Правда, неизвестно, как вели бы себя Лаутеры, скажи Карина, что спасается она, скажем от мафии, а не от участников направленного против человечества, а значит и против самих Лаутеров, их родственников и друзей заговора, причем еще и инопланетного происхождения!
– Как вы? – спросил Лаутер-младший, барражировавший последнее время рядом с Кариной и, видимо, понимавший, что держится та из последних сил.
Она хотела сказать, что нормально, но вместо этого совсем неожиданно, в первую очередь для себя, ушла под воду. Правда, почти сразу же вынырнула, но заставила всех поволноваться.
Джек Лаутер посмотрел на своего отца, видимо, задавая молчаливый вопрос о возможности наполнения ее спасательного жилета воздухом, когда плававший в стороне пилот сказал:
– А вот и птички!
Посмотрев в указанную им сторону, Карина увидела на горизонте две маленькие точки, которые, судя по всему, являлись вертолетами преследователей. Теперь о наполнении воздухом ярко-оранжевого и заметного с большого расстояния жилета не могло идти и речи.
– Судя по времени, – лежа на спине и плавно покачиваясь на волнах, размышлял вслух пилот, – маневр наш они разгадали, когда наша птичка чуть не врезалась в их гнездышко, и теперь прочесывают весь ее маршрут.
Под гнездышком, видимо, понимался остров Спэйсроад, в опасной близости от которого пролетел брошенный вертолет.
Долгое время, наверное минут десять-пятнадцать, точки так и оставались маленькими точками на горизонте. Потом они чуть выросли и заметно переместились в сторону.
– Не туда! – с нотками нескрываемого удовольствия в голосе констатировал пилот тот факт, что преследователи следуют не тем курсом и пройдут достаточно далеко от места их приводнения.
– Ладно, рискнем! – сказал Лаутер-старший и дернул за кольцо, после чего его спасательный жилет в считанные секунды с шипением надулся.
Несмотря на свой возраст, – а ему было лет 55–60, – эти два часа на воде он продержался без проблем, и только в последние пятнадцать-двадцать минут Карина стала замечать у него признаки усталости.
Она последовала его примеру с чувством нескрываемого облегчения и поддерживаемая надувшимся спасательным жилетом расслабилась и, глядя на появившиеся на небе маленькие облачка, позволила волнам раскачивать свое тело, не заботясь о том, чтобы оно не ушло под воду.
Двумя маленькими точками вертолеты минут пятнадцать кружили где-то вдалеке, но в один прекрасный момент, точки заметно увеличились.
– Поменяли квадрат поиска, – прокомментировал пилот.
– А они приближаются не в нашу сторону? – с беспокойством спросила Карина.
– Думаю, у нас будет время сдуть жилеты…
Последняя его фраза была встречена тяжелым вздохом остальных участников дрейфа.
К счастью, еще через пятнадцать минут сопровождаемые пристальными взглядами четырех пар глаз вертолеты, меняя квадрат поиска, не приблизились, а сдвинулись в сторону.
Продолжая наблюдать за ними, Карина плавно покачивалась на волнах, когда вдруг услышала за своей спиной, причем как ей показалось совсем рядом, какой-то всплеск, за ним тут же еще один… С похолодевшим сердцем и готовым сорваться с губ криком: "Акула!!!", она резко обернулась и увидела буквально в десяти-пятнадцати метрах от себя поднявшееся из воды черное блестящее тело. Крик застыл у нее в горле, она уже решила, что репелент, отпугивающий акул, наоборот только привлекает их, и с ужасом глядела, как, поднимая волну, на поверхности появляются бока огромной черной акулы.
Краем уха она услышала, как отец и сын Лаутеры хором сказали:
– Наконец-то!!!
Карина решила, что им так надоело болтаться на поверхности воды, что они с облегчением встречают появление этого чудовища, которое прекратит их мучения.
Ей показалось, что на боку чудовища мелькнула какая-то надпись. Странно, она никогда не слышала, чтобы акулы делали себе или друг другу татуировки! Надпись гласила: "Королева глубин"…
Карина удивленно моргнула, рисовавший чудовищ страх уступил место нормальному восприятию действительности, и она спросила у Джека Лаутера:
– Почему вы не сказали, что мы ждем не просто лодку, а подводную лодку?
Люк надстройки поднялся и в нем сначала появилась голова в белоснежной капитанской фуражке, а затем – верхняя часть туловища улыбающегося латиноамериканца:
– Точность – вежливость не только королей, но и королев, особенно глубин! Еще пятнадцать метров – и я бы взял вас прямо на борт!
– А как насчет времени? – с явным намерением подразнить его, поинтересовался Лаутер-младший.
– Но это же не самолет!!! – хлопая по борту субмарины, искренне возмутился тот. – Шел на максимальной скорости, обгоняя косяки рыб и не пропуская вперед даже дельфинов.
– Привет подводным крысам! – подгребая к субмарине, крикнул пилот.
– Привет, амиго! Где ты потерял свой бескрылый летательный аппарат?
И только Карина и Уильям Лаутер не перекинулись с капитаном подлодки шуточками. Первая в виду того, что просто не была с ним знакома, а второй – из-за своего положения и возраста.
Поднимаясь к люку по скользким металлическим скобам, Карина только сейчас поняла, как она жутко устала. Хорошо еще, что матросы помогли ей выбраться из воды на борт подлодки!
– Добрый вечер, сеньорита! – козырнул капитан и помог ей оказаться на узкой площадке надводной настойки. – Рад приветствовать вас на "Королеве глубин"! Просто уверен, что вам у нас понравится! Прошу! – и он указал на люк и спускавшуюся вниз вертикальную лестницу.
– Почему у вас нет эскалатора? – измученным голосом поинтересовалась Карина, а капитан-латиноамериканец рассмеялся, высоко оценив эту шутку.
Несмотря на то, что Карина никогда раньше не была на подводной лодке, и здесь всё для неё должно было представлять интерес, она была настолько измучена, что внимания ее хватало только на то, чтобы вовремя наклонить голову и не стукнуться лбом о какую-нибудь трубу или переборку.
Ничего не спрашивая, Лаутер-младший отвел ее в капитанскую каюту, размерами с небольшой гардероб, дал полотенце и сухую рубашку и, подмигнув, закрыл дверь.
Не отрывая взгляда от аккуратно застеленной койки, Карина скинула естественно насквозь промокшую одежду, вытерлась, облачилась в не по размеру большую рубашку, поздравила себя с успешным побегом и уснула, как только ее голова коснулась подушки.
Глава десятая
Джек Маркофф возвращался на Землю…
В посланном Жаком Грейсом сообщении инитрийскому отделу Службы Охраны Правопорядка предписывалось немедленно освободить задержанного человека и переправить в космопорт, куда в самое ближайшее время должен был прибыть специально отправленный за ним звездолет. Как раз вернувшийся из прерванного отпуска начальник отдела СОП на Инитре лично выполнил все эти требования: приехал в полицейский участок, уладил все вопросы относительно урона, нанесенного Джеком общественному и личному имуществу инитрийцев, вернул Джеку все его вещи, включая оружие, и лично доставил в космопорт.
Джек понимал, почему его персоне оказывается столько внимания. Во-первых, он стал настоящим героем, так как в связи с разглашением информации о "ЦЕЛИ", если не все Содружество, то уж вся СОП узнала, кто раскрыл и обезглавил заговор; а во-вторых, в связи с загадочным исчезновением Орли и Карины, причем не где-нибудь, а на Земле, не оставалось никаких сомнений в том, кто сможет реально заняться их поисками на этой планете…
А информация Лноко о том, что Орли и Карина исчезли именно на Земле, подтвердилась. Причем подтвердил ее сам Жак Грейс в своем послании адресованном лично Джеку.
По его словам Орли, получив анонимное сообщение о том, что в одном из земных космопортов "ЦЕЛЬЮ" готовится крупная провокация, принял решение отправиться на Землю уже после того, как сам Жак улетел отдыхать на Кринту. Поэтому они и потеряли драгоценное время, занимаясь бесплодными поисками на Инитре. Жак с нетерпением ждал его на Земле, в Спэйсроаде, имея на руках уже некоторые ниточки, которые, если за них хорошенько потянуть, могли привести к пропавшим Карине и Орли.
…Пока присланный специально за ним звездолет Службы готовили ко взлету, Джек сидел в отведенной ему каюте. Ему не давали покоя последние слова Лноко о новом, как он сказал, действительно опасном для Содружества заговоре. Конечно, по его логике, "ЦЕЛЬ" с ее благородной миссией избавления Вселенной от такой чумы как человечество, никакой угрозы для Содружества не несла. По его же логике совершенно понятно, почему этот новый гипотетический заговор действительно опасен.
Потому что организован людьми!..
Тому было два косвенных доказательства: выгодное именно людям (еще, правда, и карниканцам, но их уже сотни лет не выпускают со своей планеты) похищение технологий ядерного синтеза, в котором, это уже второе доказательство, замешан человек. Правда именно второе доказательство выглядело наиболее шатко, так как человек был Принятым, а Принятые также законопослушны, как и большинство инопланетян.
Первое доказательство выглядело намного весомей. Завладев совершенными технологиями получения энергии путем ядерного синтеза человечество сделает огромный скачок и, в общем-то, неудивительно, что Лноко считает это опасным. Завладев таким источником энергии человек может вытащить себя и свою планету из той бездны, куда сам себя загнал, может начать колонизировать дальний космос… А может заняться тем, чем занимался на Земле тысячи лет своей истории – войной! Тысячи лет не знающие, что такое война миры Содружества падут перед его натиском, как культурные посевы перед полчищами саранчи…
Размышления его прервал сигнал о получасовой готовности ко взлету. Все другие мысли тут же потеснились перед одной-единственной, которая вновь заняла все его сознание.
Он возвращался на планету, которую всеми силами старался покинуть, к тем реалиям, о которых хотел как можно быстрее забыть, к тем воспоминаниям, которые жгли его душу, словно раскаленные угли зажатые в ладони. Даже если бы ему дали Машину Времени и предложили переместиться в любую эпоху развития человечества, он бы не на один день задумался, на чем остановить свой выбор. И, скорее всего, так бы и не выбрал. Разве что какие-нибудь первобытные времена, где охотились не для удовольствия, где не существовало экологических проблем, не было международных преступных группировок, такой грязи как политика и многого другого. И пережить потерю подруги жизни, которую загрыз саблезубый тигр было бы намного легче, чем если ее застрелил в спину деградировавший подонок.
Джек понял, что уже в миллиардах километров от Земли попал в ее сети. Он терпеть не мог эти мысли, размышления о гадостях родной планеты, о превратностях судьбы, которые могли появиться в голове только слабого человека, что ругает все на свете, не в силах ничего изменить.
Звездолет СОП совершил посадку на острове Спэйсроад.
Оказалось, что именно этот корабль, именно с этим экипажем, доставил именно в этот космопорт Орли и Карину…
Когда стих рев посадочный двигателей, Джек выбрался из амортизационного кресла и подошел к иллюминатору, однако снаружи ничего не увидел. Была ночь, а так как посадочные платформы находились на краю острова-космопорта, в некотором отдалении от терминалов и других сооружений, можно было подумать, что на иллюминатор накинули плотную черную материю, настолько было темно снаружи. Эта темнота показалась Джеку символичной. Точно такая же непроглядная темень ждала его впереди.
Но если эта символическая мгла ждала его где-то в неопределенном будущем, то за открывшимся люком корабля ждал вполне осязаемый и телесный Жак Грейс.
– Не буду говорить: "Добро пожаловать обратно на Землю, Джек!"…
– Да уж, – улыбнулся тот, – это звучало бы примерно так же, как если бы врачи реанимации пожелали только что выписавшемуся пациенту скорейшего возвращения.
Жак и стоявший рядом с ним пожилой, но подтянутый, безупречно одетый мужчина, лицо которого показалось Джеку знакомым, рассмеялись, и все трое двинулись к эскалатору.
– Разреши представить тебе Грега Строуба, начальника космопорта.
Вот почему его лицо показалось Джеку знакомым! Конечно же, это был Грег Строуб, человек-легенда, ставший главным должностным лицом Спэйсроада в сорок лет и занимавший эту должность вот уже два десятка лет. Джек еще в школу ходил, когда Строуб прогремел на весь мир жестким подавлением попытки группы молодчиков, добравшихся до острова-космопорта на скоростных катерах, устроить еще одну резню инопланетян. Эта жесткость вызвала неодобрение экстремистов, радикалов и нацистов, которыми полны парламенты и правительства многих стран, однако Строуб в ответ на их угрозы заявил в открытом телеобращении: "Я никому не позволю не то что устроить новую резню, даже просто косо глянуть на инопланетян на территории, где им гарантированы безопасность и неприкосновенность!".
Джек уважал этого человека и с удовольствием пожал его крепкую руку.
– Как там Содружество? – поинтересовался Строуб.
– Вы хотите узнать, как оно восприняло информацию о "ЦЕЛИ"? Дело в том, что я пятнадцать часов находился вне поля информации, в гиперпространстве. А до этого оно кипело, бурлило и недоумевало, как такое могло случиться.
– За эти пятнадцать часов ничего не изменилось, – улыбнулся Строуб.
Они встали на бегущую дорожку эскалатора и в этот момент в кармане начальника космопорта запищал телефон. Он извинился и поднялся на пару ступенек выше.
Воспользовавшись тем, что они остались одни, Джек тут же перешел в наступление, правда, начал издалека:
– А сколько вы успели отдохнуть на Кринте?
– Чуть больше недели, – со вздохом сожаления ответил Жак, но чувствовалось, что вопрос этот заставил его напрячься.
– Были на морском курорте? – с безразличным видом разглядывая арку, под которой они проезжали, поинтересовался Джек.
Жак кивнул.
– Море, песок, солнышко… У вас, кстати, нет какой-нибудь там аллергии к солнцу? Может, слишком чувствительная кожа?
– Нет, а почему это тебя так интересует?
– Просто как-то странно… Неделю провели на морском курорте, не имея никаких противопоказаний наверняка загорали – да так и ни капли не загорели!
Теперь Джек перевел взгляд на Жака Грейса. Так как был выше его, смотрел сверху вниз с не очень приятным для собеседника огоньком в глазах.
– А еще в случае чего рекомендовали обратиться к некоему профессору Стерну, который вдруг оказался замешанным в крупном похищении. И вы ни словом не обмолвились по поводу Директивного Положения на Инитре. Но это все мелочи по сравнению с последним. Как это вы умудрились не знать, что Орли отправился вовсе не на Инитру, а сюда, на Землю?! Только не надо повторяться и говорить об отпуске!
– Вы подозреваете, что Жак работает на "ЦЕЛЬ"? – услышал Джек за спиной голос Строуба.
– Нет, но мне кажется, что все это дело, как бы выразиться поприличнее, попахивает…
Строуб улыбнулся, не спеша положил телефон во внутренний карман пиджака, прошел пару ступенек, чтобы оказаться с Джеком на одной, и предложил:
– Давайте поговорим в моем кабинете. Это слишком серьезный разговор, чтобы вести его на эскалаторе, тем более, что он уже кончается.
Бегущая дорожка действительно заканчивалась, но их уже ждал небольшой открытый электромобиль, который повез их по широким коридорам административного корпуса.
Стена одного из коридоров была полностью стеклянной, и из него открывался великолепный вид практически на весь космопорт. Это был настоящий остров света в океане непроглядной темноты. Каждый корпус, каждое сооружение, галерея, площадка были хорошо освещены, и тьма ночного неба и океана отступала перед мощными прожекторами и светильниками наполовину искусственного острова.
Это тоже показалось Джеку символичным. Возможно скоро, – совсем скоро, так как электромобиль остановился посреди этого коридора, напротив высоких сделанных под старину дверей кабинета Строуба, – темнота, окружавшая всё происходящее, хотя бы немного, но развеется. Джек понял, что не зря вместе с Жаком его встречал и Грег Строуб.
Кабинет того был просторен и обставлен со вкусом. Большой черный рабочий стол с несколькими видеофонами, специальное кресло с "идеальной набивкой" – синтезированным желеобразным веществом по консистенции и плотности имитирующим подкожную жировую клетчатку человека, всю левую стену занимал многофункциональный экран, а в дальнем углу стоял Спэйсроад в миниатюре. Справа от двери вокруг сделанного из дымчатого стекла журнального столика располагались четыре великолепных велюровых кресла, и когда Джек опустился в одно из них, то понял, что такое "идеальная набивка". В более удобном и мягком кресле он никогда раньше не сидел! Производитель этой чудо-набивки, демонстрируя ее мягкость, помещал на сиденье с ней куриное яйцо и предлагал желающим сесть. Яйцо, вдавливаясь в плотно облегающее его сиденье, оставалось целым. Первоначально предполагалось использовать эту набивку в первую очередь для изготовления сидений и матрасов для больных: на таких матрасах не возникают пролежни. Однако из-за ее дороговизны, позволить иметь ее могут только дорогие частные клиники, и большая часть "идеальной набивки" идет на изготовление роскошной офисной и домашней мебели.
– Сок, минеральную воду, чай, кофе? – как гостеприимный хозяин спросил Строуб. – Знаю, что алкоголь вы не употребляете.
– Чай с лимоном, если можно.
– Конечно. А вы, Жак?
Тот отрицательно покачал головой. Было заметно, что он волнуется и старается не встречаться с Джеком взглядом.
Через пять минут все было готово. Джек как раз сделал первый глоток отличного крепкого чая, когда часы на стене приятным женским голосом сообщили: "Два часа ночи".
– Ну что ж, – отставляя недобитый бокал минеральной воды, произнес Строуб, – как вы, Джек, верно заметили, у нас здесь кое-чем попахивает. Я бы даже сказал не кое-чем, а самым настоящим заговором…
Это походило на сон, на райский сон.
Небольшой тропический остров, каким-то чудом выдерживающий техногенный натиск человека, чистый воздух, золотой песок на берегах лагуны с прозрачной голубой водой, в глубине острова – пресное озеро и даже маленький водопад, возле которого Карина как раз и сидела, слушая успокаивающую и заставляющую забыть обо всех проблемах мелодию падающей с двухметровой высоты воды. Где-то среди пышной растительности, окружавшей озеро со всех сторон, щебетали невидимые птицы, ветерок играл листвой, создавая приятный не умолкающий, но и не раздражающий шумовой фон. Пробивавшиеся сверху лучи солнца заставляли сверкать брызги и казалось, что это вовсе не разлетающиеся во все стороны капли воды, а бриллианты, которые приносит с собой ручей.
Глядя на эти переливающиеся и сверкающие брызги, Карина впервые за проведенную на Земле неделю почувствовала, как приятное спокойствие заливает всю ее душу. Но, как говориться, для полного счастья не хватало одного.
Джека…