– В начале 2005 года вышел на пенсию в звании майора с должности начальника клуба войсковой части...856. Три снятых выговора за появление на службе в нетрезвом виде, пять юбилейных медалей. Не был, не участвовал, не привлекался, – отложил лист в сторону, – и это все о нем.
– И что интересного в этом балалаечнике?
– Это типичное так называемое "третье" личное дело, специально для военкомата.
– Ничего не понимаю.
– Просто, вот эта войсковая часть...856 мне уже встречалась и раньше.
– Что за часть?
– Обычная военно-строительная часть, дислоцировалась в районе Заполярья. В прошлом году была расформирована. Только вот уж больно интересные ребята в ней служили. Двое из этих как бы военных строителей сейчас у меня трудятся.
– И ты...
– Совершенно верно. Заглянул по случаю в бывшую контору, поговорил с ребятами, из тех, кто меня еще помнит. В итоге удалось краем глаза глянуть на его "второе" дело.
– И что в нем?
– До 2004 года, предположительно, на нелегальной работе за рубежом. Двенадцать боевых орденов. Ни одной проваленной операции. Дерзок, остроумен, непредсказуем.
– А что, есть и "первое" личное дело?
– Конечно.
– И?
– Недоступно.
– Даже для тебя?
– Лет десять назад мне дали бы на него глянуть за какие-то сто долларов, за триста разрешили бы сделать копию и просто-напросто отдали бы в вечное пользование за тысячу-полторы. А сейчас... Лежит себе в специальном хранилище в серой картонной папочке с веревочными завязками. Может быть, даже по соседству с моим собственным.
– Интересно, чем этот "балалаечник" занимается сейчас?
– Я навел справки, кое на кого надавил... Он по-прежнему в деле, только работает на самого себя.
– И как, получается?
– Да. Действует в стиле карточного джокера, то есть непредсказуемо. Помните дело "Ратмира"?
– Кто это?
– Лихие ребята, специализировались на захвате предприятий. Провернули несколько удачных дел в провинции, осмелели и перебрались в Москву. Поначалу все у них шло очень даже неплохо, а потом схлестнулись с кем не надо.
– Теперь вспомнил.
– Так вот, по моим данным, этих самых "Ратмиров" пустил ко дну лично Дорохов В. А.
– О, как! Всех перебил и покалечил?
– И пальцем никого не тронул, он, вообще, не любитель стрелять и морды бить, просто... немного спровоцировал и внес небольшой раскол в их стройные ряды. Дальше они уже сами.
– Да, интересный мужчина. Уже взял его в разработку?
– И даже завел дело оперативного изучения.
– И проходит он у тебя... под псевдонимом "Джокер". Угадал?
– Угадали.
Глава 2
Утренний кросс – тридцать минут, "прозвон" суставов, растяжка, упражнения на пресс – двадцать минут, силовые упражнения – тридцать минут, работа на, твою мать, груше – двадцать минут. Дыхательные упражнения, заминка, все, можно и в душ. И так шесть раз в неделю: в воскресенье я ограничиваюсь незатейливым десятиминутным рукомашеством и дрыгоножеством.
Если бы кто знал, как мне остогрызла вся эта физкультура с диетой! Вот выйду на покой, первым же делом отращу себе живот до колен и щеки до плеч. Мамой клянусь! И все расстояния свыше десяти метров буду преодолевать исключительно на колесах. А пока добро пожаловать на весы. Что мы имеем? Хорошо имеем, семьдесят два с половиной кило. Вполне нормально для роста сто восемьдесят: и таскать нетрудно, и ветром не сдувает. Что делать, приходится терпеть и страдать. Единственный способ в моем возрасте сохранять форму, это ее не терять.
Выходя из ванной, в очередной раз без особого удовольствия наблюдаю отражающуюся в зеркале собственную физиономию. Восемь лет тому назад одни милые люди, обидевшись за то, что я спер у них нечто, разбили мне личико буквально вдребезги. Пришлось без малого полгода валяться по больницам и госпиталям, пока добрые дяди врачи не сделали мне новую мордашку взамен безнадежно испорченной. Ничего получилась физия, хотя, лично мне не нравится. Какая-то она слишком малоподвижная, нордическая, что ли. И улыбаться ей неудобно. А то нечто, из-за чего со мной обошлись столь невежливо, наши буквально через пару недель вернули хозяевам. Взамен кое-чего, взятого без спросу у нас. И кое-кого, это самое кое-что взявшего.
Кстати, о физиономии. Лица людей моей профессии похожи одно на другое какой-то общей размытостью черт и отсутствием особых примет, других к нам просто не брали. А еще у нас схожие повадки, сказывается то, что учили нас одни и те же инструкторы, да и профессия наложила свой отпечаток. Это становится очень заметно, когда мы собираемся в количестве больше одного. Да, еще мы часто хохмим, потому что на такой работе, как у нас, без шуток и прибауток можно просто двинуться умом.
Несколько лет тому мне довелось гулять на свадьбе у классного мужика, Володи Лопатина. Когда он состоял на службе и отзывался на позывной Боксер, нам приходилось пересекаться по работе. Так вот, молодая жена долго-долго приглядывалась к сидящему рядом Сергею Волкову, в прошлом – позывной "Бегемот", вашему покорному слуге, самому настоящему олигарху Гере Бацунину и еще паре товарищей. Потом удивленно спросила у сияющего счастливой улыбкой молодого мужа, почему он не знакомит ее со своей родней.
Утренняя, извините за выражение, трапеза: кашка без маслица и кусок вареного мяса без хлеба, чашка кофе, естественно, без сахара. Какая гадость! Ну, ничего, через какие-то максимум пять лет я буду начинать каждый новый день не с кросса, а с кружки пива и трескать на завтрак что-нибудь жирное и вкусненькое. Дотерпеть бы только.
Телефон зазвонил как раз в тот момент, когда я докуривал первую из пяти запланированных на день сигарет, мечтая о том времени, когда смогу смолить, даже стоя под душем.
– Да.
– Доброе утро. Как дела? – не думаю, чтобы моего неизвестного собеседника так уж волновал этот вопрос, просто это было частью обязательного ритуала.
– Нормально, – совершенно искренне ответил я. Настроение стремительно улучшалось. Звонок означал новое задание, исполнение которого еще на шаг приближало меня к заветному безделью, обжорству и дряблости.
– Как смотрите на то, чтобы немного поработать?
– Положительно.
– В таком случае проверьте почту. Всего вам доброго, – и отключился, не дождавшись ответа.
– И вас тем же концом, – отключил телефон, красного цвета "Нокию", и забросил в платяной шкаф. Отчитываться по результатам трудов праведных или отказываться от них мне придется совсем по другой трубке. Или вообще не придется, такая уж у меня работа.
В темпе одевшись, я вышел из дома и, посвистывая, направился к стоянке за своим железным конем. Для того чтобы "проверить почту", мне предстояло пересечь родное Подмосковье с северо-востока на юго-запад.
Неярко, по-осеннему мягко, светило солнышко, шелестела под ногами опавшая листва, задушевно чирикали птички. Душа наполнялась бодростью и историческим оптимизмом. Неудержимо верилось в лучшее. Как позже выяснилось, совершенно напрасно. А ведь я мог бы этим милым солнечным утром сломать ногу, споткнувшись о камешек, и проваляться месяц на спине с загипсованной нижней конечностью, задумчиво созерцая узоры на потолке, свалиться с приступом аппендицита или просто съесть что-нибудь не то. В конце концов, мне бы мог грохнуться на голову этажа эдак с пятого социальный пакет топ-менеджера "Газпрома"! Теперь, по прошествии некоторого времени, у меня есть все основания искренне сожалеть о том, что всего этого, по отдельности или вместе и разом, со мной не случилось.
Глава 3
– Исходя из вышесказанного, Виктор Владиленович, я предлагаю... – человек, ведающий в Организации финансами (будем называть его Финансист), взял эффектную паузу и опустил голову к лежащим на столе бумагам, катая по спине внушительные, наработанные в тренажерном зале, мышцы. Внешне он точно так же напоминал работника своей профессии, как и добрейший, на первый взгляд, дедушка Николай Валерьяныч.
Чуть старше тридцати, высоченный, мощный, ощутимо тренированный. Упругий короткий ежик светлых волос, тяжелая челюсть, решительный, ломающий волю собеседника, взгляд. Такого персонажа с руками оторвали бы в Голливуде на роль бравого наемника или, на худой конец, брутального злодея второго плана. Впрочем, злодейская внешность и обилие мускулатуры не помешали ему в свое время с отличием окончить Плехановский, а позже успешно пройти стажировку в Штатах. Ничего не скажешь, интересные люди трудились в Организации...
– Внимательно вас слушаю, Геннадий Ильич, – подбодрил подчиненного Председатель. В это уже не такое раннее ноябрьское утро он принимал своего специалиста по финансовым и банковским вопросам. По странной случайности, в это же самое утро он заслушивал еще одного из руководителей Организации – Специалиста, и встреча с ним закончилась буквально за час до начала описываемой беседы.
– Все-таки вынужден предложить вам на первый взгляд непопулярное решение, уважаемый Виктор Владиленович. Я более чем уверен, что в нынешних условиях мы должны серьезно сократить затраты на содержание силового блока и существенно уменьшить количество его персонала, – Финансист оторвал голову от бумаг и продолжил, вдохновляясь: – В новых условиях наша Организация должна брать на вооружение новые методы работы. Времена бандитских разборок и решения вопросов с помощью автоматов Калашникова прошли. Сейчас на первое место выходят легальные юридические методы, и мне кажется, что Николаю Валерьянычу будет трудно...
– И все же его опыт нельзя недооценивать, – с мягкой улыбкой возразил Председатель. Ему очень нравилась, когда подчиненные поклевывали друг друга, и в то же время он терпеть не мог, когда между ними вдруг возникало хоть что-то, издали напоминающее симпатию. – Возьмем, к примеру, его аналитический отдел...
– Считаю, что его давно пора переподчинить мне! – Финансист в запале вдруг взял да и перебил Председателя. – Прошу прощения, Виктор Владиленович.
– Ничего, ничего, ценю ваш азарт. И, тем не менее, именно аналитическая записка этого самого отдела не позволила мне разрешить вам вложить сто пятьдесят миллионов долларов в жилищное строительство, хотя отдача обещалась быстрая.
– Если вы недовольны моей работой...
– Ну, что вы, Геннадий, я очень ценю вас и не променяю на сотню старых головорезов, – Председатель произнес это совершенно искренне, хотя и с легкой, едва заметной улыбкой: бедный, наивный мальчик считает, что из Организации можно так легко уйти. Не дай ему Бог узнать, до чего же он неправ... – Время сейчас непростое, и резких движений делать не стоит. Давайте-ка поступим так: вы изложите все сказанное мне на бумаге, кратко и аргументировано, и представите мне. Даю вам на это неделю. Устроит?
– Вполне, – Финансист понял, что на этом аудиенция окончена, встал и начал прощаться.
Он торопился через двор к машине, не совсем удачно стараясь скрыть охватившие его разочарование и злость, как будто опасался, что среди щебечущих на ветках птичек и снующих туда-сюда по опавшей хвое белок, могут оказаться сотрудники Специалиста со спецаппаратурой. Проклятый старый хрен опять переиграл его в одни ворота, да еще, ко всему прочему, поймал за язык, заставив оформить сказанное на бумаге. И, черт его знает, какова будет реакция милейшего человека Николая Валерьяныча, когда она попадется ему на глаза! А в том, что рано или поздно попадется, Финансист нисколько не сомневался.
Сев за руль, он тихонько закрыл дверцу и, все-таки не сдержавшись, саданул кулаком по рулевой колонке.
– ...Старый пердун, твою мать, – проревел он, включил зажигание и поехал. Он не боялся разговаривать в своей машине, потому что не пользовался услугами водителя, никогда не пускал в нее посторонних и регулярно проверял на содержание разного рода электронной живности. Поэтому только что от всей души высказанное никто и не услышал, за исключением одного единственного маленького, но очень навороченного "клопика", внедренного в салон буквально за полчаса до окончания плановой встречи с начальством.
На полдороге к Москве зазвонил телефон на панельке возле руля. Он нажал кнопку...
– Алло.
– Привет, это я. Как съездил?
– Ты был прав.
– Я всегда прав, Генаша, пора бы уже к этому привыкнуть.
– Не называй меня так.
– Ах, извините, уважаемый Геннадий Ильич. Как смею я...
– Хорош подкалывать, и так хреново.
– Вот именно, что хреново. Ты это удивительно точно подметил. А потому надо что-то делать.
– Надо.
– Тогда слушай внимательно...
Глава 4
Поездки из Подмосковья в столицу и обратно в автомобиле – удел сильных и смелых. Передвижение этим видом транспорта по самой Москве – и вовсе сплошной экстрим. Поэтому, если нет острой необходимости в колесах, я предпочитаю путешествовать в Москву в электричке. Стартуешь где-нибудь после одиннадцати, когда спадает основной поток пассажиров, и едешь себе, сидя у окошечка и размышляя о вечном.
Опять работа по специальности, хотя не факт. Точно так же, горя желанием потрудиться, я приехал месяц назад в одну крутую московскую фирму, у владельцев которой возникли проблемы. Я застал там двоих пареньков со следами активной спортивной молодости и бурного развития капитализма в России на серьезных личиках. Они грустно так сидели за столиком в углу кабинета, опустошая литровый бутыль "Джонни Уокера", явно не первый за день.
– Что-то ты староват, – сказал мне первый, не отвлекаясь на всякие там жлобские "Здрасьте" и "Присаживайтесь".
– И дохлый какой-то, – добавил второй и сделал богатырский глоток.
– А еще я очень плохо танцую, – любезно добавил я.
– При чем тут "танцую"? – спросили эти два чудика хором.
– Действительно, ни при чем, – согласился я. – Точно так, как мой возраст и разворот плеч.
– Ну, не скажи, – возразил первый и поинтересовался: – Ты, вообще-то, драться умеешь?
– Дерутся дети в песочнице, – пояснил я, – или пьяницы в пивной. Люди моей профессии...
– Хорош понты гонять, – строго оборвал меня второй и тут же решил мою судьбу: – Значит, так, сейчас едем в тир, посмотрим, как ты стреляешь. Потом поработаешь раундов пять в полный контакт с ребятами из охраны и...
– Можете меня не провожать, – сказал я и постарался как можно быстрее увеличить расстояние между этими красавцами и самим собой. Дурость, как известно, болезнь заразная, а потому контакты с ее носителями надо стараться сокращать до минимума.
Через две недели после этой увлекательной беседы я прочел в газете о трагической гибели владельцев торгово-закупочной компании "Дунайские волны" Малова и Бадейкина. Смерть настигла их прямо в бронированном "мерседесе". Злодеи умудрились засунуть мину с дистанционным подрывом прямо в салон.
Типовая пятиэтажка в глубине Красносельского тупика. Обойдя припаркованное у подъезда пожилое детище отечественного автопрома, я открыл дверь и вошел внутрь. Поднялся по умеренно загаженной лестнице на пятый этаж и нажал на кнопку звонка у двери квартиры номер шестьдесят семь. Дверь отворилась сразу же, меня явно ждали.
– Шевченко Василий Максимович, – представился я стоящему в дверном проеме сурового вида молодому человеку в темном костюме. – Мне назначено.
– Проходите.
В небольшой прихожей обнаружился еще один молодой человек, вылитый брат-близнец первого.
– Попрошу ваши документы.
– Пожалуйста, – и протянул ему синий паспорт гражданина Украины с трезубцем на обложке, очень похожим на общепитовскую вилку.
Он раскрыл его, быстро, но внимательно просмотрел и вернул владельцу, то есть мне.
– Поднимите руки, – потребовал он и, взяв у напарника плоскую удлиненную коробочку металлодетектора, принялся выискивать на мне посторонние вложения.
– Пластина в левом колене, – честно предупредил я. Действительно, запищало.
– Проходите, – и мы проследовали в комнату: один охранник впереди меня, второй сзади и я посередине, как котлетка между булочками с кунжутом в "Макдональдсе".
Двое джентльменов в строгих костюмах-тройках, удобно расположившись за скромно сервированным столом, пили кофе.
– Прибыл Шевченко, – доложил мой сопровождающий, – все в порядке.
– Спасибо, – отозвался человек в темно-коричневом костюме, – ждите на лестнице. – Встал из-за стола и сделал несколько шагов мне навстречу, приятно улыбаясь и протягивая узкую ухоженную ладошку: – Добрый день, Василий Максимович. Если честно, я представлял вас несколько иным.
Действительно, в тот день я счел нужным походить не на человека, к которому обращаются за помощью и защитой, а на особь, проходящую в милицейских протоколах исключительно в качестве потерпевшего. Для чего надел пиджачок на пару размеров больше чем надо, ссутулился, самую малость приподняв одно плечо выше другого, и стал немного пришаркивать ногами при ходьбе. Очки в старомодной роговой оправе на носу и нашлепка в виде тщательно, но безуспешно скрываемой лысины на макушке завершили образ.
– Не беспокойтесь, шеф, – вставший следом из-за стола человек в серо-синем костюме, подошел ближе и тоже протянул небольшую, но на удивление крепкую ладонь, – это же просто маскировка.
– Благодарю, – молвил я, принимая чашку свежезаваренного кофе и закуривая без спросу, потому что мои собеседники дымили вовсю – Итак?
– Я – Игорь Владимирович Сенчуков, владелец и председатель совета директоров объединения "Элит Трейд". Это – он указал на человека в сине-сером костюме, – начальник моей службы безопасности, Петр Каленикович. Между прочим, отставной генерал МВД.
– Можно просто Петр, – сообщил тот, и я этому совсем не удивился. Представляю, как он намучился с таким интересным отчеством в детстве и юности, и кем только его не называли: и Калигуловичем, и Коленкоровичем, может даже, Каннибаловичем
Кстати, поздравляю вас, дорогой мистер Сенчуков, совравши, причем два раза подряд. Петр, который без отчества, выглядел слишком смышленым человеком для того, чтобы быть генералом. Без той характерной оловянности во взоре, присущей большинству лампасоносителей, вне зависимости, по какому ведомству они бы ни проходили. А уж что касается его якобы службы в милиции... В этой конторе хватает серьезных ребят, способных на очень многое. Но чтобы так элегантно выглядеть в костюме... Встречал я, знаете ли, на своем веку немало ментов, хороших и разных. Даже честные, случалось, попадались. Всех их, при общей внешней и внутренней непохожести, объединяет одно: любая шмотка гражданского образца, состоящая из пиджака и брюк, будь она от Бриони, Армани, Хьюго Босса или просто прикупленная по случаю на распродаже, всегда выглядит на их мужественных фигурах, как седло на корове. А тут... При первом же взгляде на этого господина сразу же чувствовалась долгая и успешная служба в некой организации, в недрах которой МВД расшифровывается не иначе, как "малограмотные внуки Дзержинского". ВЧК, МГБ, КГБ, ФСБ, СВР... И так далее, и тому подобное.
Мы переглянулись с липовым генералом милиции. Он слегка улыбнулся, приподняв бровь: дескать, не берите в голову, на шефа, случается, находит.