- Алло? Кира? Это Стефания Андреевна беспокоит. Проверь, пожалуйста, есть ли среди наших студентов Камилла Константиновна Сухорукова, восемьдесят восьмого года рождения. Да, на всех отделениях. Особенно на дневном. Кира, мне эта информация нужна срочно. Сделаешь? Спасибо. Жду.
Папаша-следователь тем временем делился наболевшим. Его монотонно-унылый голос действовал мне на нервы. У нас тут студентов убивают, а он игру в "папы-дочки" затеял.
- Мы всегда были дружны с Камиллочкой, она всем делилась. И со мной. И с матерью. Но со мной больше. Папина дочка, ну, вы понимаете. А полтора года назад ее как подменили. Стала озлобленной, нервной, грубой. Слова лишнего не скажи - либо плачет, либо хамит. И в школе начались проблемы. Мать с ней совершенно не справлялась. А я… Мы тогда маньяка искали, я дома почти не бывал. Только звонками обменивались. Как дела? - Нормально. Ты поела? - Да. Двойки есть? - Нет. Все хорошо? - Пока. И так через день, иногда не удавалось позвонить. Жена больная, в постели лежит, за ней уход нужен. От дочки помощи никакой. Словно чужая. А ведь мы ей все лучшее старались дать, правда, не всегда получалось. В общем, сам виноват - упустил время.
- Может, наркотики?
- Я тоже заподозрил, но, к счастью, мои страхи не подтвердились. Не кололась, дрянь всякую не нюхала, в притонах не появлялась. Я вообще не знаю, как она проводила время. Потом наступило затишье. Дочь, словно очнулась от дурного сна. Милая, приветливая, как и была. Мы перевели дух. Но год с лишним назад Камилла исчезла. Ушла утром и не вернулась. В комнате полный порядок, вещи аккуратно разложены. Нет только паспорта и аттестата. И дневник, который она вела, тоже исчез.
- Вы знаете, о чем она писала?
- Но это же личный дневник! - сколько пафоса было в этой фразе! - Мы доверяли ей и никогда не лезли в личную жизнь нашей дочери.
На пафос я не поддалась.
- Зря не лезли. Об этом еще Мариенгоф писал. Всегда проверяйте дневники ваших детей, чтобы потом не корить себя всю оставшуюся жизнь. Он знал, о чем говорил. У него сын покончил с собой. В шестнадцать лет. И своего равнодушия он не простил ни себе, ни жене. Вы тоже так хотите?
- А вы жестокая, - протянул с удивлением Сухоруков.
- Просто ханжества не люблю. Так что дальше?
- А что дальше? - понурился он. - Подали в розыск, но никакой зацепки. Поднял друзей, знакомых. Ни-че-го. Словно ее и не было. Как сквозь землю провалилась. Жена ежедневно в церковь ходит, - Константин неосознанно поморщился, словно молитвы супруги были главной его проблемой. - Две недели назад случайно повстречал соседку: она была одноклассницей дочери, и та вдруг говорит, что видела Камиллу около вашего факультета. Хотела подойти, но не решилась. Подумала, что померещилось. А тут убийство. Вот я и вызвался вести дело. Честно говоря, ехал к вам и представлял, что увижу труп дочери. Но обошлось. Не моя.
- Что ж так долго собирались? - спросила я. - Все-таки две недели прошло.
- Да в командировку отправили, - с досадой ответил Сухоруков. - А жене не поручишь, она и так за каждую соломинку хватается, а потом неделями от депрессии лечится.
- Послушайте, а паспорт вы проследить не пробовали? Ведь должна она была где-то засветиться!
- Пробовали! Ни следа. Нет ни человека, ни паспорта. До сих пор не пойму, почему она убежала, чем мы ее обидели. Ведь все для нее… Платье к выпускному сшили на машинке, жена еще десять лет назад ткань купила. Переливчатая такая, с набивным рисунком. Красиво. И Камиллочка была - глаз не оторвать.
В доморощенном платье из старой пожелтевшей ткани? В данном случае даже Золушка бы удавилась, что говорить о современной девчонке! Тем более такой… никакой….
- Вы думаете, что она убежала? - как ни старалась, прозвучавшее сомнение скрыть не удалось.
- Теперь и не знаю, что думать, - сокрушенно и честно ответил он. - Но, согласитесь, быть беглянкой лучше, чем жертвой убийцы и насильника.
Мы оба вздрогнули от звонка. Рапорт Киры из деканата был лаконичным: Камилла Сухорукова у нас не училась. Более того, у нас нет ни одной студентки с таким именем - Камилла. "Они бы ее еще Офелией назвали, - пробурчала Кира напоследок".
- Скорей всего, соседка ошиблась, - Сухоруков бережно спрятал фотографию. - Перепутала. Она ведь тоже скучает. С Камиллочкой все дружили. Она добрая была, только иногда срывалась, но подруг было много. Вот девочка и выдает желаемое за действительное. Вы уж извините меня. Стефания Андреевна, что я смешал и личное, и профессиональное. Больше такого не повторится. Пойду, наверное, еще столько работы предстоит.
- Константин Григорьевич, а что с Джокером? - спросила я его уже на выходе.
- Будем искать. Отрабатывать версии, связи, знакомства. Все, как обычно. Ежедневная рутина. Дай бог, чтобы на этом убийства закончились, - однако неверия в его голосе было намного больше, чем надежды. Впрочем, как и у меня. Человек, который не смог найти собственную дочь, вряд ли найдет убийцу. Особенно, если и дочь, и убийца не хотят, чтобы их нашли. "Черт, все смешалось в моей голове, - сказал Страшила Мудрый".
Кто же ты, Джокер?
Оставшись в одиночестве, я автоматически открыла почту. Сообщение от Джокера таинственным образом исчезло. И как только ему удаются такие технические штучки? Новых писем нет. Сплошной спам. Мне предлагают лыжи, надувных женщин, новую и перспективную работу, ручки-шпионы и базы данных. Стоп! А это что такое?
"СТАРО…
НО ЗАСЛУЖИВАЕТ ТОГО, ЧТОБЫ ПРОЧЕСТЬ ЕЩЕ РАЗ.
Я посылаю это письмо дальше, поскольку мне это определенно помогло, и все мы могли бы привнести больше спокойствия в свою жизнь. Последовав простому совету, услышанному на шоу д-ра Фила, я, наконец, обрела внутренний покой. Д-р Фил заявил: "Способ достижения внутреннего покоя состоит том, чтобы закончить все то, что вы начали". Так, я осмотрела свой дом, чтобы увидеть все то, что я начала и не закончила, и перед тем как выйти из дома сегодня утром, я прикончила бутылку Мерло, бутылку белого вина Цинфандель, бутылку Бэйлиса, бутылку кофейного ликера Калуа, пакет печенья Ореос, оставшиеся таблетки прозака и валиума, недоеденный чизкейк, немного соленых крекеров и коробку шоколадных конфет. Вы не представляете себе, насколько хорошо, чертовски хорошо я себя почувствовала. Пожалуйста, передайте это письмо тем, кому, по вашему мнению, необходим внутренний покой".
Внутренний покой…
Как вовремя, черт побери, как вовремя.
ГЛАВА 5
К вечеру у меня кружилась голова. Ни один нормальный человек не может вынести столько событий за один день, особенно если он голодный. Мне даже в буфет не выбежать за плюшкой, посетитель за посетителем, звонок за звонком.
Первыми, разумеется, позвонили любимые родственники.
- Эфа! Ты жива? - надрывалась в трубке перепуганная Клара. - Сейчас сюжет по телеку показали. Сказали, что убили молодую и красивую девушку. Я думала, что тебя! Странно, почему тебя не убили, если ты молодая и красивая?! Эфа, почему ты молчишь?!
Обожаю свою бабулю! То, что на нашем факультете есть помоложе и сексапильнее, Кларе в голову не приходит.
Дед был лаконичен:
- Нормально, Эфка, прорвемся! Ты столько убийств распутала, что и не привыкать. Собирай доказательства, вечером обмозгуем, вмиг твоего убийцу на чистую воду выведем.
Фима и Соня вырывали друг у друга трубку:
- Эфа! А крови много было? А погоня? А, правда, что это серийный маньяк?! А почему ее называли Мессалиной?
Тьфу! Они неисправимы. Как и Ольга:
- Эфа, ты не рассмотрела, а какая на ней была помада? Очень интересный оттенок. Благородный, приглушенный цвет. Может, при тебе ее сумочку открывали? А? Эфа, не шипи, пожалуйста, для меня это очень важно. Я полгода такую помаду ищу!
Не было при Варваре сумочки, не было. И про помаду ничего не могу сказать: может, оттенок и благородный, но под скотчем не разберешь.
К шестнадцати ноль-ноль прибыли разъяренные родители Вари Громовой, в сопровождении охраны и новых супругов. Вопреки ожиданиям, на их лицах не было и тени горя, только раздражение.
- Немедленно снимите это! - заявил мне депутат Громов, ввалившись в кабинет.
- Как вы могли допустить?! - возопила депутат Громова, прибывшая вслед за мужем. - Снимите! Это! Немедленно! - указательный палец ткнулся в район моего декольте.
После небольшой перебранки выяснилось, что депутаты требуют убрать дневник их дочери с сайта нашего факультета. Только и всего. Про смерть Вари они даже не заикнулись, у меня даже закралась крамольная мысль: а знают ли они об этом?
Оказалось, знают. Но особых эмоций не испытывают. Последнее заявление, разумеется, не для прессы. Для прессы подготовлен другой пресс-релиз, где есть все необходимые выражения: "убиты горем", " обращение к президенту", "создание независимой комиссии по расследованию", "требуют наказать виновных", "политическая подоплека" и так далее.
- Вы не понимаете, как может сейчас повредить этот дневник! - жаловалась тем временем высокопоставленная мамаша, приникнув к фляжке с коньяком. Я профессионально оценила дизайн емкости. Ох, произведение искусства. В такой даже очень хороший коньяк покажется бодягой. - Подумать только, моя дочь была нимфоманкой! Какой позор! Если об этом пронюхают мои оппоненты…
- Думаю, они уже пронюхали. Так что нет смысла убиваться по этому поводу. К тому же с трудом вериться, что вы были не в курсе относительно ее сексуальных пристрастий, - не сдержала иронии я.
- Конечно, я ничего не знала, - на меня уставились два неправдоподобно зеленых глаза, опушенные столь же неправдоподобными ресницами. Мои комплименты стилисту-визажисту. - Откуда?! Вадик, ты ведь тоже не догадывался? Вадик! Скажи, что ты не догадывался!
Вполне понятно, что Вадик, он же папаша несчастной Вари, ни о чем не догадывался. Он бы и про сайт не проведал, если бы добрые люди из Законодательного Собрания не сказали. И распечатку не поднесли на блюдечке с серебряной каемочкой.
- Так вы снимите эту гадость? - в двадцатый раз спрашивал он, насилуя дорогие инкрустированные четки из красного дерева. Странное дело, четки мусульманские, а Громов вроде как и православный! "Ну, за религию!" - сказал князь Владимир, упившись до чертиков.
Я кивала, мол, конечно, снимем, какие проблемы?! Однако интуиция подсказывала: так просто эту "гадость" не снимешь. Джокер не позволит. Поэтому она будет висеть ровно столько, сколько он захочет. Ну, вот, приехали: я начинаю думать о нем всерьез.
Депутаты шумно поднялись: папа уронил четки, мама, запрокинув изящную голову, сделала последний глоток из дорогой фляги. Они уходили с чувством выполненного долга. В приемной Громовых ожидали их верные половины и не менее верная охрана. Жизнь продолжается. И вечный бой, покой нам только снится! Вот только для Вари этот покой уже стал холодной реальностью. Никому она не нужна. Ни до, ни после смерти.
- Скажите, а вам ее, что, совсем не жаль? - вырвалось у меня напоследок.
Громовы уставились на меня с выражением искреннего удивления:
- Как вам сказать, - сказала холеная и чуть захмелевшая мамаша. Ее зеленые глаза отливали теперь кошачьим блеском. - Если вдуматься, то жалко, конечно, все-таки дочь родная. Но если не думать, то…что поделаешь? Бог дал, бог взял. Знаете, Стефания, ик… Без Вари как-то спокойнее. Ни тебе скандалов, ни угроз, ни мужиков незнакомых. Подвоха не ждешь, и от этого на душе легче становится. Она в последнее время совсем неуправляемая стала: либо с кобелями путалась, либо часами в Интернете сидела. Порносайт за порносайтом проглядывала. Ну а после того, как однажды пришла домой в окровавленной шубе, мы вообще с ней перестали разговаривать. Представляете, стоит в прихожей, глаза стеклянные, а мех просто слипся от крови. Ой!
Мадам получила пинок в бок от бывшего мужа и замолчала, мысленно ругая себя за длинный язык. Окровавленная одежда? - очень интересно. Громов грубовато взял экс-супругу под норковый локоток и повел к выходу. На пороге обернулся:
- Вы простите нас, Стефания Андреевна. Столько бед в последнее время свалилось. Варя, дневник этот дурацкий, у меня законопроект слетел, а у жены две недели назад младший брат погиб. Так что не судите строго, нам и так тяжело. Черная полоса в жизни наступила. Правильно мне астролог говорил: кармический год. Нужно стиснуть зубы и переждать. После черной полосы всегда идет белая. А без Вари нам действительно спокойнее стало. Наверное, ужасно так говорить, но это правда.
Я не нашлась, что ответить. И только, когда за ними закрылась дверь, вдруг сообразила. Погибший брат - это дядя Варвары, то есть тот, кто ее и лишил невинности в малолетнем возрасте. Если, конечно, верить опубликованному в рунете дневнику. Кстати, а где у меня гарантия подлинности сетевых заметок? Гарантий нет. Единственный довод - визит родителей. Будь дневник очередной "уткой", они бы и не пошевелились. Сразу бы в суд подали. Причем на меня. И пока бы я на всех углах кричала, мол, не виноватая я, они бы давно мне иск вкатили. По полной программе. Значит, есть, за что зацепиться. Второй момент - окровавленная шубка Варвары, о которой вскользь упомянула мать убитой. Вряд ли это была собственная кровь Вари. Тогда бы была запачкана подкладка, а если кровь была на меху, то…
Стоп! Главное - не спешить с выводами. Лучше разложить все по полочкам. Итак, две недели назад убивают дядю Варвары Громовой. В блокноте я пометила: "узнать, где и как". Думаю, это не проблема. Надо только пролистать газеты за последний месяц. Это раз.
Теперь два. Одновременно Варя и Николай получают некое предложение, после которого "должна наступить свобода". Нетрудно догадаться, что предложение поступило от таинственного Джокера. Может быть, они на пару и убили дядю Вари? Но причем тут Николай? Ему-то какой резон убивать незнакомого человека? Или знакомого? Бр-р, и тпру! Осади назад, Эфа! Не так быстро.
Я снова зашла на факультетский форум. Что за чертовщина? Дневника и в помине нет, нет и топика, посвященного убийству. Не привиделось же мне! И не только мне, надо сказать. Хорошо бы завтра поспрашивать ответственного за сайт, что, собственно, у нас творится в сети. Хорошо бы… Если, конечно, я вспомню, кто у нас ответственный. А это очень непросто. Факультетский сайт обычно дается в качестве научно-трудовой повинности, поэтому народ на этой неоплачиваемой "должности" долго не задерживается. Иногда новости не обновляются месяцами. В блокноте появилась еще одна запись: "Сайт".
Взглянув на часы, я ужаснулась. Девятый час. Не то чтобы у меня были планы на вечер, но все же негоже засиживаться на работе допоздна. Тем более, если никто этого все равно не оценит. Домой, домой! Под бочок к крокодилу, а жабика на грудь. Вот и вся моя женская радость.
Но не сбылось. В приемной ждал посетитель. Молодой. Симпатичный. И что характерно, блондин. Редкий случай в моей биографии: до сих пор с блондинами жизнь редко сталкивала. Я как-то по шатенам специализируюсь.
- Вы к кому? - спросила я, запирая кабинет на ключ. Ключ по закону подлости буксовал.
Он улыбнулся:
- К декану. Встреча. Деловая.
- Не поздновато ли выбрали время для встреч? Тем более деловых? - упрямый ключ наконец повернулся. - И куда вы дели мою секретаршу?
- Для встреч - самое время. А секретаршу отпустил домой, - он помог мне надеть шубку. - Время-то действительно позднее. А девушка созрела… В смысле засиделась на работе.
- И она согласилась?
- А почему бы и нет? - так улыбаются только Чеширские коты. - Я - убедительный.
- Ну, а меня вы зачем хотели видеть? - ситуация откровенно забавляла.
- А вы декан?
- Декан. Так зачем?
- Кофейку попить.
- И вы уверены, что я соглашусь?
В ответ - довольная ухмылка.
- Почему бы и нет? Я - очень обаятельный. Кстати, меня зовут Александр Жданов. И я журналист.
Самое интересное, что информация об убийствах его практически не интересовала. Вот это-то и настораживало. Зачем тогда со мной знакомиться? В силу прекрасных глаз я уже лет десять как не верю. Именно такая у нас с ним и возрастная разница. Причем на глазок. Если по паспорту, то плюс-минус еще пару лет. Вот только в чью пользу?! Другое дело, что никого подозревать мне сейчас не хотелось, как, впрочем, не хотелось и думать. Слишком сложным, длинным и печальным оказался этот день. Саша мгновенно уловил мое настроение и вместо кофе предложил выпить в ближайшем кафе. Я, естественно, не отказалась. Кто бы сомневался!
…А потом было лето,
Мы прощались и знали,
Мы одной с тобой крови,
мы - небесных кровей.
Твои драные джинсы,
и монгольские скулы,
ты была моей тайной,
зазнобой моей…
После второго бокала мартини, под песни "Ночных снайперов" мы перешли на "ты". После трех бокалов - прорвало. Теперь я была готова поделиться своими подозрениями с кем угодно, тем более, с таким симпатягой. Другое дело, что он не хотел ничего слушать. О музыке - да. О литературе - да. О путешествиях - да. О любви - да. Об убийствах - нет. В какой-то момент я даже разозлилась.
- Ты журналист или нет? Я тебе про убийства толкую, а ты мне про зарубежных и отечественных исполнителей. Я, конечно, не прочь проникнуть в тайны отечественного шоу-бизнеса, но у меня, пардон, сейчас другие тайны.
- Вообще-то, я музыкальный обозреватель, - признался Саша. - Просто в редакции никого не осталось, вот и послали меня. Пока информация свежая. Так сказать, по горячим следам. Я и не отказывался. Здесь столько друзей учится, что и по пальцам не пересчитать. Полный диктофон информации. Плюс сайт с дневником. Плюс разговоры с персоналом и ментами. В общем, на заметку хватит.
- Ну а я тебе зачем? Чтобы придать вес публикации? "По словам декана Стефании Ивановой, убийства ее студентов произошли сами по себе и ни в коем случае не связаны с факультетом". Так?
Жданов пожал плечами:
- Примерно. Но познакомился исключительно из любопытства. О тебе столько всего рассказывали. Не обошлось без упоминаний о твоей красоте, уме и просто гениальной способности впутываться в различные истории и впутывать в них близких людей. Положа руку на сердце, не верил, но теперь готов признать свои ошибки.
И этот туда же. Сговорились, что ли? Впрочем, если выбирать между следователем и журналистом, я предпочту журналиста. Тьфу, какая ерунда в голову лезет. Хотя… С точки зрения информации, Саша может быть мне очень полезен. Даже более, чем… "Снайперы" придали смелости. Что теперь между нами? Никогда не забудешь. Горький мед и цунами…
- Саня, не в службу, а в дружбу, - заканючила я, приговаривая четвертый бокал с мартини. Напряжение трудного дня, наконец-то, отпустило. - Можешь помочь?
Тот мгновенно стряхнул маску веселого и беззаботного парня. Я невольно поежилась, встретившись с холодным и цепким взглядом:
- Не вопрос. Говори, что надо. Сделаю.
О! Точно и конкретно. Мне нравится такой подход к делу.
- У вас ведь есть архивы новостей в редакции?
- Есть.
- Мне нужна полная информация о смерти брата депутата Громовой. Примерно две недели назад, может, и побольше. Если сможешь нарыть что-нибудь дополнительно, буду благодарна.