- Евочка, солнышко ты мое крымское, как же я тебя люблю! - пробормотала я, и некоторое время была недоступна для окружающей действительности.
Насытившись, я отхлебнула пивка, икнула и уставилась на Евдокию слегка осоловевшими глазами:
- Так о чем это мы?
- Мы о моем женихе, о Хоботе. Удалось что узнать, Жень? - закидывая горсть фисташек в рот, напомнила Дуська.
- Ха! Или ты меня плохо знаешь? - Я принялась копаться в шортиках в поисках фотографии. - Черт! Да где же она? Неужели потеряла?!
Евдокия с интересом наблюдала за моими манипуляциями.
- Интересно, чего это ты в штанах могла потерять? - хрюкнула она. - Может, во время бега по причалу выпала? Ищи лучше, а то, не ровен час, теплоход придется вертать взад. Без этой детальки разве ж жизнь?
- Ха-ха! - передразнила я сестру. - Вот она, нашла!
- Ну, слава тебе господи! - с облегчением вздохнула вредина и даже перекрестилась.
Бросив парочку молний в сторону ехидной Дуськи, я все же протянула ей фотографию, похищенную на яхте.
- Это Хобот? - спросила она, вглядываясь в снимок. - Господи, опять этот запах!
Дуська поднесла фотографию к носу и поморщилась:
- На "Красную Москву" похоже. Сколько, говоришь, духи эти стоят?
- Баксов четыреста, - я пожала плечами.
- Я б такие и за рубль не купила. Слушай, а Хобот-то ничего себе дядька. Мой любимый размерчик! Смотри: плешивенький, невысокий, животик… Прямо специально под меня! А симпатичный-то, а, Жень? Все, я согласна! - шмякнула по столу рукой Дуська.
- А? - подпрыгнула я от неожиданности. - На что ты согласна, Дусь?
- Замуж за Хобота!
- Вот и славно! Осталось только его уговорить!
- Ерунда, - махнула рукой сестрица, - он просто не догадывается, сколько счастья ему привалит вместе со мной.
Честно говоря, я сильно сомневалась в этом, зная нрав сестрички, но спорить не решилась: привалит так привалит, ему же хуже!
- Между прочим, его Гера зовут. Он за-фрах-то-вал, - я по слогам произнесла умное слово, чтобы Дуська его хорошенько запомнила, - яхту на десять дней. Сегодня ночуют в Ялте, а завтра рано утром отправляются в Новый Свет.
- И все это ты узнала за какие-то пятнадцать-двадцать минут? - подозрительно покосилась на меня Евдокия. - Не иначе, капитана совратила.
- Не было там капитана. Вся команда в городе! - Я обиженно насупилась. - Я с негром говорила. Он мне все и доложил.
- Негр, говоришь? И что, симпатичный?
- Ой, Дуська, ты все-таки озабоченная. Тебе точно замуж пора! - подвела я итог и направилась на корму. Во-первых, интересно наблюдать за бурунчиками, а во-вторых, если и случится приступ морской болезни, чтоб не испачкать палубу. В скором времени Евдокия присоединилась ко мне, и мы, весело болтая ни о чем, благополучно прибыли в Судак уже под покровом ночи.
Ах, эти южные ночи! Как же они волнуют молодую кровь! Так или примерно так воскликнул бы какой-нибудь классик вроде Гоголя. Темнота, россыпь звезд на черном небе, нежный шелест волн и стрекот цикад. Даже воздух напитан ароматом романтической любви! Я хоть и замужняя дама, но и мне было как-то неспокойно: хотелось большого и чистого чувства, благородного рыцаря и чего-нибудь еще не менее романтичного. Хорошо бы здесь Ромка оказался! Вспомнив про мужа, я засуетилась:
- Дусь, а Дусь, мне же сегодня звонить надо было! Почему ты не напомнила?
- А? - Евдокия перевела на меня томный взгляд.
Мама моя, как же ее колбасит! Гормоны так и скачут! Махнув на сестренку рукой, я тешила связаться с супругом завтра с утра. Едва я донесла многострадальную голову до подушки, как моментально провалилась в глубокий сон. С этого момента меня перестали интересовать яхты, Хоботы, Штифты, собственный муж и Дуськины гормоны.
* * *
Утро выдалось суетливым и чересчур хлопотным. Я решила не будить многострадальную сестричку, а в гордом одиночестве отправиться на рынок и по дороге заглянуть на почту, чтобы сделать контрольный звонок мужу.
- Слушаю! - сонным голосом просипел Алексеев.
- Ромочка, любимый, здравствуй! - сладким голосом пропела я в трубку.
- Ну? - не очень-то любезно отозвался супруг.
Я растерялась:
- Как это - ну? Ты меня не узнал, Ром? Это же я, Женька! Между прочим, жена твоя.
- Моя жена, девушка, - строго сказал Ромка, - должна была позвонить вчера вечером! А в это время она еще спит. Поэтому мой вам совет, девушка, перестаньте заниматься телефонным терроризмом. Я вот сейчас разбужу старшего следователя, и мало вам не покажется!
Здорово! Видать, и Вовка там обитает! Отрываются, стало быть, по полной программе.
- Я тебе сейчас устрою терроризм, придурок! Значит, собрал дружков своих, пользуясь тем, что жена на юге, и развратничаете?! Чему ты учишь нашу собаку?! Ну, погоди! - возмутилась я.
- Ой, Женька! Привет! Это и правда ты? - Алексеев окончательно проснулся. - А я думал, кто-то прикалывается! Тут Венька вчера такое учудил! Кстати, а почему ты вчера не позвонила?
Ну, началось! Лучше бы он спал, ей-богу.
- Так мы с Дуськой вчера в Ялту ездили - совершенно честно призналась я, - поздно приехали. Я думала, что ты уже спишь, вот и… Ром, слушай, а ты не мог бы Вовку разбудить, а? У меня к нему дело есть.
На том конце провода повисла напряженная тишина. Я просто видела, как Алексеев медленно краснеет, потом бледнеет… Сейчас орать начнет.
- Домой! - рявкнул муж. (Пожалуйста, а я что говорила?) - Немедленно! Где Дуська? Где эта подлая душа?! Обещала! Клялась! Божилась!
Я вытянула в сторону руку, в которой Ромкиным голосом верещала трубка. Потом что-то упало, и наступила зловещая тишина. Неужто Ромашка чувств лишился?!
- Ульянов слушает, - официальным голосом проговорила трубка.
- Привет, - мысленно перекрестившись, бодро приветствовала я следователя.
- Ромка сказал, что у тебя дело какое-то опять? Выкладывай.
- Вов, помнишь, ты говорил, что преступление легче предупредить, чем раскрыть? Ну, вот я и…
- Понятно, - вздохнул Владимир Ильич, - что на этот раз? Утопленник?
- Типун тебе на язык! Что ты! Я только предупреждаю, а не раскрываю, я ж тебе сказала!
- Короче, Склихосовский! - поторопил Вовка.
Я зажмурилась и выпалила:
- Ты не мог бы узнать, кто такой Хобот, Штифт и Бизон? Только это не у нас, а в Питере.
Минута молчания. Я понимала, что в следователе сейчас происходит жестокая борьба. Чувство долга взяло вверх.
- Ты можешь позвонить мне вечером, часиков в семь?
- Да, - обрадовалась я.
- Только на службу звони, - предупредил Вовка. - И не так, как вчера.
- А что вчера? - удивилась я.
- Ты же должна была домой позвонить… Зная тебя, Ромка, не дождавшись звонка, меня вызвал. Пришлось звонить в Судак и запрашивать у дежурного по городу справку обо всех ЧП, обо всех случаях утопления, авариях… Слава богу, тебя среди них не было!
- Ага, и вы решили хорошенько отметить это событие? - закончила я рассказ следователя.
- Ну, Жень, надо же было стресс снять? - стушевался он. - Как отдыхается?
- Отлично! Если б еще вы не мешали… Ладно, пока. Ромке привет. И еще… Ты, Вов, успокой его, ладно? Чего-то он в последнее время нервный стал!
Я повесила трубку. "Что ж, все не так уж плохо! - я неторопливо вышагивала в сторону рынка. - Вечером у меня будет информация об этих троих типах. Надо еще к Олегу зайти, взять все-таки фотографии. А забавный он, ей-богу! Один Федя чего стоит! А Дездемона? Ловко она мне в лоб залепила, ничего не скажешь! Еще неплохо бы в Новый Свет прокатиться! Там-то я Хобота и предупрежу!"
Глава 4
На городском рынке наблюдалась обычная для любого рынка мира суета и толкотня. Солидные матери семейств шумно торговались с продавцами. Сонные, зевающие папашки уныло слонялись вдоль торговых рядов, тщетно вспоминая, что же еще кроме пива и молока наказала купить строгая супружница. Мне сегодня безумно захотелось дыни, поэтому я решительно направилась к пареньку явно узбекской национальности. Ввиду того что я совершенно не умею торговаться, а на моем прекрасном лбу крупными буквами написано: "Ее можно обмануть", с тетками - торговками я предпочитала не связываться. Продавцы мужеска пола больше времени тратили на изучение изгибов моей фигуры, чем на весы, и с ними можно было запросто договориться о значительных скидках. Таким образом, я приобрела у молодого узбека замечательную дыню за половину стоимости отправилась бродить по рынку в поисках "чего-нибудь вкусненького". Через полчаса сумка была полна овощами и фруктами. На выходе мне на глаза попалась премиленькая соломенная шляпка. Я долго ее крутила, примеряла и, наконец, приобрела. Идти пешком нагруженной, как молодая ослица, смысла не было. Я решительно направилась к автостоянке.
- Куда поедем, красавица? - раздались со всех сторон голоса водителей.
Я повертела головой, выбрала самого симпатичного и, усевшись в салон стареньких, но еще крепких "Жигулей", приказала:
- На Бирюзова.
- Откуда сама-то? - начал разговор чернявый парень, весьма похожий на цыгана.
- Из Подмосковья. А ты местный?
- Ага! - почему-то обрадовался водитель. - Хочешь, по городу прокачу? Бесплатно!
- Чего это ты такой добрый? Денег много? - Я с удивлением посмотрела в его сторону.
- He-а, просто ты красивая. Вот и хочу подольше с тобой пообщаться! - Парень подмигнул.
И тут у меня возникла идея.
- Слушай, а до Нового Света довезешь? - с надеждой обратилась я к водиле. - Понимаешь, нам с сестрой сегодня туда позарез нужно, а у меня морская болезнь. Я заплачу!
Секунду парень думал, а потом спросил:
- А сестренка такая же симпатичная?
Я пожала плечами:
- Дуська она и есть Дуська. А в общем-то ничего, только не твоего размера.
- Согласен! - махнул рукой паренек. Мы проезжали по центральной улице Судака, которая традиционно носила имя Ленина. Я вертела головой по сторонам, пытаясь угадать, что же изменилось в городе со времени моего последнего его посещения. Вдруг мое внимание привлекла странная парочка. Высокая длинноногая девушка с распущенными волосами цвета спелой пшеницы о чем-то не слишком увлеченно разговаривала с весьма импозантным мужчиной в строгом черном костюме и, что больше всего поразило, в черной же шляпе на голове. Из-под шляпы выбивались длинные черные волосы, собранные в хвост. Разговор, по-видимому, был не очень приятный. По крайней мере, для девушки. Она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, досадливо морщилась и иногда сердито постукивала ножкой, обутой в элегантную и безумно дорогую туфельку, по асфальту. Где же я уже видела эту леди?..
Шофер тем временем о чем-то увлеченно рассказывал, а я изо всех сил морщила ум, пытаясь вспомнить где.
- Эй, приехали! - вернул меня в реальность парень. - Во сколько за вами заезжать?
- Через час будем готовы. Жди нас здесь. - Я вышла из машины и, по-прежнему пребывая в глубокой задумчивости, прошагала в комнату. Дуська, разумеется, еще спала. На тумбочке возле ее кровати лежала фотография Хобота, похищенная мною вчера на яхте. Да это же она! Я даже подпрыгнула на месте. Это же девушка Хобота! Но почему здесь, в Судаке? Они же в Ялте! Господи, что делать?! Я заметалась по комнате.
- Дуська, вставай! - приступила я к ритуальной побудке. Времени оставалось мало, поэтому я, не раздумывая, выкинула хиленькие цветочки из вазы и вылила ее содержимое на сестру.
- Женька… твою мать! Одурела совсем? - как обычно пожелала мне доброго утра сестренка.
- Она здесь! - таинственным шепотом поделилась я новостью.
- Кто?
Я молча указала на фотографию.
- Конечно, если я сама вчера вечером ее сюда положила, - ухмыльнулась Евдокия.
- Кого? - настала моя очередь задавать вопросы.
На этот раз Дуська ткнула пальцем в снимок.
- Она же в Ялте, как ты не понимаешь? И вдруг здесь!
- Жень, - сестра с опаской покосилась на меня, - ты нормально спала? Тебе Ромка во сне не снился?
- Дусенька, милая, юнга мне вчера русским языком сказал, хоть и негр, что они ночуют в Ялте, а утром идут в Новый Свет. По-твоему, я похожа на глупую овцу?
Евдокия пристально посмотрела мне в глаза и неопределенно пожала плечами.
- Слушай, Дусь, я сегодня утром пошла на рынок. Позвонила Ромке, кстати, напомни мне, что в семь надо звонить Вовке. После рынка я поехала на экскурсию по городу и увидела там ее. Она разговаривала с каким-то типом очень подозрительной наружности. Вот объясни, как такое может быть?
- А ты ее увидела после разговора с Алексеевым или до него? - уточнила Дуська.
- После.
- Тогда понятно, - сделала вывод сестрица, - я тебе как массажист говорю: у тебя галлюцинации.
- Думаешь? - усомнилась я.
- К гадалке не ходи. Жень, а что ты на рынке купила?
Я принялась перечислять, похвасталась своей новой шляпкой и тут подскочила, как ужаленная:
- Вот блин, а? Ну и растяпа! Я ж шляпку и сумку у цыгана в машине оставила. Смотается с продуктами, и можно забыть про Новый Свет!
Роняя стулья, я выскочила во двор, сопровождаемая изумленным взглядом Дуськи. Она, по-моему, всерьез решила, что я спятила. Как ни странно, парень сидел в машине и, кажется, совсем не интересовался моими продуктами и шляпкой.
- Что, уже едем? - завидев меня, он расплылся в улыбке.
- Пока нет, но скоро. Слушай, давай сначала на причал заскочим. Ну, там, где яхт-клуб.
- Как скажете, королева, - блеснул белыми зубами цыган.
Я схватила сумку, нахлобучила шляпку и помчалась обратно.
- Дуська, собирайся! Он ждет! - с порога, крикнула я.
Тишина. Я заглянула в комнату: Дуськи там не было! Возле кровати одиноко валяюсь ее тапка. На кровати сиротливо белела подушка, оставшаяся без простыни. А вот сестрички не было.
- Господи, Дуська! Тебя похитили! Только этого мне не хватало! - заскулила я, прижав к груди одинокий тапок. - Может, вернешься сама, Дусь? Ну посуди: когда мне твоими поисками заниматься? Если по-честному, Хобот первый! Мне с ним сначала нужно разобраться, а уж потом и до тебя очередь дойдет. Но ты же знаешь, я не могу так поступить. Ты хоть и вредина, конечно, но сестра все-таки. Так и быть, сначала тебя найду, а потом уж и за Хобота примусь. Интересно, - я все так же прижимала к себе Дуськин тапок и вела разъяснительную беседу сама с собой, - за тебя будут выкуп просить? Ты, Дусь, на много не рассчитывай! Баба ты вредная, как мухомор. Он тоже с виду красивый, а внутри - сплошной яд. Вот, к примеру, помнишь, как ты меня в ковер завернула и заставила стихотворение Пушкина учить? Ну и что, что потом я тебе обрезание хотела сделать. Это была чистая месть. Ты же знаешь, я с детства не терплю насилия над своей личностью! А пожар? Я ж, Дусь, по твоей просьбе химический опыт проводила. Меня потом бабушка в угол на соль поставила, а ты гулять умчалась… Нет! Пожалуй, я все-таки сначала Хоботом займусь…
- Ты с кем это беседуешь? - услышала я за спиной голос сестрицы. - А чего ревешь?
- Ой, - икнула я, вытирая слезы, - тебя уже отпустили? Вот видишь, Дусь, даже бандиты тебя долго не выдерживают!
- Какие бандиты? - Дуськина челюсть поползла вниз.
- А тебя разве не похитили? Где ты была? - слезы окончательно высохли.
- Пеленку свою, тьфу, простыню сушиться повесила да по бутербродику нам приготовила. А что?
Я пожала плечами:
- Да так, ничего. Я думала, ты в руках бандитов, хотела уже спасать тебя. А ты вот она, живая и здоровая. Даже, по-моему, чересчур.
- Эх, Женька, Женька, - Евдокия ласково потрепала меня по голове, - и все-то ты спасать кого-то рвешься! Ну чисто МЧС, ей-богу! И как только Ромка тебя терпит?
- Он меня не терпит, а любит, - проворчала я. - Ты давай собирайся. Карета у крыльца ждет.
- О, мы сегодня с колесами? - удивилась Евдокия. - Молодец, сестренка! Пошли завтракать.
Дядя Саша, как обычно, крутился на кухне. На столе стояла поллитровка. Завидев Дуську, он заулыбался, распрямил спину, выпятил и без того немаленький живот и важно произнес:
- Евочка! У меня сегодня юбилей. Милости прошу на шашлык вечерком. Сын из Симферополя приедет, сестра придет, Степанида… Так что… Буду ждать. Ну, и ты заходи! - это уже мне.
- Сколько ж тебе стукнуло, дядь Саш? - запихивая дусьбургер в рот, поинтересовалась я.
- Да уж шесть десятков! Самый мужской возраст! Я, можно сказать, только в силу вошел! - дядя Саша легонько приобнял Дуську за плечи.
- Точно как арбуз: пузо растет, а хвостик сохнет! Погоди, пень трухлявый, тебе тетя Вера покажет мужскую силу! - проворчала я в сторону и гаркнула: - А ну, Ева, на выход! Карета подана, кучер в нетерпении. За мной!
Евдокия с виноватой улыбкой стряхнула полковничью руку с плеча, поднялась во весь свой могучий размер и, печатая шаг, как солдат на параде, проследовала к выходу. Отставник с восторгом наблюдал за прохождением небольшого войска по его кухне и даже, по-моему, порывался поднести руку к козырьку. Обнаружив отсутствие последнего, он досадливо поморщился и опустился на стул. Бравый офицер начинал праздновать свой юбилей с восьми часов утра.
Весело хохоча, мы с сестрой загрузились в машину.
- Сначала к "Маяку", потом в яхт-клуб, а потом, бог даст, и в Новый Свет махнем, - кратко обрисовала я маршрут водителю.
Пятачок на набережной, возле ресторан - "Маяк" был забит торговцами и свободными художниками. Здесь можно было приобрести пахлаву, фрукты, козье молоко, с заодно нарисовать портрет с себя, любимого. Причем портрет этот мог весьма и весьма походить на оригинал, а мог и просто его пародировать. Если пройти чуть дальше, то при желании можно и водолазный костюм взять напрокат, чтобы полюбоваться красотами морского дна в районе городского пляжа. Причем костюм этот, на мой взгляд, был сооружен еще при царе Горохе: ботинки, как и положено, снабжены свинцовыми утяжелителями, чтоб, значит, легче было до дна добираться, шлем с иллюминаторами прикручивался к металлическому обручу на шее огромными болтами, что тоже добавляло конструкции немалый вес. Глядя на это сооружение, я задалась одним-единственным, но существенным вопросом: а можно ли, находясь внутри данного монстра, после погружения всплыть обратно? Или же система работает только в одну сторону?
- Где Олег? - спросила я у патлатого художника, уныло глазеющего по сторонам в писках клиентов.
Служитель искусств молча вытянул измазанный краской палец куда-то в сторону.
- Спасибо. А подробней нельзя? - не удовлетворилась я разъяснением местного Сусанина.
Художник кивнул, поднялся и, по-прежнему молча, протянул руку в том же направлении.
- Вы очень любезны! - Я вытащила из кармана сарафанчика пятьдесят рублей.
Увидев купюру, парень изобразил на лице подобие улыбки и разжал уста:
- Т-т-там.
- Возле ресторана? - уточнила я.
- Д-д-Да. В-в са-ал-лоне!
- Спасибо, дорогой, ты очень толковый парень! - Я похлопала художника по плечу в награду за его болтливость, убрала купюру обратно и пошла в салон, не дожидаясь окончания начатой фразы.