Серый весенний жакет на тонкой фигуре. Серый шофферский кепи с "консервами" над козырьком и муслиновым шарфом, завязанным бантом под подбородком. Высокие брови, пронзительные глаза, прямой нос.
На секунду пахнуло влажной ночной тьмой и газолиновым дымом.
"Меня зовут Ирен Адлер".
Д.Э. Саммерс тряхнул головой, но это помогло только наполовину: главная часть миража так и осталась сидеть на стуле.
На сковороде шипели свиные котлеты. Экономка накрыла сковороду крышкой, вытащила из кармана фартука очки и нацепила на нос.
- Но, доктор Бэнкс, вы меня не дослушали! - выговорила она возмущенно. - Они мне сами все рассказали! Они коммерсанты. Они оба работают на мистера Форда!
- А до того? - поинтересовалась неприятная особа. - До того, как они стали работать на мистера Форда, - знаете вы, чем они занимались?
- Можно подумать, вы знаете!
- Нет, - честно ответила ее собеседница. - Но когда мы познакомились с этими… этими господами, они были одеты, как бродяги, и за ними была вооруженная погоня.
Содержание:
Часть первая 1
Автомобильный сервис Саммерса и Маллоу 1
Бедная мисс Дэрроу 2
О появлении одной особы, с которой кое-кто надеялся никогда больше не встретиться 3
Мистер Халло 4
О том, куда делся мистер Мацумага, секретарь страхового общества 5
О том, как женился мистер Х.Х. Харви 5
Двое джентльменов и детище Форда 22 марта 1910 года 6
Человек в кирпичном костюме 7
Репутация Д.Э. Саммерса 9
Идеальный директор 10
Оспа смертельна 10
Тайная воина, о которой было известно всему Блинвиллю 11
Часть вторая 11
Пациент доктора Бэнкс 11
Амбулатория доктора Бэнкс 12
Очень хорошо, очень приятно 14
5 декабря 1911 года. Суббота 15
Суббота, 23 декабря 1910 года 17
Чудо в Сочельник 19
Рождественский подарок доктора Бэнкс 20
3 января 1912 года, утро 21
5 января 1912 года. Дом Клея 21
М.Р. Маллоу
Пять баксов для доктора Брауна
Книга четвертая
Часть первая
Автомобильный сервис Саммерса и Маллоу
Утром семнадцатого декабря 1909 года к вилле "Мигли" подъехал черный "Модель-Т". Из него вышли двое джентльменов. Автомобиль был взят в кредит.
- Мисс Дэрроу, - сказал за завтраком Д.Э. Саммерс, - дело закончено. Все следы ведут к коронеру.
- Нам удалось добиться признания, - подтвердил М.Р. Маллоу. - Он показал, что сам посоветовал вдовцу написать, что жена приняла яд в его присутствии.
- О Господи! Так это заговор?
- Нет, мисс Дэрроу.
- Зачем же тогда коронер это сделал?
- Он просто хотел избежать лишних формальностей.
- Но весь флакон! Несчастная выпила флакон карболовой кислоты! Флакон! Вы только подумайте!
Д.Э. покачал головой, демонстрируя компаньону наполовину восхищение, наполовину сожаление.
- Какие способности! - воскликнул М.Р. Маллоу. - Какое умение видеть, слышать, наблюдать!
- Да, - сказал Д.Э. - Но, однако, она ошиблась.
Румянец счастья побледнел на щеках экономки.
- Почему? - спросила она упавшим голосом.
Д.Э. поднял палец.
- А откуда мы знаем, что миссис Гонзалес выпила весь флакон? Разве об этом говорится в статье? Нет, мисс Дэрроу. Флакон изобразил художник. Согласитесь, что если бы он нарисовал, как дама принимает яд с ложки, эффект был бы испорчен.
- Но ведь портрет явно нарисован с фотографии!
- Именно, - подтвердил Джейк. - И это наблюдение ценно тем более, что его почти никто не замечает. Как всегда, мэм: смотрят, но не видят. Привыкли и не обращают внимания.
- Но ведь это элементарно, джентльмены!
- Ах, мадам, - вскричал Дюк. - Такой ум! И в такой глуши!
- Ну, я сказал бы, что именно глушь иногда оттачивает способность видеть то, на что обычно не обращают внимания, - заметил Джейк.
Он явно смущался. Даже смотрел не на мисс Дэрроу, а куда-то в сторону. И продолжал:
- Если, конечно, эта способность заложена природой. Людей, наделенных такими способностями, побаиваются. Они не похожи на других, они странные, их никто не понимает. Обществу они кажутся чужими. Оно видит в таких людях пришельцев с другой планеты. Чужаков. Инородное тело. Обществу не нужны инородные тела. Общество…
- Стоп, сэр! - оборвал его компаньон. - Оставим сантименты. Простая дедукция поможет понять механизм этого маленького заблуждения. Мисс Дэрроу, вы смотрели одновременно на портрет миссис Гонзалес, и на рисунок, отчего у вас и создалось впечатление, что несчастная выпила из горлышка весь флакон. Так вы, подобно тысячам читателей, на которых рассчитан этот трюк, стали его жертвой.
- Но не может ли быть, что этот человек, художник, находился на месте преступления?
- не уступала мисс Дэрроу. - Что, если это он в заговоре с убийцей? Ведь его должны были вызвать из редакции! Я знала! Я догадывалась!
- Смотри, - заметил компаньону Д.Э. Саммерс, - какая изощренность воображения!
- Потрясающая! - добавил М.Р. Маллоу.
- Фантастическая!
- Удивительная!
- Талант видеть то, чего не видят другие, - продолжал Д.Э. - Ум, который при других обстоятельствах мог бы стать умом преступным. Ах, мэм, какая жалость, что вы женщина! Ваша наблюдательность не знает себе равных! Но увы. Я вынужден вас огорчить.
- Но почему? - мисс Дэрроу переменилась в лице.
- Потому что на портрете миссис Гонзалес жива. Фотографию дал муж или кто-нибудь из родственников.
- Да, но… но ведь второй рисунок!
- Который, в отличие от портрета, рисовали совсем не с фотографии. Ваша наблюдательность вам изменила.
Толстая, жилистая шея мисс Дэрроу напряглась.
- Я все поняла! - прошептала она. - Несчастный художник пытался сообщить нам правду! Он о чем-то догадывался и опасался за собственную жизнь! Убийца - муж!
- Мэм, я боюсь вас. Хорошо, что вы не вступили на путь зла. Но если бы я опасался за собственную жизнь, мэм, то выбрал бы более надежный способ.
- Что это за способ, сэр?
- Сообщить полиции.
- Если эта полиция станет вас слушать, - хмыкнула мисс Дэрроу. - Разве их интересует наша безопасность? Не смешите меня. Эти бюрократы вас и на пушечный выстрел не подпустят. Вас поднимут на смех. Они готовы на все, чтобы только…
Д.Э. положил вилку.
- Пусть так, мэм. Но зачем сообщать убийце, что вы знаете о совершенном преступлении через одну из трех крупнейших газет штата?
- Так, может быть, художник был вынужден бежать!
М.Р. Маллоу тоже отвлекся от тарелки с омлетом.
- Ах, мадам! - воскликнул он. - Я так согласен с компаньоном! Ужас пробирает меня до самых костей при мысли, что вы могли бы совершить! Это было бы идеальное преступление! Но…
- Но…? - робко поинтересовалась мисс Дэрроу.
- Но…
- Но…? Говорите, сэр. Не надо меня щадить.
М.Р. смущенно прочистил горло.
- Но я читал "Детройт ньюз" сегодня утром, - произнес он. - Под рисунками к "Воскресным чтениям" и разделу "Общество" то же факсимиле, что и десять лет назад под иллюстрациями к статье: Е.Ф.П.
- Факсимиле! - прошептала миссис Дэрроу. - Что значит опыт!
- Немного, мадам.
Джентльмены скромно умолкли. На висках Д.Э. и над верхней губой, которую не так давно появилась необходимость брить ежедневно, выступил пот. Д.Э. волновался.
- Но, - спохватилась мисс Дэрроу, - у меня есть еще одна версия!
- Какая? - поразились компаньоны.
- Может быть, художник спешил! Может быть, он переживал! Вы бы тоже на его месте были потрясены, сэр!
- Вероятно, был бы, - признал Д.Э. Саммерс. - Особенно если бы меня заранее вызвали из редакции, чтобы поручить нарисовать, как еще живая дама принимает яд. Нет, мэм, художник в глаза не видел жертву. Ваш критический ум, ваши строгие требования, которые вы предъявляете в равной мере к себе и к другим, ваша щепетильность в деталях не позволили вам сделать единственно правильный вывод: перед нами типичная халтура.
- Стоп, компаньон, - заметил М.Р. Маллоу. - На сей раз ты ошибаешься. Это тем более странно, что пять минут назад ты сам придал направление моей мысли: Художник изобразил даму таким образом, чтобы было ясно, что она принимает именно яд, а не лекарство. Специфика иллюстрации, понимаете?
- Черт, - выругался Джейк.
- Да ладно.
- Нет, я должен был.
- Брось, это не твоя стихия. Живопись, мисс Дэрроу, и прочее - это по моей части.
Я привык иметь дело с вопросами искусства. А мой компаньон, которому - обратите на это внимание! - так же больно сознавать свою ошибку, как и вам, более по части убийств. Кто умер, когда умер, как умер, почему его похоронили так или этак - тут ему нет равных. Так же как и в заметании следов.
- Но почему коронер признался! - чуть не плакала экономка.
- Видите ли, мисс Дэрроу…
И Саммерс пустился в объяснения.
М.Р. Маллоу, сидел молча. Он мог не слушать. Он уже и так знал, что подобным образом поступают все коронеры вообще, когда кто-нибудь накладывает на себя руки, потому что в любом другом случае понадобилось бы сообщать в полицию, отправлять тело на вскрытие и добывать кучу бумаг, доказывающих, что смерть несчастной действительно явилась результатом самоубийства.
Наконец, сын похоронного церемониймейстера развел руками.
"За три года мне пришлось приводить в божеский вид четыре… пять… нет, шесть дамочек, наложивших на себя руки, - сказал он компаньону в тот вечер, когда они впервые ночевали в "Мигли". - Нет, так: пять дамочек, одна кухарка. Одна отравилась газом, пятеро - как сговорились… да, карболовая кислота. Что? Откуда мне знать, зачем? Только одна записку оставила: "Прости и забудь!" Забудет он теперь, как же!
- Но почему? - спросил тогда потрясенный М.Р. Маллоу. - Какова настоящая причина?
- Настоящая причина? Извольте, сэр. Истерика. От мелахолии. От скуки. От того, что дуры, ржавый якорь мне в корму!"
Все это молодой головорез, который, если вы помните, всегда считал, что появление женщины в жизни мужчины всегда означает страдания и скуку, объяснил экономке - стараясь быть деликатным.
Экономка не выдержала потрясения. Она заплакала.
- Ну что же вы, мисс Дэрроу! - уговаривал Д.Э., пытаясь дотянуться через стол и взять экономку за руку.
Она схватила его ладонь и спрятала в ней лицо.
- Ну, что вы? - стоя в неудобной позиции, повторял рыцарь без стыда и совести. - Ну, ничего, что он не убивал! Бывают вещи куда хуже! Ну, не плачьте.
Ему удалось проявить чудеса ловкости, подняв вторую руку и, удерживаясь в таком положении, поглаживать скорбящие седины. Экономка, всхлипывая, подняла голову.
- Ну, вот так, - он поправил ей кружевной воротник и сел. - Вот, отлично. А то развели сырость.
- Вы должны гордиться собой, - сказал Дюк. - Ведь вы все же раскрыли преступление. Мисс Дэрроу высморкалась в платок.
- Какое?
- Одно из тех преступлений, что совершались и совершаются сотнями. Оставаясь при этом, - М.Р. выдержал эффектную паузу, - безнаказанными. Мужья превращают жизнь своих жен в ад и никто никогда не уличит их, а их жертвы не скажут никому ни слова. Но я, мадам, хотел бы сделать одно замечание.
Маллоу помолчал еще немного.
- Помните, на вопрос: "Почему вы сделали это?" миссис Гонзалес все-таки ответила: "О, ничего!" Вы бы тоже так поступили, мадам. Если бы…
- …его любила! - опять зарыдала экономка.
- Именно! - подтвердил Джейк. - И наша миссис Гонзалес наложила на себя руки, как делают все - в отсутствие мужа. Которому коронер посоветовал сказать неправду, чтобы не допустить вскрытия тела. Чтобы муж мог оставить тело в доме.
- Несчастный муж, мадам, добивался не сокрытия преступления, - Дюк опустил ресницы.
- Нет, мадам.
При этом он наступил компаньону на ногу: тот начал пялиться на вазу с конфетами.
- Значит, - медленно проговорила экономка, - и он все-таки ее любил?
- Боюсь, мэм, - Джейк напоминал гранитное изваяние, - это уже не поможет миссис Гонзалес. Но ощутил раскаяние - несомненно.
Мисс Дэрроу вытирала глаза.
- А ведь не будь вы так бдительны, - продолжал сын похоронного церемониймейстера, - еще неизвестно, что могло бы оказаться на самом деле. Вы меня понимаете?
- Я вас понимаю, сэр! - прошептала экономка.
Джейк встал.
- Ну-с, компаньон, нам, похоже, пора. Спасибо, мисс Дэрроу, за ваш дивный завтрак и за то, что приютили нас в ту ночь. Бескорыстие сейчас такая редкость!
- Да, но… - спохватилась мисс Дэрроу, - почему же вам и не снимать у меня комнату? И мне было бы спокойнее.
Двое джентльменов прокашлялись.
- Мэм, - сказал Д.Э., - похоже, произошло недоразумение. Мы не сыщики.
- Хорошо, сэр.
- Мисс Дэрроу, мы действительно не сыщики.
- Да, сэр, я поняла, сэр.
- И в любом случае мы не собираемся заниматься сыском.
- Но, сэр, как же?
- Наши желания, - с горькой усмешкой заметил Д.Э. Саммерс, - не совпадают с нашими возможностями.
- Понимаю, - прошептала экономка. - Понимаю.
М.Р. поправил новый галстук.
- Мы собираемся заняться бизнесом. Volens-nolens придется затянуть пояса.
Он машинально провел рукой по новому жилету. Под жилетом находились манишка, новые подтяжки - и больше ничего. Не будь денег Форда, двое джентльменов так и носили бы летние тряпки "по вакационным ценам".
Экономка подумала.
- Вы собираетесь жить в гостинице? Но ведь у меня только немного дороже. Я могу сделать для вас скидку.
Двое джентльменов потупили очи.
- Нет, мисс Дэрроу, ничего не получится.
- Да, но… тогда где? У миссис Христодуло?
- Д-да, вероятно, - пробормотали джентльмены, - у нее.
- Или у миссис Грацци? Имейте в виду, ее стряпня прекрасно подойдет для отравлений!
- Тогда к черту миссис Грацци. Мы будем жить у этой миссис, как вы сказали, Христодуло?
- Да, миссис Христодуло.
- А где живет миссис Христодуло?
Мисс Дэрроу оглядела обоих.
- Вот что, джентльмены, - сказала она. - Я вас никуда не отпущу.
Спустя четверть часа Д.Э. Саммерс распахнул дверь комнаты. Той самой, где не так давно был обвинен в покушении.
- Сошлась головоломка? - спросил он под нос самого себя, опускаясь на свежезастланную постель. - Или нет? Ну, почти.
М.Р. Маллоу тоже вошел туда.
- Что значит уметь впаривать гражданам сомнительные штуки, - сказал он. - Великое дело - коммерция!
Коммерция действительно оказалась великим делом: комната на втором этаже прекрасного старого дома, в котором, помимо прочего, имелось еще шесть комнат, считая библиотеку, и не считая комнаты мисс Дэрроу внизу, с роскошной, просторной ванной, которую следовало только привести в порядок, с дивным чердаком, заставленным рухлядью, который только в сильный дождь давал течь, и великолепно заботливой экономкой, которая, к тому же, была отличной кухаркой. Все это - за цену, вдвое меньшую, чем остальным жильцам: пятнадцать баксов ежемесячно.
"Бам-м", - сказал поднос, который уронила внизу мисс Дэрроу.
Бедная мисс Дэрроу
Однако, следовало заняться делами. В три дня арендовали сарай на перекрестке, наняли рабочих и принялись приобретать все необходимое.
- Мистер Саммерс! - экономка всплеснула руками и отскочила, чтобы не быть задавленной. - Зачем вы тащите это в мою комнату? Что это за вещь?
- Это, мисс Дэрроу, - Д.Э. вытер лоб рукавом, - очень важная вещь.
Говорят это, он задел "важной вещью" за косяк: это была громоздкая вещь.
- Это бак для горячей воды?
Саммерс осмотрелся, выбирая место, куда поставить предмет.
- Да, мисс Дэрроу, это бак. Это специальный бак для перегонки жидкости, которой обрабатывают невидимые чернила, отпечатки пальцев и тому подобное.
- Надо же, какой большой… Но… но… но я не разрешаю!
Саммерс устроил "эту вещь", упакованную в брезент, за дверью, проверил, можно ли после этого протиснуться в комнату, и выпрямился.
- Мисс Дэрроу, это стоило нам страшных денег. У нас в офисе орудуют рабочие. Маллоу пригласил к ужину барышень - думают танцевать в гостиной матчиш. Тащить наверх по лестнице - одному тяжело. Мэм, ну не ругайтесь, правда, только ненадолго!
- Так уберите это куда-нибудь! Не могу же я спать с этой вещью!
- В гостиной курят жильцы. Кстати, вы, надеюсь, не курите?
- Как вы могли такое… а почему вы спрашиваете?
- Чтобы оно не взорвалось, разумеется. Иначе вы останетесь не только без платы за комнату.
Пока экономка с трудом приходила в себя, ее настигла другая ужасная мысль.
- Но Господи Иисусе! В гостиной - матчиш! В моей гостиной!
- Я говорил ему.
- А он?
- Сказал: "Не могут же они танцевать в нашей комнате!" Мисс Дэрроу! Куда вы?
- К вашему офису. Сказать вашему другу, что не желаю, чтобы в моей гостиной танцевали матчиш!
- Я скажу им, чтобы танцевали вальс! Не сердитесь!
- Но моя гостиная! Что скажут жильцы!
- Кстати: а кто у нас жильцы? Я только видел пожилого джентльмена. Он вскочил в уборную у меня перед носом.
- Это мистер Спарклз, нотариус. Не сердитесь на него, он лечится электричеством.
- А второй? Он, что, невидимка?
- Мистер Мацумага - секретарь страхового общества. Он уже две недели, как уехал по делам ложи.
- Какой ложи?
- Только никому не говорите. Общества "Преданность № 120".
- Что же он там делает?
- Не имею представления.
- А когда он вернется?
- Этого никто не знает.
- Как? - оторопел Саммерс.
- Что же вы хотите - тайное общество! - мисс Дэрроу с достоинством одернула фартук. - В городе их шесть, и испокон века никто не знает, чем они занимаются!