурацкую очную ставку.
Один из компании, а звали его Игорь, яростно утверждал, что ломился к ней в комнату, а она его впустила на секунду, уже будучи в халате и причесываясь на ночь, но сразу же и выставила.
Аська поклялась, что это уголовное рыло она бы к себе в комнату добровольно не впустила, тем более - будучи в одном халате.
Отругиваясь, она поражалась абсурдности ситуации. Если верить Балаболу, только что на дачу принесли труп женщины. А к ней пристают с каким-то дурацким халатом… с халатом?!
Тут до нее дошло, в чем дело. Женщина, перепугавшая насмерть Балабола, была не в длинном платье, а именно в длинном халате, который своей экзотической расцветкой сошел за вечерний туалет. Ее труп лежит в соседней комнате, а теперь Фред размахивает халатом покойницы перед Аськиным носом, выясняя ее причастность к этому убийству.
Аська малость струхнула еще и по другой причине. Она знала, что приличные люди оставляют труп там, где его нашли, и вызывают милицию. Таскание покойницы в халате по даче наводило на довольно скверные мысли. И Аська, как всякая нормальная женщина, немедленно нашла, на кого перекинуть всю вину.
Обозвав всех присутствующих Пинкертонами недоделанными, она посоветовала им допросить покруче их штатного алкоголика, который весь вечер то спит в гамаке, то слоняется вокруг как привидение. От Балабола она знала, что покойница незадолго до смерти вступилась за алкаша и стала плести нечто псевдозначительное насчет женщин, вооруженных пистолетами, которые кишмя кишат на этой даче. Да и настолько ли пьян алкаш?
- Ты что, сама ее видела? - изумлялся Фред. - Чего же ты молчала?
- А чего мне кричать? Я сперва подумала, что она из вашей команды!
- И ходит с пистолетом по даче?!
- Откуда я знаю, какие у ваших подруг здесь привычки!
- Этот пистолет? - Фред сунул Аське под нос парабеллум.
- Откуда я знаю! - огрызнулась Аська.
Словом, разговорец вышел еще тот! И дополнительное оживление вносил Герасим. Он впихивался то между Аськой и Фредом, то между Игорем и камином, приговаривая: "Да не она это, ребята, не она, ту я сразу узнал бы, у той глаза не такие, и она ростом выше!"
- Иди, лечись! - рявкнул на него Фред. - Размазня чертова!
Аська страшно удивилась, от чего вдруг должен лечиться Герасим - от гиперсексуальности, что ли? И тут ей в голову пришла жуткая мысль. Она поняла, что на утюги обнаружился третий претендент.
- Дураки! - воскликнула она. - Это же вам на хвост кто-то сел! Это же ваш товар пасут! Еще не поняли? Идиоты! Женщина должна им это объяснять!
Крутые мужики обалдели.
Аська, фантазируя на ходу и с ужасом убеждаясь в полном правдоподобии своих фантазий, очень связно рассказала им, что кто-то шибко мудрый хотел увести их караванчик и самостоятельно погнать его в Польшу. В эту версию вписывалось решительно все - и вооруженная покойница в халате, судьба которой не давала Аське покоя, и загадочный мотоцикл-беспризорник, о котором она умолчала. И, главное, такой поворот дела был всем понятен еще и потому, что все так или иначе были в этой ситуации воришками. Крутые мужики сперли груз утюгов из гаража, куда его тоже доставили неправедным путем. Аська собиралась спереть собственные утюги у крутых мужиков. Почему бы не появиться и третьему грабителю?
Аська надеялась, что после ее монолога кто-нибудь проболтается про труп, но расколовшихся не было, и только Фред мрачно сказал:
- Чем скорее мы отсюда слиняем, тем лучше. Мало ли кто вернется за парабеллумом. Пошли, загрузим все остальное. Герасим! Скрипку неси. Ты на ней уже поиграл, теперь пусть другие играют.
Герасим вышел и через несколько секунд вернулся с футляром.
- Старинная, да? - на голубом глазу спросила Аська.
- Ты что, разбираешься? - вопросом же ответил Фред.
- Да нет, просто никогда старинных скрипок не видела. Покажи, а? Ведь у вас тут столько всякого антиквариата, что я не удивлюсь настоящему Страдивари или там Амати.
Память у Аськи хорошая, ничего не скажешь. И еще она знает, что глупейшая стародевичья романтичность может выручить в трудную минуту. Неси чушь с вдохновенным видом, и от тебя отвяжется даже патентованная зануда.
Фред усмехнулся, положил Дружка на каминную полку и открыл скрипичный футляр.
Он явно хотел показать дурочке - вот как выглядит настоящая старинная скрипка, вот каким благородным товаром мы на самом деле торгуем!
Благородный товар, крытый зеленой глазурью, показал Фреду большой палец с корявым ногтем.
Все рты сами собой открылись. А все взоры с фиги медленно, но верно переползли на Герасима. Но тот был в блэк-ауте.
Ему предстояло держать ответ за это фиговое безобразие.
И тут погас свет.
Аська схватила с каминной полки Дружка и рванула напролом через весь холл к коридору. Там, на пороге кухни, она и свалилась на Шурика.
Видимо, за Аськой не сразу кинулись лишь потому, что Герасим тоже ударился в бегство. А в тот момент крутых мужиков больше интересовала судьба дорогой скрипки, чем исчезновение заполошной бабы Аськи.
Конечно, Аська рассказала Шурику эту историю куда подробнее, с особым наслаждением живописав явление фиги в скрипичном футляре. Шурик же объяснил ей, что треклятая фига носится по всей даче, как привидение и, очевидно, преследует кого-то за грехи.
Поломали они также головы насчет женского трупа и странным образом утерянного парабеллума. Как можно в уголовной обстановке взять и потерять оружие - это у них в мозгах не укладывалось.
Мне очень хотелось сказать Шурику, что тайна трупа и Дружка мне известна. Но не меньше хотелось дослушать до конца похождения прицепа с утюгами.
Засев за поросшей кустарником дюной, Аська с Шуриком наблюдали за околосортирными маневрами Балабола, шепотом держа пари, вытянет он оттуда в одиночку прицеп или не вытянет. Вдохновленный финансовыми перспективами, ближе к утру Балабол раздобыл несколько слег и, пользуясь ими как рычагами, выпихал прицеп на дорогу.
Аська с Шуриком издали конвоировали его, пока он не выбрался на шоссе, по которому уже носились первые машины.
- Не дай Бог, он догадается вынуть утюг и проголосовать утюгом! - сказала после шестой его попытки Аська. - Кто угодно остановится!
Но Балабол утюги экономил.
Совсем умаявшись, он отогнал прицеп на обочину и стал голосовать уже оттуда. Но, видно, ничего соблазнительного в нем шоферня не находила.
Притом Балабол тревожно поглядывал в ту сторону, откуда вот-вот могли появиться Шурик и Аська. Они не появлялись, потому что нашли себе наблюдательный пункт за деревьями и с двойной язвительностью комментировали действия Балабола.
Так вот, судьба была в этой истории на стороне Аськи, потому что на шоссе появилась бетономешалка. Она неторопливо двигалась от города. Опознав ее раскраску, Аська просияла. Это была мало что знакомая - на корню купленная бетономешалка.
Поскольку шла она от города, а не к нему, то и не заинтересовала Балабола. Аська же высунулась, помахала ручкой, и шофер немедленно возле нее притормозил. Было это метрах в пятидесяти от Балабола с прицепом. Аська прямо из-за дерева была втянута в кабину, отъехала подальше и там произвела с шофером краткие переговоры. В результате машина развернулась и подъехала к деревьям.
- Слушай, - быстро приказала Шурику Аська. - Ты в кабине не поместишься, дуй на электричку! Увидимся в городе!
Шурику стало интересно, и он остался понаблюдать.
Развернувшаяся бетономешалка подрулила к Балаболу. Аська, видимо, затаилась на дне кабины. Шофер, не открывая дверцы, высунулся в окошечко и что-то спросил у Балабола - возможно, дорогу.
Судя по балабольской жестикуляции, Балабол взмолился, чтобы его взяли на буксир. Шофер долго не соглашался, потом выкинул ему трос. Балабол старательно привязал прицеп к бетономешалке, хотя так делать не полагается, там должна быть какая-то другая, жесткая цеплялка. Но, когда он, блаженствуя, пошел садиться, машина резко рванула с места и уволокла прицеп. Скорее всего, туда, где можно его пристегнуть более грамотно, чтобы не везти в таком безобразном виде через весь город к Аськиному дому.