За три месяца до выступления английских интервентов Новоселову удалось на норвежском гидрографическом судне выбраться в город. Говорят, он долго бродил по улицам, присматриваясь и расспрашивая людей, прежде чем явиться в ревком и познакомиться с новой властью.
Новоселов был из барабинских степняков – человек медленного накала, но прочных мнений. В те годы советской власти было не до полярных зимовок. Однако Новоселова приняли хорошо. В ревкоме ему обещали выстроить дом, прислать новую упряжку собак, выдали даже полушубок, ящик махорки и солдатские бутсы. Кто-то сгоряча сказал ему, что метеосводка для республики страшно важная штука. Но больше всего тронул радиста мандат, подписанный предревкома и начальником отряда Еременко. В нем говорилось, что земли острова Анна со всеми постройками, радиостанцией, научной аппаратурой и прочим инвентарем республика поручает под "личную ответственность" Григорию Ивановичу Новоселову.
…Тральщик, доставивший в бухту Глубокую десантный отряд, высадил нашего начальника на остров, и Новоселов немедленно приступил к работе.
Дважды в неделю он стал передавать на материк пространные радиограммы. И в каждой из них цифр было больше, чем выбивает за день кассирша универмага. В то время я служил связистом в отряде Еременко и помню, как посмеивались в штабе, читая чудные донесения начальника острова Анна. Были тут обозначения температуры и влажности воздуха, величины осадков, силы ветра, определения солености и плотности воды и еще чего-то, непонятного нашим радистам.
Нужно сказать, что никто на материке уже не помнил зимовщика Новоселова. Да и кого могли заинтересовать изотермы, если на побережье люди ели жмых?
Остров лежал в трехстах милях от берега, голый, как ладонь, и жили там только два чудака.
Впрочем, иногда Новоселов разговаривал с берегом человеческим языком. Однажды, в разгар операций на северном фронте, начальнику штаба принесли телеграмму: "Сегодня в 4 утра, при температуре 11°С, на северо-западной оконечности острова обнаружена неизвестная птица типа нырок". В конце телеграммы начальник острова Анна просил прислать весной четыре ведра формалина для консервации придонных рачков. В этот день в отряде оставалось по две обоймы на человека, и начальник штаба – человек резкий и жесткий – велел телеграфно послать Новоселова к черту. Телеграмма эта не была послана только благодаря начальнику отряда – балтийскому матросу Еременко. Он был человек не без странностей: без наркоза выдержал ампутацию раздробленной кисти руки, но был по-детски напуган лекцией батальонного врача о возбудителях тифа. Любил он еще рассказывать сказки. Не представляйте, однако, Еременко каким-то толстовцем в бушлате: злость к врагу у него была холодная, прочная, точно лед в овраге.
Но дело не в нем: важно, что один Еременко принимал всерьез донесения Новоселова. Он велел завести особую папку, сам написал на крышке "Секретно, научно" и велел складывать туда все донесения с острова Анна.
– А ну, нехай, нехай строчит, – говорил он частенько. – Черты його батька… Мабуть, у него в голови що-нэбудь е. Га?
Радиограммы Новоселова, адресованные ревкому, принимал по ту сторону фронта и белогвардейский полковник фон Нолькен. Прибалтийские дворяне славятся своей рыбьей тупостью, а этот был из захудалых баронов, то есть глуп и упрям, как треска. С подчиненными Нолькен разговаривал на каком-то особом, гвардейско-телеграфном наречии.
– Понятно?.. Понятно… Мысль ясна… Действуйте! Черт побери. Точка!
В архивах полка, захваченных впоследствии нашим отрядом, сохранилась часть телеграмм, адресованных зимовщику Новоселову. По ним нетрудно установить, насколько фон Нолькен был лишен чувства юмора. Полагая, что радист острова Анна плохо осведомлен о делах, творящихся на Большой Земле, он радировал Новоселову:
Большевиков севере нет тчк немедля прекратите передачу донесений адрес бандитов.
Тот отвечал:
Подчиняюсь только ревкому тчк бандиты ходят с погонами.
Последующие телеграммы фон Нолькена были написаны довольно энергичным, хотя и шаблонным языком:
Вы отрешены должности зпт измену предаетесь суду.
Иуда и хам тчк весной вас повесят.
Ответ Новоселова напоминает по тону письмо запорожцев султану. Это была одна фраза длиной от острова до Большой Земли, смысл которой можно свести к известной народной пословице: "Выше… не прыгнешь…"
Так они переругивались в течение целого месяца. Это был своего рода поединок на расстоянии трехсот миль. С одной стороны – воспитанник пажеского корпуса полковник фон Нолькен, с другой – начальник острова Анна, унтер-офицер, человек не слишком грамотный, но твердый и честный, сохранивший даже в телеграммах обстоятельную точность и юмор сибирского мужика.
"Земли здесь немного, да вся наша, – выстукивал обиженный Новоселов. – Весной приезжайте. Собаки наши скулят, точат зубы на дворянскую падаль".
В то время как мы пробивались на север, тесня полковника Нолькена, зимовщик продолжал выстукивать свои пространные донесения. Под Новый год, ночью, он неожиданно прислал поздравление от жителей острова Анна.
"Войцеховский психует, – сообщал Новоселов, – скучает по елке. Лечу по возможности".
После этого он замолчал. Это было так необычно, что Еременко в разгаре боевых операций вспомнил молчальника и запросил Новоселова:
"Какая температура, ждем донесений".
Он ответил обстоятельным извинением. Оказывается, объезжая остров, заблудился во время пурги и так обморозил пальцы, что не мог взяться за ключ.
Наконец Новоселов пригодился нам всерьез. Это было во время известного февральского наступления дивизии генерала Наговицына. В то время как белые обрушивали на нас фронтальный удар, Еременко решил прощупать их с тыла.
Запросив Новоселова и узнав от него, что в районе острова битый лед, он кружным путем направил в тыл Наговицыну два тральщика с ледоколом "Витязь"… Вы представляете, что может наделать батальон, высадившийся на берегу ночью и подобравшийся к поселку без выстрела! Эта ночь обошлась белым в полтораста человек. Полковник Нолькен парился в бане. Двадцать километров он мчался на нартах в полушубке, накинутом на мокрое тело. Его подобрал и оттаял в ванне, как мороженого судака, английский патруль.
После этой прогулки фон Нолькен отправил Новоселову телеграмму:
Мерзавец тчк приговором военно-полевого суда вы заочно расстреляны.
Тот ответил немедленно:
Благодарю внимание тчк хороните под музыку.
В марте Новоселов просил нас прислать с первой оказией луку. Видимо, на острове началась цинга. Он не знал, что первый советский корабль придет сюда только через пять лет.
Через месяц он коротко сообщил, что сам ходит с трудом, а его товарищ по зимовке студент Войцеховский скончался. Его могила в северо-восточной части нашего острова, в двух милях от Птичьего мыса. Новоселов вырубил ее топором. Он был обстоятельный и заботливый человек.
…Теперь трудно переговорить с берегом, не зацепившись за чужую волну. А раньше, как зимой в поле, было тихо. Что мог слышать на острове Новоселов? Наверно, Архангельск. Быть может, что-нибудь из Норвегии или Германии, а вернее всего – судовые пищалки: вопли об угле, льдах, пресной воде, шифровки английских эсминцев, поздравления лейтенантов по случаю Рождества. Человеческого голоса в эфире еще не было слышно.
В апреле Новоселов уже не мог подниматься с постели. Я представляю себе, как этот человек с чугунными ногами и деснами, превращенными в лохмотья, один на голом острове переругивался с полковником Нолькеном.
От цинги он не умер, но весной к острову подошел минный заградитель "Бедовый". На мостике стоял офицер. Видимо, у Новоселова хватило сил, чтобы при виде белых разбить приемник и испортить батареи питания…
…Здесь, у окна, стояла его кровать; две пули в стене, одна в половице. Для больного цингой – более чем достаточно.
Они увезли все: его труп, книги, передатчик, упряжку собак, консервы, унты.
Я не знаю, какой он был с виду. Бородат или брит. Стар или молод. Телеграммы его обстоятельны и солидны. Ответы полковнику Нолькену дышат достоинством и гневом человека, много видавшего.
Наш гидролог Вера Михайловна неплохо рисует. Она изобразила Новоселова похожим на Кренкеля: большим, светлоглазым, лобастым, в кожаной куртке и медвежьих унтах. Рядом с ним приемник типа "КУБ-4". Он нарисован неверно: в те годы не было ламп. Но это неважно. Правда в том, что глаза вышли настоящие, новоселовские: честные, немного суровые.
Мы часто вспоминаем радиста острова Анна.
Каждый год 22 мая все зимовщики собираются на этой площадке. Мы приспускаем флаг и даем залп. Ведь Новоселов был первым начальником нашей зимовки.
1938
Примечания
1
Юкола – вяленая рыба.
2
Курибаны – приемщики лодок.
3
"Железные китайцы" – автоматы для резки и потрошения рыбы.
4
Открылки – часть сетей.
5
Режь!
6
Черемша – дикий чеснок.
7
Эй, вы!
8
Больной.
9
Змея и чаша – значок медицинских работников.
10
Каюр – в полярных областях погонщик собак, запряженных в нарты.
11
Плохо, очень плохо.
12
Ничего не видно.
13
Как уголь.
14
Бат – лодка, выдолбленная из ствола дерева.
15
Ваш корабль откуда пришел?
16
Кто это?
17
Это я… Одну минутку!
18
Каны – горизонтальные дымоходы-лежанки.
19
Что вам угодно?
20
Я не понимаю вас!
21
Хантэн – рабочая куртка.
22
Сакэ – водка из риса.
23
Синдо – старшина на рыбалках.
24
Ано-нэ! – Послушайте!
25
Карафуто – южная часть Сахалина.
26
Агар-агар – растительный студень, получаемый из морских водорослей, применяется в бактериологии, а также в пищевой и текстильной промышленности.
27
Гета – сандалии на деревянной подошве.
28
Хибати – жаровня.
29
Сампасэн – вид джонки.
30
Каммата-нэ! – Экая напасть!
31
Исабунэ – рыбацкая лодка.
32
Самисэн – японский трехструнный музыкальный инструмент, похожий на домру.
33
Цубо – около трети гектара (точнее – 3305 кв. метров).
34
Хори – немногим более 1500 га.
35
Айносы – небольшая вымирающая национальность на севере Японии.
36
Хаци-дзи-хаци – "88", японская игра в карты.
37
Ичиги – обувь из сыромятной кожи наподобие кожаного чулка.
38
Никки – дневник.
39
Сакадзуки – чашечка для сакэ.
40
Гаолян – просо; одно из самых распространенных в Китае злаковых растений; стебли гаоляна достигают трех-четырех метров высоты.
41
Хунхуз – грабитель, разбойник.
42
Тофу – соевый творог.
43
Бери-бери – болезнь, родственная цинге, вызывается однообразной и скудной пищей.
44
Ямато – древнее название Японии.
45
Конници-ва – здравствуйте, добрый день.
46
Фуросики – платок, в котором носят мелкие покупки и завтраки.
47
Генро – императорский советник.
48
Коку – мера веса, равная 180 кг.
49
Ханьша – китайская водка.
50
Доихара – организатор японского шпионажа на Дальнем Востоке.
51
Конкур-иппик – кавалерийские состязания.
52
Бедный мальчик!
53
Три полоски – погоны подпрапорщика.
54
Кацубэн – лектор в кино.
55
Кавасаки – небольшая рыбацкая моторная лодка.
56
Фундоси – набедренная повязка.
57
Бака-дэс – дурак.
58
Улы – род китайской обуви.
59
Са-а – вот как.
60
Овер-арм – способ плавания на боку.
61
Ой-ой – имя генерала, командовавшего японскими войсками во время интервенции на Дальнем Востоке.
62
Соба – лапша из гречневой муки.
63
Сэнсэй – учитель.
64
Ничего не понимаю.
65
Не понимаю. Пожалуйста, напишите.
66
Конфликт на КВЖД с белокитайцами в 1929 году.
67
Сигоку – отлично.
68
Гуран – горный козел.
69
"Владиво-ниппо" – газета, выпускавшаяся во Владивостоке во время интервенции японцами.
70
Стой! Кто идет?
71
Что он говорит?
72
Он пьян… Что такое борчатка?