– Я уже устала повторять одно и то же: потому что я не хочу. Ты, если хочешь, бери в одну руку торт, в другую ведро и возвращайся к себе в номер. Тебе девушка говорит "нет", а ты не понимаешь. Тебе что, никто никогда не отказывал?
– В такой форме – нет.
– Что ж за девушки-то у тебя были, если, поужинав с тобой в ресторане, они сразу же соглашались переспать с тобой?
– Почему бы и нет? А нам с тобой что-то мешает?
– Мешает.
– И что именно?
– Мое нежелание.
Я посмотрела на пьяного, беспомощного Льва и почему-то улыбнулась…
– Тебе смешно?
– Да.
– Ты надо мной смеешься?
– Совсем недавно ты высказал предположение, что меня сильно обидел какой-то мужчина…
– А разве это не так?
– Мужчины меня не обижают, они, скорее, меня раздражают, потому что думают, что женщины созданы для их утех и любую женщину можно покорить, накормив ее ужином в ресторане. Они раздражают меня, потому что я вижу, как во многих семьях женщины превратились в загнанных лошадей, в то время как их мужья не перетруждаются и не забивают себе голову такой ерундой, как достойное обеспечение своей семьи. Мне противно смотреть, как мужчины уплетают деликатесы, заработанные женой, и вместо того, чтобы встретить ее после тяжелой работы, накормить ужином, приготовить ей душистую ванну и уложить детей спать, мужчины встречают усталых жен с криками "Хочу есть!" и, не обращая внимания на плохое самочувствие жены, напоминают ей о том, что это ее ежедневная работа и она обязана тянуть свою лямку до конца. Меня действительно обидел один мужчина. Вернее, даже не обидел, он просто не оправдал моих надежд. Он обещал мне защиту и поддержку, но вместо этого попытался заслонить весь мир своей широкой спиной, заставляя меня любоваться только на него одного. Он говорил, что он мой талисман, что без него я ничтожна, что без него я никто и зовут меня никак. Без него я пропаду, умру, не выдержу, сломаюсь. А однажды он выплеснул на меня свой эгоизм и цинично ударил. Я ненавижу его за то, что он, такой здоровенный детина, смог поднять руку на слабую, беззащитную и любящую его девушку. Пусть другие прощают подобное, но я не прощу его никогда. Он хотел видеть меня безвольной и покорной, но при этом он постоянно проверял мои нервы на прочность. Если человек нападает на того, кто слабее его, значит, он ощущает собственную неполноценность. Я прошла долгий путь от любви до ненависти, и теперь в этой жизни в отношениях с мужчинами я имею право делать все, что хочу. Я потеряла любовь, но приобрела силу и хороший жизненный опыт, который дает мне возможность называть вещи своими именами. Я знаю, что ненависть рождает разрушение, но пока мне ничего не хочется строить, в моей душе пусто. Мудрые люди говорят, что нужно набраться терпения, переждать и это все пройдет.
Я замолчала и посмотрела на изрядно поднабравшегося Льва глазами, полными слез. Затем быстро взяла себя в руки и улыбнулась.
– Ты мне чего-то такого наговорила, но я ничего не понял, – сказал заплетающимся языком Лев.
– Вот и чудненько.
– И все же, ты мне покажи того урода, который тебя ударил. Я ему в ухо дам. А еще лучше, мы его в торт посадим и ему на голову ведро с клубникой наденем. Пусть знает наших!
Не удержавшись, я прыснула со смеху и ощутила, что ко мне вернулось прежнее настроение.
– А что? С такими пингвинами только так и надо поступать.
С трудом удерживая равновесие, Лев посмотрел на подошедшую к нашему столику официантку и пьяным голосом спросил:
– В чем дело? Где этот пингвин?
– Какой пингвин? Я счет принесла. – Люся пододвинула к Льву счет и покачала головой, показывая мне, что я довела клиента до кондиции.
– Ах счет. Хорошо. А вы заверните нам это с собой.
– Что именно? – захлопала ресницами Люська. – Счет?
– Да нет, какой счет?!
– А что тогда?
– Торт и ведро клубники.
– Как же я вам это заверну?
– На ваше усмотрение. Мы с Настькой сейчас пингвина пойдем ловить, который ее ударил. В торт посадим, а еще ведром ударим.
– Если вы пингвина хотите поймать – то пожалуйста! Но белочку вы уже, по-моему, поймали, – с трудом сдерживая смех, произнесла Люська и бесцеремонно покрутила пальцем у виска.
– Где белочка? – Лев стал смотреть по сторонам, заглядывать под стол и размахивать руками.
– Что вы ищете? – Люська не стала испытывать судьбу и отошла от клиента на безопасное расстояние.
– Белочку, – честно признался мужчина. – Говорят, где-то здесь прыгает. Только что пробежала.
– Белочку вы уже поймали, не стоит ее искать. Вы по счету платить будете? Настька, да он с ума сошел. У него, по-моему, белая горячка, – пожаловалась мне Люська. – Смотри, он руками делает такие движения, как будто белку ловит.
– Лев, тебе счет принесли. Ты платить будешь? – пришла я на подмогу к Люське. – А то охранники сейчас милицию вызовут.
Слово "милиция" подействовало на Льва, как ледяной душ, и он тут же опомнился.
– Не нужно милицию. Я плачу. Только пусть они торт с ведром завернут.
– Да как я это заверну? Это же нереально, – взмолилась Люська.
– Хорошо. Тогда мы у вас столик на колесиках арендуем. Так повезем.
– Куда?
– Ко мне в гостиницу. А завтра, как выспимся, привезем обратно.
– Не положено.
– Да у нас уже давным-давно все положено.
Пока Лев изучал счет, я встала со своего места и направилась к столику, за которым сидел Пётр Петрович.
Глава 16
Заметив все ту же скучающую вульгарно накрашенную девицу, я наигранно ей улыбнулась и показала рукой в сторону Льва.
– Клиент готов.
– Я вижу.
– Можешь приступать к решительным действиям. Я свою работу сделала, теперь твоя очередь.
– Я так понимаю, что мы теперь постоянно будем пересекаться, – заискивающе начала девушка, незаметно перейдя со мной на "ты". – У меня к тебе огромная просьба: ты клиентов так спиртным не накачивай, а то ведь он совсем убитый. Как с ним работать?
– Я же ему специально в рот ничего не вливала, это уж как получилось. Я сделала все от меня зависящее. Да ты его прямо за руку бери и иди к нему в гостиничный номер. Ему сейчас какая разница, ты или я. Мне кажется, что в данный момент для него все девушки на одно лицо, если он уже белок ловит.
– Вообще-то, я привыкла работать с более трезвыми клиентами.
– Это уже твои проблемы. Каждый должен создавать комфортные для него условия сам.
– Да мне нужно, чтобы он меня на деньги не кинул.
– Да как он тебя кинет? У него все деньги в бумажнике.
– Что-то сегодня непруха какая-то. Приличных клиентов нет, единственный более-менее нормальный упился так, что дальше некуда.
– Они все нормальные, просто их раскручивать нужно уметь, – с гордостью произнесла я и пошла дальше.
Подойдя к столику, за которым сидел Пётр все с тем же незнакомцем, я тяжело вздохнула и произнесла усталым голосом:
– Пётр Петрович, на сегодняшний день я свою работу выполнила. Я могу быть свободна?
– Ты не просто свою работу выполнила, ты выполнила ее великолепно. Твой кавалер даже стриптиз не смотрел. Он весь вечер смотрел только на тебя.
– Он стриптиз не смотрел, потому что к сцене спиной сидел, – заметила я.
– А вот и нет. Я думаю, причина не в этом. Просто ты была ему намного интереснее любого стриптиза. А уж про заказ я вообще молчу. Да, чувствую, нашел настоящий клад.
– Это ты меня имеешь в виду?
– Тебя, кого же еще, – похвалил меня Пётр.
– Так я отработала свой долг или нет?
– Посмотрим, какова выручка. Если ты будешь работать такими темпами, то сможешь заработать неплохие деньги. Я же тебе говорил, что у тебя еще появится желание бросить свой юридический, переехать в Ялту и заняться этим делом серьезно.
– Это исключено.
– Настенька, присядь, я познакомлю тебя с одним человеком. – Пётр представил меня сидящему напротив его господину: – Это очень большой и почитаемый человек. Его зовут Виктор.
– Очень приятно, а я – Настя.
– Я это уже понял, – улыбнулся мой новый знакомый.
В этот момент к нашему столику подошел покачивающийся Лев и по-хозяйски сказал:
– Настька, пошли.
– Куда? – не ожидала я такого поворота событий.
– В гостиницу.
– В какую еще гостиницу?
– В мою.
– Так иди, а я здесь при чем?!
– Фиг с этим тортом и ведром. Они нам ни столик на колесиках не дают, ни заворачивать не хотят. Пусть подавятся!
Неожиданно к нашему столику бросились двое стоящих у стены бритоголовых парней и скрутили Льву руки.
– Ребята, отпустите его, – приказал им Виктор.
– Он не дурак и сейчас сам по-хорошему уйдет.
– В чем дело? – спросил Лев, вытаращив на Виктора глаза. Он уже еле стоял на ногах, и я боялась, что он может в любой момент рухнуть на землю. – Я пришел за своей девушкой!
– А кто твоя девушка? – поинтересовался Виктор.
– Настя, – как ни в чем не бывало ответил Лев.
– Я не твоя девушка и никогда ею не была, – напомнила я пьяному Льву. – Если ты захочешь увидеть меня снова, то обязательно приходи завтра вечером в это кафе. Если у меня будет желание, то я обязательно с тобой пообщаюсь. Так что приходи. Мы с тобой еще что-нибудь закажем.
Пётр подозвал Люську и на всякий случай спросил у нее, оплатил ли данный гражданин счет, и, услышав, что он оплатил все до единой гривны и даже оставил хорошие чаевые, расплылся в довольной улыбке.
– Тебе девушка нужна на ночь? – дружелюбно поинтересовался он у пьяного Льва.
– Нужна, – не скрывал своих намерений Лев.
– Хочешь провести с ней ночь?
– Очень хочу.
– А сможешь?
– Конечно, смогу! – обиделся Лев.
– Смотри, какой ты пьяный. Может, лучше пойдешь хорошенько выспишься, а о девочках подумаешь завтра?
– Хочу сегодня, – не унимался пьяный мужчина.
– Ну, если ты уверен, что сможешь…
– Смогу.
– Так вон, девушка у стенки стоит. Ты к ней подойди, узнай у нее расценочки. Она тебе даже скидочку сделает, так как ты теперь наш лучший друг и просто очень хороший клиент. Договорись с ней о цене и веди ее к себе. Она как раз работает по этой части.
Лев повернулся в сторону стоящей у стены девушки, которая тут же изогнулась, как лань, и посмотрела на него зовущим взглядом.
– Иди. Она тебя уже заждалась.
– Я ее не хочу, – категорично заявил Лев. – Зачем мне чужая девушка? Я хочу свою.
– А где твоя-то?
– Вот сидит, – показал на меня Лев.
– А с чего ты взял, что это твоя? – усмехнулся Пётр. – Это моя девушка, а я своими девушками делиться не умею.
– Как она твоя, если она моя? Я за нее платил…
– Где?
– В этом кафе.
– Ты не за нее платил, а за еду.
– Но ведь я ей покупал…
– И что?
– Ничего не пойму. – Лев облокотился о стол и чуть было не свалился на пол.
– Послушай, мужик, – не выдержал сидящий напротив Петра Виктор, – если в течение двух секунд ты отсюда не свалишь, тебя вынесут вперед ногами. Надоело слушать твой бред. Тошно. Я думал, ты хоть немного при понятиях, а ты оказался законченным уродом.
– Опаньки, – рассмеялся пьяный мужчина. – Настька, это и есть твой пингвин? Я его сразу узнал по клюву. Сейчас я ему этот клюв набок сверну, чтобы он раз и навсегда от тебя отстал. Где наше ведро? Сейчас мы этого пингвина туда посадим!
– Что ты сказал?!
– Что ты пингвин, – как ни в чем не бывало ответил Лев.
– Вынести его отсюда, чтобы я его больше не видел!
Два стриженых мордоворота быстро схватили Льва за руки и поволокли к выходу. Лев принялся кричать что-то по поводу того, что мы все одна мафия и что он нас всех выведет на чистую воду.
– Ой, только не убивайте, – перепугалась я за чересчур пьяного мужчину.
– Да кому он нужен, – усмехнулся Виктор. – Просто сейчас мои ребята его немного поучат, чтобы словами не кидался, и он к себе в номер пойдет. Не хотел спать с девкой, будет спать без девки.
– Да какая ему девка! – недоумевал Пётр. – Он на ногах-то стоять не может, не то чтобы еще что-то делать с женщиной.
Как только меня избавили от общества пьяного Льва, я почувствовала себя гораздо лучше и ощутила, что исчезло нервное напряжение и прошла головная боль. Подняв глаза, я увидела у входа в кафе Влада и, неожиданно сама для себя, вздрогнула.
– Извините, но я вынуждена вас оставить.
– Я надеюсь, ты к нам еще вернешься? – поинтересовался Пётр.
– А разве мой рабочий день еще не закончен? – спросила я, встав со своего места.
– Еще нет. У Виктора к тебе серьезный разговор.
Влада я меньше всего ожидала здесь увидеть. Не знаю, но я почему-то чувствовала определенную неловкость за то, чем я занималась в кафе, и поэтому посмотрела на молодого человека каким-то виноватым взглядом.
Я и сама не понимала, почему я чувствую себя такой виноватой, ведь это совершенно чужой мне человек и нас не связывают никакие взаимные обязательства.
– Привет. А ты что здесь делаешь? – обратилась я к Владу.
– Привет. К тебе пришел.
– Зачем?
– Посмотреть, как ты освоилась на новом месте.
– Нормально освоилась. – Я старалась не встречаться с Владом взглядом.
– Вижу, что неплохо. – В голосе Влада послышался упрек, но я не придала этому значения.
– Подошел к кафе, смотрю, а из него мужчину охранники выволокли и вышвырнули, как собачонку. Перебрал, что ли?
– Перебрал.
– Ну и нравы тут у вас царят! Здесь со всеми посетителями так поступают?
– Нет, только с теми, кто не хочет по-хорошему уходить из кафе и начинает буянить. – При этом я рассмеялась, но Влад даже не улыбнулся.
– Ты такая красивая! У тебя столько новых вещей.
– Да у меня, кроме этого платья и сарафана, больше ничего нет.
– Все тот же мужчина купил?
– Ну да, правда, в долг.
Влад положил руку мне на плечо и в сердцах произнес:
– Ты уже освободилась? Пойдем погуляем у моря. Тебе нужно проветриться, у тебя такая нервная и тяжелая работа.
– Ты издеваешься?
– Нет, а разве я сказал что-то не то?
– Влад, мой рабочий день еще не закончился. Давай встретимся завтра на море. Вместе позагораем, покупаемся. Где твои ребята?
– Гуляют. Где ж им еще быть?
– Иди к ним, а завтра мы обязательно увидимся.
– Я тебя подожду.
– Не стоит.
– Но почему?
– Потому что я не могу работать, когда ты рядом, – откровенно ответила я.
– Тебе стыдно?
– С чего ты взял?
– Мне кажется, ты сама понимаешь, что влезла в редкостное дерьмо. Зачем тебе это нужно? Ты можешь пожить у меня.
– Где, на летней веранде?
– Ну почему именно на летней веранде? Ты же видела, что в доме полно места. Мы можем уехать в Москву вместе, на машине. Что тебе сидеть в этой Ялте? Я понимаю, что ты практически не отдохнула, но ведь ты здесь не отдыхаешь, а работаешь.
– Влад, ты пришел читать мне нотации?
– Нет. Я хочу забрать тебя из этого кафе. Я боюсь, что ты втянешься.
– Во что?
– В эту ночную жизнь.
– Ерунда, еще скажи, что я брошу свой юридический и перееду в Ялту, окончательно здесь обоснуюсь и всю свою жизнь посвящу консумации.
– Настя, я этого не говорил, – вздохнул Влад. – Это ты сама придумала. А еще знаешь, мне кажется, что ты работаешь здесь потому, что тебе это нравится.
– Ты о чем? – Я испуганно посмотрела на Влада.
– Тебе это нравится, ты боишься сама себе в этом признаться. Понимаешь, ты такая красивая и такая умная… Мне даже не верится, что ТЫ и ЗДЕСЬ. Ты слишком хороша для этого кафе. Это же так унизительно раскручивать мужиков, которые смотрят на тебя глазами, полными похоти.
– Хватит! – резко перебила я Влада и почувствовала, что меня всю трясет. – Влад, что тебе вообще от меня нужно? Я тебе и так алиби обеспечу. Что ты ко мне в душу лезешь? В ней пусто, понимаешь, пусто?! – Я и сама не заметила, как перешла на крик. – Что ты хочешь от меня? Любви?! Я к ней не готова! Я не хочу, не могу, потому что я знаю, как потом больно расставаться. Я ненавижу любовь, я не хочу больше ничего о ней слышать, потому что она – обыкновенная сука, по-другому я ее назвать не могу!
Влад испугался, увидев, в каком я состоянии, и трясущимися руками достал сигарету.
– Настя, успокойся. Ты, наверно, много выпила, – попытался образумить он меня, но все его усилия были тщетны. Меня уже было не остановить.
– Я действительно много выпила, только не коктейлей, а соков. Мне приносят не настоящие коктейли, чтобы я не стала алкоголичкой.
– Пойдем отсюда, и ты больше никогда сюда не вернешься, в эту грязь.
– А где сейчас нет грязи?! – разозлилась я. – Сейчас между людьми не бывает чистых бескорыстных отношений. Ты хочешь увести меня отсюда и предложить мне свою любовь?! Ты хочешь, чтобы мое сердце оттаяло, а душа начала петь?! Я знаю, ты этого хочешь, но, когда это произойдет и я буду преданно смотреть на тебя, как обожающая своего хозяина собачонка, ты обязательно сделаешь мне больно. Ты сделаешь это в тот момент, когда я буду меньше всего этого ожидать. Ты еще раз докажешь мне, что все, что начинается хорошо, рано или поздно заканчивается плохо. Влад, мне это не нужно! Пойми, я через все это прошла. Хватит, теперь я буду обходить любовь стороной, потому что знаю ее настоящее лицо. Она лживая, изворотливая и хитрая сука. Пусть другие мечтают о любви, те, у кого еще все впереди. А с меня хватит! Я знаю, что, когда эта сука любовь наносит сокрушительный удар и поворачивается к тебе задницей, рушится мир, который так долго ты создавала. На смену любви приходит одиночество, которое мучит тебя еще сильнее, чем любовь. Одиночество начинает над тобой издеваться и заставляет чувствовать тебя ничтожным, потерянным, жалким человеком.
Я говорила и чувствовала, как по моим щекам текут слезы, а косметика размазывается по лицу.
– Я больше не хочу никого любить, ничего не хочу. У меня месяц назад однокурсница умерла, – проговорила я печально.
– От чего? – опешил Влад.
– От любви.
– Как от любви? А разве от нее умирают?
– Умирают, – кивнула я. – Моя однокурсница очень сильно любила одного человека, а он ее бросил. Она ходила вся не своя: постоянно плакала, страдала. Затем попала в психиатрическую больницу и вскоре умерла.
Едва я произнесла последнюю фразу, рядом со мной появился Пётр и слегка потряс меня за плечо:
– Настя, ты как? С тобой все в порядке? Этого супермена тоже нужно выпроводить? Он тебе мешает?
– Нет, это мой друг.
– Так скажи своему другу, что ты еще не закончила работу. Тебя ждет еще один господин, тебе пора идти. Договорись со своим другом встретиться завтра на море, а в рабочее время пусть он тебя не отвлекает.
Сказав это, Пётр протянул мне носовой платок и покачал головой.
– Иди в туалет и приведи себя в порядок. Что ж это за друг такой, девушку до слез довел? Подальше от таких друзей надо. Пусть юноша пойдет погуляет, а тебе работать пора.
Видимо, слова Петра задели Влада за живое, и он взял меня за руку.
– Настя, пошли отсюда.