- Да, мы ее долго ждали, я приготовила такой чудесный ужин! Но, увы! Мы ее так и не дождались.
- Поразительно!
- Да. Утром я отправилась в "Пансион Мальфе", и мне сказали, что мадам уехала! Поэтому, моя дорогая, я и поспешила в "Виллу дю Лак". Я надеялась, вам что-нибудь известно.
- Уехала? - повторила Сильвия в недоумении. - Это непостижимо, она не могла уехать из Лаквилля, не предупредив меня.
- Кажется, у вас в Англии это называется "удалиться по-французски", - холодно заметила мадам Вахнер. - Не очень-то любезно с ее стороны. Полагалось бы известить нас вчера вечером. Тогда бы мы не ждали ее так долго к ужину.
- Она не могла уехать, не предупредив меня, - повторила Сильвия. Она разглядывала в упор красное лицо своей спутницы. Мадам Вахнер дышала неровно. Видимо, ей было очень жарко. - Уверена, она бы так не поступила. Да и с какой стати? - Мадам Вахнер пожала плечами.
- Думаю, она скоро вернется, - заверила мадам Вахнер. Ее багаж остался в "Пансионе Мальфе", а значит, вряд ли она уехала насовсем!
- Багаж на месте? - с облегчением воскликнула Сильвия. - А, ну значит, она вернется! Наверное, она на сутки отправилась в Париж, чтобы повидаться с друзьями, которые будут там проездом. Но как же в "Пансионе Мальфе" могли подумать, что она уехала… то есть уехала навсегда? Вы ведь знаете, мадам Вахнер, - Сильвия понизила голос, чтобы не услышал шофер, - позавчера Анна выиграла очень много денег
Сильвия слышала о том, что даже в идиллическом Лаквилле бывали случаи разбоя, жертвами которых становились игроки после крупного выигрыша.
- Надеюсь, с ней не случилось ничего плохого!
- Плохого? О чем вы? - В голосе мадам Вахнер появились сердитые нотки. - Что за нелепость! - Она стала энергично обмахиваться листком бумаги, который держала в левой руке - выигрыш был, это верно, в тот раз, когда она держала банк. Но, вспомните, вчера у нее имелось остаточно времени, чтобы все спустить!
- Она не собиралась возвращаться в Казино до понедельника, - горячо возразила Сильвия. - Уверена, вчера она там не была.
- Была, мадам. Мой муж ее видел.
- В какое время?
- Не знаю.
Мадам Вахнер откинулась на спинку сиденья, по ее широкому добродушному лицу блуждала задумчивая улыбка.
Она откровенно наслаждалась быстрой ездой. Ходить пешком в такую жару тяжело, а угрюмый мсье Вахнер редко позволял жене нанять коляску. Обычно ей приходилось добираться в Казино на своих двоих.
Мадам Вахнер придерживалась философского взгляда на жизнь и с безропотной готовностью принимала все ее дары.
Люди счастливые и молодые обычно не отличаются наблюдательностью, но тут Сильвия внезапно поняла, что ее спутница совсем не настроена обсуждать неожиданный отъезд Анны. Мадам Вахнер явно очень обиделась на Анну за ее необязательность; конечно же, той следовало, по крайней мере, послать в Шале де Мюге извещение о том, что она не явится!
- Уверена, Анна не хотела вас обидеть, мадам Вахнер, - серьезно сказала Сильвия. - Наверное, она написала вам, но записка почему-то не дошла. Возможно, виноват посыльный - в "Пансионе Мальфе" все такие беспечные.
- Да, это не исключено, - отозвалась мадам Вахнер довольно холодно.
Когда "Пансион Мальфе" уже был виден, мадам Вахнер внезапно положила свою широкую ручищу на перчатку Сильвии.
- Вот что, моя дорогая, - фамильярно промолвила она, - не беспокойтесь о мадам Вольски. Поверьте, она этого не стоит.
Сильвия в удивлении подняла на нее глаза, а мадам Вахнер быстро заговорила по-французски:
- Она не думала ни о чем, кроме игры! Таковы факты! Игра, игра, игра! Все остальное время она проводила в полусне! - Секунду мадам Вахнер молчала, а потом добавила по-английски: - Сдается мне, она отправилась в Экс - здесь не тот размах. Подумайте о том, что она не единственный ваш друг в Лаквилле. Я имею в виду не только себя и своего мужа, но и еще одного человека.
Она рассмеялась добродушно, но не без ехидства. Сильвия не ответила на ее улыбку. Ей подумалось, что мадам Вахнер женщина милая, но, без сомнения, вульгарная. А се слова о мадам Вольски были злыми и несправедливыми.
Автомобиль уже достиг ворот пансиона.
- В любом случае, нужно войти и узнать, когда уехала Анна и не сказала ли она, куда направляется, - заявила Сильвия.
- Если вы не против, я посижу здесь, - отозвалась мадам Вахнер. - Я уже была в пансионе Утром. Боюсь надоесть местному персоналу!
Сильвия почувствовала некоторое разочарование. Она нуждалась в поддержке жизнерадостной мадам Вахнер, поскольку сознавала, что в свое время обидела хозяев, мсье и мадам Мальфе, отказавшись поселиться здесь вместе со своей подругой.
Мадам Мальфе сидела там, где обычно, то есть в стеклянной кабинке в холле. При виде миссис Бейли на сухом хитром лице хозяйки пансиона мелькнула тень неудовольствия.
- Добрый день, мадам! - произнесла она холодно. - Вы тоже, полагаю, хотите расспросить меня о мадам Вольски? Но, наверное, та дама, которая сидела с вами в машине, уже успела все вам пересказать. Мне нечего добавить к тому, что я говорила прежде. Мадам Вольски обошлась с нами очень некрасиво. Вчера вечером она не вернулась домой. Бедный Мальфе прождал ее всю ночь, не переставая гадать, что произошло. А утром мы нашли в ее комнате письмо, в котором говорилось, что она уехала!
- Письмо? - удивилась Сильвия. - Мадам Вахнер не говорила мне, что подруга оставила письмо.
Но мадам Мальфе с возмущением продолжала:
- Совсем не обязательно было утруждать себя писать письмо. Лучше бы мадам Вольски хоть словечком предупредила моего мужа, который прождал ее до пяти утра. Мы боялись, как бы с ней чего-нибудь не случилось. Но мы не хотели иметь дело с полицией, поэтому решили подождать, прежде чем заявить об ее исчезновении, и, как видите, были правы!
- Не будете ли вы так любезны показать мне это письмо? - попросила Сильвия.
Мадам Мальфе молча наклонилась, достала исписанный листок бумаги и протянула его Сильвии. Та прочла:
"Мадам Мальфе!
Мне необходимо срочно покинуть Лаквилль, поэтому я вкладываю в конверт 500 франков. Прошу вас взять из этой суммы то, что вам причитается, а остаток раздать слугам. Через день или два я извещу вас, куда выслать мой багаж".
Сильвия задумчиво разглядывала письмо.
Под ним не было даже подписи. Почерк был разборчивый и крупный - Сильвии, немного знакомой с рукой Анны, он показался уж чересчур крупным. Но впрочем, она не успела хорошо изучить почерк своей польской подруги.
Она стала перечитывать письмо, но не успела закончить: мадам Мальфе вырвала листок из ее рук.
Но Сильвия Бейли, как все молодые и красивые женщины со средствами, не привыкла к тому, чтобы с ней так обращались. К разочарованию хозяйки пансиона, она не отвернулась и не направилась к выходу.
- Странная история! - взволнованно промолвила она - Не могу поверить, что моя подруга уехала таким образом, без багажа. Что могло заставить ее покинуть Лаквилль так поспешно? Она была приглашена в гости к нашим приятелям, мсье и мадам Вахнерам. Не посылала ли она им записки, мадам Мальфе? Пожалуйста, постарайтесь вспомнить, что она сказала, уходя?
Француженка посмотрела на Сильвию как-то странно.
- Если желаете знать правду, мадам, - дерзким тоном заговорила она, - то, как пить дать, ваша подруга вчера была в Казино и просадила там кучу денег… проигралась в пух и прах.
Устыдившись своей вызывающей прямоты, она добавила:
- Но мадам Вольски - дама очень порядочная, этого у нее не отнимешь. Видите, она оставила достаточно, чтобы оплатить все издержки, еще и слуги получили хорошие чаевые. Предыдущий постоялец, отбывший в спешке, об этом не позаботился!
- Но разве не странно, что она не взяла багаж и не объяснила, куда направляется? - встревоженно и недовольно повторила Сильвия.
- Простите, мадам, но ничуть не странно! Мадам Вольски, скорее всего, поехала в Париж, еще не зная, где остановится, а в таких случаях люди не любят обременять себя багажом. С минуты на минуту я ожидаю телеграммы с указанием, куда его отослать. Не извольте обижаться, мадам, но я хочу сказать, что вы не так долго, как я, имели дело с дамами, которые играют в лаквилльском Казино. - Тон мадам Мальфе граничил с наглостью. - Она продолжала: - Да, мадам Вольски могла бы поступить еще хуже. Но согласитесь, мадам, некрасиво с ее стороны снять комнату на весь август и исчезнуть таким манером!
Мадам Мальфе кипела негодованием и не считала нужным это скрывать. Но когда миссис Бейли, наконец, направилась к двери, хозяйка пансиона поспешила ее догнать.
- Мадам ведь не станет всем вокруг рассказывать про отъезд своей подруги? - Теперь мадам Мальфе говорила заискивающе. - Мне не хотелось бы неприятностей с полицией. Все ведь в порядке, не так ли? В конце концов, мадам Вольски никто не лишал права уехать, никому не сказав о своих планах, верно?
Сильвия обернулась.
- Конечно, такого права у нее никто не отнимал, - отвечала она холодно. - Но все же вы меня очень обяжете, если известите, когда придет телеграмма по поводу багажа.
- Ну как? - нетерпеливо спросила мадам Вахнер, когда Сильвия молча села в машину. - Узнали что-нибудь? Есть новости о вашей подруге?
- Кроме того странного письма, других новостей нет, - отвечала Сильвия. - Вы ничего мне о нем не сказали.
- Ах, то самое письмо! Я тоже его видела! Но в нем же ничего не сказано, совсем ничего! - воскликнула мадам Вахнер. - И Сильвии внезапно стало ясно, что письмо действительно ни о чем не говорит. - Я надеялась, уже пришла телеграмма насчет багажа.
- Хорошо бы - И Сильвия задумчиво добавила: - Никогда бы не подумала, что Анна Вольски способна вот так уехать. Так… так загадочно…
- В этом я с вами совершенно не согласна. Ничего другого я от нее не ждала! - вскричала мадам Вахнер. - Она рассказала мне про ваш визит к предсказательнице. Вероятно, она решила последовать ее совету. Наша приятельница всегда держалась немного таинственно, не правда ли? Она заводила когда-нибудь разговор о своей родне или друзьях? - Мадам Вахнер устремила на Сильвию испытующий взгляд.
- Не думаю, что у бедной Анны много родни, - неуверенно отвечала Сильвия, - Видите ли, она вдова. Родителей, как я понимаю, тоже нет в живых.
- Ах, как печально! Так вы не знаете даже, кому написать, чтобы о ней справиться?
- Я? Нет, я никого не знаю. Откуда? Я знакома с ней недолго, я ведь говорила вам, мадам Вахнер. Но мы почти сразу сделались близкими подругами.
Машина еще не трогалась с места. Шофер обернулся, чтобы выслушать распоряжения. Сильвия поднялась.
- Не завезти ли вас обратно в Шале де Мюге? - спросила она. - Мне что-то расхотелось сейчас ехать в лес.
- Если вы не против, я бы лучше прокатилась до станции: ами Фрицу сегодня нужно в Париж Она уныло усмехнулась. - За деньгами, конечно! Его система вчера показала себя не с лучшей стороны. Бедный Фриц!
- Печально! Ваш супруг, должно быть, сильно огорчается, когда система его подводит.
- Да, очень, - сухо отозвалась жена. - Но когда проваливается одна система, он тут же принимается изобретать другую! Видите ли, система хороша вот чем: в среднем за месяц выигрываешь столько же, сколько проигрываешь.
- В самом деле?
Но Сильвия не прислушивалась к собеседнице. Она была поглощена мыслями об Анне и ее странном исчезновении из Лаквилля.
Добравшись, наконец, до станции, мадам Вахнер повернулась и схватила Сильвию за руку.
- Мы должны постараться, чтобы вы не зачахли от тоски! - воскликнула она. - Жаль, конечно, что ваша милая подруга уехала. Но вы, наверное, тоже собираетесь скоро уехать? - Сильвия молчала, и мадам Вахнер продолжила: - Думаю, лучше вам помалкивать про отъезд мадам Вольски. Она может в любую минуту вернуться и будет недовольна, что вы подняли шум. На вашем месте я бы никому об этом не рассказывала… ни за что и никому. - Мадам Вахнер многозначительно уставилась на Сильвию. - Вы, моя дорогая, не имеете представления, что такое лаквилльская полиция. Это очень неприятная публика. Поскольку вы здесь единственный близкий Анне человек, они не дадут вам покоя. Будут без конца приставать с вопросами. На вашем месте я бы побольше молчала.
Мадам Вахнер выпалила все это лихорадочно быстро, и Сильвия ощутила смутное беспокойство. Единственным человеком, кому она могла рассказать о происшедшем, был Поль де Вирье.
Неужели мадам Вахнер желала, чтобы Сильвия скрыла от него факт, который он, так или иначе через день-два обнаружит сам?
ГЛАВА 15
Сильвия возвращалась со станции, как в воду опущенная. Похоже было, что с Анной стряслась какая-то беда, иначе бы она не уехала без предупреждения.
Если бедная Анна, в самом деле, передумала и отправилась вчера в Казино, она могла, конечно, потерять весь свой выигрыш и еще больше. Сильвия напомнила себе, что если возможно за час-другой выиграть сотни фунтов, то ровно столько же можно и потерять. И тем не менее, ей не верилось, что ее подруга оказалась так глупа.
Но чем же еще объяснить исчезновение Анны - ее внезапный отъезд из Лаквилля? Анна Вольски была женщиной гордой, и Сильвия не отвергала мысли, что, проиграв все деньги, она предпочла скрыться и не посвящать подругу в свои неприятности.
Глаза Сильвии Бейли медленно наполнились слезами. Странное поведение Анны очень ее опечалило. С горечью она сказала себе, что никто на свете по-настоящему ее не любит, и вновь прослезилась. Анна Вольски, день-два назад уверявшая, что привязана к ней и поэтому берет на себя смелость вмешиваться в ее дела, теперь спешно покидает Лаквилль, не известив подругу ни словом!
Да, у нее есть новый и замечательный друг - граф Поль де Вирье. Но что если Анна была права? Что, если он опасный друг или, хуже того, если он над ней смеется?
Этот час Сильвия провела ужасно. Она страдала невыносимо и, наконец, хотя до обеда оставалось еще много времени, спустилась вниз и вышла с книгой в сад.
А там все мгновенно преобразилось. Грусть сменилась счастьем, жалость к себе - довольством жизнью. Подняв глаза, Сильвия увидела, что навстречу ей спешит знакомая фигура - граф Поль де Вирье
Как рано он вернулся из Парижа! Сильвия думала, что он собирается приехать последним сегодняшним поездом или даже утренним.
- В Париже невыносимая жара, а сестра собиралась повидаться с друзьями, которые приехали ненадолго, так что я вернулся раньше, чем предполагал, - произнес он немного сбивчиво и добавил: - Что-нибудь случилось? - С суетливым беспокойством он заглянул в ее бледное лицо и покрасневшие глаза. - Вам не везло вечером в Казино?
Сильвия помотала головой.
- Случилась странная, совершенно неожиданная вещь, - губы у Сильвии задрожали. - Анна Вольски покинула Лаквилль!
- Покинула Лаквилль? - В голосе графа звучало почти такое же недоумение, какое испытала Сильвия, впервые узнав эту новость. - Вы с ней поссорились, миссис Бейли?
- Поссорились? Ничего подобного! Она просто уехала, не предупредив меня.
Граф де Вирье смотрел удивленно, но не особенно опечаленно.
- Очень странно, - произнес он. - Я думал, ваша подруга собирается провести в Лаквилле еще не одну неделю.
Его острый французский ум уже оценил ситуацию со всех сторон. Графа охватили смешанные чувства. Если полька уехала, то ее английская подруга тоже, наверное, не задержится одна в таком месте, как Лаквилль.
- Но куда же направилась мадам Вольски? - спросил он поспешно. - Почему она уехала? Она ведь вернется обратно? - (Если это так, то Сильвия, конечно, может несколько дней пожить в Лаквилле одна, пока не возвратится подруга).
Но почему мадам Бейли говорит таким жалобным тоном?
- Совершенно непостижимо! Я не имею ни малейшего понятия, где находится Анна и почему она покинула Лаквилль. - Сильвия старалась справиться с волнением, но голос ее дрожал. - Она не подготовила меня ни намеком к своему отъезду. Несколько дней назад мы говорили с ней о том, что будем делать дальше, и пыталась уговорить ее погостить у меня в Англии.
- Расскажите подробно, что произошло, - попросил граф, опускаясь на стул. Слова его звучали мягко и заинтересованно - так он не говорил ни с кем, кроме Сильвии.
Сильвия стала рассказывать, как вернулся посыльный, как она ездила в "Пансион Мальфе". Она повторила, по возможности точно, каждое слово из странного, словно бы незавершенного письма ее подруги к мадам Мальфе.
- Они все думают, - сказала она в заключение, - что Анна пошла играть и оставила в Казино все свои деньги: и выигранные накануне и привезенные с собой - и что потом, не желая объясняться со мной, она решила уехать из Лаквилля.
- Все они? - многозначительно повторил граф. - Кто эти все, мадам Бейли?
- И хозяева "Пансиона Мальфе", и Вахнеры…
- Значит, вы сегодня виделись с Вахнерами?
- Я наткнулась на мадам Вахнер по дороге в пансион и взяла ее с собой. Видите ли, Вахнеры пригласили Анну накануне на ужин и долго ее проведали, но она не появилась. Стало быть, ясно, что она уехала еще до вечера. Я уже жалею… не могу не жалеть, что ездила вчера в Париж.
Внезапно она осознала, что была бестактна.
- Нет, нет, я не то хотела сказать! - она попыталась загладить бестактность. - Я провела время просто замечательно, и ваша сестра была ко мне удивительно добра. Но мне невыносимо думать о том, как же неспокойно и страшно было Анне одной с такими деньгами…
После краткого молчания Сильвия Бейли, резко изменив тон, задала графу де Вирье вопрос, который показался ему совершенно не относящемся к делу.
- Верите ли вы предсказателям судьбы?
- Я ходил к ним, как и все другие, - безразличным тоном отвечал граф. - Но если вы хотите знать, что я о них думаю… нет, я не верю им ни на грош! Иногда эти торговцы надеждой могут изречь что-нибудь интересное, но чаще всего их слова абсолютно пусты. Да вы и сами понимаете: чародейка обычно говорит клиенту то, что он, по ее мнению, желает услышать.
- Мадам Вахнер склоняется к мысли, что Анна покинула Лаквилль из-за предсказания, которое она получила - то есть мы обе получили - еще в Париже. - Миссис Бейли принялась острием зонтика ковырять траву.
- Ну-ка! Ну-ка! - воскликнул граф. - Что за удивительная причуда! Прошу, расскажите об этом подробней. К кому вы с подругой обратились: к модному магу или к обычной дешевой гадалке?
- К самой обычной гадалке.
Сильвия радостно улыбнулась - настроение ее стало подниматься. Странно было, что она никогда прежде не рассказывала графу Полю о своем примечательном визите к гадалке - но, с другой стороны, среди англичанок ее круга было принято считать суеверные затеи не только глупой, но в чем-то даже подозрительной блажью.
- Она называла себя мадам Калиостра: цена визита была всего-навсего двадцать пять франков. В результате мы, конечно, заплатили пятьдесят. Но за это она наговорила нам кучу всего: я не могу припомнить даже половины!
- И что она вам напророчила? - Граф Поль склонился вперед, глядя на Сильвию в упор.
Она покраснела.
- О, всякую всячину! Вы ведь сами сказали: они ничего по-настоящему не знают, так, плетут наобум. Сказала, например, что, возможно, я не вернусь в Англию - то есть, никогда не вернусь! А если вернусь, то в качестве иностранки. Правда, нелепость.