Несколько секунд спустя мне на смену к микрофону поспешил Брайан - тот самый Брайан, который приходил в Фишер-холл с мистером Розетти.
- Э-э… спасибо, Хизер, спасибо, - нервозно пробормотал он. - Как уже объявил доктор Джессап, для желающих на втором этаже перед кабинетом фитнеса будут подаваться прохладительные напитки. Вот так. Это все. До свидания.
Хор девушек, вероятно, вдохновленный этой новостью, разразился очередной песней. Угадайте, что они выбрали?
Конечно, "Кумбайя".
18
Все деньги мира
Не могут купить это сердце,
Все деньги мира
Не могут погубить звезду,
Потому что я знаю,
Куда мне от этого деться,
Потому что по этой дороге
Я уже никогда не пойду.
"Меня нельзя купить"
Автор Хизер Уэллс
- Знаете, - сказала Пэм Не-Зовите-Меня-Миссис-Витч с красными от слез глазами, - Оуэн очень тепло о вас отзывался. Полагаю, вы и Гарфилд были ему ближе всех на свете… в конце жизни.
- Bay! - только и выдохнула я. Возможно, ответ не самый подходящий, но что еще можно ответить, когда тебе говорят такое? - Спасибо, Пэм.
Если она сказала правду, то все это как-то тревожно. До того как Оуэна Витча убили, в нерабочее время я очень редко вспоминала о его существовании, если вообще вспоминала. Я улыбнулась обеим миссис Витч, которые сразу после поминальной службы обступили меня, как две голодные львицы раненую газель. Я старалась не показывать, что мне не терпится от них сбежать.
- Оуэн однажды сказал мне, что не встречал женщины, которая бы печатала так же быстро, как вы, - сказала миссис Витч номер один (мать Оуэна), улыбаясь со слезами на глазах.
Пэм кивнула.
- Да, он так говорил.
- Спасибо, миссис Витч. И… Пэм, - сказала я. Должно быть, Оуэн говорил о ком-то другом, потому что я печатаю со скоростью двадцать слов в минуту.
Я оглядела атриум, где мы стояли, - основной этаж студенческого спортивного центра, временно превращенный в место поминок. На длинных столах - пунш и блюда с печеньем. Никто, конечно, не потрудился закрыть спортивный центр для студентов, поэтому между скорбящими то и дело проходили молодые люди в спортивных костюмах. Предъявив студенческие билеты временным охранникам (предоставленным мистером Розетта и совсем не похожим на наших, потому что они были гораздо крупнее и выглядели куда более угрожающе), студенты входили и с любопытством оглядывались. Видя венки, некоторые спрашивали: "Тут что, вечеринка с мороженым?"
Я, как могла, старалась избегать встречи с некоторыми присутствующими, но мне это плохо удавалось. До моей руки дотронулся папа:
- А, папа, привет, - сказала я.
- Привет, дорогая. Можно похитить тебя на минутку? Здорово. Этого мне только не хватало… это мне нужно, как… как пуля в башке.
- Конечно. Пэм, это мой папа. Папа, это Пэм, бывшая жена Оуэна.
- Рад с вами познакомиться, - сказал папа, тряся руку Пэм.
Она переоделась и сменила жуткую кофту с тряпичными куклами на неброский черный костюм. Я представила друг другу папу и миссис Витч номер один, а потом отошла с ним к большой пальме в кадке, стоящей у широкой стеклянной стены - эта часть атриума выходила на закрытый плавательный бассейн олимпийских размеров, расположенный ниже. Воздух приятно благоухал хлоркой. У меня возникло ощущение, что этот аромат будет единственным приятным моментом в предстоящем разговоре.
- Спасибо, что пришел, папа. Для меня твой приход очень много значит. Ты ведь даже не был знаком с Оуэном.
- Ну, он же был твоим боссом, - сказал папа. - Я же знаю, как много для тебя значит эта работа. Правда, я не вполне понимаю, почему она так для тебя важна, но знаю, что ты ее любишь.
- Да, папа. Насчет того… Папа поднял руку.
- Молчи, больше ничего не говори.
- Папа, мне очень жаль.
Мне действительно было очень жаль - Мэнди Мур.
- Должен сказать, - продолжал папа, - если бы я не слышал речь, которую ты только что произнесла о своем боссе, я бы подумал… в общем, я бы подумал, что ты совершаешь самую большую ошибку в жизни. Но после того как ты рассказала, зачем вы занимаетесь тем, чем занимаетесь… я начинаю понимать, почему тебе так нравится эта работа. Отчасти.
- Понимаешь, дело в том, - сказала я, - что писать песни про детские штанишки и горшки - это не для меня. Я честно попыталась, но у меня ничего не получилось. Сомневаюсь, что ваше с Ларри предложение сделает меня счастливой. Когда-нибудь я снова буду писать песни - надеюсь, что буду, - но я хочу, чтобы это происходило на моих условиях. Я буду писать песни о том, что пережила я. А не всякую всячину о штанишках. А если этого не случится - что ж, я переживу. Потому что мне нравится то, чем я сейчас занимаюсь. И я могу подождать. Правда.
- Ладно, я. понял. Но хотел все-таки попытаться, - сказал папа. - Объясню это Ларри. В любом случае, я хотел попрощаться. Сегодня утром я перевез последнюю коробку и полчаса назад погулял с Люси, больше я не вернусь. Если только вы сами меня не пригласите, конечно.
- О, папа… - Я обняла его. Было время, и даже не так давно, когда его присутствие в доме меня бесило, но теперь его уход, признаться, немного угнетал меня. - Ты же знаешь, ты можешь приходить в любое время, когда пожелаешь, и совсем необязательно сначала звонить или ждать приглашения.
- Не уверен, что Купер с тобой согласится. Но ничего страшного.
- Что ты имеешь в виду? - Я удивленно покосилась На Купера, который стоял рядом с Томом возле чаши с пуншем. - Купер тебе что-то сказал?
- Ничего. - Папа выпустил меня из объятий. - Всего хорошего. Поговорим позже.
- Нет, я хочу знать, что Купер тебе…
- Хизер?
Я оглянулась. У меня за спиной стоял Тед и застенчиво улыбался. На редкость не вовремя.
- Я тебе позвоню, - пообещал папа. - Пока, дружище, - сказал он Теду.
Ладно, может, не так уж плохо, что папа от нас съехал.
- Ну, как ты? - спросил Тед, поглаживая меня по руке.
- Я в порядке.
Я пристально смотрела в спину папе. Что ему сказал Купер? Почему он не хочет мне рассказывать? Почему все мужчины в моей жизни словно вступили против меня в заговор? Так нечестно!
- Я пытался с тобой связаться, - сказал Тед, - но ты не ответила ни на одно мое сообщение.
- Да.
Папа скрылся из виду. Я заметила, что Купер, хотя теперь к нему и Тому присоединился Томов приятель Стив и все трое увлеченно разговаривали (наверняка о нашем институтском баскетболе), сначала поглядывал на меня исподтишка, а потом стал открыто сверлить меня взглядом.
- Я была завалена работой - забастовка и все прочее.
- Ну, теперь станет полегче. А еще я слышал, что Тома назначили временным директором Фишер-холла, это хорошая новость.
- Да, - согласилась я.
Интересно, неужели Купер сказал моему отцу, чтобы он звонил перед тем, как приходить? И если да, то почему? Почему папе нельзя просто заскочить в любое время? Чего Купер боится, на что, по его мнению, папа может наткнуться, если придет без предупреждения?
- Хизер, ты в порядке? - снова поинтересовался Тед.
Я встрепенулась. Что я делаю, что со мной происходит? Мужчины в моей жизни не устраивают против меня заговор. Никто не устраивает против меня заговоры. Мне надо успокоиться и взять себя в руки.
- В полном порядке, - улыбнулась я. - Со мной все хорошо. Извини, что я в последнее время такая дерганая, просто… сам понимаешь.
Тед понимающе кивнул. В отраженном голубом свете, исходящем от воды бассейна, его светлые волосы отливали зеленью.
- На этой неделе на тебя слишком много всего свалилось, - сказал Тед. - Я понимаю, поверь. То, что случилось с Оуэном…
- Да.
- …а потом оказалось, что убийца - студент. Мне до сих пор не верится.
Я не отпустила его руку, но мне очень хотелось ее отпустить. Особенно после того, как я снова почти засекла этот странный взгляд Купера.
- Тед, Себастьян этого не делал, - как можно любезнее сказала я.
- Хизер, конечно же это сделал он! - воскликнул Тед. - Они нашли в его сумочке орудие убийства.
- Не в сумочке, а в барсетке, - поправила я. - Но это еще не означает, что убил он.
- Не хочу тебя обидеть, - сказал Тед, - но вообще-то немного нелогично предполагать, что это сделал кто-то другой. У Блументаля был мотив, была возможность, при нем нашли орудие убийства, так что…
- Да. - Теперь я все-таки выпустила его руку. - Но все равно существует возможность, что он этого не делал. Уж с этим-то ты должен согласиться.
- Да, конечно, - кивнул Тед. - Все возможно. Но если рассуждать с точки зрения статистики, то вероятность этого невелика.
- Себастьяна Блументаля запросто могли подставить, - сказала я. - Такая мысль не приходила тебе в голову?
Тед недоуменно посмотрел на меня, его потрясающие голубые глаза были скрыты за толстыми стеклами очков в золотой оправе. Когда-то я думала, что это хорошо. Ведь его красивых глаз не видит никто, кроме меня. Но сейчас я засомневалась, так ли это хорошо. А вдруг эти самые стекла мешают мне увидеть нечто такое, что мне стоило бы увидеть раньше? Что-нибудь жизненно важное. Не то, какой он классный, милый и все такое, а, например, что он немножко тормоз?
- Хизер, - сказал Тед. - По-моему, это бессмыслица. Кому нужно его подставлять? Кто станет с этим возиться?
- Хм. Например, настоящий убийца. Тед, ты не смотришь "Закон и порядок"? Неужели ты не видел ни одной серии "Она написала убийство"?
Я в досаде отбросила с лица прядь волос. И как будто сбросила с глаз пелену, которая застилала их несколько месяцев, я словно впервые увидела Теда отчетливо.
- Тед, у тебя в кабинете стоит коробка для завтраков "Скуби Ду", а ты когда-нибудь смотрел "Скуби Ду"?
- Эту коробку мне дал студент, - ответил Тед. - Хизер, что с тобой? Ты же знаешь, что я не признаю телевидение. Почему ты так странно себя ведешь?
- Как ты можешь не признавать телевидение? - возмутилась я. - Как можно не признавать то, что никому не причинило никакого вреда? Конечно, в больших дозах телевизор может быть вреден, но то же можно сказать обо всем остальном. О шоколаде, например. И даже о сексе.
Тед все еще недоуменно моргал, глядя на меня.
- Хизер, мне кажется, тебе стоит пойти домой, прилечь и выпить травяного чаю. По-моему, ты слишком возбуждена.
Он прав. Прав на все сто процентов. Я к нему несправедлива. Но остановиться я не могла. Словно во мне что-то лопнуло, и теперь из меня хлынул поток чего-то жизненно важного, и я не могла его остановить. Мало того, я вообще не была уверена, что хочу это останавливать. Я даже не была уверена, что это плохо.
- Тед, о чем ты хотел меня спросить? - услышала я свой требовательный голос.
Он посмотрел на меня в полной растерянности.
- О чем? Когда?
- Позавчера. Ты сказал, что хочешь меня кое о чем "просить, когда для этого будет подходящий момент.
Тед покраснел. Во всяком случае, мне так показалось, Хотя точно сказать трудно, зеленоватый оттенок от воды в бассейне побеждал все цвета.
- Ты думаешь, сейчас подходящий момент? - спросил он. - Потому что я вряд ли…
- Ох, просто возьми и спроси, - прорычала я. Сама не знаю, что на меня нашло. Я как будто ни с того ни с сего вдруг превратилась в Сару. До ее преображения. Тед, кажется, ужасно испугался.
- Ладно, - пробормотал он, чуть ли не хныча. - Просто, понимаешь, несколько ребят с нашего математического факультета собрались отправиться летом в пеший поход по Аппалачской тропе - днем идти, ночью спать в палатке, и я подумал, может, тебе будет интересно пойти с нами. Я знаю, ты не большая любительница походов и, конечно, у тебя работа, но, может, тебе удастся взять отпуск? Мы собираемся уйти от всего мира, не будем брать с собой ни мобильники, ни ноутбуки… это должно очень обогатить наш жизненный опыт. Что ты об этом думаешь? Ну, что ты на это скажешь?
С минуту я молча таращилась на него. А потом наконец поняла: это раньше во мне что-то сломалось, а теперь, кажется, починилось само собой. И я снова стала целой.
А еще мне захотелось смеяться. Долго смеяться.
Но я понимала, в данных обстоятельствах это вряд ли уместно: во-первых, только что закончилась поминальная служба, а во-вторых, мой бойфренд только что на полном серьезе спросил, хочу ли я вместе с ним провести лето на Аппалачской тропе.
- Ох, Тед. - Я с трудом сохраняла серьезное выражение лица. - Я очень польщена. Но, понимаешь, я работаю на этой должности чуть меньше года, поэтому вряд ли мне дадут такой большой отпуск.
- Но ты бы могла взять неделю, - сказал Тед. - Присоединилась бы к нам хотя бы на неделю.
Провести недельный летний отпуск в компании математиков на грязной, кишащей клещами тропе, питаясь орехами и ягодами? Я чуть не заплакала. От смеха. Но снова сдержалась.
- Вряд ли, - ответила я. - Тед, я думаю, из этого ничего не получится.
Мне показалось, Тед испытал облегчение, но попытался его скрыть.
- Хизер, - осторожно начал он. - Ты решила со мной порвать?
- Да, - сказала я. - Извини, Тед, ты мне нравишься, но лучше, если между нами будут только отношения преподавателя и студентки. Знаешь, смерть доктора Витча меня кое-чему научила. Жизнь быстротечна, и лучше не тратить время на отношения, которым явно не суждено продлиться долго.
У Теда был такой вид, что я испугалась, как бы он от невероятного облегчения не потерял сознание. Я даже мысленно собралась, на случай если придется его подхватывать.
- Что ж, - сказал он, все еще пытаясь напустить на себя печальный вид, - если ты вправду думаешь, что так будет лучше…
- Да, я так думаю. Но я хочу, чтобы мы остались друзьями.
- О, конечно! - кивнул Тед.
Но облегчение Теда очень быстро сменилось тревогой, когда ко мне бочком подошла Маффи Фаулер и спросила, глядя на Теда из-под ресниц:
- Привет, Хизер. Ты не познакомишь меня со своим другом?
- Конечно! - сказала я. - Маффи, это - Тед Токко, ассистент кафедры математики. Тед, это - Маффи Фаулер. Она новый сотрудник администрации президента. А еще, - добавила я совершенно без каких бы то ни было причин, просто по принципу "почему бы и нет", - она большая любительница походов.
- Правда? - спросила Маффи и тут же поморщилась, потому что я пнула ее ногой в щиколотку. - Ой, я хотела сказать, да, так и есть.
- Э-э… - Тед протянул Маффи правую руку. - Привет.
- Привет, - с огоньком в глазах сказала Маффи. Честное слово, я не выдумываю, у нее в самом деле вспыхнул огонек в глазах. - Жалко, что когда я училась в колледже, наши преподаватели математики не выглядели так, как вы. А то бы я уделяла дробям больше внимания.
Тед немного смутился.
- Какие походы вы предпочитаете?
- Все! - глазом не моргнув заявила Маффи. - А что? А вам, Тед, что больше нравится?
Я заметила, что Купер машет мне рукой, подзывая к себе. Я сказала:
- Если вы не возражаете, я вас ненадолго покину. Сейчас вернусь.
- Не спеши, - промурлыкала Маффи, придвигаясь к Теду, чтобы поправить его галстук, немного съехавший набок.
Тед, естественно, встревожился. Но пришел в некоторое возбуждение. Он не мог оторвать взгляда от разреза на узкой юбке Маффи.
Супер! Вот они, мужчины.
Купер увидел, что я отошла от Теда и Маффи, и двинулся мне навстречу.
- Ну что? - спросила я, дойдя до него.
- Что все это значит? - Он отрывисто кивнул на Теда.
- Не твое дело! Что тебе нужно?
- Он предлагал тебе поселиться с ним? - спросил Купер.
- Я же сказала, это не твое дело.
Краем глаза я не могла не заметить, что Гевин и Джейми обнимаются и целуются. Господи. Шли бы уж, что ли, в комнату.
- В некотором роде это как раз мое дело, я уже тебе объяснял. Но пока оставим эту тему. Я кое-что накопал про этого твоего преподобного Марка. Кстати, ты произнесла очень хорошую речь.
- Спасибо, что так хлопал, - поблагодарила я от всей души. - Серьезно. Оуэн был немного занудным типом, но он не заслужил такую смерть.
- Так вот, у Холстеда были основания испугаться, - продолжал Купер. - Возможно, даже настолько, чтобы это стало мотивом для убийства. С прошлого места работы его уволили "по причинам, которые не разглашаются". И такая же история была на предыдущем месте. Понимаешь, что означают эти неназванные причины.
- Конечно, - с горечью сказала я. - Это означает, что отдел кадров престижного Нью-Йорк-колледжа снова не проверил рекомендации кандидата, прежде чем принять его на должность. И что же нам делать?
Купер посмотрел куда-то поверх моего плеча.
- Еще не знаю, но думать надо быстро, потому что Холстед как раз направляется в нашу сторону. Думаю, он хочет поговорить с тобой.
- О, я знаю, что он хочет со мной поговорить, - сказала я. - Сегодня днем я объявила его персоной нон-грата. Наверное, он страшно зол по этому поводу.
- Хизер! - Купер взял меня за руку и притянул к себе так, что его губы вдруг оказались рядом с моим ухом, и я почувствовала на щеке дыхание. От этого с моим позвоночником произошло что-то странное - он как будто мгновенно превратился в желе. - Что бы ни случилось, не выходи с ним за пределы этого помещения. Поняла? Оставайся в зоне моей видимости.
Мне достаточно было всего лишь немного повернуть голову, совсем чуть-чуть, и губы Купера оказались бы на моих губах.
Я это просто так говорю. Мне достаточно было лишь повернуть голову!
Чего я, конечно, не сделала.
Но могла бы.
- Хорошо, - с трудом проговорила я.
И тогда Купер меня отпустил.
19
Кашемир и замша умоляют, просят:
"Почему, ну почему нас совсем не носишь?"
Дело вовсе не в цене, не в капризе дело,
Просто не бывает их моего размера.
"Жалобная песня крупной девушки"
Автор Хизер Уэллс
Каким-то чудом я не рухнула на пол. Сама не знаю как, но мои колени не подогнулись.
Что такое есть в Купере Картрайте, что от малейшего его прикосновения у меня слабеют колени, а позвоночник превращается в желе? Это… это неправильно, неправильно, что Купер обладает такой способностью, а мой бойфренд, вернее теперь уже бывший бойфренд, - не обладает.
Марк Холстед шел ко мне неспешным шагом, расслабленный, с улыбкой на лице. Маффи права, он симпатичнее, чем Джейк Гилленхал. Неудивительно, что так много девушек из студенческого хора, где пела Джейми, не возражали, когда он "случайно" их лапал.
- Вы - Хизер? - спросил преподобный, когда наконец подошел ко мне.
Сутану он снял, и теперь на нем был темно-синий спортивный пиджак и брюки цвета хаки. Хорошо хоть без наглаженных стрелок.
Я посмотрела на его обувь и поспешно отвела взгляд. Ну, конечно. Мокасины. С бахромой!
Он похож на Фею Динь. Если бы она была брюнеткой.
- Да, - кивнула я.