Мак Болан продолжает свою безумную войну против мафии. На Сицилии он проводит очередной успешный блиц против семейства Дона Кафу.
Содержание:
-
Глава 1 1
-
Глава 2 1
-
Глава 3 2
-
Глава 4 3
-
Глава 5 5
-
Глава 6 6
-
Глава 7 7
-
Глава 8 8
-
Глава 9 9
-
Глава 10 12
-
Глава 11 14
-
Глава 12 16
-
Глава 13 17
-
Глава 14 18
-
Глава 15 20
-
Глава 16 21
-
Глава 17 23
-
Глава 18 24
-
Глава 19 25
-
Эпилог 26
-
Примечания 26
Дон Пендлтон (Джим Петерсон)
Сицилийский набат
Глава 1
Мак Болан хорошо знал, что этот врач никогда не задавал своим пациентам лишних вопросов. Доктора вполне устраивало то, что дело он имел с достаточно богатой публикой, способной щедро оплатить его услуги. А стоили они немало, поскольку каждый жест, каждое действие врача были вне закона с того самого момента, как только очередной клиент переступал порог его кабинета. Давным-давно его имя было вычеркнуто из списков Ассоциации медиков. По нелепому стечению обстоятельств довелось ему тогда расстаться со своей профессией: он угодил в тюрьму за сущий пустяк, который и преступлением-то в штате Нью-Йорк не считается, - за аборт. Но в тюрьме доктор время даром не терял и завел знакомства среди самых различных категорий преступников: сексуальных маньяков, "медвежатников", террористов, торговцев наркотиками, мелких воришек и крупных мошенников.
Отсидев положенный срок в тюрьме Синг-Синг, Уайт Байрон отнюдь не горел желанием становиться на стезю праведную. Среди его клиентов были проститутки, страдающие соответствующими заболеваниями, друзья и друзья друзей с ножевыми или пулевыми ранениями, которые по разным причинам не хотели светиться в обычной клинике.
Выйдя на свободу, доктор первым делом позаботился о лекарствах. Достал анестезирующие средства, а также антибиотики. Больших проблем это не представляло, поскольку связи у Байрона были обширные. Стоило ему обратиться к нескольким аптекарям с сомнительной репутацией, как те с огромным удовольствием поставили все необходимое.
Для начала Байрон открыл книжную лавку, где продавались порнографические журналы, которые привлекали немало людей. Лавка, естественно, служила прикрытием. Клиенты знали пароль, и верзила, охраняющий вход в лифт, пропускал их на верхний этаж.
О докторе Байроне Болану рассказал агент из Питтсфилда Лео Таррин.
Ростом рыжеволосый Байрон был под два метра. У него было веснушчатое лицо и какие-то бесцветные, вылинявшие глаза. Он аккуратно поработал скальпелем над ребром Болана, и вскоре, глухо звякнув, пуля упала на дно никелированного хирургического лотка.
- Ах вот оно что... - пробормотал он.
- Что, доктор? Инфекция?
- Да. А сколько прошло времени?
- Достаточно, чтобы появилась инфекция. Вы в состоянии помочь мне?
- Полагаю...
- Я имею в виду... прямо теперь.
- Мне нужно заказать кое-какие лекарства.
- Только никаких телефонных звонков, прошу вас!
С невероятным усилием Болан приподнялся с операционного стола, выждал секунду-другую, приходя в себя, свесил ноги и туманным взглядом стал осматривать комнату. Его глаза остановились на шкафчике со стеклянными дверцами, на полочках которого виднелись всевозможные медицинские склянки. Болан сполз со стола, оступился, снова обрел равновесие и попытался дотянуться до шкафчика. Открыв стеклянную дверцу, он схватил бутылочку с густой желтоватой жидкостью. Это был антибиотик. Он сжал бутылочку и рухнул на пол у самого шкафчика.
- Доктор, сделайте мне укол! Именно этого да побольше, не жалейте! - И он протянул Байрону бутылочку.
- Это может погубить вас.
- Мне будет конец, если вы не сделаете укол. Я уже чувствую - дело попахивает гангреной.
Байрон кивнул головой.
- Вы по-прежнему все еще хотите звонить?
- Надо бы...
- Зачем?
Уайт Байрон как-то уж очень жеманно пожал плечами. Болан все понял. Догадался об этом и Байрон. Врач, лишенный совести и морали, и секунду не будет колебаться, если ему светит сумма в сто тысяч долларов. И еще, незарегистрированный врач никогда в жизни не смог бы получить такой кабинет и столько дорогостоящего оборудования без согласия уголовников. А это - мафия.
Болан сделал несколько глубоких вдохов. Кислород попал в кровь и освежил затуманенный мозг. Вуаль перед глазами исчезла, и он почувствовал, как силы вновь возвращаются к нему.
- Вам нравится, доктор, эта штука?
- Какая штука?
- Жизнь. Жизнь, дорогие вещи, спокойствие и уверенность в том, что вы никогда не станете дряблым бедным стариком, раз уж вы состоите в братстве.
- Я вас не понимаю.
И вновь Байрон изысканно пожал плечами.
- Послушай меня, доктор, - заговорил Болан уже другим тоном. - Я не привык ходить с пустыми руками. Или ты мне даешь антибиотик, или же я пущу тебе пулю в лоб.
Уайт Байрон физически ощутил на себе леденящий взгляд Болана и понял, что сейчас и в самом деле умрет, если не поможет этому израненному типу. Боже праведный! Сразу три ранения: в ногу, под ребро, в лицо. Да он же давно должен был умереть!
Байрон тихонько подошел к столу и, не торопясь, взял шприц. Подержал его перед собой, дабы этот подонок убедился, что инструмент идеально чистый. Затем взял у Болана бутылочку, вставил туда иглу и заправил шприц желтоватой жидкостью.
Не теряя времени, Болан прилег. Доктор шлепнул его по ягодице и, как только мышцы расслабились, сделал укол.
Потом Болан встал, врач перевязал ему ногу и начал обрабатывать рану на щеке. Лицо пришлось забинтовать. Тем лучше: проще будет маскироваться.
Мак снова прилег немного отдохнуть и тут со всей ясностью понял, что доктора придется убрать.
Кто знает, возможно, поведение доктора было продиктовано его характером, а может, подсказано уроками, полученными в тюрьме, а может быть, причиной всему стала врожденная жажда наживы...
Как-никак сто тысяч долларов и никаких налогов.
Болан почувствовал, как его охватывает полнейшее оцепенение. Борясь с неожиданно навалившейся сонливостью, он собрал в кулак все свои последние силы. Один Господь знает, каким образом Байрон умудрился всучить ему снотворное.
С огромным усилием Болан встал и увидел на столике, в метре от себя, набор хирургических инструментов. Он бросился к столику, схватил скальпель и вонзил его в затылок доктору. Тот как раз успел произнести в телефонную трубку одно-единственное слово: "Алло", - и замертво упал.
Ухватившись за стенку, Болан взял трубку, выждал секунду-другую и, имитируя голос Байрона, сказал:
- Да так, ничего.
И Палач повесил трубку. Повернул ключ в двери. Шатаясь от снотворного, он прошелся по комнате, остановился у окна. Приоткрыл его и глянул вниз. Там валялись груды мусора. От земли его отделяли метров десять. Кажется, ему удалось перебороть снотворное. Он взял простыню и привязал ее за ножку стола. Вторую простыню он разорвал пополам и привязал к первой. Придвинул стол к окну и выбросил вниз эту самодельную веревку. Затем, словно по канату, стал осторожно спускаться. Метр, другой, третий... Ткань предательски затрещала. Болан резко отпустил руки и пролетел метра полтора вниз. Там ткань была покрепче. Но вот снова послышался треск. Болан повторил свой прием и затаился, чтобы перевести дыхание. Осторожно, аккуратно перебирая руками, он медленно спускался вниз. Но вот ткань с треском разорвалась, и Болан рухнул на землю.
Глава 2
Палач провел свое детство в небольшом городке в штате Массачусетс и, конечно же, ни черта не понимал в змеиных повадках.
Однако прослужив 12 лет в армии, дважды побывав во Вьетнаме, где джунгли кишат этими тварями, сержант Мак Болан кое в чем начал разбираться.
Единственный и самый надежный способ уничтожить змею, когда та пытается тихонечко пробраться в спальный мешок, - отрубить ей голову.
Отрубить ножом, лопатой, мачете. Можно раздавить ее сапогом. Можно даже выстрелить ей в череп. Но нужно уничтожить именно змеиную голову.
Быть может, это легенда, но Болан как-то слышал, что если голова и мозг змеи останутся невредимыми, то она обязательно выживет и станет еще больше и опасней.
Правда это или сказка - Болан не знал. Но сам он уже немало сделал, чтобы выжить.
Когда веревка порвалась и он начал падать, Мак подумал, что летит навстречу собственной смерти. К счастью, наркотик, который ему ввел доктор, нарушил только глазомер, и падал Болан всего лишь с высоты трех метров. Он слегка подвернул раненую ногу и с трудом мог передвигаться. Отойдя метров на пятьсот, он упал. На большее уже никаких сил не осталось.
"Черт подери, - подумал Болан, - когда нужно, ни за что на свете не дождешься полицейского, зато когда не нужно, он тут как тут..."
Полицейский оказался здоровенным парнем. Рост у Болана был 185 см, вес - 90 кг, а этот парень одной рукой поднял его и прислонил к стене дома на углу Лексингтона и 27-й улицы.
- Ну что? - раздался спокойный голос полицейского. - С того света вернулся?
Болан напряг свою память.
- Диабетик я, - словно оправдываясь, сказал он.
Огромный полицейский наклонился над Боланом и принюхался.
- Да ты вроде и не пьян.
Затем быстрым шагом он направился к телефонной будке. Через несколько минут Болан уже ехал в машине "скорой помощи" в больницу Бельвью.
Санитары вытащили носилки, поставили их на тележку и подкатили Болана к кабинету экстренной хирургии. Как только Болан остался один, он встал и вышел из больницы.
Три раза он останавливался, чтобы передохнуть, пока доплелся до автостоянки, где оставил свой великолепный "мазерати". И тут после небольшой разведки он заметил двух мафиози, которые спокойненько поджидали его.
Секунду-другую Болан выждал, собираясь с силами, и первым пошел в атаку. Он сзади подкрался к мафиози и нанес ему сильнейший удар чуть ниже уха, затем подхватил покачнувшееся тело и уложил его на землю. Обшарив карманы потерявшего сознание мафиози, он нашел короткоствольный 38-миллиметровый револьвер, 12 патронов к нему и 900 баксов в десяти- и двадцатидолларовых купюрах. Все нормально: надо же солдату при случае чем-то рассчитываться за обед или стакан выпитого вина.
Патроны Палач ссыпал в правый карман, деньги сунул в левый. Обтянув куртку недвижимого "солдата", он выстрелил ему в ягодицу.
С противоположной стороны автостоянки послышался чей-то настороженный голос:
- Лу? Лу, что с тобой? Отзовись, Лу!
В ответ Болан что-то процедил сквозь зубы.
- Лу! Ответь же, черт тебя возьми!
И снова Болан выдавил из себя невнятное мычание.
- Лу, где ты?
Болан услышал тяжелые шаги. Прямо на него надвигалась огромная человеческая тень.
- Лу!
- Здесь я, - откликнулся Болан, прикрыв ладонью рот, - помоги мне, я ранен...
Тень побежала прямо к нему.
Болан приготовился, широко расставил ноги и присел. Как только тип приблизился, Болан нанес ему прямо в живот мощнейший удар правой рукой, в которой для большей массы сжимал револьвер. Затем он схватил человека за жирные волосы, резко потянул его голову вниз, подпрыгнул и ударил коленом в лицо. Удар пришелся в нос, который тут же превратился в кровавое месиво. Послышался треск сломанной челюсти. Болан поднял голову мафиози, повторил процедуру и почувствовал, что тип уже без сознания. Выстрел в затылок стал последней точкой в этом эпизоде.
Пришло время передохнуть. Он присел возле двух мафиози, чувствуя себя намного лучше, чем они. Поступил он достаточно гуманно. Грешно было бы с этим не согласиться...
"Боже мой, как же я устал! - подумал Болан. - Схлопотал три пули, нахватался наркотиков, меня ставили к стенке, на "скорой помощи" отвозили в больницу. Я обегал весь Манхэттен... Если они придут, я... уже не смогу даже защититься... Змея - страх и ужас. Отрубить голову, обезглавить змею..."
Мак сунул в карман пистолет здоровяка, прихватил бумажник и начал осматривать содержимое его карманов, когда со стороны автостоянки до него донесся хруст гравия под чьими-то уверенными ногами.
Глава 3
Болан отбросил бумажник и замер возле "мазерати". Он вытащил трофейный револьвер, и ему показалось, что тот весил тонны полторы. Сжав оружие в руках, он направил его в ту сторону, откуда доносились шаги. Ему очень хотелось, чтобы первый выстрел стал и последним. Палец замер на спусковом крючке. Болан не был уверен, что сможет нажать на спусковой крючок дважды.
Человек на стоянке, должно быть, услышал щелчок взводимой собачки револьвера и замер.
Болан пригнулся, правой рукой сжимая рукоятку револьвера, а левой поддерживая его снизу.
Время, казалось, остановилось.
Пока Палач двигался, он почти не ощущал воздействия снотворного, но теперь, в этой безмолвной темноте, на него снова вдруг начало наваливаться жуткое оцепенение.
Он почувствовал, как дрожат его руки, и, внезапно приходя в себя, едва не нажал на курок.
Болан про себя выругался. Первое правило боя - сколько раз повторял он это молодым новобранцам - не выдавать своей позиции.
Ему казалось, что он потерял целый литр крови. Кровь текла и теперь. Болан почувствовал, как по ноге струилась теплая липкая жидкость. Рана, по всей видимости, опять открылась. Веки стали словно чугунные, глаза закрывались помимо его воли, голова невольно опускалась...
Болан отчаянно боролся с охватывающей его сонливостью. Левой рукой он пошарил на земле и нашел пистолет Лу. Подтянув к себе оружие, Мак разрядил его и, глубоко вздохнув, отбросил пистолет на щебенку, подальше от своего укрытия.
В тот же миг Болан обеими руками поднял свой револьвер, ожидая увидеть вспышку выстрела.
Но вокруг стояла тишина.
Болан ждал.
И наконец услышал тихий смех.
- Неплохо работаешь, сержант, - раздался голос Лео Таррина. - Но меня, парень, этим не возьмешь.
- Сукин ты сын...
- Спокойно, Мак, я иду к тебе. Если ты выстрелишь, я тебя больше знать не знаю.
- Иди.
Болан опустил револьвер, продолжая держать палец на спусковом крючке.
- Ты что, спятил? - начал Таррин. - Зачем ты сбежал из больницы?
- А ты видел когда-нибудь, чтобы загнанный зверь сам бросался в преследующую его свору?
- Ты сошел с ума.
- Возможно.
- Да, на самом деле, Мак, никому бы в голову не пришло искать тебя в больнице. Ты был бы там, как у Бога за пазухой: полиция рядом, тебя ищут всюду, понимаешь, но только не в больнице!
- Да это еще как сказать...
- Что тут говорить!
Болан сонно качнул головой, глаза его закрывались.
- Послушай, а как ты меня нашел? - еле слышно спросил он.
- Тебя видел один приятель, когда ты направлялся в город, - ответил Лео и постучал ногой по колесу "мазерати". - Неужели ты надеялся незаметно проехать через мост на такой шикарной тачке?
- Твой доктор тоже неплох, - с иронией парировал Болан.
- Ты просто невыносим.
- Этот подонок напичкал меня снотворным, хотя я следил за каждым его движением.
- Сто тысяч долларов, сержант, - это немало.
- Кому ты это рассказываешь... И что теперь?
- Возвращайся в больницу.
- Это самоубийство!
- Как знаешь. Можешь топать в зону акулы Каваретто, можешь снять комнату. Можешь просто прогуляться и помочиться кровью. Можешь оставаться здесь и валяться на траве без сознания... А когда Талиферо пришлют сюда своих "солдат" за этими трупами, то, не сомневайся, они прихватят и тебя, как сосунка.
Лео сплюнул точно на капот "мазерати".
- Так что решай, сержант!
- Я ранен, мне нужна помощь...
- А для чего я сюда пришел, кретин?!
И, переходя на фальшивый патетический тон, Лео добавил:
- Вперед, ребята! У меня пуля в сердце, две в легких, еще одна в голове, но мы возьмем эту высоту и водрузим там флаг Соединенных Штатов...
Таррин подошел ближе, присел на капот машины, стоящей рядом с "мазерати", и продолжал уже нормальным голосом:
- Ну так что? Ты принимаешь себя за Джона Уэйна или как? Здесь не съемочная площадка, операторов и статистов тут нет.
- Осел!
- Отнюдь. Во-первых, я больше ослов зарабатываю. Во-вторых, мой интеллектуальный потенциал намного выше среднего, я уж не говорю об ослах.
Болан устало улыбнулся, с его губ слетело некое подобие смеха. Таррин заговорил жестче:
- А теперь ответь мне! Я рискую и там, и тут. Нужна тебе помощь или нет?
Болан чувствовал себя совсем худо и чуть слышно прошептал:
- Помоги мне, Лео...