- Это один из братьев Ники, - сухо представила Вэн. - Надеюсь, с ним вы будете в безопасности.
- Правда? - спросила Темпл с проснувшимся интересом.
Семейка Ники Фонтаны была живой легендой Лас-Вегаса. Она отличалась невероятным количеством братьев (девять или десять, насколько Темпл смогла припомнить), их вызывающей элегантностью и предположительным членством в рядах мафии. Сам-то Ники, конечно, был вполне респектабельным бизнесменом - покупка и реставрация "Хрустального феникса" и женитьба на Вэн фон Райн, дочери менеджера отеля из Германии, завоевали ему эту репутацию. Остальные парни Фонтана были не женаты и нигде официально не работали. Темпл никогда раньше не встречала никого из этой семьи во плоти, кроме самого Ники, и теперь нашла их породу привлекательной, но чересчур вызывающе смазливой, чтобы принимать всерьез.
Ральфу удалось опередить ее на пути к двери офиса так легко, точно он умел телепортировать, и распахнуть дверь перед ней. Обычно Темпл терпеть не могла подобные галантные выходки, которых полно в старых фильмах, но брат Фонтаны был слишком легендарной личностью, чтобы делать ему выговор.
Она проплыла к двери в своих классических лодочках от Ивана Пиконе, надеясь, что выглядит столь же стильно и делово, как Вэн фон Райн с ее тевтонской кровью. Для ведения дел огромного отеля в центре Вегаса были, на взгляд Темпл, не лучшие времена, они, эти дела, требовали гораздо больше времени, чем она согласна была бы потратить при сохранении достаточно расслабленного стиля жизни.
И все равно, если бы ей предложили назвать ее любимый отель в Лас-Вегасе, она, не задумываясь, выбрала бы "Хрустальный феникс". И не только по личным причинам (например, потому, что Луи раньше обитал здесь, или потому, что именно в здешнем ресторане на крыше Макс Кинселла сообщил ей о покупке их общего кондоминимума в "Серкл Ритц").
Темпл сдвинула брови. Лучше не вспоминать. Не надо позволять прошлому бросать тень на настоящее.
- Вы, вроде, знакомы с нашим отелем, мисс Барр? - спросил Ральф с улыбкой, в которой сквозило даже нечто похожее на смущение. Похоже, элегантные братья Фонтана начинали скромными упаковщиками продуктов в супермаркете.
- Я, в общем, знакома со всеми публичными местами, - сказала Темпл, - но не во всех подробностях. В каждом отеле есть разные любопытные местечки.
- Любопытные местечки - мой конек, - сообщил Ральф и простер руку, точно гид, начинающий тур. Скорее всего, для того, чтобы дать ей получше разглядеть золотой овал римского перстня - настоящего римского перстня. Подлинный антиквариат.
Интересно, где братья Фонтана берут деньги? Вряд ли от своего прославленного дядюшки, Марио Фонтаны по прозвищу Мачо. По крайней мере, не в открытую.
Темпл почувствовала некоторую тревогу от того, что, похоже, связалась с неподходящей компанией. Конечно, "Хрустальный феникс", а также сам Ники и Вэн фон Райн пользовались прекрасной репутацией в обществе, но вот остальные братья - нет. С другой стороны, если говорить о сомнительных связях, у Темпл и у самой было рыльце в пушку - благодаря Максу Кинселле, который в настоящий момент разыскивался Интерполом.
А Ральф, меж тем, был неплохим гидом. Когда он не хвастался такими обыденными местами, как лобби с зимним садом, игральными столами, обтянутыми тончайшей замшей, и бассейном, обсаженным пальмами, он-таки показывал Темпл любопытные местечки.
- Мемориальный пруд имени Луи, - торжественно сообщил он, склонив голову и скрестив руки на груди. Они остановились у клумбы с цветущими каллами.
Темпл заглянула в затененную лилиями глубину, где огромные толстые рыбы с золотистой чешуей носились по кругу, как рассерженные пираньи.
- Роскошные золотые рыбки! - признала Темпл.
- Личные угодья шеф-повара Сонга. И не вздумайте назвать их при нем "золотыми рыбками". Или карпами. Мой брат Армандо однажды назвал их карпами, а шеф услышал и чуть не отрезал ему уши своим тесаком для мяса. Эти рыбы называются "кои". Но слово произносится так, будто между "к" и "о" есть еще коротенькое "у". Вот так: "к-уо-и".
- Куои, - повторила Темпл, тронутая тем, как обстоятельно Ральф все это объяснял. Она и так знала название рыб, но не стала ему говорить, чтобы не разочаровывать. - А почему это мемориальный пруд Луи? Луи еще жив.
- Так ему просто повезло, что шеф-повар промахнулся. Этот котяра оказался чересчур быстрым, чего не скажешь по его виду. Толстяк постоянно ошивался вокруг пруда, пытаясь своровать рыбу. И всегда уворачивался от Сонга, уж поверьте мне.
Темпл, конечно, поверила, и они пошли дальше, на роскошную кухню отеля во всем ее стальном блеске, где и встретились лично с шеф-поваром Сонгом, его многочисленными помощниками, а также его прославленным тесаком для мяса.
Потом ее провели по огромным подвальным помещениям, начиная от гримерных хористок (места, явно вызывавшего повышенное внимание Ральфа), до огромного лифта под сценой, поднимающего декорации и реквизит наверх, к ожидающей публике.
- Это напоминает мне времена, когда я работала в театре "Гатри" в Миннеаполисе, - мечтательно сказала Темпл. Ее слова отдавались эхом в гулком подбрюшье сцены. - А как там, наверху?
Ральф отвел ее к другому лифту в дальнем углу подвала, и они поднялись на следующий этаж, в театр, где Темпл тут же принялась бродить по пустой сцене у потухшей рампы, под холодным сиянием нескольких верхних ламп, освещающих кресла в зрительном зале.
Ральф, явно не увлекающийся театром, остался за кулисами у выключателя.
Темпл не была на сцене с тех пор, как… о, кажется, уже целую вечность! Волшебный театральный дух невидимо витал в полумраке, точно Фокусник Макс, готовый развернуть магический мир своих иллюзий перед глазами ошеломленной публики. Доски сцены отвечали эхом на стук высоких каблуков Темпл, разнося ее шаги по залу до самых последних рядов.
В глазах Темпл каждый пустой театр выглядел одновременно романтичным и пугающим, точно спящее чудище, ежеминутно готовое проснуться и огласить тишину ревом и криками. В каждом театре чуткое ухо могло уловить неслышный отзвук всех драм, разыгрывавшихся в нем, обрывки ролей, слов, когда-либо звучавших на этих подмостках - и даже тех, что еще только будут когда-нибудь произнесены… Впрочем, это был театр в Лас-Вегасе, и его судьбой были пьесы такие же безвкусные, дешевые и пошлые, как большинство подлинных жизненных драм, разыгрывавшихся еженощно во всех казино и барах Вегаса.
Ральф пощелкал выключателем за сценой, подавая сигнал о своем желании двигаться дальше, и Темпл подавила в себе порыв произнести монолог Дездемоны, который помнила назубок со времен школьного драмкружка.
- Джонни Даймонд был здешней звездой уже тогда, когда я впервые приехала в Лас-Вегас, - сказала она Ральфу, - но я никогда не видела его выступлений.
Ральф закатил глаза в завистливом почтении:
- О, этот парень! Какой голос!.. На него всегда публики битком, со среды по воскресенье.
- А в понедельник и вторник театр не работает?
- Ага. Кроме тех дней, когда какая-нибудь заезжая группа выступает. Вот через несколько недель тут будет "Гридирон". Наверное, спортсмены какие-то.
- "Гридирон"?.. Правда?! Они собираются приехать в этом году? - после важного кивка Ральфа она не смогла удержаться, чтобы немного не похвастаться: - "Гридирон" - это сатирическое ревю, оно ежегодно устраивается журналистами… я часто пишу для них репризы, и даже время от времени принимаю участие в представлении. Боже, неужели время пролетело так быстро, и они опять приезжают?.. Странно, что они мне ничего не заказали на этот раз.
- В смысле, этот "Гридирон" - всего лишь кучка газетных писак? - Ральф выглядел глубоко разочарованным. - А почему они тогда называются "Гридирон"? Чтобы людей дурачить?
- Их шоу высмеивает политиков, как местного, так и национального уровня. Это не просто писаки, это шейкеры-ньюсмейкеры. А "Гридирон" - потому, что они берут какого-нибудь политика, насаживают на шампур и кладут на решетку гриля. И поджаривают, пока он не подрумянится.
- Типа как хохмят над кинозвездами?
- Хохмят и разоблачают. Успех обеспечен.
- Ясно. Кстати, об успехах - вам надо прийти сюда, когда Джонни надрывает свое золотое горло: женщины прямо кидаются на него, швыряют на сцену ключи от своих комнат и всякое такое… типа…
- Причиндалы? - предложила Темпл дипломатично.
Ральф, явно незнакомый с этим словом, нахмурился:
- Ну, нет, не шандалы… скорее, лифчики. Джонни у нас глубоко женатый, прямо королева Елизавета, но им плевать. Сейчас он отпустил волосы, как у Майкла Болтона, так они вообще с ума сошли. Я вот решил тоже сделать хвостик. Нормально, как считаете?
Он повернулся спиной, чтобы Темпл смогла оценить аккуратный пучок глянцево-черных волос.
- Э-э-э… Мне кажется, это нарушает линию шеи.
- Ага. И еще я не представляю, как вы, девочки, зачесываете все это назад, чтоб держалось. - Он кинул взгляд на неуправляемую копну рыжих кудряшек на голове Темпл и снова сосредоточенно нахмурился. - Может, сережку?
Темпл автоматически потрогала мочку уха. Она что-то потеряла?..
- Да не вам. Мне. Как вы думаете?
- Мне кажется, перстня достаточно.
Он поднял растопыренные пальцы, демонстрируя перстень и ногти с безупречным маникюром, таким же аккуратным, как у Вэн фон Райн. Темпл невольно спрятала за спину свои собственные руки - на указательном пальце как раз сломался ноготь. Единственным безупречным в ее маникюре, сделанном собственными силами в домашних условиях, был лак - очень модный в этом сезоне цвет "изнасилованная роза".
- Ага, - Ральф продолжал любоваться своим сокровищем. - Эта штучка, между прочим, настоящий этот… артефакт! Не новодел какой-нибудь. Его раскопали возле Аппиевой дороги. Не возле идиотской аллеи бутиков в "Цезарь Паласе", а настоящей. В Риме которая. Это такая улица, но типа очень старинная.
- Что ж, если я когда-нибудь буду в Риме, мистер Фонтана, обещайте, что устроите мне тур.
- Не вопрос. Пошли дальше, на крышу.
- Спасибо, не могу дождаться, - пробормотала она себе под нос, следуя за ним к лифту.
На крыше, четырнадцатью этажами выше, располагался приснопамятный ресторан "Фонтана Лонж", который сейчас выглядел довольно потертым. При дневном свете неоновые трубки сделались серыми и тусклыми, как в декорациях к старым черно-белым фильмам про чокнутых изобретателей.
Ральф вел ее дальше, пролагая путь по дебрям крыши, и держал за руку, чтобы Темпл не оступилась на гравийном покрытии.
- Что тут может быть такого интересного? - поинтересовалась она.
Усмешка Ральфа сделалась шире:
- Пентхаус Ники и Вэн.
- Я не уверена, что мы можем вторгаться на частную территорию…
- Почему? Их там сейчас нет. Вот, смотрите, тут площадка с джакузи. Клево, да?
"Очень мило, - мысленно скорректировала Темпл. - Очень, очень даже мило". Она рассмотрела отделанную панелями джакузи-спа, расположенную на деревянной террасе, кресла, небрежно разбросанные полотенца, тропические растения в кадках. Отличное место, чтобы смотреть на звезды… или на шоу огней, неоновую россыпь ночного Лас-Вегаса.
Ральф прилип к сплошь стеклянной стене пентхауса, прижав к ней лицо, затененное ладонями, чтобы лучше видеть.
Темпл занервничала:
- Мне кажется, нам не следует нарушать личное пространство… мы тут шастаем…
- Да что мы нарушаем-то? - возмутился Ральф. - Я же говорю, их тут нет. Между прочим, я родственник хозяина. Вы бы видели их спальню. Шик! Там даже санруф есть.
- Санруф?.. Окно в потолке, как в автомобиле?
- Ну да. Только больше. Огромное, прямо над кроватью. Отодвигается, и можно видеть все аж до Северуса, или как там эта звезда называется.
- Ну, правда, мистер Фонтана, я бы предпочла осмотреть э-э-э… более публичные места в отеле.
Ральф Фонтана неожиданно поднял руки, оттопырил ими уши, изображая слона, высунул язык и стал издавать идиотские звуки.
Темпл, лишившаяся дара речи, в панике решила, что семейка Фонтана, должно быть, подвержена припадкам внезапного безумия.
Ральф засмеялся и повернулся к ней от окна, приглаживая растрепавшуюся прическу:
- Малышка плакала. Я ее рассмешил. Она аж срыгнула гороховым супом. Слушайте, эта нянька такой персик, а? Вэн выписала ее из Англии. Высокий класс, как и весь "Хрустальный феникс".
Чувствуя себя последней вуайеристкой, Темпл прокралась к окну. К счастью, нянька стояла к ним спиной. Дитя у нее на руках выглядывало из-за плеча девушки и в данную минуту улыбалось, как хэллоуиновская тыквочка.
- Давайте смываться, пока нас не арестовали, - выдохнула Темпл, удирая без оглядки по засыпанной гравием крыше.
Ральф Фонтана скоро догнал ее. Впрочем, тур был почти закончен, хотя они почему-то не поехали вниз, а вернулись на седьмой этаж. Там гид торжественно подвел ее чуть ли не под фанфары к дверям номера 713.
- Это же просто номер, - удивилась Темпл.
- Ничего подобного. Это люкс, - возразил Ральф.
- Ну и что? Во всех отелях есть люксы.
- Не такие, как этот, - Ральф извлек из нагрудного кармана старинный ключ с фигурной бородкой.
Это явно был кульминационный момент их путешествия. Ральф отпер дверь, толкнул ее и осторожно вошел, придерживая Темпл за своей спиной, как будто стараясь защитить от того, что находится внутри.
Что там такое? Встреча с главарями мафии, убивающими непрошеных гостей?
Ее проводник ступил за порог и исчез в темноте.
Темпл топталась в прихожей, лихорадочно прикидывая, на чью территорию они вторглись на этот раз. Она искренне надеялась, что жилец люкса не был отставным мобстером, коротавшим время на пенсии в обнимку с любимым УЗИ.
В недрах номера послышался грохот и проклятия, настолько цветистые, что Темпл даже не смогла их перевести. Зажегся свет - не слишком яркий.
- Идите сюда, - позвал Ральф между двумя еле слышными ругательствами.
Темпл переступила порог, и ее шпильки утонули в мягчайшем ковре, затканном розами. В глаза бросилось обилие зеленого цвета, громоздкая старинная мебель и роскошные атласные драпировки на окнах, собранные в пышные розетки.
- Номер с привидениями, - сообщил Ральф с неподдельной гордостью. - Называется "Обитель Призрака". Они не поменяли здесь ни одной салфетки с самых сороковых годов.
Темпл сморщила нос.
- Нет, правда, здесь все вещи тех времен. Клево, да? - Ральф открыл дверь в соседнюю комнату, где царила темнота. - А вот спальня. Прикиньте, в ней спал сам Джерси Джо Джексон, - его голос дрогнул от почтения. - Вот был человек!.. Один из этой тройки, вместе с Багси Сигелом и Говардом Хьюзом. Умер нищим, кстати, но на самом деле - не совсем так.
- Я слышала про Джерси Джо Джексона, - сказала Темпл. - Местная легенда. Но я не знала, что он жил в этом отеле.
- Отель тогда назывался "Дерево Джошуа". Блин, Джерси имел доход со всего - с продажи участков, с игорных домов. Заработал кучу бабок. Никто не понимал, почему он помер в такой бедности, пока Джонни Даймонд с подружкой, на которой он теперь женат, не залезли сюда, чтобы перепихнуться, и порвали матрац. Угадайте с трех раз, что они нашли среди внутренних пружин?
- Внутренний мир? - съязвила Темпл.
Она была сыта по горло заглядыванием в чужие спальни, возможно, потому, что в ее собственную спальню давно никто не заглядывал, кроме Полуночника Луи, который был в ней, увы, единственным визитером мужского пола.
- Не-а, - Ральфа было невозможно сбить с толку. - Серебряные доллары. Здоровенные, круглые, рядом с ними те коллекционные пятидесятицентовики времен Кеннеди выглядят, как фигня какая-то. Огромные серебряные доллары, размером с… кофейное блюдечко, - похвастался он. - Раньше, в старину, делали такие деньги. Натурально. Все это богатство награбила банда "Глори Хоул", и оно было спрятано в матрац, пока Джонни и Джилл не растрясли его несколько лет назад.
- Эта история не слишком подходит под семейные ценности, - сказала Темпл. - Не при детях же это рассказывать…
- С чего бы? Для моей семьи, например, отлично подходит. Вот, гляньте, у меня есть один из этих долларов, я его взял на удачу. Мы все взяли по одному.
Ральф вытащил монету из кармана и подкинул к потолку. Темпл наблюдала, как серебряный диск крутился в воздухе, точно летающая тарелка, и размышляла, почему ей всегда попадаются такие дурацкие заказчики.
Ральф прихлопнул пойманную монету на раскрытой ладони и посмотрел, что выпало:
- Орел. Удачный денек. Спорим?
- Я спорю только на пятидесятицентовики времен Кеннеди, - гордо соврала Темпл. Коллекционных пятидесятицентовиков она в глаза не видела - они так же редки в наше время, как фокусники максы и нормальные клиенты.
Ральф выдал очередное элегантное пожатие плечами и проводил ее к дверям номера.
- Ну, что вы думаете? - спросил он на пути к лифту, в мертвой тишине коридора. - Сможете придумать что-нибудь эдакое, чтобы привлечь в "Хрустальный феникс" детишек?
- Не открывая тут парк аттракционов стоимостью несколько миллионов долларов? Я не знаю, но буду над этим думать, - пообещала она.
Ральф понимающе кивнул, настоял, чтобы она первой вошла в лифт, но там сразу уставился на свое отражение в стальной дверце и не обращал на Темпл внимания, пока они не доехали до первого этажа.
- Пожалуй, остановлюсь на кольце, - наконец, сообщил он.
- Отличная идея.
- В носу.
О, господи…
Глава 2
Толпа благословленных чад и бессловесных тварей
Несмотря на субботнее утро, детская площадка просто кишела вопящими, смеющимися и носящимися туда-сюда детьми.
Вдобавок перед глазами Темпл мелькали вперемежку с ними десятки скулящих, воющих, лающих, мяукающих и квакающих животных.
Животные как раз и привлекли сюда все эти банды детишек, но разве можно было вообразить себе подобное безобразие среди элегантного строгого ландшафта, окружающего "Хрустальный феникс"? Темпл бы не знала, что она вообще тут делает, если бы сама не выдумала всю эту затею.
- Хотите лимонаду? - прочирикала сестра из монастыря Св. Розы Лимской, протягивая гигантский картонный стакан.
Темпл заколебалась, и монахиня быстро добавила:
- Это за счет подворья.
- Надо говорить - за счет отеля, сестра, - поправила Темпл, принимая стакан.
- Да какая разница, - глаза старушки за стеклами очков в пластиковой оправе растроганно затуманились: - О, как приятно видеть, что прихожане открывают сердца для добрых дел в нашем ужасном мире! Особенно после того, что случилось с бедной мисс Тайлер.
- Вся эта сцена напоминает мне кастинг для съемок фильма про Ноев ковчег, - призналась Темпл, изучая панораму, продуманную ею лично до последней детали, включая освежающие напитки. Она поднесла было к губам лимонад, потом остановилась и внимательно посмотрела на монахиню: - Надеюсь, на сей раз вы не поколдовали над напитками?
- Боже упаси, нет!.. Никто же не заболел. Между прочим, епископский бренди почти закончился еще с того раза.