– Или умрет, – поддакнула я. – Уедем, обязательно уедем, я в этом и не сомневаюсь.
Зайдя к Тае, я взяла, было, сумку, собираясь отправляться к себе, но подруга и слушать ничего не хотела. Она затянула меня на кухню и вытащила из холодильника бутылку крымского шампанского. Визжа от страха, Тая открыла ее и разлила по бокалам нежно-розовое ароматное вино.
– За то, чтобы мы как можно скорее купили билеты! – торжественно провозгласила она тост. – За наше грядущее незабываемое путешествие!
Глава четвертая
Шли дни. Вернее не шли, а тянулись – долгие, душные, нудные. Лето заканчивалось. Я прямо физически ощущала, как оно проходит, высыпается, как сквозь пальцы песок, а мы продолжали сидеть в Москве. Я изнывала в редакции, изредка позванивая Тае на новый мобильник – не случилось ли чудо? Таисия ходила в кассы как на работу, но никто не думал менять свои планы, болеть или умирать. Билетов не было.
Когда наступило пятнадцатое августа, я стала готовить себя к мысли, что мы никуда не поедем. И далась нам эта Евпатория? Существуют же другие города у моря.
Близилось обеденное время, но есть почему-то не хотелось. Я сидела за компьютером и вяло выстукивала на клавиатуре двумя пальцами очередной бред сивой кобылы под громким заголовком.
– Сена, – заглянул к нам Петюня, – тебя к телефону. Приятный женский голос.
Я выковырилась из-за стола и вышла из офиса. Взяв лежавшую на столе трубку, я вздохнула:
– Алло?
– Сена! – раздался полузадушенный от счастья вопль Таисии. – Я купила! Купила билеты! Семнадцатое число, тринадцать сорок, купе!
– Ура, – оживилась я, – надо срочно приобрести купальник.
– Да, и обновить летний гардероб, а то у нас с тобой ничего морского нет.
– Послушай-ка, – я мысленно произвела кое-какие расчеты, – мы что, уезжаем послезавтра?
– Именно!
– Когда же мы будем все покупать?
– Отпрашивайся у Конякина! И чем быстрее, тем лучше! Я дома, жду твоего звонка!
Повесив трубку, я посмотрела на Петюню, он сидел за своим глючным компьютером и щелкал мышкой.
– Что, Петя, новую машину тебе так и не поставили?
– Обещают, – философски изрек он.
– У себя Станислав Станиславович?
Петя кивнул.
– В духе?
– Как обычно.
Мысленно я пожелала себе удачи и поскреблась в дверь начальства.
– Войдите! – рявкнуло оно.
Я приоткрыла дверь и просочилась внутрь. Конякин сидел за столом и копошился в ворохе каких-то бумаг.
– Чего тебе, Сена?
– Станислав Станиславович, – жалобным голоском начинающего паралитика начала я.
– Короче, Сена, без вступлений! Что тебе надо?
– Отпуск! – выпалила я и приготовилась к расстрелу.
– Когда? – Конякин похоже удивился.
– Сегодня. Прямо сейчас.
И быстро, пока он не опомнился, зачастила:
– У меня уже билеты на послезавтра, с таким трудом купленные! Мне нужен отпуск, я больше не могу, если я не отдохну, совсем ошизею! Отпустите меня, отпустите, ну, пожалуйста!
– И куда же ты едешь? – голос Конякина звучал на удивление спокойно, и это вселяло в сердце сверкающую надежду.
– В Евпаторию, – я смотрела на него с пронзительной тоской во взгляде. – Здравница всемирного значения. Я так больна, Станислав Станиславович, так больна… если бы вы знали, какие у меня проблемы со спиной. А что творится с моей нервной системой!
– Я тебя отпущу с одним условием.
– С каким? – я уже пританцовывала от нетерпения, готовая сорваться с места и рысью, рысью за купальником.
– Привезешь не меньше пяти статей большого объема.
– Конечно, разумеется, привезу и шесть, и семь…
– Скажи Петру, пусть оформит бумагу, я подпишу и получишь в кассе отпускные.
– Станислав Станиславович, – мой голос сам собой взрыднул от счастья, – спасибо вам! Большое человеческое спаси…
– Кыш!
Я выскочила в предбанник и передала Петюне указания начальства.
– Бумагу мне, бумагу!
– Сейчас нарисуем, – невозмутимо кивнул наш секретарь-кроссвордист и защелкал по клавиатуре.
Я же схватила трубку телефона и накрутила Таискин номер. Как только она ответила, я возбужденно заверещала:
– Таечка, меня отпустили! Сейчас получу отпускные и свободна!
– Здорово! Давай встретимся и…
– Встретимся на Выхино, у нас там отличный вещевой базарчик, все очень недорого, там и отоваримся.
Договорились встретиться у магазина "Ювелирный" и распрощались с поцелуями.
Пока Петя готовил мне вольную, я вызвала Влада в курилку и сообщила о грядущей поездке.
– Умудрились купить билеты? – он стрельнул у меня сигарету.
– Да, Таюхе повезло. Слушай, а как там с жильем устраиваться?
– Честно сказать, не помню, я там был давно, со всем семейством и, если не ошибаюсь, мы ездили к каким-то маминым знакомым, с которыми в последствии разругались вдрызг. Да я думаю, проблем не будет, как только с поезда сойдете, вас атакуют тётусы с предложением жилья, только выбирай, где подешевле и к морю поближе.
Звучало очень ободряюще.
– Ничего, что тебе опять придется ко мне переселяться?
– А вы надолго едете?
– Пока не знаю, но недели на две – точно.
– Поезжайте на месяц, а я пока свою квартиру сдам одному знакомому, ему как раз нужно где-то месяц перекантоваться, да и мне деньги не лишние.
– Не знаю насчет месяца, там видно будет. А ты все равно сдавай, если что, поживешь у меня на кухне.
На этом и решили.
Через полчаса я стала обладательницей вольной грамоты и помчалась с нею в кассу, где мне без звука отсчитали шесть с половиной тысяч деревянных. Опьяненная воздухом свободы, я спешно собрала сумку, выключила компьютер и была такова.
Через сорок минут я уже топталась у магазина "Ювелирный", высматривая в толпе любимую подругу. Уже не раздражала жара, не бесили агрессивные людские массы – я одной ногой стояла на пляже, меня ничто более в Москве не волновало.
– Сена! – окликнул Тайкин голос, она спешила со стороны подземного перехода. – Давно ждешь?
– Да нет, только подошла.
Держась за руки, мы стартанули на рынок.
Первым делом выбрали мне купальник, у Тайки имелось целых два и новый ей был без надобности.
– Может, что-нибудь поярче? – Тая с сомнением рассматривала причудливые черные цветы на синем фоне. – Как-то очень уж замогильненько.
– В самый раз, мне нравится.
Расплатившись, я сунула первую покупку в сумку и поздравила нас с почином.
– Слушай, – Тая осматривала ряды, – а что нам вообще нужно?
– Что-нибудь радостное, пляжное.
В результате купили по короткому сарафанчику на тонких лямочках, шорты, пару символических маечек и яркие пластмассовые шлепки.
– Еще надо взять панамы и полотенца, – заявила Тая, сворачивая к прилавку со шляпами, – а то напечет мозги с непривычки.
Против панамы я не возражала, хотя сроду шляп не носила. Таюха сразу схватила плетеную шляпу с широкими полями, щедро утыканную алыми маками.
– Ну, как? – она кокетливо сдвинула шляпу на бок.
С черными волосами смотрелось отлично. Шляпа стоила недорого, мы вполне могли позволить себе эти тряпочные маки. Поразительно, но мне не подошла ни одна шляпа из трех десятков, имевшихся в наличии! Я смотрелась на редкость глупо во всех панамах, просто гриб какой-то с глазами.
– Может, вам примерить кепку? – посочувствовала продавщица. – Попробуйте.
Она протянула мне синюю кепку с белыми надписями на английском. Примерка показала, что кепки мне к лицу.
– Мы ее берем, – торопливо сказала утомленная солнцем и рынком подруга.
Разобравшись с головными уборами, переместились к полотенцам. Тая выбрала с изображением девушки в шляпе с вишенкой во рту, а я с пальмами и надписью "Таити".
Довольные покупками, мы простились у магазина "Ювелирный" и отправились по домам.
Глава пятая
Шестнадцатого к вечеру ко мне пожаловала Таисия с большим чемоданом на колесах. Не на колесиках, а именно на колесах, будто их кто-то оторвал от тачки и нарочно приделал к чемодану. Для смеха. Я не стала задавать вопросов, чтобы не нарваться на гневную отповедь. У меня же была скромная спортивная сумка вполне вменяемого зеленого цвета.
Весь вечер провели в оживленных дискуссиях по поводу предстоящего путешествия. Мы так давно никуда не выезжали, что поездка в Евпаторию рисовалась нам чем-то вроде полета на Марс.
– Давно мы с тобою никуда вместе не выбирались, – сказала Тайка, застилая разложенный диван простынею. – Тем более в отпуск.
– Ага, – я облачилась в ночную рубашку с рисунком из облаков и ангелочков. –
Уверена, прекрасно проведем время, вдвоем мы с тобой нигде не соскучимся. Интересно, какая она – Евпатория?
– Обычный курортный городишко, они все примерно одинаковые.
– Да ладно! Все города, особенно, курортные разные.
– А ты много где была?
– Кое-где, между прочим, была.
– Наверное, ты была там, где еще не ступала нога человека.
– Да ну тебя в пень, дорогая!
Еле-еле заснули.
К десяти утра пожаловал Влад. Он приехал со своими вещами, радостно сообщив, что сдал свою квартиру. Я показала ему, где лежат закупленные для Лаврика консервы и сухой корм, дала подробнейшие инструкции, куда его водить на прогулку, а куда не стоит. Влад слушал, кивал головой и украдкой посматривал на часы – должно быть, волновался, что мы опоздаем, останемся в Москве и тогда ему придется жить у меня на кухне целый месяц.
– Ребята, скорее! – пританцовывала в прихожей у своего чудаковатого чемодана Таисия. – Не хватало еще на поезд опоздать!
– Успеем, – Влад снова сверился с часами, – с большим запасом выходим.
Я поцеловала Лаврушу в кожаный нос, попросила не скучать, убедила, что скоро вернемся…
– Сена!!!
– Иду, уже иду.
До самой автобусной остановки решали, как лучше ехать – на метро или на такси. На такси пугали пробки, по метро не хотелось таскаться с вещами.
– Поехали на машине, – Тая самостоятельно везла свой чемодан, и он то и дело норовил перевернуться на выбоинах. Влад нес мою сумку и большущий пакет с провизией в дорогу. – Времени еще полно.
Я тоже была против метро, не вязалось оно как-то с нашим курортным настроением. Влад поймал машину, столковался о цене, загрузил наше барахло в багажник и мы помчались к Курскому вокзалу. Тая сидела впереди, мы с Владиком, соответственно, сзади. Пока Тайка трепалась с молодым и довольно приятным водителем, Влад учил меня уму разуму:
– Денег на пляж берите с собой по минимуму, не ведите себя вызывающе, не привлекайте к себе лишнего внимания и у вас будет шанс отдохнуть без неприятностей. Не шляйтесь поздно по ресторанам, не заводите знакомств с местным населением – это может плохо кончиться. Вы с себя все золотые украшения сняли?
– Нет, я прямо так и поехала – во всех своих якутских бриллиантах.
– Когда разобьют голову из-за какой-нибудь пустяковой цепочки, будет уже не до смеха. Слушай меня дальше. Не трубите на каждом углу, что вы из Москвы, не хвастайтесь деньгами, не покупайте вино в разлив, не ешьте ничего в сомнительных кафе и на улицах, не берите скоропортящихся продуктов на базаре, особенно берегитесь колбасы…
У меня прямо голова пошла кругом. "Господи, – подумала я, – и куда же нас понесло? Какие страшные ужасы подстерегают нас на каждом углу! Как же хорошо и безопасно в славном городе Москве!" Тайка обернулась, увидала мой затравленный вид и набросилась на Влада.
– Ты чего это нас запугиваешь? Хочешь все настроение испакостить? Сена, не слушай его!
– Сена, слушай меня, иначе вы найдете себе приключений на хвосты павлиньи.
Таким образом, он учил нас жизни до самого вокзала, я чуть было не сказала водителю поворачивать лимузин обратно от греха подальше. Но Тая была настроена решительно, она желала во что бы то ни стало добраться до моря и никакие страшилки ей не мешали.
Мы шли по длинной кишке перехода, высматривая указатели, нам требовалась вторая платформа.
– Сюда, – сказал Влад, сворачивая, – за мной.
Мы поднялись по лестнице и очутились на перроне. Там уже стоял поезд "Москва-Евпатория".
– А не рано ли? – удивилась я. – Еще час почти до отправления.
– Зато сейчас сядем и будем культурно отдыхать, а не слоняться по перрону.
Мы пошли вдоль состава искать шестнадцатый вагон. Мимо проплыл вагон-ресторан и Тая заметно оживилась. Шестнадцатого вагона почему-то не оказалось. Все остальные имелись в наличии, а именно нашего не было. Навстречу нам шла молодая пара с маленьким киндером, они тоже искали шестнадцатый вагон.
– Может, нам продали фальшивые билеты? – неуверенно предположила я, но эта версия была с негодованием отвергнута Таисией Михайловной.
Наконец, Влад догадался пойти и узнать номер этого поезда. Оказалось, поезд не наш, а наш подадут позже. Мы успокоились, и Тая предложила пройтись непосредственно на вокзал и купить чего-нибудь питьевого в дорогу. Влада оставили сторожить вещи, а сами нырнули обратно в кишку перехода.
– Культура отдыха, Сена, начинается прямо с перрона!.. – заявила Тая, возбужденно сверкая глазами.
Что она хотела этим сказать, я не знаю, видимо Тая и сама не знала, поэтому свою мысль продолжать не стала и это великое изречение повисло в воздухе неоконченным.
Мы вышли к сверкающим витринам кафе и магазинчиков. Все прилавки были под завязку забиты до смерти надоевшими пепсиколами и спрайтами, а душе требовалось чего-нибудь нормального, более-менее естественного. Наконец в одном кафе мы обнаружили полуторалитровые бутылки чая с лимоном, что и приобрели. Пока я расплачивалась, Тая пристально рассматривала витрину с шампанским и винами. Я проследила ее взгляд.
– Тая, давай ничего не будем тут брать. Сама подумай, завтра мы будем уже в Крыму. Зачем тратить деньги на эту бурду, когда скоро мы сможем наслаждаться настоящими виноградными эликсирами?
Это возымело действие, и мы ограничились чаем.
До отхода поезда оставалось десять минут, когда мы принеслись на перрон. С другой стороны платформы стоял еще один состав с надписью "Москва-Евпатория", это уже был наш поезд, и в нем, слава богу, оказался шестнадцатый вагон. Влад втащил барахло в тамбур, помог Тае с ее глупым чемоданом, отыскал купе с пятой и шестой полкой, рассовал сумки под сиденья и с чувством выполненного долга помахал ручкой. Мы его сердечно поблагодарили и на этом расстались. Влад еще раз помахал нам уже с перрона и скрылся из видимости.
– Уф, – Тайка уселась к окну. – Ну, начало вроде бы хорошее, купе симпатичное, не свинское, окно целое, занавески чистые.
– Надеюсь, с соседями повезет, – я присела рядом. – Ты на верхнюю полезешь или внизу останешься?
– А ты как хочешь?
– Мне все равно.
– Тогда я внизу останусь.
Тут открылась дверь и вошла девушка блондинка в джинсовом сарафане. Вся накрашенная, будто в дискотеку собралась, а не на поезд. Она поставила свою сумку на пол, прошлась по нашим ногам и приникла к окну. На перроне стоял ее провожающий – молодой человек, похожий на больного бультерьера. Девушка принялась рисовать в воздухе сердечки, посылать воздушные поцелуйчики, показывать жестами, что сразу же позвонит по прибытию. Тая с отвращением наблюдала за этим представлением.
Второй нашей попутчицей оказалась женщина лет тридцати пяти с по-мужски короткой стрижкой и черной спортивной сумкой. Она приветливо улыбнулась всем, определила сумку под сидение и присела рядом с Тайкой. Блондинка сидела на моей полке. Познакомились. Женщину звали Натальей, блондинку Аней.
– На курорт, девчонки? – спросила Наталья, извлекая из пакета бутылку московского коньяка.
– Да, – кивнула Тая, – решили немного развеяться, отдохнуть от работы, от столичного шума.
– Это правильно, – за бутылкой последовали пластмассовые стаканчики. – Я в турфирме работаю, столько лет отправляла народ в Крым, теперь вот решила сама съездить. Ну, давайте по пятьдесят за хорошую дорогу.
Поезд тронулся, поплыл перрон со всеми провожающими. Наше путешествие началось.
Из пакетов достали разнообразную еду, разложили на столике и принялись пировать под коньячок.
– Скажите, Наташа, – Тая ухватила кусок копченой курицы с оранжевой кожей, принадлежавшей Ане, – а трудно в Евпатории снять жилье?
– Если бы вы поехали дней на десять позже, то не было бы проблем, в конце августа – начале сентября жилье сдается практически за бесценок.
– А сейчас? – навострила я уши.
– Сейчас вы снимите, конечно, дороже, но все равно снимите, – она разлила по стаканам еще. – Только не хватайте сразу, когда вам начнут предлагать его в поезде. В поезде вы снимете долларов по десять-пятнадцать, а на вокзале, вам предложат гривен за восемь-двенадцать.
– Гривна это сколько в рублях?
– Около шести рублей. Да, и в поезде можете безбоязненно менять деньги, у них действительно немного выше курс.
Мы потягивали коньячок и мотали на ус полезную информацию.
– Была я в Евпатории в прошлом году, – подала голос Аня, – такой кошмар, я вам скажу. Такая скука, такие тупые юноши! Податься решительно некуда, сиди себе на море, вот и все удовольствие. В ресторанах кормят ужасно, шашлык несъедобный, пляжи грязные…
И т. д. и т. п. Тая культурно ела помидор и смотрела на Аню не моргая. В шоколадных глазах подруги светился естественный вопрос: чего ж ты туда опять тащишься, лапушка, если там все так невыносимо?
– Ну, не правда, – Наталья достала из пакета с овощами маленький пупырчатый огурец, – если на городской пляж идти, то там, конечно, народу много, да и море не фонтан, а если проехать на маршрутке пять минут, то попадешь на прекрасный пляж с чистой водой, песчаным дном, с лиманом в двух шагах.
Тая полезла в свою сумочку, извлекла блокнот и спросила номер маршрутки. Наталья с готовностью снабжала нас всеми этими важными сведениями, а Анна смотрела в окно, наморщив нос.
– Касательно лечения хотелось бы узнать, – полезла я.
– А что у тебя болит?
– Сердце за нашу страну, – хмыкнула Тая.
– Спина и нервы, – вздохнула я. – И то и другое в полной негодности.
– Работа что ли сидячая или травма была?
– Работа сидячая.
И Наталья принялась выдавать нам адреса лечебниц и всевозможные рекомендации, куда ходить, а куда не надо. Судя по ее словам, цены на лечение в Евпатории в сравнении с московскими были просто смешными. Я обрадовалась, представляя, какой загорелой и здоровой я вернусь в редакцию. То-то все ахнут и от зависти заплачут.