Однако Савелия занимало еще одно совпадение, связанное с фамилией столичного подполковника. Не может, чтобы именно в ту колонию, где он сам находится, приехал совершенно посторонний человек с фамилией Воронов, и не откуда-нибудь, а из Москвы! Неужели генерал Богомолов все-таки послал Андрюшу для связи? Это было бы как нельзя кстати. Кто мог предположить, что в зоне Савелий вновь столкнется со своими давними заграничными "приятелями"?
О судьбе несчастных детишек размышлял и Рассказов. Его человек из ФБР объяснил, почему не смог явиться на запланированную встречу: именно в то время их отдел был собран на совещание, где им сообщили подробности о похищении детей, среди которых оказался и ребенок высокопоставленого чиновника из Малайзии. Рассказов понял, что он попал в очень скверную историю: одно дело безродные сироты, другое - похищенные. Что совсем плохо - ребенок важного государственного чиновника, пусть и чужой страны.
Из всего этого необходимо было как-то выбираться и как можно быстрее. К расследованию похищения подключился Интерпол, а Рассказову совсем не хотелось попасть в его картотеку. Однако, он не был бы Рассказовым, если бы не попытался отыскать выход, при котором удастся не только выйти сухим из воды, но и получить какую-нибудь выгоду. Но, взвешивая всевозможные комбинации, он все больше склонялся к мысли, что с этих детей навара он никак не поимеет. А раз так, то нужно заработать хотя бы нужный имидж. Наверняка полиции стало кое-что известно, скорее всего от Барта, который внезапно исчез, но они не могут впрямую обвинить самого Рассказова, во всяком случае, пока. В этом случае нужен козел отпущения. Искать кого-то новенького, чтобы подставить его, нет времени: кольцо вокруг Рассказова сужается.
И вдруг Рассказов вспомнил, что говорил Красавчик-Стив: "Мой Ронни пойдет за меня на смерть, если понадобится. Он верен мне, он меня любит, и к тому же он мой родной племянник". Эти слова Стив произнес в тот день, когда отправлялся в Москву, за Бешеным Рэксом. Да, именно так называл Савелия в своих мыслях Рассказов - Бешеный Рэкс!
- Что ж, дорогой Стив, придется тебе в очередной раз доказать мне свою преданность и пожертвовать своим родственником, - проговорил вслух Рассказов, потянулся к телефону и набрал номер. - Слушай, Док, дай срочную шифровку нашему приятелю из "райского уголка". - Пишу!
- "Красавчику. Срочно прибыть ко мне. Твой племянник остается ответственным за малышей. Первый". Записал?
- Уже отправил. Шеф! - ответил Док. - И они уже получили шифровку.
- Ты не перестаешь меня удивлять! Опять что-то придумал? - улыбнулся Рассказов.
- Небольшая приставка к компьютеру: сама шифрует, отправляет, сообщает, что адресат принял текст, а также создает помехи, чтобы послание не перехватили.
- Гениально! Првдется повысить тебе гонорар!
- Спасибо, Шеф, мне вполне достаточно того, что вы мне платите. Я вам еще нужен? - Ты ничего не забыл?
- Если вы об ответе, то его пока нет, - заметил Док. - Будем ждать? - Нет. Запроси: "В чем дело? Первый". - Готово! - Ну?
- Минуту!.. Ага, вот: "Первому. Извините за задержку с ответом. Готовим самолет. Полковник". - Это означало, что шифровку отправлял Севостьянов.
- Пусть вылетает немедленно, - раздраженно бросил Рассказов.
- Слушаюсь! - Док почувствовал, что босс начал сердиться. - Читаю ответ: "Красавчик вылетает через час".
- Вот это другой разговор! А то мне показалось, что у них что-то с головой не в порядке, видно, с похмелья! - Рассказов положил трубку.
Рассказов был недалек от истины: и Красавчик-Стив, и Севостьянов были пьяны в стельку. Приказ Рассказова застиг их врасплох. Они не могли понять, что случилось, поэтому не сразу сообразили, что отвечать. Получив подтверждение без всяких пояснений, Севостьянов тут же связался с Красавчиком-Стивом и передал ему приказ Рассказова. Но впопыхах он допустил две грубейших ошибки: во-первых, говорил из квартиры Воронова, хотя и из другой комнаты, но Андрею все было прекрасно слышно; во-вторых, произнес громко такие слова, как "Первый" и "Красавчик". Воронов сразу догадался, кто скрывается за этими псевдонимами.
Значит, Рассказов срочно вызывает к себе своего подручного! Для чего? И что это за самолет, о котором Севостьянов говорил Красавчику-Стиву? Тут Севостьянов вызвал кого-то по селектору и заговорил по-английски.
Воронов про себя помянул добрым словом Богомолова, который едва не силком с первых дней работы заставил его заняться английским языком. Теперь он смог понять, что кто-то должен был срочно подготовить самолет к вылету.
Надо сказать, что в колонии всегда держали наготове двухместный самолет, который содержался в специальном ангаре. Севостьянов мечтал, поднакопив достаточно средств, улететь на нем в дальнее зарубежье. Опытный летчик числился у него в должности "замполита" и с умным видом присутствовал на всех летучках и собраниях. Правда, за все время пребывания в колонии не произнес ни слова, потому что абсолютно не знал русского языка.
Выходит, подумал Воронов, здесь есть собственный аэродром или взлетно-посадочная полоса… Его мысли были прерваны очередным гудком селектора. Севостьянов, чертыхнувшись, нажал кнопку. - Да, полковник Севостьянов! - раздраженно бросил он.
- Товарищ полковник, пилота никак не могу найти! - доложил мужской голос.
- Тьфу, черт! - снова выругался Севостьянов. - Совсем из головы вылетело: он же предупреждал меня, что будет у этой… ну… - Он щелкнул пальцами, словно это могло помочь вспомнить имя той, у которой "отдыхал" американский летчик Стрейндж. - Вы о Галке, товарищ полковник? - Точно! - обрадованно воскликнул Севостьянов. - Галка! Он у нес. Дуй туда, сажай его в машину и мухой в ангар! - Слушаюсь, Виктор Николаевич! Теперь догадки Воронова превратились в нечто осязаемое. Но что это ему дает? Не бросаться же на срыв полета, тем более не зная причины вызова! В таких случаях, как часто говорил учитель Савелия генерал Говоров, лучше всего занять выжидательную позицию… Вернулся полковник Севостьянов.
- Что за переполох, Виктор Николаевич? - усмехнулся Боровов.
- Да… - Савостьянов макнул рукой. - Одного сотрудника вызывает начальство… для отчета! - добавил ои, понимая, что ответ получмяся не очень вразумительным.
- Понятно! - Воронеж сделал вид, что проглотил предложенное "блюдо".
- Пьем дальше? - улыбнулся полковник, с удовольствием меняя тему разговора.
- А как же! - хмыкнул Воронов. Он предусмотрительно принял специальные таблетки для нейтрализации алкоголя.
Создавалось впечатление, что Ссвостьянов вообще не пьянеет: они уже допивали вторую бутылку водки, а тому хоть бы что! Что значит старая партийная закалка! Воронов уже начал беспокоиться: таблетки выдерживали лишь определенную дозу спиртного. Но вскоре у полковника начал заплетаться язык.
Вновь вызвали Севостьянова. На этот раз полковник даже не стал выходить в другую комнату. - Что стряслось, Вадим? - пьяно спросил он.
- Хозяин, у одного ребенка живот болит… - Врача вызывали? - Вызывали… - Ну и что?
- А то вы не знаете нашего костолома! У него на всех одна сердечная недостаточность, а уж с детьми… - Вадим тяжело вздохнул. - Предложения?
- Я не детский повар! Нужен нормальный детский врач или специалист по детскому питанию.
- Да, огорошил ты меня! - зло бросил полковник, потом повернулся к Воронову. - Видишь, какие вопросы приходится решать… - Он тут же осекся, сообразив, что сказал лишнее, и попытался пояснить: - Организовали мы группу из детей своих сотрудников, но… - Он махнул рукой.
Воронов сразу понял, о каких детишках идет речь, но не подал виду и поддакнул Севостьянову: - Да, забот, как говорится, полный рот! - Ладно, что-нибудь придумаем… - начал полковник, но Воронов перебил его:
- Виктор Николаевич, я могу осмотреть больного ребенка. Дело в том, что я учился в медицинском…
Севостьянов как-то странно посмотрел на Воронова и вроде бы обрадовался, но тут же помрачнел и решительно проговорил: - Нет, подполковник, в нашем состоянии это не очень разумно. Завтра, если не удастся вызвать детского врача, ты посмотришь малютку… Вот что, Вадим, - продолжил он в селектор. - Если совсем плохо станет, то пускай Воробьев положит его в стационар, а завтра, надеюсь, прибудет детский врач. - Он вновь повернулся к Воронову: - Оказывается, ты просто находка! И подполковник, и врач… - Какой врач? Три курса Пироговки… - Я и говорю! - Он подозрительно посмотрел на Воронова, потом пьяно засмеялся. - Ладно, разберемся!
Красавчик-Стив спешил к самолету. Интересно, зачем его вызывает Рассказов? Он чувствовал, что это связано с его поездкой сюда. Оружие? Вряд ли. Об этом было бы сказано в шифровке. Кто-то из его окружения? Непохоже. В этом случае, он вызвал бы и того, кем интересуется. Дети? Точно, скорее всего, срочный вызов связан с детьми! Но каким образом?
Маленький самолет успешно миновал бы границу, как проделывал это не единожды, если бы буквально накануне в спецчастях не появился полковник Сокольский, направленный сюда Богомоловым. Тот сразу засек самолет и сообщил Константину Ивановичу. После недолгих размышлений генерал принял решение пропустить самолет, но попытаться вести его до самого конца. Через два часа Богомолов получил сообщение, что самолет потерян. Чертыхнувшись про себя и пожалев, что не дал команду задержать его, Богомолов приказал усилить наблюдение, а сам связался с Майклом и рассказал ему о самолете.
Через некоторое время Красазчик-Стив, приземлившись без помех, добрался до Рассказова. Как только он увидел взгляд Хозяина, он сразу понял, что его ожидают неприятности.
- Привет, Красавчик! - с деланной бодростью сказал Рассказов и даже встал ему навстречу.
- Здравствуйте, Хозяин! Что-то случилось? - Не буду темнить, мой мальчик. Случилось! Ты знаешь, кто находится среди наших детишек? - Откуда?
- Среди этих злополучных детей находится настоящая бомба замедленного действия!
- Как бомба? - растерянно спросил Красавчик-Стив.
- В переносном смысле, - успокоил его Рассказов. - Один мальчик - сын важного чиновника из Малайзии. К поискам уже подключились Интерпол, ФБР и даже ЦРУ, можно допустить, что и российские Органы тоже оповещены.
- Выходит, с детьми нужно кончать? - осторожно спросил Красавчик-Стив, надеясь, что Рассказов не поручит это дело ему.
- Ты с ума сошел! - воскликнул Рассказов. - Мы с тобой не монстры, чтобы детишек убивать!
Красавчик-Стив облегченно вздохнул. - Тогда что? - спросил он. - Я кое-что придумал… - Рассказов в упор взглянул в глаза своего любимца.
Стив почувствовал, что сейчас ему придется услышать нечто неприятное. Придется кого-то подставить!
- Вы хотите подставить меня? - тихо спросил Красавчик-Стив.
- Как ты мог подумать такое? - Рассказов возмущенно вскочил с кресла. - Я никогда не жертвую своими близкими!
- Спасибо, Хозяин! - Стив облегченно вздохнул. - Можете мне поверить, я за вас жизни не пожалею!
- Именно поэтому ты для меня самый близкий человек! - проникновенно сказал Рассказов. Он сделал паузу и решил, что пора перейти к главному. - Есть один парень, которого мне тоже не хотелось бы подставлять, но он самая подходящая кадидатура.
Красавчика-Стива осенило: Ронни! Но он не решился высказать это вслух, боясь оказаться правым.
- И кто же этот человек? - напряженно спросил он. - Твой племянник!
- Но он же… - Красавчик-Стив выразительно повертел пальцем у виска.
- Именно поэтому Ронни и является идеальной кандидатурой. Не волнуйся, я подключу все свои каналы, и мы вытащим его из России! - твердо заверил Рассказов.
- Из России? - удивился Стив. Теперь он понял, что Ронни обречен. Если на Западе можно использовать положения законов, то в России это практически исключено.
- Да-да, из России! У меня там еще достаточно связей, чтобы гарантировать его возвращение.
- И в чем состоит план?
- Ты летишь обратно, объясняешь Ронни его задачу, после чего Ронни берет детей и ведет их по заранее намеченному маршруту, а кто-то умный сообщит властям об этом.
- И кто же будет этим умным? - спросил Красавчик-Стив, прекрасно зная ответ.
- Этим умным, как ты уже, вероятно, догадался, будешь именно ты! Во-первых, реабилитируешь себя перед российскими Органами за происшествие в клубе "Виктория", во-вторых, станешь героем Малайзии. Сановный папаша тебя не забудет.
- Лично вам это принесет пользу? - спросил Стив, вместо того чтобы задать совсем другой вопрос: почему такое внимание к какому-то мальчику из Богом забытой страны?
- Принесет и очень ощутимую! - заверил Рассказов. - Ну как, берешься?
- А разве у меня есть выбор? - вздохнул Красавчик-Стив.
- В любой ситуации есть выбор! - сухо заметил Рассказов. Ему явно не понравился ответ любимчика. Стив, словно почувствовав это, тут же поправился:
- Конечно берусь! Хотя ситуация не из приятных…
- Ты о Ронни? Скажи, я когда-нибудь не выполнял своих обещаний?
- Нет… - вздохнул Красавчик-Стив. - Я вам верю. Просто Ронни - единственный близкий и преданный мне человек.
- Именно потому, что он преданный, ему можно поручить это ответственное дело! Неужели ты не понял, что эти дети - наша "разменная монета"? И если Ронни в точности выполнит наши инструкции, то уже через неделю-другую будет с тобой.
- А не насторожит ли российские Органы то, что я сдаю Ронни? Они же наверняка помнят, что он был со мной во время той злополучной операции.
- Как раз на это я и рассчитываю. Именно это и заставит их поверить! - воодушевленно воскликнул Рассказов.
- Что ж, вам виднее… - кивнул КрасавчикСтив.
Один ум хорошо, а два генерала лучше
Как Бесик и обещал, к вечеру он уже успел переговорить с осужденными, которым можно было доверять. Под предлогом инвентаризации постельного белья Бесик собрал у себя пятнадцать заключенных. Когда все пришли, он выставил "на атасе" своего человека и вывел к собравшимся Бешеного. Савелий внимательно осмотрел всех и отметил, что они, словно по заказу, были внушительного телосложения. Никто из них не прятал глаз, не нервничал и не вызывал подозрений. Савелий решил говорить откровенно.
- Привет, мужики! Моя кликуха - Бешеный! Может, кто слышал обо мне? Скажу сразу: я не мент, но и не уголовник, а просто человек, которого не устраивает то, что творится в этой зоне. Я не буду финтить: дело, которое я вам предлагаю, - весьма опасное, и прежде чем перейти к нему, хочу предложить следующее: если кто-то из вас сомневается или не хочет подвергать свою жизнь опасности, пусть лучше уйдет сейчас и тут же забудет о моих словах. Но если вы решите остаться, то придется пойти до конца! За каждого из вас поручился Бесик, а из этого следует… Да вы и сами не хуже меня знаете, что из этого следует. Так что решайте!
Несколько секунд длилось молчание. Наконец встал парень лет тридцати и спокойно сказал: - Вот что, Бешеный! Я действительно о тебе слышал, ты мужик серьезный. Я скажу за всех. Нас здесь пятнадцать, общего сроку около двухсот лет, но насильников и убийц среди нас нет! Ты можешь спросить: почему же тогда такие большие срока? Почти все мы сели по "экономическим" статьям за то, что сейчас называется бизнесом, а тогда считалось преступлением. Но есть среди нас и инженер, по халатности которого погибли люди… Это я говорю тебе, Бешеный, чтобы не было недомолвок. Скажу прямо, мы готовы участвовать в любом, даже смертельно опасном деле, но при одном условии: оно должно быть справедливым! Ты вправе узнать, что в нашем понимании справедливость, потому что ее понимают сейчас по-размому. Справедливость для нас - прекратить беспредел на этой зоне и добиться пересмотра дел. Мы и до тебя хотели рвать отсюда, тщательно готовились, но потом поняли, что сорваться немудрено, а что дальше? Нет, мы должны официально вновь пройти суд: если снова осудят, будем сидеть! Я прав, мужики? - обратился он к присутствующим. - Да!
- Без сомнения! - Отлично сказал, Федор! Возгласы раздались со всех сторон, потом все мгновенно стихли, и пятнадцать пар глаз вопросительно уставились на Савелия. Он был несколько обескуражен, однако вскоре справился с замешательством и сказал:
- Что ж, мне понравился такой прямой разговор! Мне кажется, что вам можно верить. Но я хочу спросить: вас устраивает то, что происходит в зоне?
- Нет! - ответил за всех Федор. - Я так и знал! - улыбнулся Савелий. - Перейдем к делу. Некоторые из вас находятся здесь со дня открытия зоны, а, возможно, есть и такие, кто принимал участие в ее обустройстве. Есть?
- Скажи, Бешеный, куда ты клонишь? - спросил Федор. - Если нужны связи с ментами - одно, если речь идет о технических вопросах - другое.
- Меня интересуют технические вопросы, - ответил Савелий.
- Инженер, встань, покажись народу? - сказал Федор.
- Я занимался всеми коммуникациями в зоне и установкой системы видеонаблюдения, - заговорил мужчина, на которого Савелий давно обратил внимание. Что-то выделяло его среди остальных - не только возраст (ему было далеко за сорок), но и какое-то внутреннее спокойствие, уверенность, интеллигентность. Савелию его лицо показалось знакомым.
- Сколько времени тебе понадобится, чтобы вывести систему наблюдения из строя? - спросил он.
- Ненадолго - час-полтора, на длительный срок - минут двадцать, а если навсегда - минута-две! - усмехнулся Инженер. - Почему так? - удивился Савелий. - Как я понял, кратковременный вывод техники из строя нужно осуществить так, чтобы менты ничего не заподозрили, - рассудительно ответил Инженер, и Савелий согласно кивнул. - Для этого нужна основательная подготовка, как и во втором случае, а в третьем без проблем: закоротил систему в определенном месте, и им придется менять всю аппаратуру.
- Отлично! Сколько тебе нужно людей? - Одного хватит! - Инженер взглянул на сидящего рядом паренька лет двадцати. - Возьму Сергея, если нет возражений.
- Хорошо. Остается пятнадцать человек. Мы разобьемся на три пятерки. Первую возглавит Федор, вторую - Бесик, третью - я. Поясняю задачи: пятерка Федора - оружие и боеприпасы, Бесика - дети, моя - боевая группа. - Какие дети? - нахмурился вдруг Инженер. - По нашим сведениям, на территории поселка находится несколько иностранных детей, похищенных для продажи!
- Вот суки! - зло бросил кто-то, а Инженер вдруг спросил:
- Бешеный, у меня дома остались трое. Я могу присоединиться к твоей пятерке? Я прошел Афган, не сомневайся!
- А я и не сомневаюсь: давно вспомнил тебя! Но почему именно в мою пятерку, а не к Бесику? - спросил Савелий. Он действительно вспомнил: во время боевой операции на "вертушке", где летел Савелий, Инженер был механиком и классным стрелком. Когда Савелию пришлось прыгать, именно он прикрывал его, срезая меткими очередями душманов.
- А чтобы уничтожать этих блядей! - зло бросил инженер, потом усмехнулся. - Я тебя тоже сразу узнал!
- Ладно, перейдем к разработке плана, - не стал отвлекаться Савелий. - На всю подготовку - два дня. Мы должны освободить детей во что бы то ни стало!
- Неплохо для начала узнать, где их содержат, - с усмешкой заметил Федор. - Уже! - сказал вдруг Бесик. - Как? - встрепенулся Савелий. - Узнал и молчишь? - Не успел сказать. Заходил к бабам и случайно наткнулся на ту, что убирается у детишек, еду им носит…