Стоило мне раскрыть рот, как чета Каррико скрылась в неизвестном направлении, видимо испугавшись, как бы покупатели не утомили их расспросами. Я не обратила внимания на их исчезновение. У меня была одна забота - не забыть упомянуть о старинных бра в гостиной.
Когда мы с гномами вошли в гостиную, холодок пробежал по моей спине, но я взяла себя в руки. Повествуя о размерах комнаты, я избегала смотреть на то место, где накануне лежал Бартлет.
Впрочем, было бы нелегко точно определить то место. Дениз воспользовалась исключительно эффективным средством: на бежевом ковре не осталось и следа от алого пятна.
Я надеялась, что стоит нам выйти из гостиной, и мурашки сойдут на нет.
Ничего подобного. Пока мы с Паттерсонами осматривали холл, моя тревога лишь возросла. Что-то тут было не так. Но я не могла взять в толк, что именно.
Пожилые гномы бодрым шагом направились в покои хозяев, я же, пропустив их вперед, задержалась, оглядываясь.
Попадая из гостиной в холл, натыкаешься на три двери: в комнаты хозяев, стенной шкаф и ванную. Была и четвертая дверь, в глубине, она вела в гараж.
Миссис Паттерсон охала и ахала над настоящими медными розетками.
- Да, - подтвердила я. - Они стоят здесь с тех времен, когда был построен дом.
Но думала совсем о другом: "Концы с концами не сходятся". Но какие концы? И почему не сходятся? Что мне необходимо вспомнить?
Покинув клиентов, я вернулась назад, в гостиную. Стоя под аркой, невольно уставилась на чистейший ковер. И разумеется, опять вспомнила последние слова бедняги Бартлета: "Это была девочка Портера Мередита". Верят мне или нет, но он выразился именно так. Голову даю на отсечение. Однако смысл его слов оставался неясен. О какой девочке шла речь? О подружке мистера Мередита, его верной секретарше или о дочке? Был ли у Портера внебрачный ребенок? Та самая темноволосая девочка, чья мать подвизалась в древнейшей профессии? Если так, то тогда понятно, почему он побледнел, увидев фотографии.
Но если он действительно был отцом Дженни, то какую услугу мог оказать ему Бартлет? Понятно, что покойный знал о ребенке, недаром он держал фотографии в папке с именем Портера. Не заключалась ли услуга в том, что Бартлет обещал помалкивать? А когда преуспевающий Мередит унизил неудачника Бартлета в ресторане, тот решил, что не станет больше молчать. Поэтому его и убили.
Впрочем, была и другая версия. Не шантажировал ли хорек вонючий старого приятеля?
Мне вдруг страшно захотелось побеседовать с Портером. Но с глазу на глаз, без любопытных соглядатаев. В своей конторе он настолько взбесил меня нелепыми домыслами, что я напрочь позабыла поделиться с ним информацией, добытой у Сиси Смак, про то, как отец Дженни учился с Бартлетом в колледже. Интересно, что Портер скажет на это.
Я заторопилась.
Клиенты, напротив, не спешили. Они прошлись по комнатам хозяев, заглянули в гараж, затем в ванную, и все с толком, с расстановкой, словно стремились запечатлеть в памяти каждую деталь.
Осмотрев второй этаж, мы вновь спустились вниз. Миссис Паттерсон наградила меня ангельской улыбкой.
- Очаровательный дом, голубушка. Очаровательный. - Она заковыляла к гостиной. - А эта комната нравится мне больше всех.
Я последовала за ней, подавив нетерпеливый вздох.
Несмотря на то, что Бартлет собирался утверждать в суде, я неизменно рассказываю клиентам все о приобретаемой ими собственности. И не судебный иск скользкого типа напомнил мне о моих обязанностях. Я всегда отлично сознавала, что агенту по недвижимости лучше ничего не утаивать от клиентов, если он не хочет нажить себе неприятностей.
Сие означает, что я должна предоставить всю возможную и невозможную информацию, дабы клиент мог принять взвешенное решение. Особенно подробно следовало сообщать о недостатках.
Наблюдая, как миссис Паттерсон, сияя улыбкой, бродит по гостиной, иногда наступая на то место, где, по моим воспоминаниям, лежал Бартлет, я взывала к своему чувству долга.
- Очень милая комната, - согласился пожилой гном, бросив на жену взгляд поверх очков.
Трудно поверить, но, похоже, эта парочка не слыхала об убийстве. Наверное, они были единственными людьми в Луисвиле, которые не читали газет. И не смотрели телевизор.
Я собралась с духом, понимая, что, возможно, сейчас распрощаюсь навеки с перспективной сделкой.
- Миссис Паттерсон…
Но старушка взмахнула пухлой ручкой.
- Ш-ш-ш… - Она даже нахмурилась, что совершенно не шло ее добродушному личику. - Пожалуйста, нам необходима абсолютная тишина.
Я обомлела. Абсолютная тишина? Зачем?
Старушка закрыла глаза и принялась глубоко и медленно дышать. Да что с ней происходит? Я глянула на мистера Паттерсона. Однако тот не находил в поведении жены ничего предосудительного. Он даже поспешил встать рядом со своей половиной и тоже закрыл глаза.
Я растерялась. Оба замерли посреди гостиной. Очевидно, гномы вздумали расслабиться. Знаю, неприлично теребить людей во время отдыха, но я решила, что с меня хватит.
- Мистер Паттерсон?
Никто не шевельнулся.
Я повысила голос:
- Миссис Паттерсон!
Седовласая ангелица открыла глаза и глянула на меня поверх очков.
- Простите, голубушка, - прошептала она, - но сейчас ее присутствие ощущается очень сильно, боюсь спугнуть.
- Кого спугнуть? - изумилась я.
Снова холодок пробежал по моей спине, но уже другого свойства, чем тогда, в холле.
- Она ушла. - Старушка опять ангельски улыбнулась. - Но она была здесь. Не сомневаюсь. Я ее чувствовала.
Я же чувствовала лишь раздражение. И немножко страх. Неуверенно оглядевшись, переспросила:
- Была здесь?
- Да-да, голубушка, прямо здесь, в гостиной.
- В гостиной? - Я повторяла как попугай, но ничего не могла с собой поделать.
- Конечно. - Миссис Паттерсон кивнула и, сияя, пояснила: - Душа того бедняги, что вы нашли в этой комнате. Она была здесь, с нами, сию минуту.
После чего мне уже не терпелось поскорее выпроводить Паттерсонов из дома Каррико. А заодно проследить, чтобы они ни в коем случае не остановились поболтать с хозяевами. Не хватало только, чтобы блаженные гномы поведали Марвину и Дениз, как сильно ощущается присутствие убиенного Бартлета в их гостиной. У меня и без того был веселый денек.
Паттерсоны не обиделись на мою внезапную суетливость. Они продолжали безмятежно улыбаться. Когда я чуть ли не запихивала гномов в "кадиллак", миссис Паттерсон похлопала меня по руке.
- Мысль о жизни после смерти пугает вас, голубушка?
Не хотелось ее обижать, но меня почему-то не тянуло обсуждать проблему потустороннего существования с чокнутой старушкой, которая впадает в транс в чужих домах.
- Нет-нет, - заверила я. - Все в порядке.
- Вам нечего стыдиться, милая. - Старушка опять похлопала меня по руке. - Многие не задумываются о том, что они смертны.
Я скрипнула зубами. Как объяснить человеку, что не жизнь после смерти моя самая большая проблема? Скорее уж жизнь до смерти. Та, в которой я трачу попусту уйму времени, показывая двум патентованным сумасшедшим дом, где произошла трагедия.
- Миссис Паттерсон, вы действительно заинтересованы в покупке этой недвижимости, или…
- Не спешите, - с лукавым видом ответствовала старушка. - Надо подумать. Это ужасно важное решение.
- Мы дадим вам знать, - пожилой гном кивнул седой головой.
Что ж, валяйте.
Распрощавшись с клиентами, я отыскала чету Каррико. Они отсиживались на заднем дворе.
- Полагаете, они купят дом? - с места в карьер осведомилась Дениз. - По-моему, они очень заинтересовались.
Я сказала ей правду:
- Они действительно заинтересовались. - Чем именно, не стала уточнять. - И если надумают купить, я немедленно вам сообщу.
Добавив про себя "держи карман шире", я направилась к своей машине. И покатила к дому Портера.
Добралась быстро. Но мне, охваченной нетерпением, показалось, что дорога отняла слишком много времени.
Я была решительно настроена потребовать от Портера внятных объяснений: почему фотографии Ванды Фей и Дженни оказались в папке с его именем. И обязательно упомяну о шантаже и посмотрю, как отреагирует мой собеседник.
Выйдя из машины, я перебросила сумку через плечо и твердым шагом направилась к двери Портера. По пути сняла колпачок с газового баллончика, висевшего на брелоке с ключами.
Так, на всякий случай.
Я не ожидала никаких пакостей, но - давайте смотреть фактам в лицо - до сих пор Портер ни разу не оправдал моих ожиданий.
На кнопку звонка я нажала, наверное, раз десять. Как и вчера, Портер не открывал. Однако в доме горел свет. Не желая более играть роль "безумной Скайлер, устраивающей тарарам", я попыталась открыть дверь. Она оказалась не заперта.
Я сунула голову в проем и позвала:
- Портер?
В гостиной играла музыка. "Разве это любовь?" - проникновенно вопрошала Тина Тернер. Прикрыв за собой дверь (не дай бог, соседи услышат шум, пусть даже столь мелодичный), я двинулась на звук.
И тут я его увидела.
Он лежал навзничь посреди гостиной почти в той же позе, что и Эдвард Бартлет в доме Каррико.
Дырка в груди Портера также показалась жутко знакомой. Как и алое пятно на бежевой рубашке с монограммой.
Глава 20
- Портер! - завопила я и бросилась к нему.
И опять, как тогда с Бартлетом, мои ноги стали ватными. Мне почудилось, будто я сплю и вижу тот же сон. Ночной кошмар повторился.
С единственной разницей: когда я приблизилась к Портеру, он не открыл глаза.
И - в отличие от Бартлета - не издал ни звука.
А я-то думала, что хорек вонючий, лежа на бежевом ковре, выглядел хуже некуда. Портер его переплюнул. Лицо мистера Мередита приобрело явственный желтоватый оттенок и казалось вылепленным из воска.
Как бы я ни была зла на бывшего дружка, но схлопотать пулю никогда бы ему не пожелала.
- Портер, - снова позвала я, опускаясь на колени.
Тут я заметила, что все еще держу в руке газовый баллончик. Угрожать человеку в таком состоянии особенно жестоко. Даже я - по моему собственному признанию, немножко стерва - устыдилась.
Швырнула баллончик в сумку и, преодолевая страх, коснулась тела. На запястье пульс не прощупывался. На шее тоже. И глаза Портера остекленели. Однако кожа была еще теплой.
Отдернув руку, я вскочила на ноги. Судорожно огляделась: телефон стоял на этажерке.
Набирая 911, я думала, что, возможно, Портер не совсем мертв. Ведь в наше время врачи умеют творить чудеса, не правда ли?
Приложила трубку к уху. Гудок отсутствовал. Я тупо глядела на телефон, и тревожные мысли проносились в моей голове.
Портер был еще теплым. Значит, если он мертв, то недолго. И следовательно, убийца может быть поблизости. Не исключено, что прячется где-нибудь в квартире.
Пока я тут стою и раздумываю.
Я опять дико огляделась. Сердце в груди колотилось как сумасшедшее.
О боже, о боже, О БОЖЕ!
Уже ничего не соображая, я схватила сумку и рванула к выходу. Но где он, выход?!
В прихожей было несколько дверей, и я не запомнила, какая из них вела на улицу. Наши свидания с Портером обычно заканчивались в моем доме. Я бывала у него раза два, да и то очень давно. К тому же после столкновения с мертвым телом я совершенно очумела и уже не ориентировалась на местности.
За первой дверью, которую я открыла, был стенной шкаф.
Это называется черным юмором.
Рванула к следующей двери, и, когда нажимала на ручку, меня вдруг осенило. Я поняла, почему мне было столь не по себе в доме Каррико сегодня вечером.
Распахивая входную дверь, - наконец-то! - я вспомнила то, что прежде упорно ускользало из памяти. Когда мы обнаружили тело Бартлета, Эми Холландер, получив приказ найти полотенце, не колеблясь, ринулась в ванную. В холле Каррико было четыре двери, и тем не менее девушка ни секунды не сомневалась. Она точно знала, какая дверь ей нужна.
Словно уже бывала в том доме раньше.
Но когда? По ее словам, они с Джеком впервые попали в жилище Каррико вместе со мной. Если, конечно, она не врала с самого начала… Если она - о господи! - не встретилась с Бартлетом еще до осмотра дома.
У меня пересохло во рту. Неужто это была Эми?
Но хорошенько пораскинуть мозгами не удалось. Распахнув входную дверь, я увидела перед собой мисс Холландер собственной персоной.
С пистолетом в руке.
Направленным прямо на меня.
Глава 21
Я стояла, не сводя глаз с этой ужасной штуковины в руке девушки.
Меня заворожила маленькая дырочка, черневшая в дуле пистолета. Эта дырочка, по-видимому, обладает сильным гипнотическим воздействием. Охнуть не успеешь, как из нее вылетит маленькая пулька и вопьется в тебя. Как тут не оцепенеть?
Замереть я замерла, но в голове роились всякие мысли. Одна из них была особенно примечательной: неудивительно, что Эми не пожелала отказаться от моих услуг. И вовсе не терпимость и широта взглядов послужили тому причиной. Общаясь со мной, девушка рассчитывала получать информацию о расследовании убийства Бартлета из первых рук.
При условии, конечно, что я останусь в качестве подозреваемой и полицейские будут регулярно меня тягать.
Пока я пялилась на пистолет, Эми рассматривала меня. Никто так и не проронил ни слова. Казалось, девушка учтиво ждет, пока я, как старшая по возрасту, первой завяжу беседу.
Я же никак не могла сообразить, с чего начать.
Обычно, сталкиваясь на улице со старым знакомым, я вежливо говорю: "Привет, рада вас видеть". Но когда на тебя направлен пистолет, о хороших манерах как-то забываешь.
Эми, видимо, тоже не собиралась передо мной расшаркиваться. Не дождавшись от меня ни звука, она взяла инициативу в свои руки и заявила:
- Он это заслужил!
- Кто?
По-моему, я задала совершенно естественный вопрос. Однако моя недогадливость рассердила девушку.
- Портер Мередит, разумеется.
И почему Эми говорит со мной таким тоном? Она могла иметь в виду и Эдварда Бартлета. Откуда мне знать? Конечно, за моей спиной, на полу, лежал именно Портер. Наверное, следовало сообразить, что в данную минуту девушка захочет обсудить наиболее актуальные события.
- Он вышвырнул меня. - Эми вздернула подбородок.
- Вышвырнул? - не поняла я. - Когда? Сейчас?
- Сразу после моего рождения. Он избавился от меня, как… как от мусора. - Ее подбородок взметнулся еще выше. - Какой же надо быть скотиной, чтобы наплевать на собственную плоть и кровь!
Не хотелось вслух соглашаться с Эми. Мол, Портер Мередит был именно такой скотиной. Стоит ли поносить мертвеца? Упокой Господи его душу.
Я смотрела на мою собеседницу, пытаясь разглядеть в ней ту маленькую девочку, какой она когда-то была. Темноволосую застенчивую Дженни.
Не разглядела.
И подумала, что сейчас не самый подходящий момент спрашивать у Эми, обесцвечивает ли она волосы.
- Идем, - приказала девушка.
- Куда? - Я не валяла дурочку. Я и в самом деле не совсем понимала, куда мы могли бы направиться.
Эми слегка дернула пистолетом.
- Повернись и ступай в дом.
- Что? - На сей раз я намеренно изображала тупость.
- Шевелись!
Вот уж не ожидала такой грубости от голубоглазого златокудрого создания. Впрочем, оружие меняет характер человека.
Я развернулась и направилась в квартиру Портера. По пути наткнулась на тело хозяина, лежавшее посреди гостиной, обогнула его и прошла дальше. За моей спиной Эми хлопнула входной дверью и двинулась следом.
Я лихорадочно размышляла, как выпутаться из этого маленького недоразумения. Газовый баллончик по-прежнему висел на брелоке с ключами. Правда, сам брелок был похоронен в сумке.
А еще говорят, будто сорокалетние женщины мудры и предусмотрительны! И зачем я только забросила эту чертову штуковину в сумку! Теперь я не находила ничего подлого в том, чтобы угрожать Портеру, даже если он был скорее мертв, чем жив. В конце концов, ему уже все равно. Отойдя в мир иной, он стал выше всяких обид. Я же не могла возвыситься над пистолетом в руке Эми.
Не останавливаясь, я скосила глаза на сумку. Она у меня фирменная, от Дуни и Бэрка, и обладает весьма внушительными размерами. Надо прикинуть, сколько потребуется времени, чтобы сунуть в нее руку и выловить из темных глубин проклятый баллончик.
Хорошо, что второпях я не застегнула молнию. Это сократит время на поиски. Но плохо то, что моя сумка как черная дыра: все, что в нее попадает, исчезает бесследно.
Производя в уме расчеты, я украдкой обернулась на Эми. И конечно, на пистолет.
О да, никаких сомнений: девушка успеет выстрелить не более трех-четырех раз, прежде чем я нашарю проклятый баллончик в моей фирменной черной дыре.
Ладно, придется придумать что-нибудь получше.
- Хотите, расскажу о моей жизни? - осведомилась Эми.
Она шутит? Возможно, я склоняюсь к поспешным выводам, но держу пари, что, как только Эми закончит свой рассказ, она в меня выстрелит. Возможно, даже не один раз. И не успокоится, пока не добьет. В такой ситуации я готова внимать чему угодно, но предпочла бы, чтобы девушка с пистолетом прочла мне Британскую энциклопедию от корки до корки.
- Расскажите мне все! - Свой живейший интерес я подкрепила жестом: энергично кивнула.
- Хочу, чтоб вы поняли: я ни в чем не виновата.
Я снова кивнула, делая вид, будто соглашаюсь с каждым ее словом. Конечно, она не виновата. Нисколечко. Горе тому, кто подумает иначе.
- Так сложились обстоятельства, и сложились они еще до моего рождения, - продолжала Эми бесцветным тоном. Словно повествовала об абсолютно неважных для нее событиях. Просто излагала факты.
По словам Эми, ее мать, Ванда Фей, забеременела от Портера, когда тот еще учился в колледже. Негодяй умыл руки, предоставив позаботиться о будущей матери своему, в то время хорошему, другу Эдварду Бартлету. Они договорились, что Бартлет отдаст ребенка на усыновление.
В свидетельстве о рождении Эми не было даже имени отца. Она узнала, кто он, только в тот момент, когда умирающий Бартлет произнес: "Это была девочка Портера Мередита".
Тогда, в гостиной Каррико, Эми отлично слышала каждое слово умирающего. И, понимая, что речь идет о ней, сообразила, что Портер Мередит ее отец. О чем прежде понятия не имела.
Трогательный мог бы получиться момент, но сейчас он не вышиб из меня слезы.
- Это было вполне в духе Портера Мередита. - Голос девушки был исполнен презрения. - Он использовал всех, кто попадался на его пути. Даже не потрудился объясниться с женщиной, забеременевшей от него. Выдал инструкции Бартлету и был таков.
Поскольку я успела неплохо узнать моего бывшего ухажера, мне нечего было возразить его дочери, даже если бы и осмелилась ей противоречить. Мистер Правильный счел, что его решение непогрешимо, и более ни о чем не тревожился.