Он не успел договорить. Человек, сидевший прямо перед ним на корточках, вдруг выпрямился, молниеносно развернулся и изо всех сил ударил его телефоном в висок. Его тело отлетело к стене и медленно сползло на землю.
Мужчина уже собирался прыгнуть в машину, как вдруг парень поднялся. На мгновение их взгляды встретились. По разным причинам обоих одновременно охватил страх. Но один из них не мог позволить страху долго управлять собой. И у того, кто не был подогрет алкогольными парами, не осталось выбора.
И снова, столь же стремительно, как и в первый раз, он кинулся к парню, схватил его и обвил рукой его мускулистую шею. Другой рукой он ухватил его голову, оттягивая ее назад, и продолжал до тех пор, пока не услышал хруст ломающихся позвонков.
Парень был мертв, его тело распростерлось на асфальте.
Мужчина отошел в сторону. Все пошло совсем не так, как он надеялся, он был зол и расстроен и решил, что больше никогда не станет действовать спонтанно. И хотя его быстрые и умелые действия и неправдоподобный успех сделали его более уверенным в себе, все это было слишком рискованно. Если он не в состоянии противостоять своим порывам, как он справится с копом? Он хотел, чтобы убийства продолжались. Он слишком много лет пожертвовал на ожидание и борьбу с самим собой. И слишком долго ждал, когда все наконец начнется. И потому понимал, что нельзя больше допустить поспешных решений и ошибок.
Бросив взгляд на бесчувственное тело девушки на заднем сиденье, он завел мотор. Ярко вспыхнули фары, и автомобиль тронулся с места.
Клер Фоксфорд так и не пришла в себя, когда он убивал ее. Она была так пьяна, что оказалось просто невозможно разбудить ее. Он хотел насладиться ею, удовлетворить томление, которое не давало ему покоя с тех пор, как он потерял из виду Кейт Нельсен. Он злился на самого себя за то, что так облажался и теперь не мог насладиться сексапильным молодым женским телом. Он знал, что труп парня из клуба скоро обнаружат, и потому должен как можно быстрее избавиться от тела девушки. И, несмотря на бешенство, он ясно понимал, что следует сделать, и потому сумел взять себя в руки и успокоиться.
Он задушил ее. Глядя на нее, он представлял, как широко раскрываются ее глаза, как он смотрит в белки ее закатившихся глаз и видит, как жизнь постепенно уходит из этого юного тела. Представлял, какова она на вкус.
Было почти три пятнадцать утра, когда он подъехал к дороге, окружавшей лес недалеко от его дома. Он с трудом выволок тело из машины, но ему не пришлось долго тащить его. Он бросил ее за деревом.
Однако для него еще ничего не было кончено. Он знал, что сумел выкрутиться, он был умен и слишком долго планировал каждый свой шаг, но сейчас ему казалось, что кто-то скребется у него в голове, не давая покоя.
Он не знал когда, но Кейт Нельсен непременно сыграет самую приятную роль, ведущую роль в его сценарии.
Глава 15
Прошлой ночью я снова не мог уснуть и потому поднялся с кровати в четыре часа утра. Посижу за компьютером, подумал я. Раскопаю новую информацию, которая позволит мне больше понять и, возможно, принять правильное решение.
Детектив Нельсен была со мной честна, она рассказала о десяти женщинах, которых недавно похитили и убили, подтвердив то, что я уже знал из газет. Я два раза проверял некоторые факты, о которых она сообщила, все оказалось чистой правдой.
Спустя сорок пять минут, прочитав еще одну статью, на этот раз о семье, которая пережила ужасное известие о том, что убийца следовал за их дочерью от ее работы до дома, где и убил ее, я вспомнил о том, что задумал сделать еще вчера, до того, как у меня отняли целый день, продержав в полицейском участке.
Офис Дженни. Бесконечные пробки – привычное дело для этого района, и путешествие заняло у меня больше получаса. Я объехал здание, спустился на нижний уровень, где располагалась парковка, и поставил машину на одном из свободных мест, предназначенных для посетителей. И вот я готовлю себя к дальнейшим решительным действиям и пытаюсь сохранить присутствие духа.
Я знаю, что Дженни занимает должность секретаря у адвоката Дейва Брайанта. Он – юрисконсульт в юридической фирме "Браунз солиситорз".
Я в последний раз бросаю взгляд в зеркало, собираясь с духом. Результатом моих сегодняшних действий непременно должно стать что-нибудь хорошее. Я должен сдвинуться с мертвой точки. Да, детектив Нельсен тоже занимается делом Дженни, но не вижу причин, по которым не могу ей помочь. Я не могу просто сидеть дома и ничего не делать.
Я выхожу из машины, обхожу здание и оказываюсь на главной дороге, которая приводит меня к входу. Чтобы войти, я должен преодолеть десять ступенек. Я нажимаю на звонок и слышу щелчок открываемого замка.
Я вхожу, надеясь, что мой приезд станет началом появления ответов на вопросы. Я оказываюсь в просторной приемной, слева виднеется лестница. Секретарь сидит лицом к двери за длинной конторкой, растянувшейся от стены к стене. У нее за спиной виднеется несколько полок, набитых папками. Другая девушка сидит за компьютером у стены справа.
Я направляюсь к столу секретарши.
– Я могу вам помочь? – спрашивает она, когда я замираю на месте. На ней элегантный темно-синий костюм и белоснежная блузка, а темные волосы собраны в пучок.
– Да. Мне не назначено, но я непременно должен поговорить с Дейвом Брайантом по очень важному вопросу. Это возможно?
– С Дейвом Брайантом?
– Да.
– А кто он?
– Это один из ваших юрисконсультов.
Она на мгновение умолкает и удивленно вскидывает брови. На ее лбу появляются морщины.
И в этот момент я понимаю, что она скажет, даже не услышав ее слов.
– Извините, но здесь не работает такой человек.
Все повторяется снова. Этого просто не может быть.
– Должно быть, это какая-то ошибка. – И хотя за последние два дня я уже привык к неожиданностям, это оказывается уже слишком. – Может, Дэвид? Возможно, его зовут Дэвид Брайант?
– Нет, боюсь, что нет.
– В самом деле…
– Послушайте, сэр, здесь всего шесть юрисконсультов, и я их всех знаю. Я работаю здесь уже одиннадцать лет.
Все начинается сначала.
– Извините, но здесь должен быть человек, который сумеет мне помочь. Я ищу вашего коллегу. Мою девушку. Она пропала. Мне необходимо поговорить с кем-нибудь, кто с ней работает. Того, кто сумеет мне помочь. – Возможно, я неправильно запомнил имя этого Дейва Брайанта. – Может, не Дейв Брайант, а кто-нибудь еще.
– А как зовут вашу девушку?
– Дженни Майклз, – говорю я.
Она качает головой.
Нет. Нет, нет!
Я с трудом перевожу дух и говорю:
– Я ищу Дженни Майклз. Она работает здесь секретарем у юриста. Она пропала, и мне нужна ваша помощь.
– Но здесь не работает никто по имени Дженни Майклз.
Я начинаю медленно пятиться. "Сначала Воны. Теперь Брайант. Этого просто не может быть". Я понимаю, что уперся в дверь, лишь ударившись о нее ногами.
Я слышу голос секретарши: "С вами все в порядке?", но не отвечаю ей. Развернувшись, распахиваю дверь и выбегаю на улицу. Морозный воздух пронзает мои легкие. Я хватаюсь рукой за грудь, пытаясь дышать медленно, и с трудом держусь на ногах, стоя на вершине лестницы.
Я много раз забирал Дженни из ее дома. Но, оказывается, она там не живет. Отсюда я тоже ее забирал. Но она здесь не работает. Почему она лгала мне? Ведь получается, что она действительно лгала. Я ничего не перепутал и хорошо помню все, что она говорила.
Теперь в моей голове крутится лишь одна мысль: кто же такая Дженни на самом деле?
Знаю ли я ее?
Я более часа ездил по Сент-Элбанс. После посещения офиса Дженни в моей голове образовалась пустота. Я не представлял, что теперь делать, но знал лишь одно: Дженни лгала мне. По какой-то причине, с какой-то непонятной мне целью она заставляла меня забирать ее из двух мест, к которым она не имела ни малейшего отношения. Или же ее связь с этими местами мне пока еще была неведома.
Никогда в жизни я не был в подобном замешательстве. Я был готов отдать все, даже свою жизнь, ради Дженни, а она обманула меня. Но, несмотря на ложь, я не желаю признавать, что ее любовь тоже была притворной. Это невозможно. Она действительно меня любила, невозможно изобразить такую искренность. Значит, если она лгала мне, у нее были на то причины, и именно это я и должен выяснить. Сейчас пока еще рано задавать вопрос, почему она так поступила.
Через час бесцельного кружения по улицам я понимаю, что у меня осталась лишь одна возможность, благодаря которой я и оказался здесь. В своей машине. Прямо передо мной дом Дженни. Для меня это по-прежнему дом Дженни, и таким он навсегда останется, не важно, сколько еще полицейских сообщат, что она там не живет, и сколько еще Вонов появится. Этот дом останется домом Дженни до тех пор, пока она сама меня в этом не разубедит.
Уже десять тридцать, но я пока не замечаю признаков жизни в доме. Мне удалось унять прерывистое дыхание, хотя изнутри меня бьет дрожь. Если она там, если, как я теперь начинаю подозревать, Воны всего лишь часть искусной мистификации, гнусного замысла, направленного против меня и Дженни, я непременно это выясню. Они не увидят меня, я буду держаться на расстоянии.
Вскоре после одиннадцати мистер и миссис Вон вышли из дома Дженни. Они были похожи на самозванцев, людей, которые не имели к этому месту никакого отношения и совершили что-то нехорошее. Они, постоянно оглядываясь, словно боялись, что их выследят, обогнули дом с левой стороны, где была припаркована их машина. Я снова обратил внимание, как сильно они отличались друг от друга, словно две полные противоположности: он – высокий, тощий и моложавый, она – приземистая, толстая и изрядно потрепанная жизнью. У него волосы аккуратно подстрижены, а у нее – ниспадают на плечи густыми космами. Правда, у обоих волосы были черными.
Супруги уселись в серый автомобиль "Воксхолл-Астра-2000", и я увидел облачко серого дыма, заструившееся из выхлопной трубы, когда мистер Вон завел мотор. Они выехали на дорогу. Я подождал несколько секунд, прежде чем завел свою машину и последовал за ними, предусмотрительно держась на расстоянии. На самом деле я так сильно отстал, что, когда на моем пути должен был вот-вот загореться красный сигнал светофора, почти потерял их из виду, но в последний момент надавил на педаль газа и прошмыгнул вперед прежде, чем сменились цвета.
Через считаные минуты мы оказались в центре города. Мистер Вон, сидевший за рулем, вклинивается в свободное пространство на центральной улице и с легкостью припарковывает машину. Проезжаю мимо и втискиваюсь на свободное место немного впереди них, не переставая наблюдать за их машиной в зеркало заднего вида. Из машины выходит один мистер Вон. Он заходит в Ллойдс-банк. Ее я не вижу, она скрыта от меня затемненным ветровым стеклом машины, но представляю, как она сидит на пассажирском сиденье, держа в руках помаду, и смотрится в зеркальце. Она так не похожа на Дженни. Женщины, вроде нее, всегда ревниво относятся к таким, как Дженни. Я сравниваю их и ощущаю, как оцепенение, охватывавшее меня последние два дня, наваливается с новой силой. Но я не позволю ему взять надо мной верх.
Я едва не выпускаю из виду мистера Вона, который быстро выходит из банка. Он запрыгивает обратно в свою "астру" и с прежней легкостью выезжает на дорогу. Я пропускаю пару машин, а затем решаюсь выехать и узнать, куда же теперь мы направимся.
Мы выезжаем из центра и попадаем на шоссе с двусторонним движением. Дорога идет под уклон, поэтому он предусмотрительно старается не разгоняться, и мне легко держаться от него на разумном расстоянии и не терять из виду. Проезжая мимо скоростного радара, он старается ехать со скоростью не более сорока миль в час, слегка притормаживая, а затем устремляется прямо через кольцевое пересечение дорог. Мы проезжаем еще одну милю и выезжаем на новую кольцевую развязку. А затем еще на одну.
Автострада М1, южное направление.
Я был здесь всего два дня назад.
Я понимаю, что моя связь с Вонами возникла именно благодаря этой самой дороге.
Вон увеличивает скорость до семидесяти миль в час, и мы направляемся на юг. Трава по обе стороны дороги. Слева в отдалении видны коровы, пасущиеся на полях, а справа – линии железнодорожных путей. Мост за мостом, пешеходные переходы и транспортные туннели. Линия за линией, дорожная разметка, от которой рябит в глазах, если долго смотреть на нее; эти линии разделяют движущийся транспорт, которого сегодня мало.
Солнце скрыто за облаками, довольно пасмурно, совсем не так, как в тот день, когда мы проезжали здесь с Дженни. Я поворачиваю голову налево, смотрю сквозь пустое пространство на то место, где она сидела. Сегодня крыша кабриолета поднята, и в салоне не гуляет ветер, развевающий ее волосы и придающий ей сходство с кинозвездой. Здесь лишь я и окружающая меня тишина.
Но не проходит и пятнадцати минут, как я нарушаю эту тишину громким вздохом. Мой рот расширяется. Я не произношу ни слова, с моих губ не срывается ни одного внятного слова, я просто не в состоянии это сделать. Такое ощущение, что я задыхаюсь и отчаянно ловлю ртом воздух. Я изо всех сил вцепляюсь в руль, в ужасе представляя, что если вдруг отпущу его, то непременно вылечу с дороги.
Вон включает левый поворотник, когда мы проезжаем первый из трех выставленных в обратном порядке знаков. Эти знаки предупреждают путешественников, что они подъезжают к крупному гипермаркету. Мои руки по-прежнему сжимают руль, так сильно, что вот-вот могут прорвать чехол.
Не задумываясь, я машинально включаю поворотник. Проходит десять секунд, но мне кажется, что прошло не менее десяти минут, и я устремляюсь на тот самый въезд к гипермаркету. Неожиданно все начинает происходить, как в замедленной съемке. Я поворачиваю, следуя указателям. Въезжаю на узкую дорожку с односторонним движением, потеряв из виду "астру". Я почти полностью сбавляю скорость, машина начинает дрожать. Водитель, который едет за мной, сигналит фарами, но я не реагирую. Через некоторое время он обгоняет меня и с явным неудовольствием нажимает на клаксон. Моя машина останавливается, мотор глохнет, и, очнувшись, я обнаруживаю, что нахожусь на подъездной дороге, ведущей к гипермаркету. Слева от меня отель, а справа виднеется крыша здания, в котором расположен лондонский "Гейтуэй".
Я не знаю, что делать. Мой разум не дает никаких подсказок при мысли о том, что надо снова туда вернуться, меня бьет дрожь. А также при мысли о том, кто меня сюда привел.
Воны.
Теперь я не сомневаюсь в том, что здесь что-то нечисто, происходит то, чего я не в состоянии понять, то, чему полиция ни за что не поверит. И Воны, несомненно, в этом замешаны. Это они похитили Дженни и куда-то ее увезли.
И они знают, что я здесь.
И неожиданно в пустоте, охватившей меня плотным коконом, снова возникают чувства, и я ощущаю прежнюю решимость. Это мой шанс. Я должен действовать. Перевожу машину на нейтральную скорость, снова завожу ее и нажимаю на педаль газа. Машина дергается, начинает двигаться вперед, и я сворачиваю на парковку. Я вижу машину Вонов, припаркованную на стоянке для инвалидов у дорожки, которая ведет к входу в здание. Я по-прежнему держусь на расстоянии, хотя интуиция подсказывает мне ворваться внутрь, наброситься на них с кулаками и заставить рассказать, что они сделали с Дженни.
Я паркуюсь справа от входа, вылезаю из машины, запираю дверцу и крадучись направляюсь в сторону здания. Мои ноги сами собой останавливаются, когда я дохожу до того места, где припарковал машину в тот день, когда Дженни была со мной. Рядом стоит "вольво", ее хозяев нигде не видно. Я заглядываю внутрь через заднее стекло, и неожиданно на переднем сиденье возникает фигура, и на мгновение перед моим взглядом возникают сияющие, струящиеся локоны волос Дженни. Она опускает защитный козырек и смотрит на себя в зеркало. Я смотрю на нее, кажется, целую вечность. И даже улыбаюсь ей. Она и сама чувствует, судя по всему, мое присутствие и смотрит в зеркало. Замечает меня и улыбается. Я протягиваю руку, чтобы коснуться багажника, и на долю секунды ощущаю, что она снова рядом со мной.
Неожиданно рядом раздается детский смех, я выхожу из оцепенения, и Дженни исчезает так же стремительно, как появилась. Я осознаю, где нахожусь и что должен делать.
Возвращаюсь обратно тем же путем, что и два дня назад, когда еще был счастлив. Дойдя до стеклянных дверей, я оборачиваюсь. Дженни вернулась, я снова вижу ее в "вольво". Поднимаю руку и машу ей. Она смеется и машет мне в ответ. Я все еще машу, а она снова исчезает, став лишь мечтой, сладким напоминанием о моем прошлом. Моя рука замирает в воздухе, улыбка гаснет.
Дженни исчезла. Поэтому я здесь.
А ответы на мои вопросы скрываются внутри.
Захожу внутрь и сразу же замечаю миссис Вон. Она стоит около платных телефонов-автоматов в дальнем конце вестибюля и оживленно с кем-то разговаривает. Я оглядываюсь по сторонам: вот магазин, кофейный ларек, закусочная. Мистера Вона нигде не видно, и это означает, что он может быть лишь в одном месте.
Туалеты.
Что, черт подери, они здесь делают?
Я торопливо направляюсь к туалетам. Войдя внутрь и повернув за угол, оказываюсь около писсуаров, вмонтированных в стену. Справа расположена стена, выполняющая роль перегородки. За ней находятся кабинки туалетов. Мистера Вона нет около писсуаров, и я иду направо и медленно обхожу каждую кабинку. Все они закрыты, красный знак на каждой двери означает, что кабинка занята. Я останавливаюсь в дальнем конце туалета и прислоняюсь к выложенной кафелем стене. Для других посетителей я выгляжу, как человек, дожидающийся, когда освободится одна из кабинок. Однако я знаю, что все совсем не так: я жду, я готовлюсь. И намерен проявить недюжинное терпение.
Когда он выйдет, я встречусь с ним лицом к лицу. И если он откажется помогать мне и поведет себя агрессивно, затолкну его обратно в кабинку и буду бить, пока он не заговорит, нет, я просто убью его, если он не расскажет мне все, что я должен узнать. И плевать на всех этих людей, которые заходят сюда. Сейчас мне кажется, что здесь есть только он и я.
В ближайшей кабинке раздается шум воды, и я готовлюсь к нападению. Дверь распахивается. Из кабинки выходит незнакомый мужчина. Седые волосы, серый костюм. Это не Вон.
В туалете стоит зловоние, но я все-таки захожу внутрь освободившейся кабинки. Запершись изнутри, опускаюсь на колени и принимаюсь заглядывать под перегородку, чтобы выяснить, нет ли Вона в соседней кабинке. Я не могу низко опустить голову, так как пол залит мочой. Тогда я поднимаюсь и залезаю на унитаз. Держась за перегородки, наклоняюсь вправо. Я заглядываю в кабинку и вижу молодого парня, сидящего на унитазе. Поспешно отодвинувшись, я заглядываю в левую кабинку. В этот момент из кабинки, расположенной чуть дальше по левой стороне, раздается шум воды, а затем дверь распахивается. Раздается звук удаляющихся шагов. Я поспешно спускаюсь с унитаза и открываю дверь своей кабинки.