Шофер невозмутимо смотрел вперед и ехал, избегая колдобин, чтобы не потревожить своих пассажиров. Алла кинула на него взгляд, усмехнулась и осталась на коленях любовника в той же позе - юбка задрана, грудь обнажена. Да плевать ей, что подумает тупой водила!
Что на нее нашло? Да зачем об этом думать? Мощный зов плоти, неподвластный разуму, когда слабеют мозги. Этот маленький мужчина чем-то ее взял. Хотелось отдаться, и мозги всмятку. Даже сейчас ощущать под собой его теплые ноги было приятно. С необычной для нее нежностью Алла погладила бедра Мирона.
Партнер, который подарил тебе наслаждение, - это Мужчина.
Безумство тела продолжалось неделю. Алла даже не утруждала себя раздумьями, почему будто с цепи сорвалась... Плоть порой неподвластна разуму и живет своей жизнью...
Слава загорался, лишь коснувшись любовницы, и она тоже вспыхивала в ответ.
Шестерки Мирона попрятались, стараясь как можно реже попадаться на глаза командиру и его капризной любовнице. А Слава настолько потерял от нее голову, что не обращал ни на кого внимания. Неизвестно, как это отразилось на мнении бойцов о своем командире, поскольку их мнения никто не спрашивал.
За столь короткий срок Алла стала полновластной хозяйкой в доме Мирона и железной рукой правила его шестерками. Вспыльчивая, скорая на расправу, поднаторевшая в кулачном бою с бывшим мужем, она даже пару раз заехала по зубам бойцам Мирона и сразу завоевала их безграничное уважение - они понимали только силу. Ее неудовольствия боевики теперь боялись не меньше, чем гнева самого командира.
Она так увлеклась постельными забавами, что забыла и о работе, и о любимой подруге.
Когда блудная Алла наконец явилась, Лара с трудом ее узнала: под глазами синеватые круги, щеки запали, взгляд отрешенный. Подруга выглядела так, будто ее долго держали в темнице и морили голодом.
- Мать, что он с тобой сделал? - ахнула Лариса.
- Ничего, сама поддалась зову плоти.
- Ты?!
Алла расправила плечи, оглядела себя, усмехнулась и подмигнула подруге.
- Тяжкое бремя плоти, старушка. Аль я виновата, что сама-то дыровата? - дурачась, пропела она.
- Он тебя не мучил?
- Охренела, мать?! Облизывал с истинным упоением. Я от чувств даже в мазохизм вдарилась, кричала, чтоб он сделал мне больно, но Славка не внял и делал только приятно.
Лариса расслабилась. Ну, Алка... Кто бы мог подумать, что верная боевая подруга способна так увлечься. Уже лет пятнадцать она не влюблялась. Или время пришло? Чем же Мирон ее привлек? Он отнюдь не сексапил.
Правда, сама Лара частенько теряла голову от очередного любовника, а потом, оглядываясь на прошлое безумство, удивлялась - что на нее нашло?
Таковы уж женщины - если есть соответствующий настрой, влюбишься безоглядно.
"Может, в Мироне есть нечто этакое... Маленькие мужчины в постели бывают очень даже ничего..." - нашла подходящее объяснение Лара.
- Что - классный любовник? - не удержалась она от любопытства.
- Да хрен его знает, но всю неделю трахались, как очумелые, везде и безостановочно. Я все мозги растеряла, Славка тоже.
Лариса понимающе улыбнулась: сама такая. Алла встретилась с ней взглядом и ухмыльнулась:
- Да уж, старушка, не в моем характере подобное. Собиралась его окрутить, да нашло вдруг временное умопомрачение, не совладала с плотью...
- Он тебе нравится?
- Не знаю, мать. Вроде бы ничего особенного, но приятно вспомнить, даже сейчас бросило в жар.
Ларисе вдруг стало страшно. Мирон - бандитский главарь, а Алка - авантюристка. Что получится из этой взрывоопасной смеси?
- Алка, умоляю, будь с ним поосторожнее. Сама же знаешь, кто он такой...
- Не бойся, дорогая. Буйство плоти не бывает вечным. Включу мозги, приласкаю, если захочется, но уже без прежнего пыла.
- Неужели Мирон тоже воспылал страстью?
- Не то слово. Забавный мужичок. Порвал на мне трусы, колготки, лифчик и все бережно сохранил на память о первой встрече. Сентиментальный бандит - это ж просто умора! От моих сисек он в экстазе. Накупил мне кучу дорогого белья, но ошибся в размерах - я баба габаритная, лифчик пятого номера шьют не все фирмы, а уж красивых трусов на мою жопу и вовсе не сыскать. Француженки-то все субтильные. Видела бы ты картинку, как крутой бандитский главарь рвал белье, которое на меня не лезло! Зато теперь Мироша осознал, какое богатство ему досталось - столько мяса, причем красивого мяса, а для маленького мужчинки это ценно вдвойне.
- Что собираешься делать?
- Действовать по первоначальному сценарию. То подразню, чтобы не отвык, то отпущу тормоза. Славка уже на все готов. Управлять мужиком, который хочет, - плевое дело. Все в руках человека, а человек в руках женщины.
С тех пор как подруги познакомились с Мироном, их дела стремительно пошли в гору. Он сдержал свое обещание. Начинающие бизнес-леди получили в его банке долговременный кредит, честно поделили его и вложили все деньги в дело. Для обеих Слава нашел новые помещения. Офис, совмещенный с огромным складом, занимал весь первый этаж. Никакого сравнения с их прежними сырыми подвалами. Удобный подъезд для грузового транспорта, люки и транспортеры, которые позволяли одновременно и принимать товар, и отпускать его, в каждой комнате телефоны, сигнализация. По смешным ценам подруги купили якобы списанные, но в прекрасном состоянии грузовые машины. Для обеих из Германии пригнали новенькие иномарки. Лихачка Алла заказала маневренный "фольксваген" любимого ею красного цвета, примерный водитель Лара - черный "мерседес".
С деловыми партнерами проблем не возникало - дамы никогда не нарушали сроков оплаты или поставок по договору и не знали слова "неплатежи". Счета подруг тоже оплачивались вовремя.
Обе переехали из своих малометражных двухкомнатных квартир в шикарные многокомнатные. Теперь от их квартир до офисов всего пятнадцать минут езды.
- Убедилась, старушка, что даже с бандитами можно дружить? - усмехалась Алла. - Чуешь, как Мироша нас приподнял, причем не вкладывая ни копейки своих и ничем не рискуя: мы платежеспособны, кредит исправно погашаем и скоро совсем расплатимся. Быть честным выгодно. Забавно, что нормальные партнерские отношения обеспечивает своим покровительством бандит.
- Мать, не наговаривай на Славку, - вступилась за Мирона Лариса. - Он не бандит.
- Бандит, бандит, не сомневайся, - заверила Криминальная леди. - Только чуть-чуть поцивильней других. Если с ним по-хорошему, - сама любезность, а попробуй его кинь - сразу клыки покажет.
- Известно же, что сейчас творится, - задумчиво произнесла Лара. - Вот ему и приходится действовать с позиции силы.
- Старуха, ты готова всех оправдать. Идеалистка ты и лакировщица действительности. Нельзя жить по звериным законам - у кого сила, тот и прав. А сила Мирона - боевики с автоматами. Ты бы видела, сколько у них оружия! Можно подумать, они собрались воевать.
- Ты что, даже на оружейном складе побывала? - ахнула Лара.
- А как же! У Славки от меня секретов нет. Смех на лужайке! Я - бандитская подруга, наперсница и советчица! Обалдеть можно!
- Но ты же хотела стать подругой Мирона.
- Дура ты, Ларка! - разозлилась Алла. - Мой отец - профессор, мама - искусствовед, я сама чуть кандидатскую не защитила, да погналась за длинным рублем. Как говорил Овидий, "amor sceleratus habendi" - обуяла меня преступная страсть к стяжательству, вот и пришлось озаботиться защитой. На кой мне хрен, скажи на милость, статус подруги бандита, если бы не крайняя в этом необходимость?!
- Но ведь не было крайней необходимости!
- Да-а? Много ты знаешь! А не желаешь оказаться с проломленной башкой в канализационном люке? Нет? Вот и молчи. Меньше знаешь - роса очи не выест. Я-то баба крепкая, не из бздливых, однако стать хладным трупом в самом цветущем возрасте не намерена.
- По-моему, ты преувеличиваешь... - неуверенно возражала Лариса.
- Ничего я не преувеличиваю! - отрезала Криминальная леди. - Если бы не Мирон - нас с тобой давно бы раздолбали. Так что, хоть он и бандитская рожа, пусть живет подольше. Если с ним что случится, за нашу с тобой жизнь я и гроша ломаного не дам.
Много лет спустя
"Какими мы с Алкой были и какими стали... - печалилась Лара, вспоминая прошлое. - Могла ли я представить себе тогда, в какой переплет попаду?! Костя мертв, предстоит следствие..."
Позвонил мужчина и, представившись Прохоровым, следователем, который ведет дело об убийстве Константина Сохова, спросил, сможет ли она приехать завтра в три часа дня.
- Смогу, - немеющими губами произнесла Лариса.
Вот и началось.
Приказав себе обуздать эмоции, она через силу занималась привычными делами. На удивление гладко провела переговоры в "Карелии". Эдуард Семенович Завьялов, генеральный директор фирмы, оказался молодым, но ушлым, все легко схватывал и сразу принимал решения. Они быстро пришли к согласию.
Эдуард Семенович с первого взгляда оценил ее внешность. "Дорогая женщина" - прочитала Лара в его глазах. Будь это неделей раньше, она с удовольствием приняла бы игру, когда взглядами говорится больше, чем словами. Но сейчас, когда к сердцу подбирается когтистая лапа страха, - ей было не до флирта. Сделав вид, что не замечает выразительных взглядов, Лариса сухо попрощалась и назвала шоферу адрес фирмы "Феникс".
Скользя невидящим взглядом по мелькающим за окном вывескам, она опять погрузилась в безрадостные размышления.
Зачем все это было нужно? Алке лишь бы пощекотать нервы острыми ощущениями, и бизнес дал ей желаемое. А она, Лариса, хотела лишь заработать на более-менее приличную жизнь своей семье. Однако затянуло. Затуманило мозги дымкой вседозволенности...
"Люди гибнут за металл..." В погоне за деньгами одни теряют жизнь, другие - душу, третьи - свободу. За все приходится расплачиваться.
И что теперь? По сути, ей не к кому прислониться. Муж - пустое место, любовники приходят и уходят. Только любимая подруга ободрит и поддержит. От чего танцевали, к тому и пришли.
Лара достала сигареты, телохранитель Гена тут же услужливо чиркнул зажигалкой. Машинально поблагодарив, она снова уставилась в окно.
Дела, дела... Ради чего? Вариант "деньги ради денег" - не для нее. Когда-то был азарт, а теперь, по сути, стала заложницей нового образа жизни…
Как надоело изображать благополучную женщину, когда вся душа дрожит... Кто бы снял тяжкий груз с ее плеч?! Где они, истинные мужчины, способные вовремя прийти на помощь?..
Борис Аронович Яцкин, директор фирмы "Феникс", встретил ее на пороге своего кабинета.
- Голубушка, Ларочка Николаевна... Все знаю.
Конечно, он знает. Уж кто-кто, а Ароныч всегда первым узнает плохие новости. Лара посмотрела ему в глаза. Перед Аронычем не нужно играть благополучную даму, его не обманешь, хотя он и изображает эдакого добродушного дядюшку. Когда-то он выручил ее из беды, да и потом не раз помогал. Старый стреляный воробей, Ароныч умел отличить подлинное от фальшивки.
- Лариса Николаевна, мне ваши проблемы небезразличны. Все, что в моих силах...
- А что в ваших силах, Борис Аронович? - Она пошла ва-банк.
Он положил свою пухлую ладошку на ее руку. От другого Лара не потерпела бы такой фамильярности, но Ароныч - почти отец.
- Душа моя, не все, но многое. Деньги пока еще никто не отменял.
Да уж, денег у Ароныча навалом. Бывший теневик, теперь глава крупной фирмы. Захочет - всех перекупит. Да ведь и Лариса не бедная.
- Деньги - еще не все, - машинально обронила она.
- Есть и связи. Раньше это называлось "блат", теперь говорят по-другому, но какая разница? И адвокаты хорошие есть, и в органах немало своих людей. Вам обязательно нужен адвокат, ситуация серьезная.
Она задумчиво курила. Рядом с Аронычем стало спокойнее. Он держал ее руку в своих пухлых ладошках, от которых исходили тепло и уверенность, что все обойдется.
- Ларочка Николаевна! Я же понимаю, как тяжело в бизнесе такой женщине, как вы! Надеюсь, что вы отнесетесь к словам старика без обид. Вы же жемчужина, истинная женщина, настоящая аристократка! Эх, где мои хотя бы сорок лет!.. Я, старый, потасканный ловелас, всегда ценил в дамах не красоту, не ум и тем более не деловые качества, а женственность. Простите за сентиментальность, но в вас есть такая трогательная слабость... Всю жизнь мечтал о дочери, а у меня, к сожалению, два великовозрастных оболтуса, которые никак не хотят жениться и порадовать старого отца внучкой...
- Спасибо, Борис Аронович, рядом с вами я оттаяла душой. Хотелось поддержки, и я ее получила.
Сев в машину, она призадумалась. Ароныч и успокоил, и в то же время разбередил душу. Если уж этот старый жук не скрывает, что дело плохо, значит, и в самом деле плохо.
Всю прошедшую неделю Лара держалась на одном характере, а теперь устала. Да гори все синим пламенем! Остались еще дела, но в таком настроении ехать к партнерам не стоит. Лучше к Алке, опереться о плечо верной подруги.
- В "Приму", - приказала Лариса шоферу и отвернулась к окну.
- Алка, мне не по себе...
- Дорогая, я с тобой.
Некоторое время Лара молча курила, уставившись в невидимую точку перед собой.
Алла не лезла ей в душу и тоже дымила, исподтишка рассматривая подругу. Та была бледна до прозрачности, под глазами залегли тени, значит, опять всю ночь мучилась бессонницей и тяжкими думами.
Наконец верная боевая подруга не выдержала:
- Ларка, еще не вечер…
- А? - машинально отозвалась та.
- Да что ты расползлась-то!
- Тяжело, Алка... В душе такая муть... Мне страшно...
- Выберемся, подруга, и не из таких переделок вылезали.
- Таких еще не было...
- Все бывает в первый раз. Жалко Костю, славный был парнишка, ему бы жить да жить. И будущее у мальца было - способный, обучаемый, умел держаться. При нашей поддержке далеко бы пошел...
- Алка, не дави на нервы...
- Мать, я не собираюсь тянуть из тебя правду клещами. Но тебя что-то гнетет, я же не слепая. Облегчила бы душу признанием - я бы знала, что предпринять... - Всеобщая палочка-выручалочка сделала паузу и, не дождавшись ответа, бодро продолжала: - Не хочешь колоться - дело твое. Но знай - я лягу под любого, всех продам-перепродам, но тебя из передряги вытащу. Мокряк, конечно, дело серьезное, но не горюй, подружка, прорвемся.
Нахальный оптимизм подруги всегда вселял уверенность. С детства Лара привыкла на нее полагаться. В трудную минуту Алка всегда рядом. И сейчас Лариса тянулась к ней, искала опоры, но не могла сказать всей правды. Помимо всего, что свалилось на нее за эти дни, было еще одно тяжелое потрясение, о котором ей не хотелось ни думать, ни вспоминать...
- Мать, я поехала, меня дома Алешка ждет. - Лара ткнула сигарету в пепельницу и встала.
Телохранитель распахнул дверцу машины. Алла придержала подругу за руку, поглядывая на нее, как на больного ребенка - уже лучше или пока без перемен? Нет, все еще в полном раскардане. Ларка, любимая подружка... Лицо белое, взгляд растерянный, сама не своя.
- Не раскисай, мать...
- Да пошла ты! - отмахнулась Лариса и, не прощаясь, села в машину. Она терпеть не могла, когда ее жалели.
По дороге Лара тупо смотрела в окно. В голове вертелась одна и та же мысль: что будет, как жить дальше?
Проверка подъезда - надоевший до чертиков ритуал, телохранители с озабоченным видом изображают рвение. Если кто-то действительно покушается на ее жизнь, разве они спасут от оптического прицела снайпера?
Дон, овчарка-двухлетка, вертелся рядом, сопя от переполнявших его чувств, тыкался носом в любимую хозяйку. Муж выглянул в коридор, улыбнулся, поздоровался и снова скрылся. Алешка выбежал из своей комнаты. Внешне благополучный, а на самом деле такой неустойчивый мир... Все держится на волоске...
Даже любимый сын не отвлек от тягостных мыслей. Лара вполуха слушала Алешкины новости, думая о предстоящем допросе у следователя. Страшно-то как!
"Маленький мой, самый любимый человечек, что с тобой будет, если со мной что-то случится?" - тоскливо думала она, часто моргая, чтобы не набежали слезы.
Да, за все в жизни приходится платить. Но не слишком ли высока цена?!
На следующий день, изменив свой деловой график, ровно в три Лариса была у кабинета следователя.
- Прохоров занят, - хмуро бросила толстая, неопрятного вида тетка, с неодобрением оглядывая Лару с ног до головы - чего, дескать, вырядилась-то? К следователю же пришла!
- Но у меня назначено на три часа.
- Ну и что? Я сама жду уже час. Занимайте очередь, за мной еще одна гражданка.
Растерянная Лариса огляделась. Длинный коридор, по одной стороне кабинеты с табличками, по другой - ряды обшарпанных стульев, на которых с выражением отупелого терпения сидели посетители. И ей тоже придется сидеть в этом коридоре, пропахшем унынием, уставившись в стену? Зачем же следователь вызвал ее в три? Она-то думала, что предстоит разговор двух интеллигентных людей, пообщаются и разойдутся. А тут повсюду какие-то ободранные, спившиеся рожи, сидят унылые тетки с одутловатыми лицами. И на их фоне она - в дорогой шубе, элегантном костюме и маленькой шляпке-таблетке с короткой вуалью. Одета как обычно, но здесь выглядит белой вороной.
Лара отошла к окну, достала из сумочки сигареты. Плевать, можно здесь курить или нет. С ней никто не считается, и она тоже проигнорирует правила. По коридору сновали озабоченные чем-то люди, на нее никто не обращал внимания.
"Зачем я сюда пришла?.. - тоскливо размышляла Лариса. - Прибежала по первому зову, демонстрируя законопослушание. Дескать, вот я, мне нечего бояться и нечего скрывать от органов. А по уму - надо было послушать Ароныча и обзавестись адвокатом, потянуть время и осмотреться. Но если бы я пришла с адвокатом, то тем самым показала бы, что мне есть чего бояться..."
Из кабинета Прохорова вышел посетитель, и тут же туда ринулась толстая тетка, но пробыла сравнительно недолго. Вошедшая следом за ней старушка провела у следователя почти полчаса. Наконец подошла очередь Ларисы. Постучав, она открыла дверь, но сидящий за столом немолодой, невзрачный мужчина с внешностью типичного неудачника, не поднимая головы от бумаг, раздраженно буркнул:
- Ждите, я вас вызову.
Лариса вернулась к окну, не зная, что делать дальше. Прохоров вышел, зажав под мышкой папку с бумагами, а через некоторое время вернулся вместе с мужчиной, который нес электрический чайник. Лариса нервно барабанила пальцами по подоконнику. Черт бы побрал этого следователя! По телефону говорил с ней любезным тоном, спросил, удобно ли ей в три, она отложила важные дела, а он ходит из кабинета в кабинет, чаи распивает... Нашел время! Полный коридор посетителей, а он решил устроить чаепитие, да еще так внаглую, будто нарочно демонстрируя пренебрежение, - мол, подождете, никуда не денетесь. В подтверждение ее предположений коллега Прохорова вышел лишь спустя четверть часа, помахивая пустым чайником, но хозяин кабинета не спешил ее пригласить. Издевается он, что ли?
Раздраженная ожиданием, уже подумывая, не уйти ли, Лара, наконец, услышала резкий оклик: