- Расскажи Руфату план побега, только не вдавайся в подробности, не надо ему знать эту кухню, может запсиховать и сорвёт всё мероприятие.
- Ни хрена себе, мероприятие, - покрутил головой Лютый. - Я ещё до сих пор не могу прийти в себя.
- Всё будет правильно, Серёжа, - грустно улыбнулся Граф. - Молодость должна жить…
- Ну, как говорится - на свободу с чистой совестью, - засмеялся Лютый, крепко пожимая руку Виктору. - Обошлось без проблем?
- Да, всё нормально. А как я дальше буду выбираться отсюда?
- Со мной будешь выбираться. На машине нас отвезут до Комсомольска-на-Амуре, а там по железной дороги - до Москвы.
- Без документов?
- Не психуй, тебе выписали временную "ксиву", в Москве всё сделают капитально.
- Даже не знаю, кого благодарить, - вздохнул Виктор. - До сих пор не верится, что дышу воздухом свободы.
- Благодари Графа.
- Его доброту я не забуду никогда.
- Давай накатим по соточке, для сугрева, ну и заодно отметим твой рывок, - сказал Лютый, вытаскивая из кармана бутылку водки и кусок колбасы. - Запомни, Циркач, этот день - двадцать пятое ноября тысяча девятьсот девяносто первого года. День, когда ты оказался по другую сторону запретки.
- Запомню.
- Двинули к машине, она нас ждёт в распадке, - закусывая на ходу, сказал Лютый и первым направился в густой кедровник. - Когда приедем в столицу, куда первым делом хочешь сходить?
- Не знаю. Наверное, на Красную площадь. А ты?
- А я, первым делом, хочу с закадычным дружком, его женой и с Шахиней встретиться, - процедил сквозь зубы Лютый, и по губам его пробежала дьявольская усмешка…
Глава 12. На воле
…Лютый и Виктор вошли в кабинет и, увидев сидящего за столом мужчину, удивлённо переглянулись между собой.
- Что, узнали меня? - заметив реакцию гостей, спросил мужчина.
- Кто же не знает знаменитого боксёра - Олега Караваева, - сказал Лютый. - Честно говоря - удивлён.
- А чего удивляться? От сумы и от тюрьмы никто не застрахован, - усмехнулся бывший чемпион Европы. - И мне пришлось побывать на зоне. Кстати, так же, как и вы, зону топтал на Дальнем Востоке. Проходите, присаживайтесь к столу и чувствуйте себя, как дома. Погоняло моё - Цезарь. Я - "смотрящий" за центром Москвы. Назовите себя.
- Меня зовут Сергей - откликаюсь на Лютого, - сказал Сергей.
- Слышал, что ты тоже боксёр. Мастер спорта, чемпион Москвы.
- Бывший чемпион, - нехотя буркнул Лютый.
- Ну а как тебя кличут? - обращаясь к Виктору, спросил Цезарь.
- Циркач, - коротко представился Виктор.
- Интересное у тебя погоняло. Раньше в цирке работал?
- В цирке не работал, но кое-что умею.
- Сдаётся мне, что ты такой же узбек, как я китаец, - усмехнулся Цезарь, пристально вглядываясь в лицо Виктора. - Но мне всё-равно. Будь ты хоть негром, лишь бы матка в махаловке не опускалась. Крест написал мне о твоих феноменальных способностях. Интересно будет посмотреть на тебя в деле.
- Могу показать.
- Покажешь. Для этого тебя и сняли с зоны. Ладно, пацаны, добро пожаловать в семью. Сейчас отметим, как положено, ваше освобождение, а уже завтра, предстоит работа. Не будем ходить вокруг, да около, - сказал Цезарь, после первой выпитой рюмки. - Я заинтересован в дальнейшем нашем сотрудничестве. Мне необходимы такие крепкие и отчаянные парни, как вы. Москву наводнила всякая шушера, и не только из ближайших районов области, но и из других районов России и ближнего зарубежья. Понаехали "айзеры" и "чехи", одни контроль за рынками хотят установить, а другие вообще, во все дыры лезут - падлы черножопые, только спустились с гор, и сразу с ишаков, на "Мерсы" пересесть хотят. Казанские тоже - "борзота" та ещё. "солцевские", "люберецкие", "медведковские"… Намечается большой передел собственности, а это - война. На тебя, Лютый, у меня большая надежда, поэтому и хочу поставить тебя во главе "центральной" группировки. Я знаю, что на зоне ты был "смотрящим" отряда, так что группировку вполне потянешь. Ну а твой кореш пусть возьмёт бригаду Мамая, она сейчас осиротела. Его на "стрелке" "медведковские" замочили, у них самая мощная в Москве, группировка, вот и борзеют.
- Надо Циркачу ксиву выправить, иначе он из дома выйти не сможет.
- Сделаем. Какую фамилию хочешь иметь? - обращаясь к Виктору, спросил Цезарь.
- Да мне без разницы, - пожал плечами Виктор. - Иванов, Петров, Сидоров.
- А ты, парень, шутник, - засмеялся "смотрящий". - И, с каждой минутой, всё больше начинаешь мне нравиться. Узбек, и с русской фамилией - это что-то новенькое. А имя?
- Мне нравится имя - Виктор.
- Почему именно это имя?
- Виктор, означает - победитель.
- Логично, - усмехнулся Цезарь. - Хорошо, будешь Виктором.
- Что сейчас спортсмены делают? К кому больше тяготеют? - спросил Лютый.
- По разному. С ними надо базарить. Некоторые к нам прибились, которые вышли в тираж, и которых, за ненадобностью, как бесперспективных, из спорта выкинули. Они даже стишок придумали:
"Мы бывшие спортсмены,
А ныне, рэкетмены,
Ну, что нам было вены,
По-твоему, вскрывать?
Когда героев спорта,
Отдавших ему годы,
Как говорится,
Мордой об асфальт"…
- Да, такова спортивная жизнь, - вздохнул Лютый. - Пока делаешь результаты и куёшь золото, тебя на руках носят. Ну, а кто в братву не пошёл, как с теми?
- Тут один деятель - грузин по национальности, заманивает бывших и действующих спортсменов в свою партию.
- Партию?! - удивился Лютый. - Это, что-то новенькое. Он что, политик?
- Да хрен поймёшь его, - досадливо поморщился Цезарь. - Вообще-то он в авторитете. Тоже бывший спортсмен, чемпион Мира по борьбе, срок тянул, но зачем-то лезет в политику. Хотя, сейчас все лезут туда - время такое.
- Как его фамилия?
- Отари Квантришвили.
- Ни хрена себе! - удивлённо воскликнул Лютый. - Этот грузин в авторитете!?
- А чего ты удивляешься?
- Так он же за "лохматый" сейф на зоне торчал. С такой статьёй и подняться в авторитеты? Куда "воры в законе" смотрят? Это же косяк, и косяк конкретный.
- Подожди, ты ещё не такие чудеса увидишь, - усмехнулся Цезарь. - Сейчас, вообще, не страна, а один большой дурдом. Ты машину водить умеешь?
- Когда-то умел. А что?
- Без колёс, сейчас, работать невозможно. Не будешь же ты на "стрелки" или по каким-то другим делам, пешком бегать или на "Метро" ездить. Через три дня получишь машину.
- Договорились.
- Вот тебе ключи от трёхкомнатной квартиры и адрес, будете там вдвоём жить. Хата, недалеко от центра - будет очень удобно.
- Нормальный ход, - удовлетворённо хмыкнул Лютый.
- Топайте на хату, обустраивайтесь, а завтра с утра подгребайте сюда, будете знакомиться с бригадой, - сказал Цезарь и поднялся из-за стола, тем самым давая понять Сергею и Виктору, что на сегодня разговор с ними закончился…
- Сергей, так мы теперь что, в бандиты пойдём? - спросил Виктор.
- А у тебя есть другой план? Нужно оглядеться, прикинуть - что к чему, а уж потом возбухать. Мы сейчас, как слепые котята, которые только появились на свет. Я в этом городе не был девять лет, страна совсем другая стала, люди другие, и я их не понимаю.
- Жизнь не стоит на месте, - пожал плечами Виктор. - Всё течёт, всё изменяется. Если я правильно понимаю, то не только период застоя, но и период перестройки тоже уже закончился, и наступила, как говорил Граф - великая криминальная революция.
- Ладно, пошли на хату, а вечером навестим моего бывшего дружка, - процедил сквозь зубы Лютый. - Долго я ждал этой встречи - девять лет…
- Привет, Маслак.
- Серёга! Вот это сюрприз! - пытаясь изобразить на лице радостную улыбку, вскрикнул Борис. - Освободился?
- Как видишь. В хату пустишь?
- Я тебе всегда рад.
- Я не один, с другом.
- Да ради Бога! Заходи с другом. Твой друг - мой друг.
- Ты что, баптистом стал?
- С чего ты взял?
- Бога поминаешь.
- А, ты в этом смысле? - нервно засмеялся Борис. - Так я из тех баптистов, которые баб тискают. Давай отметим твоё освобождение. Первый тост предлагаю выпить за дружбу.
- Поддерживаю, хороший тост. Что же ты, друг, даже на суд ко мне не пришёл?
- Прости, Серёга, так получилось. Запарки такие были, что башню сносило. Когда тебя арестовали, тут такое закрутилось, начали трясти торгашей. Ещё многих посадили. Почти всех директоров филиалов "Елисеевского" гастронома. Да и в Мосторге такой шухер навели. Трегубова тоже посадили. Его заместителей, начальников отделов…
- А на моей невесте тоже женился по запарке? - пристально посмотрев на Бориса, спросил Лютый. - Она сейчас дома?
- Нет, уехала к маме. С ночевой. Мария Фёдоровна сильно болеет.
- В Люберцы?
- Да.
- А чего же мать не взяли к себе? Вон у тебя какие хоромы.
- Мы звали, но она не захотела переезжать в Москву. - А твоя мама…
- Моя мама умерла в зале суда, во время вынесения мне приговора. У неё не выдержало сердце.
- Я знаю, - вздохнув, тихо сказал Борис. - Трагедия.
- Да, трагедия. За её смерть и за мою подставу, кое кому придётся ответить, - проговорил Лютый и на его побледневших скулах забегали тугие желваки.
- Будешь мстить? - с испугом посмотрев на него, тихо спросил Борис.
- Буду. Ну а ты всё там же - в Мосторге работаешь?
- Нет, я теперь директор ресторана и гостиницы "Интурист".
- Не хило приподнялся. А спиногрызами обзавелись?
- Нет.
- Чего так? Восемь с половиной лет живёте вместе.
- Не получается…У Лены какие-то там проблемы…по-женски и теперь она вообще стала совершенно безразлична к сексу, - вздохнул Борис. - Говорит, что у неё больше нет гормонов, а значит, нет и желания.
- Это в двадцать семь лет, и нет гормонов? Лапшу она тебе на уши вешает. Наверняка долбится с другими мужиками.
- Я ей верю и доверяю.
- Ну-ну, доверяй, - усмехнулся Лютый. - Она работает, или дома сидит?
- Галя работает директором турфирмы. Очень часто сама выезжает с ознакомительными турами за границу - изучает, как поставлен туристический бизнес в других странах. Серёга, если хочешь с ней встретиться и поговорить, так я не против, как только она вернётся…
- Да не напрягайся, незачем мне встречаться с твоей женой, расскажи лучше, как Шахиня поживает.
- А чего ей? Живёт, в своё удовольствие. Её теперь голыми руками не достанешь. Неприкасаемая!
- Неприкасаемая, говоришь? - процедил сквозь зубы Лютый, и глаза его налились злобой. - Ну, это мы ещё посмотрим. Телефон её знаешь?
- Конечно.
- Напиши.
- Зачем он тебе?
- Не твоё дело.
- Пожалуйста, без проблем, - пожал плечами Борис и видя, что Сергей злится, торопливо написав что-то на листке бумаги.
- Ну, вот и ладненько, - удовлетворённо хмыкнул Лютый, пряча листок бумаги в карман.
- Если хочешь навестить Зинаиду Ивановну, то я тебе не советую это делать, - осторожно начал говорить Борис. - Тебе одного срока мало что ли? Ты ещё хорошо отделался - остался жив, а ведь тебя хотели "мочкануть". А Зинаида Ивановна и раньше высоко летала, а сейчас вообще - за облаками.
- Я без твоих советов обойдусь.
- Серёга, расскажи, как там жизнь, на зоне? - решив сменить тему разговора, спросил Борис.
- Попадёшь - узнаешь.
- Типун тебе на язык, - замахал руками Борис, и трижды сплюнул через плечо. - Может, хотите с девочками отдохнуть? Так я это мигом организую.
- Идея хорошая, - ухмыльнулся Лютый. - Давно уже никому дурака под кожу не загонял.
- Каких девочек желаете, блондинок или брюнеток? Начинающих или опытных?
- А что, есть выбор?
- Обижаешь, - улыбнулся Борис. - Сейчас, в Москве, этого добра навалом. Шлюхи и в гостиницах трутся, и в ресторанах, а на Тверской, так вообще - целыми бригадами работают.
- Вообще-то, нам без разницы, лишь бы были не страшные.
- А некрасивых женщин не бывает, - засмеялся Борис. - Бывает мало водки.
- Да я смотрю, с водкой у тебя проблем нет.
- А у меня вообще проблем нет, - повеселел Борис. - Предлагаю поехать в одно место и оттянуться там по полной программе.
- А ты что, сюда не можешь пригласить девочек?
- Я домой шлюх не вожу, - сказал Борис и, выйдя в прихожую, начал куда-то звонить.
Говорил он в трубку приглушённым голосом, но Лютый, который тихо и незаметно подошёл к полуоткрытой двери, услышал несколько, произнесённых им, фраз: - У тебя что, проблемы со слухом? Приготовь сауну и приведи туда Марину и Леру. Чтобы через полчаса у тебя было всё на мази.
Лютый так же быстро и бесшумно вернулся в гостиную комнату и, усевшись в кресло, тихо спросил Виктора: - Ну, и как тебе мой дружбан? Что думаешь о нём?
- Не знаю, что тебе сказать. Мне кажется, он чем-то очень напуган. Глаза его выдают, так и бегают по сторонам, да и взгляд его какой-то настороженный и заискивающий. Может чувствует себя в чём-то виноватым перед тобой? Он так стелился перед тобой, что, кажется, готов был не только проституток, но и свою жопу подставить.
- Если подтвердится, что он причастен к моей отсидке - тогда я точно порву ему "тухлую вену", - криво усмехнувшись, сказал Лютый и, при этом, глаза его сверкнули холодным блеском, а на скулах забегали тугие желваки.
- Через полчаса будут девочки, накрытый стол, сауна и прочие удовольствия. Обслуга по высшему разряду, - изобразив на лице лучезарную улыбку, сказал возвратившийся в комнату, Борис.
- Нормальный ход. Поехали в твой бордель. Посмотрим, что значит - обслуга по высшему разряду, - усмехнулся Лютый.
Глава 13. У жриц любви
- Познакомьтесь, это Лера и Марина, - представил Сергею и Виктору девушек Борис и подмигнул своим гостям. - Прошу любить и жаловать.
- Можно только любить, - сказала Марина. - Мы не обидимся.
- Давайте сначала выпьем и закусим, а потом всё остальное, - сказал Борис, широким жестом хлебосольного хозяина приглашая гостей и проституток к столу.
- А всё остальное - это что? - лукаво улыбнувшись, спросила Марина.
- Чтобы моих друзей обслужили по высшему классу. Если с их стороны будут нарекания, у вас будут проблемы.
- Всё будет в лучшем виде - фирма гарантирует, - заверила его Марина, стреляя глазами то в Сергея, то в Виктора, ещё не зная, кого из этих двоих мужчин будет она ублажать.
Лера в разговоре не участвовала, опустив глаза, молча смотрела в пол и краснела, чувствуя на себе пристальные, раздевающие взгляды мужчин.
- Циркач, чувствуешь, чем пахнет свобода? Она пахнет деньгами, водкой и девочками…
- Чувствуют член в заднице, а всё остальное - ощущают, - сказал Борис и засмеялся.
- А ты что, пробовал член в задницу?
- Ты чего, Серёга? Сам же сказал мне эту прибаутку.
- То было давно, а сейчас я за "метлой" слежу, и тебе советую, - сказал Лютый и посмотрел на Бориса тяжёлым взглядом.
- Я пробовала, - почувствовав, что обстановка за столом накаляется и пытаясь разрядить её, сказала Марина и нервно хихикнула.
- Ну и как ощущение? - посмотрев на неё, спросил молчавший до сих пор Виктор.
- Мне нравится.
- Каждому своё. Одним нравится ананас, а другим - свиной хрящик, - усмехнулся Лютый и потянулся к бутылке с водкой.
…С первых же минут близости, Лютый понял, что Марина опытная проститутка. Это чувствовалось во всём. И, как она села в кресло напротив него, забросив ногу на ногу, слегка поддёрнув, и без того, короткую юбку, обнажив при этом круглое колено, и как наклонилась чуть вперёд. Правая грудь, при этом, чуть ли не полностью вывалилась из её открытого бюстгальтера. Потом проститутка стала раздеваться. Медленно сняла с себя блузку, потом юбку - показались белые почти прозрачные трусики, сквозь которые отчётливо просвечивала чёрные полоска волос на лобке. Засунув руку в трусики, она медленно провела рукой у себя между ног, погладила лобок, а потом, раздвинув длинными, тонкими пальцами половые губки, глубоко погрузила их во влагалище. Лютый весь напрягся и почувствовал, как его бьёт нервная дрожь.
- Смотри, это означает, что я хочу тебя, - сказала проститутка, вытащив наружу мокрые пальцы, поднялась и медленно пошла к дивану. - Я ждала тебя, ты снился мне ночами, я чувствовала тебя в себе и просыпалась от оргазма. Так давай же, претворим мои сны в реальность.
Опустившись на ковёр у его ног, провела рукой по ширинке, затем уверенным движением руки быстро и профессионально расстегнула её и залезла узкой ладонью ему в плавки. От прикосновения её горячей и нежной руки, член напрягся, Лютому казалось, что он сходит с ума. И, было от чего. За девять лет, проведённых на зоне, он почти забыл, что такое женская ласка. А проститутка продолжая лёгкими прикосновениями ладони поглаживать стоявший, как часовой у знамени, член, приговаривая при этом: - Какой он большой. Я хочу его.
От предчувствия чего-то необычного, что сейчас должно произойти, Лютый ещё больше напрягся и закрепостился. Проститутка, очевидно, почувствовала его скованность и с удивлением спросила: - Что с тобой, милый? Расслабься, я всё сделаю сама, не зря же меня зовут Марья-искусница.
Своими тонкими и удивительно подвижными пальцами, она провела по стволу, а губами и языком начала ласкать головку члена. Лютый, стиснув зубы, всеми силами пытался удержаться от преждевременного семяизвержения. А Марина, словно испытывая его на прочность, всё продолжала и продолжала. Не в силах больше сдерживать себя, он опрокинул проститутку на спину, раздвинул её ноги и полностью вогнал член в её влагалище…
- Ты недавно освободился?
- А что, заметно?
- Конечно. Я сразу поняла, что у тебя с женщинами давно не было контактов. Сколько ты отсидел?
- Девять лет.
- Ужас! - вскрикнула проститутка. - И всё это время без секса!?
- На зонах тоже есть секс.
- Я поняла. Ты хочешь трахнуть меня в попку?
- А тебе нравится долбиться в очко?
- Нравится, только это называется - анальный секс.
- Не знаю, как это на воле называется, а на зоне в жопу долбят пидоров. Ты давно занимаешься проституцией?
- Восемь лет.
- Чувствуется опыт, - усмехнулся Лютый.
Громкий женский крик, раздавшийся из соседней комнаты, заставил проститутку вздрогнуть, и она, испуганными глазами посмотрев на ухмыляющегося Лютого, шёпотом спросила: - Что это было? Почему Лера так кричала?
- Ничего страшного, твоя подруга кричала от удовольствия. Не обращай внимание.
- Нет, от удовольствия так не кричат, - с сомнением покачав головой, сказала проститутка.
- У Циркача член - двадцать четыре сантиметра в длину и толстый, как удав, а голова этого удава в двухсотграммовый стакан не входит, так что попала твоя подруга под раздачу.
- Ничего себе, размерчик! - удивлённо вскрикнула Марина. - Неужели это правда!?
- За базар отвечаю.
- Я член такого размера ни разу не пробовала. У него тоже "шары" стоят?
- Циркачу "шары" не нужны, он и без них любую так прошарошит, что волчицей взвоет. Вот твоя подруга и взвыла.
- Наверное, Лера так дико закричала оттого, что твой друг вошёл в её попку?
- Циркач - конкретный пацан, и мазать свой член в говне не станет.