Это обычное, безобидное приглашение вызвало у Сильвии настоящую бурю чувств.
Но вот вернулся с верховой прогулки Поль де Вирье, тоже взволнованный и улыбающийся.
- Вы получили записку от моей сестры? - Войдя в столовую, где они по утрам обычно бывали одни, граф поспешил к Сильвии.
- Когда я рассказал ей, что мы… - мгновение граф помедлил в нерешительности, - сделались добрыми друзьями, она пожелала непременно с вами встретиться. Уверен, вы друг другу понравитесь!
- Ваша сестра весьма любезна, - проговорила Сильвия немного натянуло.
- Вечером я возвращаюсь в Париж, - продолжал граф, - и дня два проведу у сестры. Вы ведь приглашены на завтра? Я встречу вас на станции.
Позавтракав, оба вышли в сад, и граф Поль произнес внезапно:
- Я сказал Мари-Анн, что вы любите ездить верхом, и она, если позволите, станет каждое утро присылать вам лошадь. Простите, если я слишком много на себя беру, но я предположил, что у вас нет костюма для верховой езды. Вы с моей сестрой приблизительно одного роста, и она почтет за честь одолжить вам, пока вы в Лаквилле, свой костюм.
- Ваша сестра очень добра.
Сильвия была ошеломлена и не знала, чем отвечать на такую любезность.
В тот день дружба между Сильвией Бейли и графом Полем де Вирье еще более окрепла.
Прежде граф часто рассказывал о себе и своей жизни, о занимательных событиях и приключениях, выпавших на его долю - он ведь немало путешествовал и получил хорошее образование - но почти ничего не говорил о своих родственнику и юных годах.
Но сегодня он нарушил молчание, и Сильвия обнаружила в себе острое любопытство к жизни этой французской семьи, хотя была знакома лишь с одним ее представителем.
Как же они были не похожи на англичан, эти родственники графа Поля! Да и не только на англичан - на всех, кого Сильвия когда-либо видела или о ком слышала.
Прежде всего, граф рассказал о герцогине, кроткой и набожной молодой женщине, с которой Сильвии завтра предстояло познакомиться. Это была нежно любившая сестра графа Поля, которая проявляла о нем такую заботу.
Он описал затем, в менее восторженных выражениях, мужа герцогини - человека щедрого, но, в то же время, чванливого и ограниченного. Благодаря своей бабушке, которая была дочерью крупного русского банкира, герцог жил так, как жила знать в средние века: без всяких напоминаний ему о том, что в мире существуют вещи, расходящиеся с его вкусом.
Граф Поль рассказал также о своем двоюродном деде и одновременно крестном, кардинале, который - так, по крайней мере, хотелось думать близким - претендовал на папский престол.
Были также три двоюродные бабушки, старые девы. Они обитали вместе в уединенном бургундском замке и не меньше часа в день проводили в капелле, молясь за любимого племянника Поля, ставшего жертвою порока.
Впервые за все время, пока Сильвия жила в Лаквилле, ни она, ни граф ни разу за весь день не побывали в Казино. Они находились на той стадии дружбы, когда мужчина и женщина стремятся как можно больше времени проводить вместе, когда часы бегут незаметно, когда между собеседниками царит полное согласие, когда любовь таится под спудом и не делает пока попыток навязать свою волю.
Граф отложил свой отъезд в Париж на послеобеденное время, и Сильвия смогла написать ответ на записку, только когда поднялась в свой номер, чтобы переодеться к обеду.
Она долго сидела в раздумье, с пером в руке. Как следует обращаться к сестре Поля де Вирье? Назвать се "дорогая мадам"? Или "дорогая герцогиня"? Это было несущественно, но Сильвии представлялось чрезвычайно важным. Она очень боялась совершить промах.
Пока она раздумывала, раздался стук в дверь. Горничная протянула Сильвии листок - первое обращенное к ней письмо от графа Поля.
"Мадам, - было там написано, - мне пришло в голову, что вы, возможно, захотите ответить моей сестре по-французски, поэтому я осмеливаюсь прислать образец, который вы, при желании, могли бы использовать. В каждой стране приняты свои условности - поэтому, надеюсь, вы не обидитесь на меня за вмешательство".
Далее следовал написанный красивым почерком образец послания, который Сильвия скопировала, испытав при этом такую благодарность, какой едва ли заслуживала столь незначительная услуга.
ГЛАВА 12
Часа через два Сильвия и граф Поль простились у двери Казино. Желая Сильвии спокойной ночи, граф дольше, чем обычно, удерживал руку; затем, окончательно распростившись, он поспешил на станцию.
Сильвия стояла в сумерках и смотрела ему вслед, пока он не скрылся за поворотом.
Она была тронута до глубины души. Граф не говорил ей, почему он в этот вечер пренебрег игрой, но она знала ответ. Граф заранее покинул Лаквилль и собирался встретить ее завтра в Париже, потому что, если бы они утренним поездом поехали туда вместе, то мсье Польперро, может быть, и сделал бы вид, что ничего не заметил, но вульгарные Вахнеры сделали бы из этого свои выводы.
Медленно, как во сне, проходя по залам Казино, Сильвия внезапно ощутила резкий толчок в плечо. Это была мадам Вахнер.
- Почему вас так долго не было? - спросила она. - Мадам Вольски сегодня всех поражает. Идемте быстрее! - и она повлекла Сильвию в клубные комнаты. - Я специально спустилась вниз, чтобы вас разыскать, - лихорадочно продолжала мадам Вахнер.
Что же там происходит? Общее возбуждение овладело и Сильвией. Войдя в зал, она увидела, что вокруг центрального стола собралась толпа.
- Из Парижа приехало несколько молодых людей, - вполголоса пояснила мадам Вахнер, - и продуваются в пух и прах. Мне их даже жалко. Но вот мадам Вольски привалила неслыханная удача.
Сильвия все еще не понимала.
Вместе они приблизились к столу. С изумлением и непонятным страхом Сильвия Бейли увидела, что Анна Вольски держит банк.
В первый раз Сильвия видела в роли банкомета женщин.
Перед мадам Вольски лежала толстая пачка банкнот. Лицо Анны побледнело как мел, глаза сверкали - так бывало всегда, когда она сильно волновалась.
Ставки также были много выше, чем обычно. Это объяснялось присутствием пяти молодых людей в вечерних костюмах. Стоя в углу стола и не переставая болтать и смеяться, молодые люди выкладывали на зеленое сукно банкноту за банкнотой. Судя по всему, им нравилось находиться в центре внимания.
- Когда я пошла вниз за вами, - возбужденно шепнула мадам Вахнер, - один из них уже успел проиграть восемь тысяч франков! Смотрите, они по-прежнему продуваются! Нашей приятельнице сегодня дьявольски везет! Я запретила ами Фрицу играть. Перед ней не устоять никому. Она загребает и загребает деньги. Если Фрицу невмоготу пусть идет вниз и играет там.
Но прежде чем спуститься, ами Фриц помедлил, наблюдая чудеса, творимые мадам Вольски. Его хищное лицо сложилось в гримасу отчаянной зависти.
Сильвия обошла вокруг стола, чтобы видеть Анну. Тому, кто ее не знал, Анна могла показаться почти безразличной, но на ее щеках выступили два красных пятна, а рука, сгребавшая деньги, дрожала.
Прозвучали слова:
- Делайте ставки, дамы и господа! Игра сделана! Ставок больше нет!
Внезапно удача повернулась к Анне спиной. Полька подняла глаза и встретила взгляд Сильвии. Она сделала незаметный жест. Ей хотелось, чтобы подруга ушла.
Сильвия скользнула прочь и спокойно переместилась в другой конец стола. Теперь она находилась позади Анны. Счастье вернулось к мадам Вольски, и куча банкнот перед ней продолжала расти.
- Впервые в этом месяце банк держит дама, - услышала Сильвия чьи-то слова.
В ответ прозвучало:
- Да, и в этом месяце никому так не везло. Пожалуй, это лучшая игра за весь сезон!
Наконец Анна отодвинула стул и встала из-за стола.
Один из молодых людей, потерявший кучу денег, подошел к ней и сказал с улыбкой:
- Надеюсь, мадам, вы не собираетесь уходить? Я намерен держать банк! Вы ведь дадите мне отыграться?
Анна Вольски рассмеялась.
- Конечно! - отвечала она. - Я еще поиграю.
Молодой человек занял ее место, и толпа рассеялась, переместившись к другим столам. Ами фриц спустился вниз, но его жена продолжала стоять рядом с Сильвией.
Вскоре вокруг стола снова собрался народ: Анна опять выигрывала. Раньше ей везло как банкомету, теперь - как понтеру; и прочие начали, с немалой выгодой для себя, повторять ее ставки.
Сцена напомнила Сильвии ее первый вечер в Казино. С тех пор прошло всего лишь три недели, но каким же насыщенным казалось ей это время!
Сегодня ей почему-то не хотелось играть. Она немало удивилась и позабавилась, увидев, как мадам Вахнер решилась рискнуть пятидесятифранковой банкнотой. Ее лицо пылало от счастья, как у ребенка.
- Ох, ну где же ами Фриц? - воскликнула она. - Как жаль, что я послала его вниз! Но неважно, сейчас его женушка постарается для семьи!
Наконец банкомет встал из-за стола. Он изрядно проигрался С улыбкой поклонившись Анне, он сказал:
- Что ж, мадам, я вас поздравляю! Не иначе, у вас есть с собой очень мощный талисман.
Анна весело помотала головой.
- Приятно выигрывать у миллионера, - прошептала она Сильвии. - знаешь, что от него не убудет! Этот молодой человек получает прибыль от каждого куска сахара, который продается во Франции, а ты ведь знаешь, как французы любят сладкое!
Она отошла от стола. Сильвия и мадам Вахнер последовали за ней.
- Как вы собираетесь поступить с деньгами? - озабоченно спросила мадам Вахнер.
- Думаю, через день или два придется отправиться в Париж и положить их в банк. Завтра я не стану играть. Передохну. Я это заслужила! - У Анны был радостно-возбужденный вид.
- Подвезти вас в "Пансион Мальфе"? - приветливо предложила мадам Вахнер. - Нам ведь по пути. Я тоже кое-что выиграла… - хихикнула она.
Мадам Вахнер оставила подруг в холле и пошла искать своего мужа в зале для обычной публики. Ожидая ее, Сильвия обратила внимание на то, что множество глаз с интересом наблюдает за ними. Очевидно, новость об удаче Анны Вольски успела распространиться.
- Досадно, что я не пришла чуть раньше, - заметила Сильвия. - Никогда прежде не видела, как ты держишь банк. Это ведь впервые?
- Да, в Лаквилле я отважилась в первый раз. Как-то вдруг показалось, что сегодня мне повезет. Видишь ли, за последние день-два я выиграла кучу денег, и мадам Вахнер уговорила меня рискнуть.
- Жаль, ты не предупредила меня, что собираешься держать банк.
- Предупредила бы непременно, - спокойно отвечала Анна, - но я тебя не видела сегодня. В последнее время мы вообще реже стали встречаться. Ты больше времени проводишь с мадам Вахнер. чем со мной!
Она говорила мягко, но Сильвия почувствовала укор совести. В самом деле, в последние несколько дней она мало общалась с Анной, но вовсе не потому, что проводила время с мадам Вахнер.
- Я немного посижу у тебя - сказала она. Завтрашний день я в Париже… со знакомым.
Произнося эту полуправду, она чувствовала себя лгуньей.
- Вот и хорошо! - воскликнула Анна - Можешь побыть у меня, пока не возвратится коляска от дома Вахнеров. На ней и доберешься до отеля. Не хочу, чтобы ты возвращалась так поздно одна.
- Брось, я ведь не выиграла, как ты, кучу денег! - возразила Сильвия с улыбкой.
- Да, но в таком месте, как это, всем нужно соблюдать осторожность…
Затем к ним присоединились мсье и мадам Вахнер. Ами Фриц был вне себя. Он схватил Анну за руку.
- Поздравляю вас, - тепло произнес он. - Это великолепно. Жаль, что меня там не было, я бы тоже немного выиграл вместе с вами!
Все четверо вышли из Казино. На улице было темно - хоть глаз выколи.
- Что вы собираетесь делать с деньгами? - заботливо осведомился мсье Вахнер. - Сумма чересчур велика, чтобы носить ее с собой, не правда ли?
- Пока не поместите деньги в надежный банк, гораздо лучше носить их с собой, чем отдать на хранение, - воскликнула его жена, опередив Анну. - Что до хозяев отелей, то я не доверила бы им и пенни. Помнишь, Фриц, что случилось с нашим приятелем? Расскажи.
Они забрались в открытую коляску и двинулись в сторону "Пансиона Мальфе".
- Не знаю, о чем ты, - раздраженно буркнул муж.
- Ну как же! Я говорю о нашем приятеле, который столовался в небольшом отеле Кодамине, близ Монте-Карло. Однажды он выиграл много денег и отдал их до завтра на хранение хозяину отеля. На следующий день тот заявил ему, что официант-иностранец вскрыл сейф и исчез с деньгами. И ничего нельзя было сделать - только развести руками! Не исключаю, что Мальфе - неплохой человек, но на вашем месте деньги я бы ему не доверила. - Мадам Вахнер повернулась к Анне.
- Я и не собираюсь, - ответила мадам Вольски. - Мне бы даже в голову не пришло доверить большую сумму человеку, о котором я ничего не знаю. Правильно вы говорите, лучше хранить деньги при себе. Я всегда так поступаю. Если они потеряются или их украдут, то некого будет винить, кроме себя.
- Держать банк очень интересно, - помолчав, добавила она. - Думаю, в следующий раз я еще раз рискну.
Вскоре они добрались до "Пансиона Мальфе" и, когда Анна и Сильвия вышли, мадам Вахнер крикнула им вслед:
- Не хотите ли завтра поужинать у нас?
Сильвия помотала головой,
- Я собираюсь в Париж, вернусь очень поздно. - Но все равно, большое спасибо.
- Тогда приходите вы, - мадам Вахнер обратилась к Анне. - Мы тоже хотим отдохнуть от Казино.
- Отлично! Спасибо за приглашение.
- Приезжайте пораньше, хотя бы к шести, и мы перед ужином всласть поболтаем.
- Прекрасно, приду!
Договорившись с кучером, который должен был на обратном пути заехать за Сильвией, подруги отправились в комнату Анны Вольски.
Сильвия села у открытого окна.
- Не нужно зажигать свечу, - попросила она. - В темноте так хорошо: спокойно и прохладно. На свет слетятся насекомые. Комары - единственное, что мне в Лаквилле не нравится!
Анна Вольски подошла в темноте и села рядом.
- Сильвия, - сказала она, - дорогая моя Сильвия. Иногда я раскаиваюсь, что привезла тебя в Лаквилль. - Она говорила задумчиво и очень серьезно.
- Ерунда, тебе не в чем раскаиваться.
Сильвия взяла подругу за руку. В глубине души она понимала, о чем та говорит, но предпочла сделать вид, что не понимает.
- Не бойся, что я приохочусь к игре, мне это не грозит, - продолжала она, слегка волнуясь. - Сегодня я занималась подсчетами и оказалось, что за все время я потеряла всего-навсего семьдесят франков! Два дня назад я выиграла сто десять франков. Ничего страшного не происходит, ты же видишь. А подумай, сколько удовольствия я получила!
- Я не игру имею в виду, - выразительно произнесла Анна Вольски.
Сильвия дернулась и отняла у Анны свою руку, которую та дружески сжимала в ладонях.
- Боюсь, ты чересчур привязалась к графу де Вирье, - продолжила Анна негромко, но очень твердо. - Ты должна простить меня, я ведь старше тебя, Сильвия. Ты подумала, к каким последствиям может привести ваша дружба? Признаюсь, вначале я подозревала этого человека в самых дурных намерениях, но теперь думаю, что он в тебя влюблен - страстно влюблен. Ты замечала, что в Клубе он не сводит с тебя глаз? Иной раз даже забывает забрать свой выигрыш…
Сердце Сильвии бешено забилось. "Что, если Анна права?" - подумала она. Ей захотелось расцеловать подругу, но вместо этого она запротестовала:
- Поверь, Анна, он ни разу не сказал мне ни единого слова любви. Он никогда не флиртовал со мной. Клянусь, я говорю правду. Ты вбила себе в голову какую-то ерунду…
- Все это еще больше убеждает меня, что я права. Флирт - искусство английское, а не французское. Если француз любит - а его любое сродни преклонению - он никогда не прибеги к тому, что англичане именуют флиртом, то есть имитации любви! Мне было бы куда спокойнее, если бы граф тебя оскорбил…
- Анна!
- Да, да! Я говорю совершенно серьезно. Боюсь, он тебя любит.
У Сильвии вырвался долгий счастливый вздох. Анна продолжала:
- Конечно, я не испытываю к нему ни доверия, ни симпатии. С чего бы? Но, с другой стороны, я не захожу так далеко, как Вахнеры; они знают о нем что-то сильно его компрометирующее - это ясно.
- Я этому не верю! - вскричала Сильвия. - Они судят предвзято! Он их не любит, считает их вульгарными, а, кроме того, подозревает, что мсье Вахнер немец - а этого для него достаточно.
- В конце концов, не имеет никакого значения, что Вахнеры думают о графе де Вирье и что он думает о них, - проговорила Анна. - Важно, что ты о нем думаешь и что он думает о тебе.
Сильвия радовалась, что темнота скрывает ее густой румянец.
- Ты не представляешь себе, - серьезно продолжала полька, - во что превратится твоя жизнь, если ты свяжешь свою судьбу с человеком, которому интересна одна лишь игра. Я не говорю, будто азартный игрок не способен быть добрым мужем. Месье Вахнер, - она улыбнулась краем рта, - тому пример. Несомненно, он привязан к своей жене, и а к нему. Но понравится ли тебе, если твой супруг больше, чем тебя, будет любить свой порок?
Сильвия молчала.
- Но о чем это я? - вдруг встрепенулась Анна Вольски. - Какая нелепая мысль - чтобы ты пожелала стать женой графа де Вирье! Нет, нет, дорогая моя малышка, ни одной разумной женщине не придет в голову, что за этого человека, при всем его обаянии, можно выйти замуж. Он полностью разорен, думаю, у него нет ни пенни за душой. Ему не на что было бы даже купить тебе обручальное кольцо. Об этом, как и обо всем прочем, тебе пришлось бы позаботиться самой! Это было бы безумием - полным безумием!
- Не думаю, - тихо проговорила Сильвия, - что такой брак для меня, хотя бы в малейшей степени, возможен. Ты забыла, что мы с графом де Вирье не так давно знакомы и что он ни разу не говорил со мной о любви. Он думает только об игре - сама знаешь.
- Ты, конечно, не могла не заметить, что в последние дни он гораздо меньше, чем прежде, посвящает времени игре. А как он его тратит - нам с тобой известно лучше всех. Освободившиеся часы он проводит с тобой.
- Но это же неплохо? - взволнованно спросила Сильвия. - Пусть уж лучше болтает со мной о всяких пустяках, чем безвылазно сидит в Казино? Еще раз клянусь тебе, Анна: он никогда за мной не ухаживал…
- Для него, конечно, лучше, что он стал меньше играть, но для тебя? - нетерпеливо проговорила Анна. - Вот какой вопрос я себе задаю. В последнее время ты неважно выглядишь, иногда вид у тебя совсем понурый. Только не путайся: ты, как была хорошенькой, так и осталась!
По лицу Сильвии побежали слезы. Она чувствовала, что надо бы рассердиться на подругу за ее откровенную речь, но не находила в себе сил. Анна говорила так заботливо, так мягко.
- Не уехать ли нам из Лаквилля? - внезапно спросила Анна Вольски. - Есть сотня других мест. Уедем! Ты ведь понимаешь не хуже меня: граф де Вирье никогда не сделает тебя счастливой.
Сильвия замотала головой.
- Мне не хочется уезжать, - прошептала она. Мадам Вольски коротко вскрикнула.
- А, поняла! Когда ты говорила о знакомых, ты имела в виду его. Это с ним ты собираешься встретиться в Париже?
Сильвия молчала.